***
— И где они? — раздражённо спросил Скотт, смотря на смущённого Винсента. — Да так… Везде была праздничная атмосфера. Работники расхаживали с улыбками и огоньками счастья в глазах. В мрачном коридоре раздавался звонкий смех. Было пере открытие пиццерии. Все были довольны. — И где вы блядины были?! — прошипел сквозь зубы Каутон, скрестив руки на груди. — Шли, — сказал Шмидт с глупой улыбкой. Плитка была вся вычищена до блеска. На стенах красовались детские рисунки. Новые аниматроники стояли на сцене и ждали своё восхождение. — БАНЗАЙ!!! — во всю глотку проорал голубоглазый, открывая дешевую бутылку шампанского.***
— Банзай…- хрипло прошептал Винсент, держа в дрожащих руках фотографию коллектива. В комнате пропахло грустью и розочерованием. Пурпурные волосы спутались как у куклы, которую долго не расчёсывали. Мрак поглотил всю квартиру не давая проходить солнечному свету. Настенные часы давно сбились не могли найти правильное время. А зачем? Острый носик Винсента шмыгал от холодного воздуха. Форточка открыта давно, хлопья снега врывались в квартиру. Руки онемели от холода, но Бишопу всё равно. Снежинки перестали падать на смятую постель. Телефонный закрыл форточку, которая была вся в инее. Взволнованный взгляд упал на сидящего паренька. — Винс, — тихо сказал Каутон, садясь ближе к Пурплу. Тёплая ладонь коснулась дрожащего плеча. Даже одежда была холодная. Измученный, белый взгляд безжизненно осматривал держащую фотографию. Яркое, праздничное фото где были все друзья. Все были счастливы. — Что с ними стало…- хрипло проговорил Пёрпл, прикусывая обветренную губу. Его голос охрип от плача. Глаза были красные от слёз. В последнее время паренёк исхудал и побледнел от шока и страха. — Винсент, — пытаясь хоть как-то утешить «друга», сказал Скотт, присаживаясь ближе.- всё будет хорошо. — Хватит, — с ничего прошептал Бишоп, заставляя Каутона погрузится в непонимание.- Скотт, хватит врать… — Чт… Я не понимаю, — пробормотал Фон, бросая вопросительный взгляд на Фиолетового. — Хватит говорить что всё будет хорошо, ведь ты знаешь что это не так.- голос становился более уверенным. — С чего ты взял? — Что с ними стало? Они все сдохли и мы тоже! Ты же сам знаешь! — голос начинал дрожать от слёз и страха. — Винсент, — тихо проговорил ФонГай, беря парня за холодную ладонь.- Я обещаю, мы сможем выжить. — П-пожалуйста, — голос Бишопа всё больше дрожал. По бледным щекам покатились холодные дорожки слёз. Всё тело боялось и не верило никому и ничему. Одно лёгкое движение руки и холодный носик Фиола всхлипывал у тёплой шеи Каутона. Крепкие руки Скотта нежно обнимали дрожащую талию парнишки. Цепкие руки впивались в плечи Телефонного. Слишком страшно. Краюшек маски (ШО НЕОЖИДАЛИ?!) Фона упирался в пурпурный затылок. Пахло черникой под сахаром, которая росла на кроне дерева и прохладный ветерок раздувал запах летнего дождика. (Абажаю запахи: О) — Тише, — шептал Телефонный, сильнее прижимая плачущего к себе. С каждым всхлипом ладони сжимали тёплые плечи Каутона. Длинные пальцы ухватились за острый подбородок Бишопа и подняли к себе. Медленно вытерев холодные нити слёз с бледного лица, Скотт прижал парнишку сильнее. — С-Скотт? — непонимающе прошептал Винсент, прикусывая нижную, пухлую губу. Так давно и так желанно Каутон пытался сделать это, но всякие обстоятельства мешали. Но никого нет. Никто не осудит и не расскажет. Маска