«Let me say thank you for all that you have given me. Спасибо за всё, что ты мне дала. Thank you for everything you've done. Спасибо за всё, что ты сделала. Forgive me for saying one last thing: Прости, что говорю тебе это: I miss you and I hope you hear this song! Я скучаю по тебе и надеюсь, ты услышишь мои слова!»
Патриция сидела на кровати, поджав под себя ноги и уставившись в одну точку на отштукатуренной серой стене. Дверь в комнату была открыта настежь, и девушка боковым зрением видела слоняющегося туда-сюда Сэма. Он носил какие-то приборы, книги, инструменты, и всё это для того, чтобы после корпеть над письменным столом и не спать пол ночи. Голова Патриции взрывалась от размышлений и мыслей, тревожащих её на протяжении девяти часов и шестнадцати минут с того самого момента, как пришла злосчастная смс о смерти отца в Техасе, и восьми часов и сорока четырех минут после встречи с Кроули. Сводный брат Патриции, Майк, писал, что отца убили контрабандисты на границе США с Мексикой, а больше ничего не известно. Только тело обещали переправить домой, в Юту. Воображение девушки будоражили слова Кроули о том, что он — её отец. В это ей хоть и верилось с трудом, однако она начинала ловить себя на мысли, что так было бы даже лучше: она всегда хотела найти своих родных отца и мать. Но не могла этим заняться, пока был жив Бенджамин. Мысль о том, что Дин развлекается с какой-то сучкой в баре тревожила Патрицию даже сильнее, чем слова Кроули. Она не могла поверить, что Винчестер способен на такое: наступить на одни и те же грабли дважды… Оживленная в груди обида и обжигающие воспоминания былой любви к Дину заставили Патрицию дождаться темноты и осуществить задуманное. Ей казалось, что она нашла единственный выход из сложившейся ситуации… Она оделась и начала собирать свои вещи, но вдруг замерла, услышав глухие шаги, доносившиеся из коридора. Пришлось забраться под одеяло и уже оттуда наблюдать за тем, как высокая тень Сэма, а затем и сам младший Винчестер прошли мимо двери. Патриция услышала, как заскрипела, а после хлопнула дверь в конце коридора, где располагалась комната Сэма, и только тогда выбралась из постели. Она спустила ноги на пол и, усевшись попой на жёсткой кровати, взглянула на часы: половина третьего ночи — самое время, чтобы начать действовать. В попытках найти ручку и листок бумаги Эванс обыскала каждый шкафчик в своей уже породнившейся клетушке. Но безрезультатно: здесь не было ничего, даже изгрызенного до основания карандаша… Всё необходимое она нашла за письменным столом в зале переговоров (или как там его называли братья? — Эванс уже не помнила). Она написала всё, что думала о старшем Винчестере и подсунула под дверь в его комнате: Дин никогда не оставлял её открытой, всегда запирал на ключ перед тем, как уйти. После этого девушка вздохнула полной грудью, отправила кому-то смс и, перекинув рюкзак через плечо, направилась к выходу. Она, не торопясь, поднялась по лестнице и, приложив ладонь к ручке, остановилась: ей показалось, что кто-то назвал её имя. Но выбросив из головы ненужные мысли, Патриция повернула замок и шагнула в темноту… — Триш, — прозвучал знакомый мужской голос за спиной девушки, и та оцепенела. Всё-таки не показалось. — Куда ты? — спросил Сэм, подойдя ближе и осторожно взяв Патрицию за локоть. — Ухожу. — Куда? — В туалет, пописать, — Патриция внимательно посмотрела на сощурившегося Винчестера. — Не смотри на меня так. Да, меня не устраивает унитаз. Я люблю дырки в полу, понимаешь? У вас же есть такой туалет на улице, да? — Куда бы ты ни шла, я не отпущу тебя. — С чего такое заявление? Дин постарался? — усмехнулась Патриция, отняв у мужчины свой локоть. Она могла уйти в этот момент, но что-то мешало. И это был не Сэм. А то ли любопытство, то ли чувство мести, неожиданно возникшее в душе девушки. — Причем тут Дин? Тебя ищет полиция, это может быть опасно! — Сэм перешёл на крик. — Тогда мне не требуется твоё разрешение. Может я хочу, чтобы меня поймали. — Не говори глупостей. Отвечай, куда ты идешь, или я привяжу тебя к стулу! — Сэм пытался выглядеть угрожающе, но у него не получалось: Триш знала его, как облупленного, и сейчас выражение его лица было равнозначно маленькой букашке в сравнении с настоящим приступом ярости, которую мог испытывать Сэм Винчестер. — Послушай, Сэм, — Патриция шагнула за порог в теплое помещение бункера, и двухметровый мужчина, нависнувший над ней, с шумом захлопнул дверь. — Всё, что я хочу, это избавиться от мыслей о Дине. Здесь это невозможно… Прошу, пойми