Чистая и простая правда

5 ноября 2004 года - Привет, - сказал Малфой, зайдя в лифт. - Здорово, - ответил Гарри.  После того случая с Невиллом и Грегом Малфой к нему не поднимался. Держался на расстоянии. Вряд ли до сих пор злился, скорее, боялся, что все опять пойдет наперекосяк. Гарри заметил, что в некоторых делах Малфой излишне осторожничал. Словно носился с чем-то хрупким, хотя и не нужно было. - Напомни-ка, что мы отмечаем? - День феникса. Малфой закатил глаза. - Ну да, стало понятнее. - Да это Гай Фокс, - ухмыльнулся Гарри. - Он пытался взорвать парламент. - Маглы отмечают праздник в память о том, кто пытался взорвать их правительство? - Всего раз в год, - ответил Гарри. - Дамблдор своего феникса наверняка назвал в честь Фокса. Он любил пошутить. - Ясно. - Хватит переживать. - Я не переживаю. Лифт открылся, и они вышли. - Переживаешь, - сказал Гарри. - А вот и нет. - Ты все сжимаешь, когда волнуешься. Отдай мне. Насупившись, Малфой посмотрел на бутылку шампанского и передал ее Гарри. - Ничего я не сжимаю. - Сжимаешь. Они направились к каминам. - Она позвала всех, - сказал Малфой. - Это же Луна. Она позвала всех друзей. Малфой остановился. - А ты никогда?.. Гарри тоже остановился и посмотрел на него. - Да нет. Малфой в этот раз был не в костюме, потому что вечеринка, на которую они шли, не предполагала костюмов. Наверное, он все-таки переоделся. Не мог же он целый день проходить в этой черной водолазке. Работа бы встала. - Ну ладно, - сказал Гарри, не в силах оторвать взгляд от того места, где над черной тканью начиналась шея. - Может, иногда. Некоторых вещей. - Великий Гарри Поттер чего-то боится? - произнес Малфой, убрав со лба волосы. - Это не страх, - сказал Гарри. - А осмотрительность. Малфой улыбнулся своей полузаметной, неуловимой улыбкой. - Великий Гарри Поттер осмотрителен? Гарри отвернулся. - Есть то, ради чего стоит потянуть время. Они пошли к каминам. - Блейз придет, - сказал Малфой, помолчав. - Попрошу его оставить тебе танец, - ухмыльнулся Гарри. - Ты еще не видел, как я танцую, - надменно произнес Малфой. - Ага, уверен, ты божественно вальсируешь. - Вообще-то, - еще больше нахохлился Малфой, - да. - Какие же вы все-таки чудаки, - рассмеялся Гарри. Малфой так задрал нос - еще чуть-чуть и проткнул бы потолок. - Это ты бескультурщина. - О да, Малфой, - фыркнул Гарри, - умоляю! Воспитай меня! Малфой опустил нос. И отвел глаза. - Попроси лучше Блейза, - буркнул он. На что Гарри снова рассмеялся и прокричал в камин: - Оттери-Сэнт-Кэтчпол. * Изучая жизнь существ по всему миру, Луна много разъезжала. В Англии она обычно останавливалась в Лайме, в квартирке над магазином окаменелостей. А в праздники жила у отца. Судя по всему, праздником для Луны был и День феникса. Она придумала его только в этом году. По такому случаю Луна наколдовала террасу, которая занимала весь двор. Цапень и сливы-дирижабли куда-то делись, но дикие яблони так и обрамляли вход в дом, украшенные гирляндами. На террасе было тепло от волшебных батарей, а в небе парило столько фонариков, что светло было почти как днем, и повсюду падали и плясали длинные тени. Кухню сделали больше, там стояли столы с напитками и блюдами, но кованая лестница в центре комнаты все так же спиралью уходила вверх. - Шпинат, - обрадовался Малфой. - Лук, - обрадовался Грег. - Спиртное, - сказала Панси без особой радости, хотя, наверное, просто не могла ее изобразить. - Все заказано из паба, - объяснила Луна. Ксенофилиус позвал пожилого волшебника и двух ведьм, которых Гарри не знал. Почти весь вечер они просидели на кухне, беседуя о хрюкотунах и бундящих шицах. Свен, новый парень Луны, не пришел. - Я бы не сказала, что у нас такие отношения, - сказала Луна. - А какие же? - спросил Гарри. - Интрижка. По-моему, надо добавить сыра. - И она уплыла наполнить фондю. Блейз привел Тедди и не преминул заново представить его Гермионе. Она пожала руку. - Прикладная арифмантика! - сказала Гермиона. - Я тоже к ней присматривалась. - Но у тебя более практический склад ума, - сказал Тедди. - Специальность? - Отношения с миром маглов, - ответила Гермиона. - Полная чепуха. В Эндоре не поймут культуру маглов, даже если Кембридж придет и сядет им на голову. - Кембридж? - приподнял бровь Тедди. - Это магловский университет. Я писала о нем диссертацию.  - Тема? -  Тысяча и один пробел в системе обучения волшебников. - Любопытно, - сказал Тедди. - Например? - Взять хотя бы систему колледжей в Хогвартсе, - ответила Гермиона. - А что касается Эндора, то они зациклились на «классическом» подходе эпохи Возрождения. Могли бы пустить все силы на новые исследования, так ведь нет же… Прости. Иногда меня заносит. - Ты имеешь в виду упор на средневековые работы о магии и искусстве, так я понимаю? - Да. - Гермиона намотала на палец прядь волос. - В мире маглов было то же самое, только с греко-римской культурой, потому что для маглов, разумеется, золотым веком была античность, в то время как для волшебников это Средние века. - По-твоему, Средневековье ничего нам не дает? - приподнял бровь Тедди. - Нет-нет! Есть Мерлин. Моргана. Но тут возникает другой вопрос: если мы изучаем средневековое волшебство, почему только западное? - А-а. Шахерезада? - И