«I'm dying for you, can't you see? Я умираю без тебя, разве ты не видишь? I'm lying for you to be free! Я лгу, чтобы ты мог чувствовать себя свободным! I hunger for you, 'cause I can't eat! Я скучаю по тебе, потому меня нет рядом! I'd vanish for you in defeat! Я готова исчезнуть ради тебя, приняв поражение!»
Месяц спустя Беззвучный предсмертный вздох и легкий испуг в глазах напротив. Один удар, расчетливо устремленный в солнечное сплетение, медленно рассёк мягкую плоть. Опьяняющий и заставляющий замереть взрослого мужчину запах железа и крови. На мгновение перехватило дыхание, и по телу пошла легкая, почти незаметная дрожь. Он уже испытывал такое прежде, но привыкнуть к этому новому, пока еще не понятно, хорошему или плохому чувству, никак не мог. — Тебе не найти её. Она приходит сама, когда считает нужным, — на последнем дыхании проговорил незнакомец, и его черные демонические глаза в миг остекленели. Тело его замертво упало на пол, и Дин с какой-то невероятной силой стиснул в руке стальную ручку окровавленного клинка. Его трясло, и он никак не мог придти в себя. Слышал, как громом колотится сердце. Чувствовал, как дрожат колени. Как разум медленно покидает его. Оставляя только мучительное, непредсказуемое и ужасное желание вынуть клинок и вонзить его вновь. Вынуть и вонзить. Вынуть и вонзить. Еще раз. И еще. И он бы непременно сделал это: на то были причины. Но спокойный и уверенный голос, прозвучавший за спиной, отвлек его: — Какая встреча! До этого момента он и догадывался, что за ним наблюдают. Винчестер, полный решимости сокрушить еще одного врага, резко развернулся. Встретившись глазами с брюнеткой, он остолбенел, мгновенно лишившись дара речи: увидеть её он рассчитывал меньше всего. — Свяжите его, — приказала кому-то девушка, и тут же из ниоткуда появились два здоровика. Они обошли Дина со спины и схватили его за плечи. Без сомнения он дал бы отпор, но то ли расчетливый и тяжелый удар в челюсть вывел охотника из строя, то ли он просто не хотел бороться. Винчестер не сопротивлялся, но более крепкий из мужчин всё же ударил его кулаком в живот: — Ты заплатишь, — грозно бросил он. Дин издал чуть слышный болезненный стон и, согнувшись от удара, поднял на девушку взгляд. Он смотрел на неё без страха, с болью отчаяния и разочарованием, пока за спиной туго связывали руки веревкой. Один из мужчин схватил охотника за плечо и безжалостным метким ударом по ноге уронил Дина на колени. Затем он занес над ним руку… — Не трогай его, Дерил. Он нужен живым, — заговорил второй мужчина, который в этой перепалке вёл себя достаточно отстранёно. Достаточно для того, чтобы Дин, когда выберется, убил его вторым. — Уэлс прав. Дальше я справлюсь сама. А вы займитесь младшим братом, он должен быть где-то поблизости. Только руки не распускайте, — раздался голос, от которого у Дина по спине побежали мурашки. — Оставаться с Винчестером — небезопасно, — возразил Дерил. — Займитесь вторым и никого сюда не подпускайте, — повторила она. — Я не хочу, чтобы планы Королевы сорвались из-за каких-то имбицилов, — пришлось повысить голос. Когда мужчины отдалились, брюнетка подошла к стоящему на коленях Винчестеру, властно взяла его за подбородок и, близко поднеся губы к его уху, прошептала: — Первый Клинок у тебя? — Да пошла ты! — охотник с отвращением поморщился. — Тебе лучше не сопротивляться. — А то что? Королева рассердится? — не сводя с неё пронзительного взгляда, Дин ухмыльнулся. Желваки нервно заходили, он с силой сжал кулаки. — Значит, ты, Триш, перебежала на сторону врага? От меня? Думаешь, я стал бы насильно удерживать тебя или бегать за тобой? Да пошла ты к черту после всего, что сделала! Хотя ты уже и так там. — Не надо, Дин, — Патриция отстранилась от Винчестера, скрывая дрожь в