меня и дай уйти. — Нет, — Сэм опустил глаза и покачал головой. — Сэмми, — Патриция поднялась на цыпочки и слабо улыбнулась, протянув ладошки к лицу Винчестера. — Я знаю, ты хороший парень, который не заставит страдать девушку в отличии от своего брата, — сначала она неуверенно провела по его щеке рукой, а потом, увидев, как мужчина закрыл глаза и тяжело задышал, бесстрашно запустила пальцы в его волосы. — Так что, пожалуйста, пусти меня. Это всё, чего я прошу, — она прижалась к парню всем телом и медленно прильнула губами к сжатому в тонкую полосу рту. Сэм не спешил отвечать на поцелуй. Только всё также тяжело дышал и не двигался, будто пытался не сорваться, как измученный недостатком героина наркоман… Кротко поцеловав мужчину в уголок губ девушка отстранилась и умоляюще посмотрела в зелёные, полные тревоги и отчаяния глаза: — Пожалуйста, Сэм… Он смотрел в бесстыжие и чёрные, как смоль, глаза брюнетки и не мог пошевелиться. Лишь чувствовал, как к вискам приливала горячая, будто кипяток, кровь, а сердце билось так сильно, что еще минута и его пришлось бы ловить где-то на полу… И хоть этот поцелуй ничего не значил для Патриции, то Сэм еще долго будет вспоминать его… — Иди, — сквозь зубы процедил младший Винчестер и, отведя взгляд, открыл дверь. Но Эванс всё также стояла недвижимо и не сводила с Сэма любопытных глаз. — Иди, пока я не передумал! — грозно рыкнул он на этот раз по-настоящему. — Прощай, Сэм, — Патриция окинула Винчестера долгим взглядом и скользнула на улицу. Сэм закрыл за ней дверь, прижался спиной к стене, громко на себя выругался и пальцами зажал ноющие виски…***
Дин не был ни в «Ночной бабочке», ни в каком-то другом баре, а лишь сказал так Сэму, чтобы тот не вмешивался в дело. Дело, которое Дин сам себе выдумал: спасти Патрицию неизвестно от чего. Он чувствовал и почти был уверен, что с Патрицией что-то не так. Её странное поведение настораживало Дина, а наплевательское и жестокое отношение ко всему происходящему ужасало. Для начала Винчестер хотел выяснить, что происходило, а ещё лучше убедиться, что Патриция не совершала жестоких преступлений, пока в одиночку бороздила океан, наполненный нечистью. Он научил её этому, а значит сейчас нёс ответственность не только за свои, но и за ее поступки. Кроме того, Дин прекрасно понимал, что если бы он был рядом с Триш, то не случилось бы ничего плохого, и она бы до сих пор была той милой, доброй девушкой, которую он знал когда-то.***
— Я жду тебя уже полчаса, — раздражённо произнес мужчина и нервно одёрнул рукав черного пальто, прикрывающий наручные часы на запястье. — Никогда нельзя опаздывать на деловые встречи. — Прости, возникли небольшие проблемы, — улыбнулась девушка. Пытаясь скрыться от дождя, она скользнула под большой, в цвет пальто зонтик в руках полноватого мужчины и быстро заговорила. — Кажется, мы так и не выяснили, кто ты такой и почему хочешь, чтобы я работала на тебя? — Не на меня, а со мной. И я уже объяснял тебе, — мужчина закатил глаза. Вот же глупая девчонка. — Моё имя Кроули, и я — твой отец. — Да-да, что-то подобное я уже слышала. Но меня интересует совсем не это, а… как бы это сказать… — она замолчала, тщательно подбирая слова. Очень глупая. И в кого это она такая? — Ой, только не надорвись. Перед тобой Король Ада, собственной персоной, — Кроули облегчил старания дочери и горделиво задрал подбородок. — Господи, всегда знала, что я — принцесса, — расплылась в улыбке Патриция, а после приняла сосредоточенное выражение лица. — А если серьезно? Кроули молча смотрел на девушку, и его усталый, хмурый, слегка озлобленный взгляд говорил только об одном — этот человек не особый любитель пошутить, и сейчас он серьёзен, как никогда. — Почему я должна верить, что ты — мой отец? — с настороженным любопытством произнесла Патриция. — Я ждал этого вопроса, — краешком рта улыбнулся мужчина. — Обдумывал аргументы, которые могу привести в доказательство. И вскоре пришел к выводу, что единственная вещь, которую нельзя подделать — это тело. Твоя левая рука, пятнышко в виде маленькой звезды на запястье, — он задрал рукав своего пальто и указал на родимое пятно. — У тебя ведь такое? Патриция ужаснулась, но ни одним мускулом не выдала волнения и страха, холодом пробравшие все её внутренности: да, действительно, у неё было точно такое, но это ещё ничего не доказывало. Эванс не могла поверить, что Кроули — её отец. Хотя факты говорили именно об этом. Словами Короля Ада объяснялись странные суперспособности, которые Патриция совсем недавно