многие другие. Сунь Укун в Китае, Кинтаро в Японии. А шаманы коренных американцев, которых волшебники эпохи Возрождения косили направо и налево? Я промолчу. - Но я не хочу, чтобы ты молчала, - сказал Тедди. Гарри подошел к Панси, которая одиноко стояла на террасе, скрестив руки в пышных рукавах. Бордовая с черным мантия закрывала все ее тело, не считая бледного лица. Черные волосы блестели в свете фонариков, а на лице была написана бесконечная скука. - Нечего ревновать, - сказал Гарри. Панси оторвалась от лицезрения Тедди и Гермионы. - Таких слов я не знаю. - Так, - улыбнулся Гарри, - ты воруешь шутки у Малфоя или наоборот? - В мире нет ничего оригинального. - Панси казалась еще более равнодушной, чем обычно. - А что ты скажешь про такой ответный ход? - подсказал Гарри. Панси опять посмотрела на Тедди и Гермиону. - Никакой это не ответный ход. Гермиона не так умна. - Ты говорила, она очень умна. - Я ошибалась. Гарри решил поискать Малфоя. Тот, хоть и называл Панси дурой, все-таки не мог ее не поддержать. Однако, оглядевшись по сторонам, Гарри его не нашел. Покинув террасу и обойдя дом, он направился в сторону, где обитал огород. Малфой стоял возле грядки, на которой росли тыквы невообразимой величины. Рядом покачивались в воздухе два фонарика, а он о чем-то тихо говорил, как всегда выразительно размахивая руками. Он словно лучился изнутри, порозовев от удовольствия. Под этими фонариками его лицо, на фоне строгой черной одежды, как будто излучало золотой свет. Рядом был Невилл. Сначала Гарри понаблюдал за ними: Невилл сказал что-то, и Малфой улыбнулся; Невилл продолжал, Малфой кивал. Когда первый говорил, второй стоял и внимательно слушал, словно каждое слово стоило тысячу галлеонов. Невилл был спокоен, благодушен, в своем духе: приветливый и уверенный в себе, как будто они с Малфоем чуть ли не каждый день разговаривали на тыквенной грядке. Наконец, Гарри к ним присоединился. - Привет, - сказал он Невиллу. - Не слышал, что ты пришел. - Да, я тут разговорился с Драко. - Ты знал, что Невилл вывел новый вид дурмана? - сказал Малфой с горящими глазами. - Нет, - ответил Гарри. - Расскажи ему, Невилл. Это потрясающе! Невилл недоуменно взглянул на Малфоя и сказал Гарри: - Да нет, это интересно, только если ты увлекаешься травоведением. - Я целую вечность искал замену для дурмана обыкновенного, - сказал Малфой. - Бругмансия не дает такого эффекта с беленой и беладонной. - Я говорю, надеюсь, он там не варит ничего смертоносного, - сказал Невилл, но без особой тревоги. - Малфой специалист по зельям в отделе особых операций, - сказал Гарри. - Я знаю. Говорит, им в отдел требуется консультант по растениям. - Ты будешь боевым магом? - удивился Гарри. Теперь Невилл озадаченно взглянул на него. Он спросил: - Ты спятил? - Невилл мог бы помочь с исследованиями. Он нашел новый способ выращивания первоцвета. Скажи, потрясающе? Первоцвет! Малфой запросто приходил в восторг от ингредиентов для зелий, но таким Гарри его видел редко. Может, он так обрадовался потому, что наконец нашел человека, который разделял его увлечение. А может потому, что это был Невилл. - Ага, первоцвет - закачаешься, - выдавил Гарри. Сначала Малфой с недоумением взглянул на него, а потом на его губах заиграла задумчивая улыбочка, которая порой появлялась, будто без его ведома.  - Ты понятия не имеешь, о чем я говорю. - И, улыбнувшись шире, сказал Невиллу: - Он понятия не имеет, о чем мы говорим. - Да знаю я, что такое первоцвет, - сказал Гарри. - Я же говорил, - продолжал Малфой. - Гарри в травоведении полный ноль.  Малфой, похоже, был вполне доволен тем, что Гарри - полный ноль в травоведении.  - Ты же будешь вести семинар у гномов в заповеднике? - спросил Малфой. - Да, - сказал Невилл. - Я слышал, ты сам вносишь большую лепту. Еще чуть-чуть, и Малфой, казалось, воспарит от восторга. - Я подумал насчет шиповника. - Что? - Гномы повадились в сады волшебников, чтобы спастись от хищников, верно? Им требуется защита, хотя бы до тех пор, пока Гермиона не организует занятия по деревообработке и магии земли. А что может быть лучше шиповника? - А это идея! Я нацелился на паразитов. У гномов же нет зелий против насекомых и сорняков. - О! Я даже не подумал. - Малфой закусил щеку. - Нужно сварить им запас или как?.. - Смысл ведь в самодостаточности. - Невилл покачал головой. - Я искал выносливые растения, устойчивые к насекомым. Что меня прежде всего интересует - по крайней мере, для гномов, - это растения, которые бы они могли смешивать сами, без отвара, чтобы бороться с сорняками и отгонять паразитов. - Только не называй их паразитами. - Малфой сочувственно улыбнулся. - Гермиона не любит это слово. Невилл улыбнулся в ответ. - Значит, насекомых и фей. - Пикси не относятся к феям, - задумчиво произнес Малфой, закусив щеку. - Это отдельный род эльфов. Мне такое не приходило в голову. Чтобы гномы смешивали этакий винегрет… - Своего рода сальмагунди, - пожал плечами Невилл. Малфой широко раскрыл глаза. «Не говори с ним так», - хотел сказать Гарри. Невилл был прав: он спятил. - Пойду проведаю Панси, - сказал Гарри, проглотив комок в горле. - Нет, спасибо, - рассеянно ответил Малфой, увлекшись беседой с