***
— Люси! — она кричит так звонко и отчаянно, что у меня сердце пропускает несколько ударов. Леви бежит со всех ног и едва не спотыкается о торчащую на три миллиметра доску. Она обнимает меня невозможно крепко, а я даже не хочу уворачиваться, обхватывая её с не меньшей силой. Трудно поверить, что МакГарден действительно рядом. Всё кажется каким-то эфемерным. — Вы все дома! Наконец-то! — я жмурюсь, а затем шумно выдыхаю. Мне нужна целая минута, чтобы отлипнуть от девушки. Только после этого я замечаю наших за одним из столов. А через секунду вижу Локсар. Она стоит в углу гильдии, прижавшись боком к стене. Взгляд у неё непроницаемый. — Да, мы дома. И ближайшее время точно никуда не денемся. Это я могу тебе обещать, — смотрю Леви в лицо и вижу слёзы. Она улыбается и вытирает влагу кулачком. — Да! — её звонкое согласие греет меня лучше любого плеча и чашки чая. — Как ты, Лексус? — глядя на него, МакГарден улыбается уже не так счастливо, скорее с горечью, но я вижу, что она рада видеть Дреера на ногах. Он весь скрыт под плащом, и я поджимаю губы, отводя взгляд в сторону. Нелегко же ему придётся. — Отлично, — у него хриплый голос с недовольными интонациями, только вот Леви это не отталкивает. Она кивает и бросается обнимать Грея. Делает она это совершенно нечасто, а потому я тоже не сдерживаю улыбки. — Л… Леви…? — Грей не сразу соображает, что надо делать. А когда до него доходит, то он сам обнимает её и усмехается. А Леви… она всхлипывает. — Дурёха, — Фуллбастер качает головой и мягко ерошит синие волосы. Леви что-то говорит, но так тихо, что я не могу ничего разобрать. Глаза Грея на секунду распахиваются в удивлении, но затем взгляд смягчается. — Ничего, Леви. Всё обошлось. Мы и правда дома. Теперь дело осталось за малым, — она стоит так ещё несколько мгновений, а затем делает шаг назад, низко опустив голову. Я понимаю — Леви не хочет показывать всем свои слёзы, но этого и не происходит, потому что к нам подходит Гажил. — Йоу, — он резко притягивает Леви к себе и смотрит на нас невозможно хмуро. — Такое веселье и без меня, — он фыркает, но я вижу в этом жесте столько беспокойства и упрёка, что начинаю ощущать вину за всё, что с нами произошло. — Нельзя вас ни на секунду одних оставить, идиоты, — и он усмехается, невозможно по-доброму. Пирсинг блестит при дневном свете. — Эй, Грей, — Редфокс смотрит на ледяного созидателя, тот в свою очередь вопросительно выгибает бровь. — У тебя и тут есть кое-какие дела. Не откладывай, — взгляд Гажила секундно метается в сторону Локсар, но та даже не смотрит на нас больше. — Люси, Лексус! — Макаров хмуро смотрит в нашу сторону. Гажил оборачивается, а затем утаскивает Леви куда-то в сторону. — Идёмте за мной, — я сглатываю ком в горле и поднимаю взгляд на Лексуса, но за тенью капюшона не могу ничего разглядеть. Дреер безэмоциональной скалой движется в сторону лестницы, и я спешу нагнать его на первой ступеньке. Макаров скрывается за дверью своего кабинета. Прежде мне особо не доводилось бывать здесь. Макаров обычно раздавал нагоняи прилюдно рядом с барной стойкой. А что ожидало нас с Лексусом теперь — мне было неведомо. Блондин зашёл за дедом в кабинет первый, а я шагнула за ним через долгие пять секунд, пытаясь собраться с духом. Однако стоило двери за моей спиной захлопнуться, как я поняла, что ни с чем мне собраться не получилось. — Знаете, почему вы здесь? — Макаров поворачивается к нам лицом и складывает руки за спиной. Я поджимаю губы и уже хочу начать отрицательно вертеть головой, мол прикинуться дурочкой. Но Лексус даже в таком