руках и голосе. — Я не осуждаю тебя: это твой выбор. Но объясни мне, почему ты возомнила из себя что-то великое и неприступное? Может потому, что папочка с мамочкой мало любили тебя? — она стояла к Дину спиной и с силой стискивала зубы, стараясь пропустить его слова мимо ушей, стараясь держать себя в руках. — Знаешь, я даже не уверен, что у тебя были ко мне какие-то чувства. Да и есть ли у тебя вообще сердце! — Хватит! Заткнись. Я не хочу слушать это, — она старалась говорить спокойно. Развернувшись к Винчестеру лицом, она поднесла к нему маленький перочинный нож. Он поднял голову, вновь заглянул в её глаза цвета тёмного-шоколада и несколько секунд, молчаливо прищурившись, вглядывался в них. Его разбитые в нескольких местах губы растянулись в насмешливой улыбке. — Так ты здесь для этого? Пытай, я весь твой, — холодно произнес охотник. — Я даже помогу тебе в этом, — сказав это, он прижался шеей к стальному лезвию ножа. Его глаза блестели в тусклом свете фонарей, и Триш слышала его тяжелое дыхание. — Чёрт! — выкрикнула она, резко отдернув руку. Было поздно: на шее Дина уже появился ровный кровоточащий надрез. Она с раздражением взглянула на охотника. — Ты ведешь себя, как ребенок! Возьми себя в руки и выслушай меня! — она сделала паузу, чтобы сглотнуть подошедший к горлу ком. — Я уже месяц работаю на Абаддон, она доверяет мне, — Дин хотел что-то сказать, но Патриция не позволила себя перебить. — Не нужно слов. Она будет ждать вас через два часа в Кливленде, отель Кумбольт, — она обошла мужчину со спины и, присев на корточки, освободила от веревок. — Прихвати Сэма и Клинок, — с этими словами она отстранилась и посмотрела Дину в глаза. — Скорее всего, Абаддон уже донесли о нашем разговоре… Я не знаю, увидимся ли мы еще, поэтому прощай, Дин. Береги себя, — она хотела добавить, что любит его, но засомневалась, что после случившегося Дин не захочет этого слышать, и промолчала. — Вот, что я хотела сказать. Через несколько секунд Патриции уже не было рядом. Дин продолжал стоять на коленях и шокировано смотрел в пустоту, пока его сердце с нечеловеческой силой билось о грудную клетку. Что-то внутри надрывисто вопило и проклинало его те слова, что он ей наговорил. Видит Бог, он не хотел.***
Потухший взгляд в глазах, неверящий больше ни во что. Окровавленные руки, вечно стоящие перед глазами и не дающие покоя даже ночью. С каждым днем нарастающее чувство вины, избавление от которого не было. Всё это — пытка, испытать которую пришлось Патриции, пока Кроули и Винчестеры были заняты поисками Первого Клинка, а после и Магнуса — летописца и очень сильного мага, который приобрел клинок у Каина. Вступив в заговор с Кроули и умышленно не оповестив об этом Винчестеров, она месяц назад пришла к Абаддон с просьбой принять её к себе. Конечно, для Рыцаря Ада не было секретом, что Патриция — дочь Короля, но иметь при себе такую особу не отказался бы никто. Патриция не пожалела своего тела и сделала кое-где, преимущественно на руках, несколько порезов, чтобы придать реалистичности своему рассказу о том, как Кроули глумился, издевался над ней, и что именно это вынудило девушку перейти на сторону Абаддон. То ли прекрасные актерские данные, то ли врожденное обаяние, то ли искусное умение преподать ложь, а может и всё вместе — Патриция сама до конца не могла понять, что сыграло главную роль в решении Абаддон —, но демоница всё-таки приняла её. Не без труда Эванс стала помощницей Рыцаря Ада, а после и её правой рукой. Ради этого пришлось искусно исполнять приказы и со скрежетом на зубах причинять боль зачастую невинным людям. От этого она почти не спала, мало ела и каждую ночь мучилась в кошмарах. Каждым новым утром ей казалось, что всё кончено. Не для Абаддон, не для Кроули, не для Винчестеров, а