Невиллом. - Значит, точно кипарис. А что еще? Гарри снова обошел дом, но на этот раз вместо Панси нашел Джинни. - Привет, - поздоровался он. - Гарри, как хорошо, что ты здесь. Скажи Рону, что он дебил. - Рон, ты дебил. - Гибсон просто чума, ясно? - сказал Рон. - И если б ты не играла за «Гарпий»… - Я не пойду играть за «Пушки», - возразила Джинни, - даже если эти утырки мне заплатят. - А разве тебе не платят? - спросил Грег. - Ни за какие деньги не пойду. - А за миллион галлеонов? - Мэннингу ни за что не раздобыть столько денег, потому что никто не хочет вкладываться, - заявила Джинни. - Даже будь у него деньги, ответ все равно «нет». - Мэннинг? - спросил Гарри. - Я думал «Пушками» руководит Доркинз. - Все против меня, - посмотрел исподлобья Рон. - Мы же не виноваты, что ты любишь тупую команду, - сказал Грег. Джинни это понравилось. - Вот именно. Спасибо, Грег. - Я думал, что «Пушками» руководит Доркинз, - заметил Гарри. - Я же не сказал, что Кларк не поймает квоффл, даже если положить мяч ей в руки. - Ха, так и есть, - фыркнул Грег. - Дело даже не в Кларк, - сказала Джинни. - Вот Гаджен... - Скорее я поймаю снитч, чем этот растяпа, - фыркнул Грег, громко и с каким-то хрюком. - Гарри, - простонал Рон, - теперь «Пушками» руководит Мэннинг, понимаешь? Теперь все изменится. У нас ведь Шен, у нас Башар… - Доркинз наконец прописался в Янусе Тики? - невинно поинтересовался Гарри, на что Грег опять хрфыркнул. - Так и не оправился после победы в 99-ом. Джинни громко и заливисто рассмеялась. Она при этом всегда закидывала голову назад, выставляя напоказ молочно-белую шею и тряся огненно-рыжей копной. Гарри всегда любил ее смех. Она стала больше смеяться после того, как они расстались. - Грег, - со всей силы хлопнула его по спине Джинни. - А ты ничего. - Правда? - сказал Грег и посмотрел на нее с удивлением. Которое легко можно было понять: ее лицо в веснушках весело раскраснелось, широкий рот растянулся в большой улыбке. Наверняка, подумал Гарри, девушки с внешностью Джинни редко хлопали Грега по спине. Но теперь ему оставалось только смириться. Джинни хлопала по спине всех, кто ей нравился, а тем, кто ей не нравился, и по лицу могла заехать. - На кого ставишь в следующем сезоне? - спросила она Грега. - «Торнадо» . - Смотри, вот чем плохи «Торнадо»... - начала Джинни. - Не пойму, чем всем так не угодили несчастные «Пушки», - встрял Рон, но Джинни перебила его, продолжая увещевать Грега. - Раньше Джинни была за наших. - То есть теперь она якшается с врагом? - спросил Гарри. - Да какой Грег враг. Он отморозок несчастный. - Эй, - подал голос Грег, - я все слышу. - Заткни фонтан, - приказала Рону Джинни. - Ты просто завидуешь, потому что, в отличие от тебя, некоторые разбираются в квиддиче. - Малфой болеет за несчастных «Торнадо», - ответил Рон. - Грег за них только поэтому. - Драко за них болеет как раз потому, что за них болею я, - выпятил подбородок Грег. - Я спец по квиддичу в нашей семье. Опять это слово. У Гарри снова защемило в груди, хотя на этот раз произнес его не Малфой. - Спец... - хрфыркнул Рон, но с Грегом ему было не тягаться. - Пошли, Грег, - позвала Джинни. - Пусть Вончик хнычет в одиночестве. - Она сжала Гарри за руку. - Найдешь меня потом, ладно? Давно не виделись. - Неплохо, - сказал Гарри, когда Джинни и Грег достаточно отошли. - Неплохо?! - простонал Рон. - Моя сестра, считай, предательница. Гарри попытался быть с ним помягче. - Рон, Джинни не любит «Пушки» с тринадцати лет. - Все против меня. - Рон принял скорбный вид, но затем его взгляд устремился на противоположный конец террасы. Тут уже он бросил изображать скорбь и отвернулся. - Пойду-ка я выпью. На той стороне террасы Гермиона все еще была глубоко погружена в беседу с Тедди Ноттом. - Я с тобой, - вызвался Гарри. На кухне их перехватил Ксенофилиус, жаждавший представить им свою подругу Хельгу, которая видела у берегов Африки горбатую черепаху. Ни Гарри, ни Рон не испытывали к черепахам никакого интереса, но Ксенофилиус почему-то думал иначе. Когда они снова вышли на улицу, играла музыка. Как позже узнал Гарри, валик фонографа располагался под одной из диких яблонь, а вот рупоров было целых восемь. Одни установили на деревьях, несколько штук были закручены вокруг фонариков. Гарри не очень понимал, как они воспроизводят музыку, если даже не подсоединены к фонографу. Но он и не пытался искать в магии логику, особенно когда дело касалось Луны. Гарри подозревал, что некоторые из рупоров вполне могли быть живыми. - Вот это я понимаю, - сказала Джинни. - Это? - возмутился Рон. - Ты слушаешь «Мэджик Бойз»? Уходи. Ты мне больше не сестра. - Не моя вина, - пожала плечами Джинни, - что у тебя нет вкуса. Кто хочет танцевать? - Танцы для сосунков, - сказал Грег. - Это что же тебе приходилось танцевать? - нахмурилась Джинни. - Минуэты. - Чистокровки, - сказала Джинни, хрфыркнув в стиле Грега. Тот нахмурился. - А ты разве не чистокровка? - Нет, - ответила Джинни. - Я предатель крови, это совсем другое. Пошли, потанцуй со мной. Грег был обескуражен. - Ну ладно. Раз ты так настаиваешь.  