состоянии быстрее меня. — Хочешь отчитать по поводу бумажной волокиты, которая на тебя свалилась из-за Крокуса? — в голосе младшего Дреера я слышу язвительность и…боль. Мне хочется взять его за руку и крепко сжать, хочется дать понять, что он здесь не один. Макаров хмурится ещё больше. — Не угадал что ли? Или хочешь, чтобы я тебе кое-что показал? — я не успеваю и звука выдавить, как капюшон Лексуса откидывается назад, и Макаров может лицезреть всё то, что произошло с нами в том городе. — Лексус… — Мастер смотрит в лицо внука, и я вижу слёзы, которые скапливаются в уголках глаз. Мне кажется, что я не должна при этом присутствовать. Это не мой разговор. — Полюшка… — Конечно, дед. Она поможет, — Лексус неожиданно улыбается, уже не ехидно, без желания ударить побольнее или унизить. Он сам жутко опечален. — Извини за бумажную волокиту. — Что? С ума сошел? — у меня само собой вырывается праведное возмущение. — Мастер, если бы не я, то ничего бы и не было. Если б меня чёрт не дернул, то все были бы целы и здоровы. Я виновата перед всеми вами. Перед гильдией, перед Крокусом, перед… — Стоп, — Макарову нужно просто руку поднять, чтобы я замолчала. Рот захлопывается как-то сам собой. — Прислали благодарность из Крокуса за спасение города. Вы молодцы. На самом деле все молодцы, и я скажу это каждому, но начну с вас, — Макаров тяжело вздыхает. — Вы прошли через это одни и не стали звать на помощь. Почему? — Паника, — я вздыхаю. — Всё дело было в панике. Если бы резко приехал весь «Хвост Феи», то добром бы это не кончилось. Люди поняли бы, что что-то не чисто. — Я знаю, что ты взяла на себя большую часть всего, Люси. Тебе было страшно, но ты смогла взять ответственность. Я горжусь тобой, — у Макарова добрые глаза. И я сама едва не плачу, кивая. Хочется сказать банальное «спасибо», но я почти уверена, что как только издам хоть звук — не смогу остановить глупую истерику. — И да, Лексус. Полюшка действительно может помочь. Я смотрю на Лексуса, а тот смотрит на меня в ответ. Что-то начинает происходить в воздухе, но я не могу разобрать, что это именно такое. И именно в этот момент Дреер берёт меня за руку. И я снова могу улыбнуться.***
— Значит, Лексус уже третий день не вылезает из лазарета? — я нашла Грея на окраине города, там где с обрыва открывается удивительный вид на просторы Фиора. И сейчас стою, привалившись плечом к одинокому дереву, пока Фуллбастер сидит на земле, наслаждаясь последними лучами солнца. — Ему это помогает? — Процесс заживления долгий, но он и правда идёт на поправку. Ожоги почти зажили. Осталось немного. Может, ещё около суток, — я жму плечами и смотрю, как солнце медленно плывёт к линии горизонта. Оранжевый кружок окрашивает всё вокруг в удивительные цвета, а я не устаю этим восхищаться. — Переедешь к нему? — вопрос Грея логичен, но всё равно сбивает меня с толку. Я даже начинаю кашлять от неожиданности. Фуллбастера это лишь смешит, и он усмехается, глядя на меня. — Слишком внезапно? — Не то слово, — придя в себя, я тоже начинаю тихо смеяться, но затем смех иссякает, и я снова возвращаю своё внимание закату. — Но если серьёзно, то я не знаю. Элла вот живёт теперь у Нацу, а мы с Дреером даже не разговаривали об этом, — тишина между нами какое-то время не нарушается. Грею нечего сказать, а я пытаюсь мягко сформулировать свой вопрос. Но у меня ничего не получается, поэтому я решаю спросить в лоб. — Ты и Локсар? — Она… — Грей на секунду морщится, а затем смотрит на меня снизу-вверх. — Всё сложно, — выдаёт он после двадцатисекундной паузы. Взгляд у Фуллбастера