для неё самой. С каждым днем она всё больше ненавидела себя, но старалась думать о хорошем, вспоминать проведенное с Винчестерами время, чтобы эта жестокость, к которой её принуждало желание спасти братьев, не поглотила её совсем, и чтобы хоть на чуть-чуть остаться человеком… Она так боялась стать чудовищем, что даже вид человеческой крови постепенно стал вызывать у неё все новые и новые приступы паники. Но демонская кровь — папин «подарочек» — всё равно давала о себе знать. Сидя по ночам в четырех стенах и пытаясь уснуть, Патриция всё отчетливее понимала, как ужасно она скучает по Дину и Сэму и как сильно ей хочется оказаться рядом с ними, прижаться к сильной и крепкой груди любимого и забыть обо всём, что она натворила. Но она не могла дать волю чувствам и от этого провалить важную для всего человечества миссию. Миссию, от которой зависит жизнь её близких… Она лучше предпочтет мучения, чем предаст их, еще хуже — позволит им умереть.***
После встречи с Дином, когда Эванс и два сопровождающих её демона прибыли в отель Кумбольт, с «дежурной» улыбкой на лице их встретил администратор: — Вас уже ожидают. Поднимайтесь наверх. — Спасибо, — Патриции уловила во взгляде мужчины что-то предупреждающее. Ей не понадобилось много времени, чтобы сообразить, в чем дело. Она забежала в туалет, чтобы умыться, привести внешний вид и мысли в порядок. Перед глазами стоял Дин. Его измученный вид: растрепанные волосы, синяки под глазами и бледный цвет кожи, не давал девушке покоя. Она догадывалась, что происходит что-то плохое, страшное. Но понять, что именно, не могла… Ополоснув лицо чуть теплой водой, она глубоко вздохнула и вдруг вздрогнула, почувствовав, как чья-то холодная рука легла ей на плечо. — Я оставил Дерила у входа, чтобы он следил за прибывающими. — Хорошо, — Патриция кивнула и уже хотела вновь повернуться к зеркалу, как вдруг Уэлс схватил её за запястья и развернул к себе. — Убери руки, — сердито нахмурилась брюнетка. — Или тебе мало прошлого раза, когда я едва не сдала тебя Кроули? — Извини, — он отпустил её руки, и она неприятно поежилась. — Я слышал, о чем ты говорила с Винчестером… — Ясно. Пойдешь и сдашь меня? — Нет. Я хочу помочь. — Что? Чего это ради? — удивилась Патриция. — Ты не рассказала Кроули о том, что я приставал к тебе. Должен же я хоть как-то отплатить? — Я влепила тебе за это, забыл? След от синяка еще остался. — Сам виноват, — слегка улыбнулся Уэлс. — Ну, так что? — Неужели, у демонов есть чувство собственного достоинства и благородства? — она усмехнулась, ясно давая Уэлсу понять, что не верит ни одному его слову. — У тебя же есть, — его ответ поставил девушку в тупик. — Я такой же демон, как и ты. Мой отец был человеком, поэтому я и пошел с тобой к Абаддон, чтобы избавиться от преследующего чувства вины перед своим отцом. — Так ты поможешь избавиться от Абаддон? — что-то резко изменилось в лице Патриции, и теперь она вела себя более сдержано. — Да. Только скажи, что нужно делать. — Администратор внизу — слуга Кроули. Я уверена, что папочка здесь, — она вздохнула, переживая за Винчестеров. — Это ловушка, Уэлс. Нужно сообщить об этом Дину. — Здесь не берет мобильная связь. Только на верхних этажах. — Вот туда-то я и хочу попасть. Но меня нужно будет прикрыть, потому что здесь даже у стен есть уши. — Хорошо, я займусь этим, — Уэлс кивнул и взглянул на наручные часы. — У нас не так уж и много времени на это. Идем, у Абаддон тоже есть слабые места.***