И Джинни вытащила его на террасу. Она всегда потрясающе выглядела, но в последние годы стала еще красивее. Маленькая грудь, узкие бедра, длинные, подтянутые руки и ноги, большие карие глаза и сногсшибательная улыбка. И танцевала она всегда отлично: на танцполе грация и сила, развитые квиддичем, разили наповал. С ней даже Грег смотрелся хорошо.   Гарри решил, что он, пожалуй, не встречал никого красивее Джинни, за исключением, разве что, Блейза. Только она все равно была красивее, потому что танцевала с Грегом, большим, неуклюжим и совсем некрасивым. - Ты только посмотри на них. - Внезапно рядом оказался Малфой. Гарри осмотрелся: Невилл разговаривал с Луной. - Точно, - ответил он и приказал себе смотреть на Джинни, а не пялиться на Малфоя. - Ты ее надоумил?  - Нет. - Гарри пожал плечами. - Это все Джинни. - Грег никогда не любил танцевать, - произнес Малфой, дивясь увиденному. - Минуэты у него выходят чудовищно.   По мнению Гарри, Грег и сейчас танцевал так себе, зато ему явно было весело крутить попой под музыку в компании Джинни.  - Похоже, вы с Невиллом нашли общий язык, - сказал Гарри, посмотрев на Малфоя. - Поттер, ты знал, что существует приблизительно двенадцать тысяч видов мха? - улыбнулся тот. - Нет, конечно, нет. Невилл просто гениально разбирается в растениях. Гарри снова перевел взгляд на Джинни. - А еще у него большой словарный запас. - Ага, - довольно ответил Малфой. Они снова направили взгляд на террасу. Спустя несколько секунд к ним присоединилась Панси и безучастно воззрилась на танцующих Грега и Джинни. Наконец она спросила: - Он бьется в конвульсиях? - Почему тебе всегда обязательно язвить? - бросил Малфой раздраженно. Панси невозмутимо смотрела на Джинни и Грега. - Такой я человек. - Ладно, - сказал Малфой. - Можешь тогда пять минут побыть другим человеком, пока я знакомлю тебя с Невиллом? - Я уже знакома с Лонгботтомом. - Ошибаешься. - Малфой взял ее за руку - не приглашающе, а так, как обычно тянул за собой Грега, - и остановился. - Поттер, - сказал он, обернувшись, - ты идешь? Гарри пошел. Невилл все еще разговаривал с Луной. - Привет, Луна, - поздоровался Малфой, отпустив руку Панси. - Невилл, это Панси. - Привет, Паркинсон. Панси ответила ему скучающим взглядом. - Прости, что все время звала тебя Лонгжопой. - Э-э, - ответил Невилл. - Хорошо. Песня в фонографе доиграла, и ненадолго опустилась тишина. Гарри пытался придумать, как ее заполнить, но тут началась новая песня, и Луна сказала: - Я рада, что народ танцует. Панси взглянула на Грега и Джинни, которые уже начали дергаться под новую композицию.  - Так это называется? - А как бы ты это назвала?  - нахмурился Невилл. - Животное совокупление. Невилл растерянно рассмеялся. - Джинни всегда потрясающе танцевала. - В голове всплывают ужасные картины Рождественского бала, - сказала на это Панси, медленно повернув к нему голову. - А-а. Вот и я нашел, за что перед тобой извиниться. - Да? - приподняла бровь Панси. - Мне жаль, что тебе пришлось идти на Рождественский бал с Малфоем. - Я бы попросил, - вставил Малфой с неимоверно довольным видом. - Драко, не хочешь потанцевать? - спросила Луна. - Что? - Довольный вид остался в прошлом. - Нет. - Подозреваю, что они ожидали котильона, - сказал Невилл, обращаясь к Гарри, - на Рождественском балу. Вот и замялись. Без кадрили чистокровки чувствуют себя не в своей тарелке. - Для меня все это - полная тарабарщина. - Не переживай, - снова рассмеялся Невилл. - Я сам не разбираюсь. Все время спотыкаюсь на ровном месте. Ба сказала, что это дохлый номер, и не стала меня учить.  Он пожал плечами. - А Малфой говорит, что прекрасно танцует, - сказал Гарри. - Но не под это, - оторопел тот. - Да ладно, Драко, - сказала Луна. - Я тебя научу. Я по-разному умею танцевать. Оторопь Малфоя превратилась в ужасное смущение. - Ни за что, - ответил он. - Испугался? - усмехнулся Гарри. - Вовсе нет. - Малфой приосанился. - Я… - И тут немного опустил плечи. - Я воздерживаюсь. - Так это теперь называется? - ухмыльнулся Гарри. Малфой снова расправил плечи. - Знаешь, Луна, наверняка кто-нибудь другой хочет танцевать. Например, Поттер. - Почему бы и нет. - Луне Гарри сказал: - Я не боюсь. - И даже не воздерживаешься, - поддакнула та. Когда они с Луной отправились в центр террасы, Гарри услышал, как Невилл обратился к Панси: - Видимо, тебя приглашать - гиблое дело. - Через мой труп, - сказала та. А потом добавила: - Почему бы тебе не позвать Гермиону? Гарри не так уж хорошо танцевал, но и не сказать, что плохо. Он многому научился у Джинни за те два года, что они встречались, хотя до нее ему было далеко. Но веселью это не мешало, и Луна не соврала: она и правда отлично двигалась.  Гарри ожидал от нее чего-то… внеземного, что движения будут иллюзорны, точно она под водой или во сне. Луна танцевала грациозно, как и представлял себе Гарри, но она целиком отдавалась музыке, а играло что-то попсовое и даже немного развязное. Луна закрыла глаза и крутила бедрами, точно попадая в ритм. Песня закончилась, и место Гарри занял Рон. Невилл продолжал танцевать с Гермионой. Малфой чопорно держался на краю террасы и - впервые после Хогвартса - казался каким-то колючим. Панси стояла рядом, как всегда утонченная, но дистанция между ними и полная неподвижность придавали обоим сконфуженный вид. Тедди с бокалом в руке, не проявляя интереса к танцующим, беседовал с Блейзом, а тот, в свою очередь, то и дело поглядывал на Джинни.     