***
Сегодня компанию ему составляла лишь запылившаяся от времени бутылка крепкого виски. Хотелось бы, чтобы еще одним верным спутником стала тишина, но это невозможно — в больнице не бывает тихо. От двери то и дело доносились шаги медсестер, делавших ночной обход, скрип тележек с медикаментами или инвалидных колясок. Один взгляд на настенные часы: восемь часов вечера. В такое время дверь всегда открывалась и в кабинет заходила хрупкая китаянка, жалующаяся на недостаток медицинских материалов халатность или лень коллег, которые, в отличие от нее самой, не могли работать по пятнадцать часов в сутки ежедневно. Она всегда жаловалась на все, что угодно, кроме усталости. Она не думала о себе, она отдавала себя работе. Тетсуо сделал глоток из стакана и поморщился — вкус не приносил радости или желанного расслабления. Как же ему сейчас не хватало ее присутствия. Ее сетований, ее уставшей улыбки. В дверь постучали. Как вовремя. — Войдите, — врач потер лицо ладонями, чтобы прийти в себя, даже не удосужившись спрятать алкоголь под стол. — Вечер добрый, — подполковник Ичиносе вошел в кабинет, закрывая за собой дверь. — Или не очень добрый. — Почти стандартный, только без одной маленькой детали, — Тетсуо сделал жест, приглашая военного присесть. — Вам налить, может быть? — Нет, моя работа еще не окончена, — Глен сел на стул, стоящий напротив стола, сложив ногу на ногу. — А ваша?.. — Моя смена закончилась два часа назад, — он подпер голову рукой, а второй сотряс стакан с алкоголем. — Но я не могу заставить себя уйти домой. — Я понимаю. И мне очень жаль. — Да, мне тоже. Повисло молчание, во время которого каждый из них думал о своем. Глен пришел сюда не ради того, чтобы утешать знакомого, он пришел поблагодарить. — Спасибо, Сигуяма-сан, что предупредили меня, — сказал он, глядя в сторону. — Если бы вы меня не предупредили, что тело пропало — малого спасти не успел. — Он в порядке? — спросил Тетсуо без особого энтузиазма в голосе. — Да, он в порядке. — Хорошо, — он меланхолично водил пальцем по кромке почти пустого стакана. Это был первый стакан, но больше ему не хотелось. Он поднял взгляд на собеседника. — Берег это пойло как напоминание о былых временах… или для особого случая. Не думал, что случай окажется поминками… — Вампира, — уточнил Глен. — Она не стоит сожаления, потому что все это время шпионила, сливая информацию вампирам. Это прозвучало слишком жестоко, но Глен всегда предпочитал горькую, суровую правду сладкой лжи, оправдывающей монстра. Он говорил об этом Юичиро раньше, и теперь приходилось говорить это Тетсуо сейчас. Он слишком хороший сотрудник, чтобы позволить ему пасть духом и бросить работу из-за монстра. — Да, — кивнул врач. — Удобно подделывать анализы крови, чтобы скрыть истину, когда ты сам их и проводишь. Но… — он запнулся, ущипнув переносицу, — я бы в жизни не догадался, что она теперь не человек. После возвращения из вампирского плена она практически не изменилась… А то, что изменилось, я считал психологической травмой. — Вы не виноваты в том, что произошло с ней. Она была хорошим притворщиком. И внешне, и внутренне. — Она не притворялась, когда лечила людей, — Глен собирался возразить, но Тетсуо прервал его. — Она просто делала свою работу. И делала ее на отлично. Только теперь я понимаю, почему она была так вынослива и могла дежурить сутками без сна. И почему ей не нравились подопытные вампиры — они могли ее выдать. Черт, стоило догадаться раньше… Тетсуо отставил стакан — его воротило от выпивки, как и от всего остального. Он сложил руки на груди, устало откинувшись на спинку кресла. Глен вздохнул, сделав тоже самое. Полумрак кабинета расслаблял, но не располагал к беседе. Оба человека были слишком измотаны, чтобы спорить или выяснять правду. Просто перебрасывались фразами… Это то, что им обоим было нужно. — Никто не догадался. Даже я, хотя это моя работа. Нам еще предстоит выяснить, как такое могло произойти, и нет ли среди нас еще таких же притворщиков. — В лаборатории еще