телефона медленно поднялась верх оголяя острый подбородок и узкие губы. Слишком милый. Одно трепетное движение и Скотт желанно коснулся столь манящих и сладостных губ. Не понимая ничего, Винсент пытался отстраниться, но силы подкачивали. От шока Бишоп младший приоткрыл рот в немой мольбе, на что Телефонный воспользовался, углубляя поцелуй. Одна рука Скотта обвивая худую талию дрожащего, а другая зарывалась в пурпурные копны волос. Слюна смешалась, губы всасывали друг друга. Не понимая Пёрпл бессильно бился кулаками об плечи Гая. Язык проходил по ровному ряду зубов, вырисовывал причудливые узоры на нёбе и пытаясь заигрывать с языком напарника. Привкус крови и черники дурманил Каутона ещё больше. Ему хотелось не только поцелуя, ему хотелось большего. Воздух с каждой секундой заканчивался. Тонкая нить слюны тянулась вдоль подбородка Фиолетового. Поцелуй становился более ярче и страстей. Острые зубы покусывали нижнюю, пухлую губу Фиола, заставляя того простонать через поцелуй. Мысли спутались, наступила эйфория. Стало тепло. Винсент в недоумении что делать. Он так давно хотел этого, но боялся и не так сразу. Борьба между отстранить или продолжить разрывала пурпурную голову. Рука Телефонного нежно блуждала по дрожащей спине, то опускаясь, то подымаясь. Каждое движение дурманило и возбуждало младшего больше. И тот хрипло стонал через поцелуй. Воздух заканчивался и долгожданно отстранившись от манящих губ, Каутон оставил тонкую, обрывающуюся нить слюны. В глазах темнело. Судорожно Винсент заглатывал холодный воздух, он остовался в таких тёплых и родных объятиях, боясь потерять того. Каутон одурманен поцелуем желал больше. Тёплые губы коснулись дрожащей, фарфоровой шеи Бишопа. Телефонный нежно целовал её оставляя распускаться алые засосы. Острый кончик языка блуждал по шее, спускаясь вниз. Пёрпл отодвинув голову, тихо стонал. С каждым поцелуем, с каждым обьтием ему становилось хорошо. Одна рука Фона обвивала талию Фиола, а другая неспешно расстёгивала пуговицы на рубашке парнишки. Когда с ней было покончено, Каутон продолжил своё дело. Тонкая, мокроватая нить слюны оставалась после острого языка, который блуждал по оголённому телу. Каждый вздох, каждая мольба заставляла Скотта возбудиться больше. Опустившись на ключицу Каутон трепетно прикусил выступившую вену, заставив Фиола простонать ещё пошлее. Зализав ранку, Телефонный опускаля ниже, спускаясь через не особо накаченную грудь, плоский животик, вот прошёл пупок спускаясь ещё ниже. — С-Скотт…- хрипло шептал Бишоп, сжимая плечи Фона. Все слова проходили мимо ушей Гая и тот в порыве возбуждения опустился на колени. Непривычная лёгкость внизу живота была у младшего. Штаны теснили движения. Приоткрыв рот, Каутон прикусил бугорок в штанах Пёрпла. Тот глухо застонал, пытаясь скрыть стыд. Покусывания, приглаживания вокруг паха, заставило прийти эрекцию и член в штанах восседал больше и больше. Одно резкое движение и Винсент лежал на смятой постели. Каутон навис сверху, заглядывая в молочные глаза. Всё тело Пурпла дрожало в предвкушении и страсти. — П-пожалуйста, — прошептал Бишоп, сжимаясь в постель. Чёрные, надоедливые штаны спускались ниже, оставляя красную полоску от ношенной одежды. Вскоре они были выброшены в угол пыльной комнаты. Член восседаль всё больше и больше. Телефонный спешно скинул с себя рубашку, порвав при этом пару пуговиц. Верхняя