задумчивый, и я понимающе улыбаюсь. — Но мы работаем над тем, чтобы у нас наладились отношения. Джу прекрасна. — Ты говоришь ей об этом? — я не могу не улыбаться, глядя на Грея. Он очаровательно нелеп со своими чувствами к этой странной девушке, но говорить ему такое в лицо — неприлично; так что я сдерживаюсь. — О том, что она прекрасна… — Нет. — Возможно, тебе стоит попробовать, — я снова смотрю на линию горизонта. Солнце почти скрылось за этой тонкой гранью. Мир начал погружаться в прохладные сумерки. Я зябко передергиваю плечами. — На самом деле я думаю, что ваши отношения сами по себе прекрасны и удивительны. Думаю, тебе стоит вспоминать об этом почаще, — я отталкиваюсь плечом от дерева и тру руками себя по предплечьям. — Чёрт, как-то резко похолодало без солнца. Пойдём в гильдию. Грей не говорит мне больше ни слова, поднимаясь с земли. Я уже разворачиваюсь на пятках, чтобы свернуть на дорогу, что ведет к центру Магнолии, когда мне на плечи опускается чужая безрукавка. Я смотрю через плечо и вижу пальцы Фуллбастера. Даже через ткань его вещи я чувствую, что на самом деле пальцы у него теплые. И это тоже кажется мне нереально удивительным.***
— Чёрт возьми, как новенький! Все наши толпятся около Лексуса и с интересом его разглядывают. Он не успевает отмахиваться и рычать. Я же наблюдаю за этим со стороны, сидя за барной стойкой. Мира привычными жестами протирает бокалы и тоже поглядывает в сторону Дреера. Больше всего от высокого блондина не отстаёт Драгнил, и даже Элла бессильна в своих попытках его оттащить. — Полюшка такая молодец, — говорит старшая Штраус с неизменной улыбкой на губах. И она права. Никто бы не справился с этим, но у старой женщины-медика получилось. На Лексусе не осталось ни следа той катастрофы. И сейчас он стоит в своей рубашке, любимом плаще и наушниках так, словно ничего и не было. — Удивительная работа, да? — Да, — на самом деле я смотрю на Дреера и не верю, что следы моей ошибки кто-то смог вот быстро исправить. Я думала, что вид Дреера будет мне пожизненным напоминанием моей оплошности. — Она незаменима, — я уверена, что Венди бы не смогла справиться с этой работой так искусно. Я наблюдаю за тем, как Лексус фыркает и воротит нос от вопросов и счастливых улыбок, но ведь всё равно вижу, как сильно он рад вернуться к семье. Это чувство слишком сильное, его не спрятать под напускным равнодушием. Даже у Гажила не получается. — Видела сегодня утром Грея и Джу, — Мира умело переводит разговор, и я ей благодарна до глубины души; хотя всё равно взгляд цепляется за Лексуса, ничего не могу с собой поделать. — Выглядели очень даже счастливо. — И где ты их застала? — я всё-таки перевожу взгляд на Штраус и понимаю — всё это время она без устали за мной наблюдала. Мне бы смутиться и сделать вид, мол «ничего такого», но сил не находится, поэтому я только пожимаю плечами. Мира явно хочет высказаться по этому поводу, но отчего-то не делает этого. — Шла в гильдию и увидела их в парке. Они о чём-то разговаривали, и Локсар улыбалась. Так что думаю, что и они нашли решение всех своих проблем, — я слышу явный намёк в её словах, но не могу ничего ответить. Да и не хочу, если честно. Прости, Мира, но не сейчас. Может, чуть позже, когда я сама пойму, что же происходит на самом деле, как я буду жить дальше с этого дня. — Эй, Хартфилия! — Лексус отцепляет от себя Нацу, но тот продолжает висеть на руке Громового Драконоборца. Я вскидываю голову и смотрю на блондина. — Идём со мной, — я пытаюсь прочитать в его глазах хоть что-то, но эти серые омуты не хотят давать