поработают над этой проблемой, — Тетсуо безразлично пожал плечами. — Есть данные исследований образца А205 — вампирши, которая и сделала это с ней, — он замолчал на секунду, а затем продолжил, собравшись с силами, — мы еще много не знаем о процессе превращения. Возможно, внешность Маю осталась нетронутой, потому что произошла ошибка в процессе репликации ДНК, когда звенья заменялись чужеродными. Или сыграло роль то, что она другой национальности. Я не знаю и, честно говоря, мне все равно, как такое вышло — пусть с этим разбирается лаборатория. — Верно, — кивнул Глен. — Бюрократы из штаба будут требовать отчет — вы согласитесь дать показания, как свидетель? — Конечно. Вряд ли у меня есть выбор, но я хотел бы попросить об услуге… — Я слушаю. — Вы можете… не оглашать личность вампира? — Вы хотите?.. — Хочу не пятнать ее имя, — казалось, каждое слово давалось ему с трудом. — Я хочу, чтобы в памяти всех тех, кого она вылечила, о ком заботилась… она осталась просто милой доброй девушкой, всегда трудящейся во благо. А не кровожадным демоном, который всех обманывал, чтобы убить. — В Штабе не хотят огласки, потому что это может поднять панику среди гражданских, — Глен наклонился вперед. — Поэтому, скорее всего, так и будет — личность вампира останется тайной. А Маю по-прежнему будет считаться погибшей при нападении. — Спасибо, — Тетсуо кивнул, мрачно уставившись в стол. — Это важно для меня. — Знаете… — начал Глен, подвинув стул ближе к столу. — Я думаю, что могу позволить себе немного выпить, — он пожал плечами. — Это была чертовски тяжелая неделя. Тетсуо усмехнулся. Действительно, это была чертовски тяжелая неделя.***
Королева не любила получать известия от подчиненных, потому что с высокой вероятностью новости будут плохими. Сегодня тот случай, когда ей принесли нейтральные новости. Шпион-притворщик мертв, но та информация, которую она успела передать в Сангвинэм — бесценна. Теперь вампиры владели нужными для нападения на армию данными. Оставалось лишь связаться с Советом и решить, стоит ли нападать на людей или продолжать разыгрывать хрупкое подобие мира, когда одна сторона ожидает, что сделает вторая. С той информацией, которую добыла Маю, обойти стену не составит труда. Жаль, что мальчишку забрать она не смогла. В любом случае, люди не смогут использовать силу Серафима в ближайшие годы. Он бесполезен для них и ничем не сможет помочь своим покровителям, как бы ни старался. Куруру прикрыла глаза. В тронном зале было тихо, мягкий голубоватый свет, исходящий от светильников на колоннах, не в силах был развеять густой мрак, царящий в душе Куруру. Перед тем, как действовать более агрессивно, стоило подумать, нет ли среди вампиров тех, кто помогал людям. По какой-то непонятной причине Куруру казалось, что такой есть, что он дышит ей в затылок, ехидно скалясь. Она медленно открыла тяжелые веки. — Что тебе нужно, Ферид? — Ничего, кроме твоей прекрасной улыбки. Куруру едва сдержалась, чтобы не зарычать от злости. Вот он, Ферид Батори, стоит здесь перед ней и фальшиво заискивает. Зачем он пришел — одному богу известно. — Боюсь, этого не будет. Что-нибудь еще? — Нет-нет, — он покачал головой, на обрамленном длинной серебристой челкой лице появилась снисходительная улыбка. — Что я еще могу с тебя требовать, после такой… Неприятности с людьми. — Ферид, не забывай, с кем разговариваешь, — она подняла руку, демонстрируя острые ногти — угрожающий жест. — Прекрати фривольничать, иначе лишишься головы. — Да, без нее беседовать будет проблематично, — он с глупой улыбкой потер себе шею. — Еще раз: что тебе нужно? — Информация, — тон Ферида казался насмешливым, но говорил он серьезно. — О твоих грядущих планах. — С чего ты взял, что у меня есть планы, которыми я хочу поделиться? — Ты пожертвовала нашим шпионом в Сибуя. Такой ход обычно означает, что у тебя есть план, — он деланно задумался. — Наверняка ты уже придумала, как вернуть малыша Юичиро. Микаэль будет так рад. Куруру лишь снисходительно улыбнулась ему. Этот тип