Вскоре они по лифту поднялись на верхний этаж и под внимательные взгляды подчиненных Абаддон прошли к одному из номеров на данном уровне. — Что-то потеряли? — прозвучал строгий голос охранника. Он неожиданно появился из-за угла и нарушил так и недодуманный до конца план полукровок. — Эм… — Триш посмотрела на Уэлса, требуя помощи и пытаясь глазами ему сказать что-то вроде: «Чего ты молчишь? Придумай что-нибудь», но тут же неожиданно выпалила то, что первым пришло в голову. — Да. Отчет о прибывших. Я оставила его там, — брюнетка виновато вздохнула и указала на дверь номера 1102. — Меня уволят, если я не принесу его во время, — она из-под густых ресниц взглянула на охранника и по его хмурому и недоверчивому выражению лица поняла, что всё пропало. — Меня отправили присмотреть за ней, — подключился Уэлс, но помощь от него была небольшая. — Что-то вы темните, ребята, — сказал мужчина, приближаясь. Патриция уловила тот момент, когда он сунул руку в карман. Было ясно — потянулся за пистолетом. Она зажмурила глаза и невольно прижалась к стене, а когда открыла их, то охранник уже лежал на полу. Рядом с ним на корточках сидел Уэлс. — Какого черта? — прошипела Патриция, видя, как он обыскивает карманы мужчины.— Здесь повсюду камеры. — Извини, не думал, что ты хотела, чтобы тебя пристрелили. В следующий раз просто дай знать, — он снял с ремня охранника связку ключей и бросил их девушке. — Иди, у тебя мало времени. Абаддон будет здесь меньше, чем через минуту. — Ладно, — Патриция отыскала нужный ключ и открыла дверь. Она уже шагнула в комнату, как вдруг остановилась, будто вспомнив что-то важное. Она повернулась к парню лицом. — Спасибо тебе, Уэлс. — Пожалуйста. Иди уже, — он огляделся по сторонам и достал пистолет. — Кстати, Триш. Спасибо за то, что позволила мне понять — в мире еще есть добро, нужно просто повнимательней приглядеться. — Это ты про синяк? — засмеялась Патриция, на что Уэлс улыбнулся: — Нет, про тебя. Ты борешься с тем ужасным, что внутри нас, несмотря на то, как это тяжело. Ты ищешь добро даже в зле, и это самое главное, — он ободряюще кивнул. — Тебе лишь нужно научиться прислушиваться к людям. Иногда мы не знаем их истинных намерений и поэтому делаем неправильные выводы, — он улыбнулся. Патриция молча кивнула и скользнула за дверь.***
Кровь пульсировала в висках, сердце уходило в пятки, пока шли долгие гудки, на которые, видимо, никто не собирался отвечать. — Твою дивизию, Дин! Возьми, наконец, трубку! — нервно расхаживала по комнате Патриция. — Пожалуйста… Гудки так и шли. Сердце выскакивало из груди, колени дрожали. Куда же девалось непоколебимое самообладание этой железной леди? — Да, — наконец, на том конце связи прозвучал знакомый голос. — Дин?! — … Патриция?! — голос Винчестера заметно оживился. Он, вероятно, завалил бы её массой вопросов, если бы Эванс второпях не затараторила: — Дин, у меня мало времени, поэтому не перебивай… Доберетесь до Кумбольта, будьте предельны осторожны. Абаддон уже здесь, Кроули тоже. — Подожди, не торопись… — Это ловушка, Дин. Не поддавайтесь ни на какие манипуляции: Абаддон использует любую возможность, чтобы уничтожить вас, — продолжала девушка. — Клинок с тобой? — Да. Мы уже в пути, скоро будем. — Хорошо, — она облегченно и одновременно устало вздохнула. — Держись, — прозвучало в трубке так искренне и нежно, что Патриция замолчала, не зная, как вести себя: еще недавно Дин обвинял её в предательстве, а теперь так открыто проявлял понимание. — Вы справитесь, парни, — это всё, что она сказала перед тем, как отключить вызов мобильного. — Неплохо, правда? — за спиной её прозвучал смешок, и Эванс резко, но без испуга, словно ожидая этого, обернулась. — Что же ты не призналась ему в любви, если так оно и есть? Или ты надеешься еще с ним увидеться? — Они убьют тебя, злобная сука, — улыбнулась Патриция, крепко сжимая в руке мобильный и не сводя с Абаддон взгляда. — Ммм, это Дин научил тебя так смело держаться? Или как бы это правильно сказать… — она замолчала, тщательно смакуя на языке слова. — Притворяться смелой. — Он — мой