мне подсказок, поэтому я просто шумно выдыхаю. — Нацу быстро отцепился, — Лексус недовольно бубнит. — Мне нужно поговорить с Люси, а потом… Ладно, хрен с тобой, смахнёмся, — я едва сдерживаю смех, когда Нацу радостно орёт что-то из разряда «я аж воспылал». — Серьёзно? Хочешь смахнуться с ним? — из гильдии мы выходим не под любопытными взглядами. Если честно, то почему-то никому нет до нас дела. Либо все уже в курсе наших отношений, либо Нацу перетянул на себя всё внимание. Мне почему-то всё равно в любом случае. — Не думаю, что идея хорошая. Ты только с больничной койки. Хоть ты и выглядишь совершенно здоровым, Полюшке нужно было продержать тебя в лазарете ещё пару дней, — я ловлю себя на мысли, что тараторю, без запинок и остановок. Нервное, не иначе. Только вот остановиться уже не получается. — Я уверена, что у тебя что-то в голове. Нормальный человек не стал бы идти Нацу на уступки, и вообще… У Лексуса невозможные губы, мягкие и теплые, хотя на первый взгляд со стороны и не скажешь. На самом деле только кажется, что Дреер из мрамора и непробиваемый, но нет. Вот он — человек. Кости, кожа, кровь. Красная, а не голубая. Горячая, а не холодная. И я сама жмусь к нему, стоя прямо рядом с закрытыми дверьми гильдии. Отпускать шею Лексуса совершенно не хочется, но он этого и не требует. Позволяет целовать себя столько, сколько мне и нужно. А нужно мне много, но я всё равно отрываюсь, осознавая, как сильно на самом деле скучала. — Успокоилась? — голос с хрипотцой выбивает из меня дух, желание говорить отбивает напрочь, и я почти безвольно киваю. — Хорошо, потому что я и правда в порядке. Веришь? — он смотрит вполне серьезно. Я прикусываю щеку изнутри и провожу рукой по той части лица, что была в ожогах. Кожа гладкая, без единого отпечатка. Моё сознание не может этого понять, а пальцы не могут поверить в собственные ощущения. — Я жив, Люси. Всё хорошо. — Да, всё хорошо, — я поддаюсь вперед и утыкаюсь лбом в твердую ключицу. — Пойдём куда-нибудь отсюда. Наверное, нам надо поговорить, но я не хочу делать это здесь. — Да, — его пальцы касаются моего затылка, и мы не двигаемся ещё несколько долгих минут, только после этого Лексус берет меня за руку и ведет прочь от гильдии. Я переплетаю наши пальцы и не оборачиваюсь.***
Я никогда прежде не была у Лексуса дома, и вопреки моим ожиданием это был не особняк, а обычная квартира. Да, она была больше моей, но здесь не было второго этажа или огромной спальни. Квартира состояла из гостиной, двух комнат, санузла и кухни со столовой. Дреер скинул обувь, повесил плащ в прихожей и прошёл на кухню. — Чувствуй себя как дома, — говорит он через плечо, пока я вожусь с застежками на босоножках. Зачем-то киваю, хотя знаю, что Дреер этого не видит. Он скрывается за дверью, а я ставлю свою обувь рядом с его, попутно отмечая, какая у меня миниатюрная ступня по сравнению с его. На кухне начинает что-то греметь, а я медленно прохожу в квартиру, оглядываясь по сторонам. Коридор просторный и светлый из-за широкого окна. Вид открывается на главный сад Магнолии. Выглядит очень красиво. Я останавливаюсь и касаюсь пальцами подоконника. Пока Дреер возится с чаем, я вглядываюсь вдаль, словно надеясь там что-то увидеть. Но там совершенно ничего нет. — Люси, — я вздрагиваю и оборачиваюсь. Дреер стоит в дверном проёме и смотрит на меня, чуть склонив голову вбок. — Ты в порядке? — я поджимаю губы. Всё то время, пока Лексус был под присмотром Полюшке, мне нужно было быть сильной. Да, я знала, что ему ничего не угрожает, но мне всё равно безумно хотелось разрыдаться