Гарри подошел к ним. - Привет, - выдохнул он, немного запыхавшийся от танцев. - Вы грустите, потому что это не котильон? Он выучил новое слово - и решил пустить его в ход. Гарри рассудил, что, если Невилл начнет ходить в паб, пора снова браться за словарь синонимов. - Мы не грустим, - ответила Панси. - Нам скучно. Не правда ли, Драко? - Панси скучно, - вставил Блейз. - Тедди скучно. А мы с Драко в замешательстве. - Почему? - удивился Гарри. - Драко в замешательстве, потому что его пригласили на танец, - ответил Блейз. - А я - потому что этого еще никто не сделал. - Ничего подобного, - подтверждая первое впечатление, чопорно выдавил Малфой. - Просто такие танцы не для меня.  - А для меня самое то, - заявил Гарри и, ухмыльнувшись, сказал Блейзу: - Потанцуем? - Тоже не могу сказать, что они в моем вкусе. - Блейз протянул руку. - Но могу распробовать.  Гарри взял его за руку. - Отлично. Они отправились обратно на террасу, а Тедди ушел в дом за новой порцией алкоголя. Блейз, разумеется, был верен себе: изысканный, безупречный и сногсшибательный во всем, даже когда нужно было трясти задницей и куда-то пристраивать свои руки. Гарри никогда не мог их правильно пристроить. Но тут Блейз обнял его за талию, а Гарри положил руки ему на плечи, как танцевали Рон с Луной и Грег с Джинни. Гермиона и Невилл больше хохотали. Малфой и Панси все так же сиротливо держались на краю террасы, словно истуканы наблюдая за остальными. В какой-то момент Панси повернула голову и сказала что-то Малфою. Тот, взглянув на танцпол, кивнул.  Гарри улыбнулся Блейзу. - Водоросли точно так не танцуют,  - сказал он. - Иногда неплохо побыть человеком, - ответил Блейз. - У нас есть столько цепких конечностей. Гарри рассмеялся. - Скажешь такое Джинни - получишь в глаз. На это рассмеялся Блейз. - Глаза и кулаки не так хорошо сцепляются, как некоторые другие части тела. Разве она не знает? - Джинни не в курсе, - ухмыльнулся Гарри. - А что, если я назову ее восхитительной представительницей обезьяньего племени? - Скорее всего, получишь в другой глаз. - Люблю женщин, которые ценят симметрию, - улыбнулся Блейз. - Ты безумец, - покачал головой Гарри. Бросив взгляд на Джинни, Блейз спросил: - А безумие она ценит? - Сам у нее спроси. Блейз то ли что-то сказал, то ли просто вздохнул, Гарри не расслышал из-за музыки. - Что? Блейз наклонился ближе:  - Предпочитаю наглядность. Гарри снова рассмеялся. Тут музыка оборвалась. - Эй! - воскликнул Грег. - А следующая песня? У дикой яблони стоял Малфой. Гарри огляделся. Гермиона ушла с площадки, Джинни направилась к Невиллу. Рон как будто собрался поговорить с Гермионой, но в ее сторону уже двинулась Луна, и он не решился. Грег все еще стоял посреди танцпола.  - Эй, - прокричал он Малфою, - вруби музыку обратно! В центр террасы вышла Панси. - Непременно, - сказал Малфой и палочкой запустил барабан фонографа. - Как только доиграет эта. Зазвучало произведение со струнными и духовыми инструментами - совсем не похожее на творчество «Мэджик Бойз», «Сестричек Пикси» и прочее, что было в почете у Рона или хотя бы Джинни.  Малфой тоже вышел в середину площадки и встал рядом с Панси. Протянув ей руку, он произнес: - Панси. - Драко, -  произнесла она в ответ и взяла его за руку. Они начали танец. Сначала они двинулись в одну сторону: Панси -  изящно и плавно, Малфой - чинно, с вытянутой спиной. Затем сделали поворот и пошли назад - и тут началось нечто странное. Панси закружилась, заскользила, а когда Малфой снова взял ее руку - они поднялись над землей. Взмахи палочки тоже были частью танца, хотя сперва Гарри их не заметил. Пара поднялась выше, словно по невидимой лестнице, и Панси закружилась, а вместе с ней и полы бордовой мантии. Малфой подхватил Панси, и они спустились на землю. Это был медленный, изысканный, сложнейший танец. Хотя по ним этого сказать было нельзя. Они двигались так слаженно, словно идеально чувствовали друг друга, предвосхищая каждый шаг партнера, встречая его неспешно, а главное - с изяществом. Гарри понял, что это напоминало не столько бальный танец, сколько то, что смотрела Петуния - фигурное катание: магия придавала движениям элегантность и легкость, с которыми двигаются на льду.      Сцепив пальцы, Малфой и Панси стояли на расстоянии вытянутой руки, и Панси начала выгибаться назад, дальше и дальше, так низко, что удерживал ее только Малфой - и тут он ее отпустил. Кто-то охнул - Гермиона, как потом понял Гарри; все зрители замерли на краю террасы, - но это не сразу отложилось в голове. Панси падала - и вдруг Малфой оказался рядом, за миг преодолев полтора метра, и подхватил ее легко, как былинку. Только минуту спустя Гарри догадался, что Малфой аппарировал. Гарри не мог оторвать от них глаз. Он еще не видел, чтобы Панси, при всей своей томной, кошачьей грации, двигалась столь плавно, столь текуче. Никогда не видел в высокой фигуре Малфоя такой гибкости, такой подвижности, сосредоточенной, напряженной силы, способной удержать почти весь вес Панси и снова поставить ее на ноги, над вид - без всякого труда. Вот слово, которое тут подходило - легкость.    