одежда полетела к штанам. Вновь возбуждающе коснувшись губ Пёрпла, они слились в нежном и страстном поцелуе. Вновь покусывания, стоны, эйфория. Языки сплелись в бешеном танце любви, догоняя друг друга и лаская. Отстранившись, Телефонный ухватился за тонкие ноги Винсента и раздвинул их, давая пойти ближе. Облизав один палец, Скотт начал искать колечко мышц. Найдя его, Каутон аккуратно просунул в девственный анал Фиола. ФонГай медленно раздвигал все его стенки, заставляя застонать паренька от нахлынувших ощущений. Окунув второй палец, Каутон начинал водить их взад-вперёд. Ниточки слюны скатывались вдоль задницы, оставляя холодные ощущения. Тёплый анус давал пройти пальцам всё глубже и глубже. Смазка выделялась со вставшего члена Пёрпла. Высунув палец, Каутон утешающие поцеловал паренька в искусанные губы. Хриплы стоны были с его стороны. Таз был раздвинут давая спокойно двигаться Скотту. Со ставшего члена выделялась смазка, которая телка вдоль ствола. Молочные глаза со страстью смотрел на Фона. Аметистовые локоны, падали на смущённое лицо Пёрпла. Телефонный ухватившись за ноги Винса, придвинул того к себе. Острый нос Телефонного, трепетно вдыхал аромат черники, как будто ждя разрешения. — П-пожалуйста, — хрипло прошептал Бишоп, впиваясь в плечи Каутона.- Трахни меня. Один толчок и волна боли с перемешенным наслаждением окинул дрожью Винсента, заставляя ладони впиться в плечи сильнее. Скотт аккуратно и нежно проникал в мокрый анал Пёрпла, заставляя того хрипло стонать. Боясь причинить боль своей собственности Телефонный искал точку наслаждения, входя при разными углами. Каждая вена на члене чувствовалась внутри Пёрпла. Тело горело. Капкльки пота стекали с обнажённых тел. С каждым толчком Гай брал больше глубину. Пульсировавшая головка раздвигала все стенки анал. Наконец услышав сладостный, пошлый стон Каутон начинал обильно двигать тазом при этом с силой сжимая худые ноги Пёрпла. Ни единое слово не было слышно сквозь стоны. Телефонный с каждым толчком входил во всю глубину. Кровать неприятно скрипела перед двигающемся телами. Капельки смазки стекали вдоль задницы Фиола. Острый носик шмыгал перед горячей шеей Каутона. Пухлые губы открывались в такт движения, издавая стоны. Не выдержав похоти Винсент обвил ногами талию Каутона и в такт его движениями двигал тазом, давая проникать во всю глубину. Простынь ещё больше смялась перед горящими телами. Каутону нравилось как Бишоп узит его внизу. Ему нравилось видеть возбуждённые черты лица своего любовника. Прикрытые, белоснежные глаза, капельки пота над верхней губой. Вскоре Скотт более яростнее вдалбливался в прямую кишку Пёрпла, делая бешеный темп своим движениям. Сладостные стоны ласкали уши Фона с каждым толчком. Пару резких движений и горячий экстракт излился в Винсента, заставляя того выгнуться на скрипящей кровати. Тяжело дыша Каутон вышел с парнишки, опустив его ноги. Видневшиеся синяки обвивали дрожащего. Алые засосы как розы из плоти расцветали на фарфоровой коже. Тёплая простыня обвила двух лежащих. Бишоп прижавшись всем телом к Телефонному, медленно закрывал глаза. Одна рука Скотта обвивала талию Пёрпла, а другая зарывалась в копны аметистовых волос. Узкие губи примкнули к тёплой макушке Пурпла. Тиканье часов разрушало тишину и сквозь неё было слышно искренние признание. Наконец враньё растворилось в тихом сопение. — Я люблю тебя, Винси.