каждый раз, когда я оказывалась среди ребят. Только я этого не делала. Через силу брала себя в руки и улыбалась. — Иди ко мне, — Дреер протягивает мне руку, и я хватаюсь за неё. Лексус утягивает меня на кухню, где сажает на стул и ставит передо мной абсолютно аскетичную белую кружку с черным чаем. Он садится на стул рядом и держит меня за свободную руку. Я пальцами второй руки обхватываю ручку кружки и смотрю в её содержимое. — Когда я говорил, что хочу жизни с тобой, это не было просто словами, Хартфилия. — Серьёзно хочешь жить с такой катастрофой? — я всё ещё смотрю в кружку, хотя инстинктивно сжимаю его руку своей. У Лексуса на кухне удивительно уютно, хотя здесь очень мало вещей. Всё содержится в идеальном порядке. Голые стены и плотные шторы без каких-либо рисунков. Я на секунду поджимаю губы. — А если я притягиваю к себе неприятности? А если когда-нибудь я тебя убью из-за своей глупости? — Эй, — он заставляет меня повернуть голову; пальцы мягко касаются моего подбородка. Я несмело поднимаю на Лексуса глаза. Он серьёзный и совершенно спокойный. Моя внутренняя паника медленно усмиряется лишь от одного вида Дреера. Он — воплощение всего того, чего мне так не хватает. Лексус дополняет меня, как и я его. Простая истина поселяется в моём сознании, и я вынуждена признать её. — Я не отпущу тебя. Ни при каких обстоятельствах. И даже смерть не является уважительной причиной. Больше никакой любви на публику, Люси. Теперь только ты и я. Я забываю про чай, когда целую его. Просто срываюсь с места и прижимаюсь своими губами к его, обхватывая лицо Лексуса руками. Становится совсем спокойно, когда руки Дреера обхватывают меня в ответ. Это больше, чем просто объятие. Чувствую это каждой клеточкой тела. Руки чуть дрожат, когда мои пальцы расстегивают рубашку Лексуса. Он не шутит, не язвит, лишь смотрит с таким туманным обожанием, что я забываю обо всём на свете. Возможно, мне был нужен только он и никто больше. Возможно, все мои жизненные решения должны были привести меня к этому моменту. Рубашка сползает с плеч Дреера и застревает на его локтях. Я чуть отстраняюсь и окидываю взглядом его грудь. Полюшка может и умелая волшебница, но она не всемогущая. Я знала, что что-то от тех ожогов должно остаться. Шрам красуется прямо под левой ключицей; уродливое напоминание моей глупости. Наверное, что-то есть в моём лице, потому что Лексус заставляет меня снова посмотреть ему в глаза. — Если бы не всё это, Люси, то этого бы не было. Я благодарен, потому что теперь у меня есть ты, — он усмехается, когда я наклоняюсь и касаюсь шрама губами. Неровная кожа странная на прикосновение. Но привычно, потому что у Дреера много шрамов. И этот становится автоматически «одним из…». — Знаешь, это маленькая цена за такое сокровище. — Сокровище? — я мягко стягиваю рубашку с его локтей, и та падает на пол, прямо рядом с ножками стула. — Конечно, ведь ты — моё сокровище, — пальцы Лексуса очень умелые и ловкие. Никто, наверное, даже не подозревает об этом. Дреер одним движением стягивает с меня кофту, и та падает к его рубашке. — И я буду тебя охранять. — Как дракон, — шепчу я, впервые не испытывая никакого желания прикрыться. Наоборот. Мне хочется, чтобы Лексус смотрел и видел, какое сокровище он получает. Раз и навсегда. — Мой Громовой Дракон, — шепот тонет в тихом стоне, когда губы блондина скользят по моей шее. Я путаю пальцы в его волосах и мысленно благодарю всех богов за это счастье. Наверное, иногда нужно пройти ад со всеми его кругами, чтобы наконец-то получить то, что согреет твою рваную душу.