Малфой двигался так… умело, уверенно, как будто исполнял свое предназначение. Он источал такую мощь, такую выносливость, что казалось, может, танцевать целую вечность, но не поэтому Гарри отвернулся. Совсем не поэтому.  Просто, когда они только начали танец, у него было пустое, скучающее выражение - формальность. Гарри не сомневался, что так было принято, когда исполняешь подобные танцы, когда создаешь нечто столь прекрасное, делая вид, будто это пустяк. Но понемногу Панси начала ухмыляться, а на лице Малфоя появилась небольшая улыбка. Когда же Малфой поклонился, а Панси сделала реверанс, он уже широко улыбался ей, а она - улыбалась в ответ. Затем музыка кончилась, и, взяв Панси за руку, Малфой увел ее с площадки. Гермиона без устали аплодировала.  - Это было так прекрасно, - сказала она. - А по мне, ничего хорошего, - вставил Грег. Гарри почувствовал, что и сам растянул губы в улыбке. И хотя не знал почему, он вряд ли сдержал бы ее, даже если б захотел. - Это было восхитительно, - поделился он. Малфой светился, тяжело дыша и нарумянившись от стараний.  - Спасибо, - ответил он, направив свою лучезарную улыбку на Гарри. - Кто вас этому научил? - Гермиона незаметно вытирала из уголков глаз слезы. Малфой растерялся. - Мама, разумеется. - Преподаватель, - ответила Панси. - Но эти заклинания, - сказала Гермиона. - И безмолвное аппарирование! Я не знала, что так можно! Пока никто не заметил, к ним вернулся Тедди и встал где-то сбоку. - Это довольно элементарно, - ответил он. Гермиона повернулась к нему с горящими глазами. - Но как она так скользила? - Прогулочное заклинание, - ответил Тедди. - Если интересно, я могу показать. Гермиона покачала головой. - Нет-нет, я ужасно танцую. Ты разве не видел? Никакого чувства ритма. - Ты умная ведьма. Научишься. - Тедди протянул ей руку. Стоило Гермионе взяться за нее, как Панси тут же бросила руку Малфоя. - Невольно забываешь, как скучно танцевать, - заявила она. - Панси. - Малфой потянулся к ней.  - Всегда ненавидела балы. - И на этом Панси развернулась и ушла. Малфой хотел отправиться следом, но тут к ним подскочила Джинни. - А я как раз пришла сказать, как здорово вы танцевали, - заметила она. - Куда это она? Малфой вздохнул. - Дуться. - На что это она дуется? Ее тоже танцы травмировали на всю жизнь? - А тебя травмировали? - спросил Гарри, хотя бы чтобы Малфою не пришлось отвечать. Может, дело было в отношениях Панси и Гермионы, а может, в том, как Панси краснела, когда появлялся Тедди. - Это я виноват? По-моему, все было не так плохо. - Ты нормально танцуешь. У меня душевные шрамы с детства.  Оставив Луну, Блейз подошел как раз, когда Джинни договорила. - Шрамы так привлекательны, - заявил он. - Я знаю. - Джинни подмигнула Гарри. Он смущенно поежился. Малфой перестал смотреть вслед Панси и заинтересовался разговором. Блейз жалобно взглянул на Джинни. - Я пытался заработать шрамы, но ничего не выходит. - Так что там с детскими травмами? - спросил Малфой. - Волшебные вальсы. Шесть братьев. Сам подумай. - И потом, - продолжал Блейз, - шрамы ведь нельзя получить без боли? Но боль я не приемлю. Гарри нахмурился. - Мама заставляла братьев учить тебя танцам? Ты не рассказывала. - Нет, - ответила Джинни. - Папа заставлял. Представляешь? - Не портят ли шрамы кожу? - спросил Блейз. - Не люблю ничего портить. Особенно нечто идеальное или, по крайней мере, весьма ценное. - Рон не говорил, что учил тебя танцевать, - сказал Гарри. - Я даже не знал, что он танцует. - Я представил себе, как двигается мистер Уизли, - произнес Малфой с мрачным благоговением. - И теперь не могу выбросить из головы. - Отлично! Теперь и у тебя шрам, - сказала Джинни. - Так жаль, что у меня нет ни единого изъяна, - печально заметил Блейз. - Даже у Драко шрамов больше. У Гарри по спине пробежал холодок. Он повернулся к Малфою. - У тебя… - Гарри посмотрел на его грудь, на живот. - Они у тебя… - Драко, - мягко перебил Блейз, - тебя не затруднит запустить в меня небольшим царапающим заклятием? Может, по щеке? - Я хоть все твое лицо исполосую, если хочешь, - сказал Малфой, не смотря на Гарри. Голос его звучал безжизненно. - Малфой… - начал Гарри. - Поверь, я не шучу, - продолжил тот. Блейз обратился к Джинни: - Мисс Уизли, не буду ли я краше с толикой увечий? - В моих глазах ты будешь безумнее, - ответила она.  - Но говорят, вы неравнодушны к насилию, - не сдавался Блейз. Он пустил в ход все обаяние, только непонятно зачем: ради Джинни или чтобы защитить шрамы Малфоя. - Гарри говорит, что вам нравятся синяки. Брови Джинни поползли наверх, но его слова ее явно развеселили. - Гарри, ты рассказал ему, как мы?.. - Нет, - ответил Гарри с самым невинным видом, какой мог выжать. То есть вышло не очень. Тут брови поползли вверх и у Малфоя. - Поттер… - начал он. - Джинни, Блейз пытается сказать, - вмешался Гарри, - что он хочет пригласить тебя на волшебный вальс. - Ты это пытаешься сказать? - снова удивилась Джинни. - Как вариант, - ответил Блейз, - или вы могли бы запустить в меня заклятие, если Драко откажется уродовать мое лицо. Говорят, вы столь изысканно причиняете боль. У Джинни на лице появилось самое лукавое выражение. - Гарри, ты рассказал ему, как мы в тот раз?.. - Нет, - побыстрее прервал ее Гарри. - Он про Малфоя. Помнишь, как ты запустила в него заклятие сопливых летучих мышей? - Ах да. Прости за это, Малфой, - сказала она. - Э-э… - сказал Малфой. - Можно просто Драко. Кстати, не расскажешь про «тот раз» с Поттером?.. - Нет, - отрезала Джинни. И улыбнулась: - Забини желает танцевать. - «Желает»?.. - начал Блейз. - Просто жаждет, - перебила Джинни, обратившись к Блейзу. - Я же вижу. Ведь так? - «Жаждет»?.. - Пошли, Забини, - сказала Джинни и взяла его за руку. - Говоря «Забини», - сказал Блейз, - ты, конечно же, подразумеваешь «Блейз». Он позволил вытащить себя на танцпол, где Тедди учил Гермиону волшебному вальсу. Малфой посмотрел на Гарри, низко опустив веки; глаза его потемнели.  - Итак, Поттер, - тихо промурлыкал он.   - Забудь, - отрезал Гарри. Малфой ухмыльнулся. - Ты же не знаешь, что я скажу. - Допустим, - сказал Гарри. - Но я знаю, что отвечу «забудь». - Так ты?.. - начал Малфой и подошел ближе. - Если ты про тот раз с Джинни, забудь. Глаза Малфоя стали еще темнее. - Она сказала… - Драко, если тебе хотелось танцевать вальс, - вставила Луна, - так бы и сказал.  Она подошла вместе с Невиллом, который до этого говорил с Роном. Гарри огляделся. Рон стоял один, устремив взгляд на террасу: Гермиона оступилась, и Тедди подхватил ее с легкой ухмылкой. Гермиона рассмеялась, и Тедди вернул ей равновесие, взяв под локоть. - Вы хорошо смотрелись, - сказал Невилл. - Спасибо. - Малфой снова светился. - Наверное, все мы привыкли танцевать по-разному, - заметила Луна. - Драко, теперь ты со мной потанцуешь? Малфой удивился. - Я… - запнулся он и почему-то взглянул на Гарри. А Гарри посмотрел на Рона. У него на лице ходили желваки. Вдруг он развернулся и зашагал прочь. - Мне надо отойти, - сказал Гарри. Тогда Малфой ответил Луне: - Конечно, - и взял ее за руку. Гарри пошел вдогонку за Роном. За углом дома, на каменной скамейке возле тыквенной грядки сидела Панси с бесконечно скучающим видом. Фонарики, болтавшиеся на этом месте, теперь висели далеко от ее головы. Гарри нагнал Рона, пока она его не увидела. - Что? - спросил Рон. Гарри наложил чары, чтобы их никто не слышал. - Не натвори чего-нибудь. Рон нахмурился. - Не пойму, о чем ты. - Прекрасно понимаешь. Рон отмахнулся. - Гарри, она с ним танцует! - А до этого танцевала с Невиллом. - Гарри поправил очки. - Только не говори, что ревнуешь ее к Тедди Нотту? Вздохнув, Рон почесал затылок. - Да. Нет. Хрен его знает! Она… она со мной даже не разговаривает! Сколько месяцев только и делаем, что ругаемся. - Разве в этом только ее вина? - заметил Гарри. - Ну да. - Брось. Рон насупился. - Ну. Она первая начала. У меня с Паркинсон ничего не было. - И Гермиона это знает.  - Правда? И чего мы тогда собачимся? Мы на грани разрыва. Она не говорила? Потерев лоб, Гарри сказал: - А ты ей говорил? Рон сунул руки в карманы. - Ну, вот так. - Хочешь разбежаться - флаг в руки. Только не делай ничего, о чем будешь жалеть. Тем более с Панси, хотел добавить он, но промолчал. - Я и не собирался. - Правда? - поднял брови Гарри. - Мы с Паркинсон дружим, и что? Гермиона дружит с Драко! Ей даже с Ноттом можно водиться. Но можно ли мне дружить с Паркинсон? Еще чего! Только потому, что она красотка! Несправедливо. - Может, потому, что ты считаешь ее красоткой. - Приехали. Можно подумать, она Нотта с его мозгами красавчиком не считает. - Нет, ты прав. Только… - «Не испорти все». - Будь осторожен, - закончил Гарри. - Это ж Паркинсон, не дракон какой-нибудь, - сказал Рон. Он развеял заклинание и пошел к Панси. И Гарри его отпустил.  Когда он вернулся во двор, Гермиона училась волшебному вальсу у Тедди, Джинни кружилась в танце с Блейзом, а Малфой - с Луной. Играла классическая музыка, со средневековым мотивом, который создавали звуки лютни, клавесина и, должно быть, пан-флейты. Мелодия завораживала, как настоящие чары, и танец тоже. Блейз и Джинни скользили под действием заклинания, но даже без магии они представляли собой волшебное зрелище: он наклонял и кружил ее, а она снова и снова возвращалась в его объятья. Но в движениях Джинни была своя сила, как у партнеров в танго. Руки, ноги - все ее тело оживало, и в такие моменты (или за игрой в квиддич) Гарри не понимал, как они могли расстаться. Блейз и Джинни были прекраснее всех на свете и танцевали в двадцать раз лучше, чем Панси с Малфоем, и более умело. Вот каким должен был быть этот танец - по сравнению с ними Малфой и Панси выглядели новичками, не раскрывались до конца. Так же Малфой танцевал и с Луной - со знанием дела они плавно двигались по террасе, подобно струе воды, но не было в них необузданной красоты речного потока. И все же Гарри почему-то не мог оторвать глаз от Малфоя. - Гарри, - позвал Невилл. Сглотнув, Гарри наконец отвел глаза. - Да? - С Днем феникса. - И тебя, - ответил Гарри. - Ты точно не умеешь… так? - Гарри махнул рукой в сторону террасы, чтобы не смотреть на танцующих.  