был не тем, к кому стоит поворачиваться спиной. Если он так открыто спрашивает о ее планах — то уже придумал какую-то подлянку. — Ты спрашиваешь у меня, как вернуть Серафима, но забываешь, что именно из-за тебя он сбежал, — королева скучающе пожала плечами. — Наверное, я не буду посвящать тебя в свои планы, а лучше оторву тебе руки. — О, нет-нет! — Ферид помахал перед ней ладонями. — Зря я пришел — у тебя настроение отрывать конечности. Это так немилосердно. — Вот именно. Проваливай, Ферид Батори. И не мельтеши перед глазами. — Как прикажете, моя королева, — вампир-аристократ отвесил ей насмешливый поклон. — Уверен, что мы еще вернемся к этому разговору. Рано или поздно. Куруру Цепеш скорчила гримасу, провожая его недовольным взглядом. Нахал. Он что-то затевал за ее спиной. Даже не за спиной, а перед носом! Но с этим она разберется потом. Острый слух поймал звук едва слышного шарканья. Королева посмотрела на одну из колонн, где притаился ее подопечный. — Микаэль, — она заинтересовано подняла голову и выпрямилась — один из редчайших случаев, когда мальчишка выходил из своей комнаты и интересовался окружающим его миром, привыкая к новому телу. — Что такое? Хочешь есть? Он отвернулся, сжав в ладони белую ткань у себя на груди. Он хотел есть… Всегда хотел, словно только вылупившийся птенец, но сейчас он подошел к создательнице не за этим. — Куруру, я… — Микаэль замялся, потерев затылок. Он вообще сомневался, стоит ли ему быть здесь. — Я просто хотел спросить: ты в порядке? Вампирша приподняла брови от удивления — от кого, а от Микаэля она подобного вопроса не ожидала. У их расы вообще не было принято интересоваться состоянием собратьев. Но Мика был… особенным вампиром. Главное, чтобы человеческие черты однажды не сыграли с ним злую шутку, как с Агентом. — В порядке, дорогой, — она поднялась, отталкиваясь руками от подлокотников. — Неужели ты беспокоишься? В такие моменты Мике казалось, что она действительно походит на взрослую, утомленную жизнью женщину, а не миниатюрную девочку, какой ее все видят, порой забывая о ее силе и солидном вампирском возрасте. — Я чувствую, что ты гневаешься, — свирепо прищурившись, он посмотрел на выход, где только что скрылся Ферид. — Это из-за него… Он отвратителен. Иногда Мике казалось, что он понимал ее чувства. Даже если вампирша не подавала виду, он знал, что она переживает. Ей не нравился Ферид. По понятным причинам не нравился он и Микаэлю. Злость чувствовалась особенно отчетливо, хотя она была редким гостем среди эмоций вампиров. Забавно, раньше Мика свято верил, что вампиры состоят наполовину из гнева, а на половину из чистейшей ненависти. Оказывается такая пропорция больше подходила людям. — Не бери в голову, я просто устала, Мика, — подойдя, она погладила его по голове, острыми ногтями перебирая пряди белокурых волос. — Иногда все задуманное идет не по плану. Мальчик поджал губы — он лучше других знал, что значит «все идет не по плану». Его провал стоил жизни всей семье. — Понимаю, — грустно сказал он, отведя взгляд. — Мне просто показалось, что я нужен здесь. — Твоя компания мне не помешает, Мика. Мне приятно, что ты рядом, — Куруру погладила его за плечи, затем притянула к себе и обняла: пожалуй, он единственное существо, рядом с которым она могла позволить себе быть нежной. Микаэль неуверенно поднял руки и погладил ее по длинным пышным волосам, словно стараясь утешить плачущую девочку. Раньше он не испытывал неуверенности, когда кого-то обнимал, но теперь все было иначе — больше он ни в чем не был уверен. Только в том, что ему комфортно в объятиях создательницы, как ни в чьих других. — Всегда будь подле меня, Мика, и я позабочусь о тебе, — ее звонкий голос шепотом прозвучал около уха. … Она не врала. Мика знал, что она искренняя в своем обещании — как он больше не сможет бросить вампиров, так и она не бросит его никогда. Не важно, что будет завтра, стоило насладиться моментом понимания, пока еще есть время, ведь оно так скоротечно. Даже для вампиров.