начала у себя замечать. Именно они и помогли ей в одиночку расправиться с логовом вампиров и выбраться из тюрьмы. Никакого Джейка она даже и не знает. Так ляпнула, лишь бы братья ничего не заподозрили. — Я хочу, чтобы ты была рядом со мной, а не с Винчестерами. К тому же тебе так будет лучше. — С чего вдруг такая забота? — Во-первых, ты моя дочь, и я никому не позволю тебя обижать. Во-вторых, ты должна научиться правильно использовать свою силу… Подождите. Патриция сходит с ума или Король Ада, а по совместительству и Демон Перекрестка, действительно, втирает ей что-то человеческое? — Она уже начала проявляться, ведь так? — Кроули неприятно поёжился, будто от холода, и посмотрел на Патрицию теплым и понимающим взглядом, каким может не каждый человек. И ей тут же захотелось ему открыться, излить свою душу, в которой за последние два месяца скопилось очень много негативного. Но она сдержала себя и сухо кивнула.***
Дин вернулся в бункер в четыре утра и позвонил Сэму, чтобы тот открыл. Минуту или две ждал, пока брат доберется до двери. И вот щёлкнул железный затвор, дверь с тяжёлым скрипом стала открываться. Дин вполз в узкое пространство между стеной и ещё не до конца открывшейся дверью. Столкнувшись с братом в проходе, Дин взглянул в его встревоженные глаза: — Всё в порядке, Сэмми, я жив, — улыбнулся мужчина и прошел внутрь. — Триш еще спит? Мне срочно нужно с ней поговорить, — он говорил и снимал куртку по пути к спальне девушке, а Сэм шел следом. — Представляешь, я узнал кое-что важное. Она была там одна, без этого… как там его… Джека? Джейка? Точно Джейка. Одна. Совершить такое в одиночку, ты представляешь?! — Её там нет, — младший брат остановился, когда Дин подошёл к комнате Патриции и положил ладонь на ручку. — А? — Дин пропустил слова Сэма мимо ушей, потому что был занят совсем другим — прокручивал в мыслях важный монолог, представляя, что говорит с Патрицией. — Я говорю, она ушла. — Что? — Дин резко обернулся. — Ушла. И больше не вернётся, — с угнетающей уверенностью в голосе произнес Сэм. — Она больше не вернётся, Дин. — Что ты несёшь такое? — по телу пошли мурашки. Винчестер резко распахнул дверь и остановился. Комната была пуста, а все вещи Патриции собраны. — Нет. Не может быть… — Дин быстро выудил из кармана телефон и проверил GPS. Медленно развернувшись к брату, он умоляюще на него посмотрел. — Сэмми, скажи, что вы решили меня разыграть. — Я не придурок, чтобы прикалываться так, Дин. — Тогда какого черта ты её отпустил? — По-твоему, я должен был привязать её и держать в тисках, пока ты не нагуляешься и не вернёшься где-то под утро? — Что? Я был занят, — Дин нахмурился и внимательно посмотрел брату в глаза, который краснел от злости и недовольно шипел. Обстановка накалялась, напряжение между этими двумя росло. — Ну да, потрахушками. Вместо того, чтобы на коленях просить прощения у девушки, которую любишь! Нет, я конечно знаю, какой ты козел, но чтобы настолько… — Замолчи, Сэмми, — кулаки старшего брата сжались, но он контролировал себя. Пока что. — Сделать больно впервые, потом ещё раз. Предать дважды… — Сэм говорил и говорил, не унимаясь. — Знаешь, а она молодец, что ушла! Потому что ты, кретин, только и можешь пользоваться женщинами! Дин терпел и старался пропустить слова брата мимо ушей. Но ничего не выходило. Вскоре и без того истощенные нервы Винчестера сдали. До боли сжатый кулак правой руки, которую Дин в беде всегда подавал своему младшему брату и которая тащила его до победного, тяжёлым ударом пришелся в скулу Сэму, от чего голова младшего Винчестера, подобно боксерской груше, качнулась в сторону и вернулась на место. Сэм отшагнул назад, чтобы не потерять равновесие и приложил ладонь к щеке, слыша, как в голове звенит церковный набат. — Я просил тебя заткнуться, Сэм, — Дин до помутнения в глазах стиснул зубы. Сердце его билось сильно и едва не выпрыгивало из груди. Он развернулся и остановился. — Это последнее, что я хотел сделать, — растерянный и запутавшийся в собственным мыслях, Дин прислушался к сбивчивому дыханию брата и сглотнул вставший поперек горла ком. «Два дня», — пронеслось в голове мужчины. — «Два дня, и ссадина сойдёт, брат». — Она ушла только из-за тебя, — проговорил Сэм сквозь шумное плескание приливающей к вискам горячей крови. Дин решил не отвечать. Его душа сжалась в маленький комочек и спряталась где-то очень далеко, куда не мог проникнуть ни малейший лучик света. Впредь Дин решил не подпускать к ней никого и справляться со своими проблемами самостоятельно.