Невилл рассмеялся. - Приглашаешь на танец? Гарри улыбнулся. - Ага. - Пальцы не жалко? - со смехом спросил Невилл. - Да ну эти пальцы. Кому они нужны? - Прости, - сказал Невилл. Гарри недоуменно взглянул на него, и он объяснил: - За прошлый раз. В пабе. Прости, что я так себя повел. Гарри покачал головой. - Надо было проверить, что ты получил письмо. Я… Малфой меня предупреждал. Я не послушал. - Да, - сказал Невилл. - Драко. Гарри опустил глаза. - Он старается, - заметил Невилл. - Правда же? - Да. Гарри взглянул на него: Невилл чему-то нахмурился. - Прости, - сказал Гарри. - Знаю, ты тоже. Невилл покачал головой. - Я ему даже в глаза смотреть не могу. Гарри огляделся в поисках Грега. - Он на кухне, - со вздохом сказал Невилл. - Вот Луна устроила День феникса, явно только чтобы собрать всех вместе, а я не могу даже… не могу поесть с ним несчастный шпинат. Гарри криво усмехнулся. - Сомневаюсь, что Луна все подстроила. - Не скажи! Ее должны были взять в Слизерин. - Невилл задумался. - И не только ее. Они хотят чего-то и добиваются. А у меня не выходит…  Он снова покачал головой. - Ты же не со зла. И потом, ты не виноват, если не можешь забыть… -  Гарри знал, что должен произнести это вслух. Иначе он обманывал бы себя, и Невилла, и всех - и Малфоя. Это было бы нечестно. - Если не можешь забыть, как кто-то пытал тебя или твоих любимых. Стой здесь сейчас Беллатриса, я бы тоже не смог ее простить. - Не в прощении дело. - Невилл провел рукой по волосам. - Сложно забыть. Гарри оценил его долгим взглядом. Его сильное, доброе лицо, большие, умелые руки. - Малфой говорит, забывать не нужно. Нельзя забывать, чтобы это не повторилось снова. Так мы сделаем мир лучше. Невилл удивленно взглянул на него, а потом, немного горько, улыбнулся. - Гарри, ты хоть представляешь, сколько раз я слышал от Малфоя «Поттер говорит»? - Да? - Гарри мучительно хотелось узнать точную цифру, но тут музыка оборвалась и подошли Малфой и Луна. - Луна объявила время фейерверков, - заявил Малфой. - Отлично, - сказал Невилл. - И кто же их запустит? - Ты, - ответила Луна. - Хм. - Невилл сразу побледнел. - Но я не знаю как... - Да ладно, Лонгботтом, - поддразнил его Малфой с улыбкой. - Только не говори, что тебя пугает небольшой заряд волшебного пороха. - Так и есть. До смерти. - Я против жестокого отношения к животным, - вставила Луна. - Но ты тогда храбро расправился с змеей. - А это тут при чем? - начал Невилл, но тут же выбрал другую тактику. - А вот Гарри… - Ни за что, - отрезал тот, больше ради смеха. - Пошли, - потребовал Малфой. Так он звал друзей, не сомневаясь, что они беспрекословно последуют. Он и вправду был очень своенравный. Гарри был рад, что с Невиллом он тоже так говорил. - Я помогу установить фейерверки, - сказал Малфой, - раз Поттер у нас такой трусливый. - Ага, - сказал Гарри. - Это про меня. - Пиротехника так сближает людей, - заметила Луна, когда они дружно направились в сторону дома. - Взрывы и смерть тоже сближают, - сказал Невилл. - Ты мне очень симпатичен, - вставил Малфой, - но умирать с тобой я пока не готов. Волшебные фейерверки отличались от обычных тем, что при взрыве принимали самые непредсказуемые формы. То они складывались в изображения: животных, которые, рассыпаясь снопом искр, проносились сквозь толпу, или букетов разлетавшихся цветов. Казалось, можно дотронуться, пока они со вспышкой не исчезали перед самыми глазами. А иногда это были фигуры и узоры, туда-сюда летали между зрителями или уносились в вышину, словно к самым звездам. Луна выбрала фейерверки, которые обернулись фантастическими тварями. Они носились среди гостей, и Блейз палочкой отправил их танцевать вальс на террасе. Ксенофилиус вытащил друзей на улицу, и теперь все сидели на траве или наколдованных стульях. Не хватало только Малфоя, Невилла и Луны, запускавших фейерверки, и Панси с Роном, которых нигде не было видно. Грег и Блейз сидели пообок от Джинни, которую нисколько не смущало, что оба они беспощадно с ней флиртуют, каждый по-своему бездарно. Она без конца смеялась и обзывала их дураками.  Гермиона сидела с Тедди, они обсуждали звезды и астромагию. Гарри сел рядом, ради Рона, но все время поглядывал на Малфоя. Малфой в запуске фейерверков особо не участвовал. От Луны, в свою очередь, тоже помощи было мало. Зато они громче всех охали и ахали при каждом взрыве и нахваливали храбрость Невилла. А Невилл кряхтел, запускал фейерверки и говорил: - Почему я? Лучше бы Шеймуса позвали. Когда Панси появилась из огорода, по ее лицу Гарри ничего понять не мог. Это его не удивило, да и времени прошло слишком мало, к тому же не стали бы они… на тыквенной грядке… но Гарри вспомнил, что они все-таки волшебники и могли аппарировать. Хотя вид у нее не был растрепанный. Правда, она же ведьма. Она - Панси. Разумеется, на ее голове ни один волосок не выбивался. Как и всегда. Рона поблизости не было. Гарри решил, что Панси сядет с Блейзом, с ним или с Тедди. Но она подошла к Малфою. Тот с радостной улыбкой посмотрел на нее и забыл про фейерверки. Рон подошел чуть позже и примостился рядом с сестрой.  Гарри наблюдал, как вспыхивают звезды, и думал о Роне и о Гермионе. Вспоминал ночи во время их странствий, каким бескрайним и опустошенным, каким холодным казалось небо. Он тогда не знал, что все будет хорошо.  Гарри и сейчас не знал, но это было не страшно. В сумраке, начинавшемся за террасой, Панси протянула руку. И Малфой ответил. И сжал ее крепко.