вдохновитель, — бесстрашно улыбнулась брюнетка. Она испытывала страх, только когда чувствовала угрозу своим близким, и этим была схожа с Дином. — Знаешь, он ведь не предавал тебя. Всё это время они с Кроули пытались защитить тебя от меня. Но, как говорится, на ловца и зверь бежит, — расхаживая по комнате из угла в угол, Абаддон довольно улыбнулась. В мыслях Патриции всплыли слова Уэлса: «…научиться прислушиваться к людям. Иногда мы не знаем их истинных намерений и поэтому делаем неправильные выводы». Он был прав, так и получилось: она никогда не пыталась понять Дина и его цели в расставании. Но теперь, если им еще удастся встретиться, она обязательно все исправит… Кстати, а где Уэлс? — Твой папаша с момента рождения следил за тобой. И как только почувствовал опасность, то подослал к тебе Винчестера. Почему не одного из своих шестерок, а охотника? Все предельно просто — он знал, что твой пылкий нрав сможет оседлать только тот, кто обладает таким же горячим и неугомонным характером. А Дин — отличный претендент на эту роль. Кто же мог подумать, что между вами проскользнет искра, — говорила Абаддон, не давая Патриции вставить и слова. — Что ж. Ты правильно сделала, что позвонила Винчестеру: должен же был он услышать твой голос, перед тем, как найдет тебя мертвой, — Абаддон громко засмеялась. — Но сейчас не об этом, — с этими словами она щелкнула пальцами, и в комнате появился Уэлс. Его лицо было разбито, и он еле держался на ногах из-за нанесенных ему увечий. — О господи… Уэлс?! — шокировано произнесла Триш. — Всё в порядке… не переживай… — слабо прошептал молодой человек. — Что ты сделала с ним? — Триш перевела глаза на демоницу. — С ним покончено. И в этом только твоя вина, — раздался еще один щелчок. И тело Уэлса, будто от взрыва, разлетелось кусками мяса и кожи по всей комнате. Брызги алой крови окропили одежду и лицо Патриции. Она стояла, широко раскрыв глаза от испуга и не веря в происходящее. — Жду не дождусь, когда Дин окажется у меня в руках, чтобы проделать с ним тоже самое! Жаль, что ты этого уже не увидишь, — с неподдельной радостью заключила Абаддон.***
Когда Винчестеры прибыли на место, Дин выбрался из Импалы и открыл багажник. Он отыскал Первый Клинок и, взяв его в руки, ощутил необычайный прилив сил и даже некое облегчение. Так сказывалась на нём Метка Каина, которую он принял и хотел использовать против Абаддон. Винчестер и понятия не имел, какой от этого может быть побочный эффект, но пойти на это ради истребление дьявола стоило… — Разделимся. Проверь подвал, а я поднимусь наверх, — скомандовал старший Винчестер, когда они с братом подошли ко входу отеля. — Что? Почему? — удивился Сэм. — Там может быть засада. Прикроем друг друга. Так и было сделано. Они разделились. Дин поднялся наверх и в большом зале одного из этажей заметил Кроули. Король Ада сидел или, вернее, полулежал в кресле, крепко ухватившись за своё левое плечо. Дин пригляделся. Сквозь пальцы мужчины сочилась алая кровь. Едва заметив Винчестера, Кроули жестом указал на дверь позади себя. Потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что происходит. Но уже через мгновение Дин крепко сжал в кулаке Клинок и сделал два осторожных, но уверенных шага вперед. Почти сровнявшись с креслом, где сидел Кроули, Дин услышал шаги и остановился. Навстречу к нему шла… Патриция?! Не может быть. Она в порядке? — Что… Что за черт здесь происходит? — нахмурился Винчестер, не понимая ровным счетом ничего. Перед ним и правда стояла Патриция. Она была вся замарана кровью, но увечий на теле, как ему показалось, не было. — Триш? О боже… — одна часть его была готова прямо сейчас броситься к ней, а другая настороженно и с опаской вглядывалась в существо перед собой, словно предчувствуя что-то неладное. — Ты — не она, — прищурившись, заявил Дин. Он пытался убедить в этом и самого себя. — Ты прав, — улыбнулся кто-то вместо Патриции. И это чужое, совершенно не принадлежащее ей выражение глаз и нелепая улыбка позволили Дину понять, что он, действительно, прав и это странное чувство внутри не подвело. — Абаддон… Пусти её, или я выпотрошу тебе кишки! — Её тело… Такое молодое и нежное. Правда оно тебе нравится? — демоница по-хозяйски расхаживала по комнате и примерялась к новой оболочке. — Она красива, и ты влюблен. Поэтому ты не решишься убить меня. — Наивная стерва! — съязвил Винчестер. Его внутреннее состояние не вязалось с нарочито равнодушным выражением лица. Там, внутри он паниковал, не зная, как вести себя и что делать. — А вот она бы так не сделала. Если бы ты только знал, как сильно она любит тебя, Дин… — Ты и малой доли о любви не знаешь, стерва, — прервал её Винчестер. — О, вы так похожи, — захохотала Абаддон. Неужели этой стерве до сих пор было мало веселья? — Сначала ты умрешь мучительной смертью, потом Кроули, следом — его доченька. А Клинок мы уничтожим. Добротный список… Хочешь знать, как я выпотрошу твой любимый костюмчик? Она будет кричать от боли, молить о пощаде, но я не остановлюсь, пока не высосу из неё всё силы… Дин сглотнул подошедший к горлу ком и перевел глаза на Кроули. Во взгляде того читалось волнение и страх. Не за себя, не за Дина. За дочь. — Так что слушай и наслаждайся её голосом сейчас, потому что больше говорить ей не придется. — Заткнись свой рот, сука! Я не позволю тебе и пальцем к ней прикоснуться, — не выдержав, Дин набросился на псевдо-Патрицию. Но демоница силой мысли отбросила его от себя и прижала к стене. Однако, она недооценила и силы Дина. Сам того от себя не ожидая, он переборол её мощь и на расстоянии притянул упавший на пол Клинок. Оторвавшись от стены и спустившись на пол, Дин сделал два шага, испытывая на себя что-то вроде давления во время ходьбы против сильного ветра. Он достиг «Патриции» и переборов в себе сердечные чувства, поступил так, как подсказывал разум. Он вспомнил слова Триш: «Это ловушка, Дин. Не поддавайтесь ни на какие манипуляции…» и, с силой сжав в руке Клинок, вонзил его в тело девушки. Мир замер перед глазами. Две секунды. Одно движение. Два взгляда. Одна цель. Абаддон просветилась как на рентгене и упала на землю. Дин занес руку, чтобы ударить её вновь… В этот момент внутри него шла борьба, словно не с самим собой, а с чем-то посторонним, будто насильно вживленным в тугую плоть. Он испытывал жажду крови и хотел убивать. Перед ним лежало тело Патриции, и он не мог… не хотел больше причинить ей боли. Он не верил собственным глазам. Не верил в то, что сделал. Решился бы он на это, если бы не имел Метки? Наверное, нет. Перед глазами всё плыло, и единственное, что слышал Дин — это громкое биение собственное сердца, эхом раздающееся в ушах. Будто во сне, будто откуда-то издалека раздавался голос Сэма, постепенно становящийся всё громче и громче: — Дин! Дин! Старший Винчестер еще не пришел в себя, но поднял глаза на вбежавшего в комнату брата. Дрожащим от волнения голосом он прошептал: — Я — чудовище, Сэмми… Я убил её… — на глазах наворачивались слезы. Дин опустил их, широко раскрытые и испуганные, и с ужасом вгляделся в безжизненное лицо Патриции. — Я — чудовище… — Нет… Я здесь… — слабо прошептал тоненький голосок, доносящийся из-за широкой спины Сэма. — Я жива, Дин. Я с тобой, я рядом…***
Десятью минутами раннее… Держа пистолет на расстоянии вытянутых рук, Сэм осторожно пробирался по подвалу. Несмотря на то, что было темно, разглядеть шевеление чего-то живого вдалеке ему всё-таки удалось: — Стой! Одно движение, и я выстрелю! — предупредил Винчестер. — Кхм… кхм… — откашлялся чей-то хриплый голос. — Сэ… Сэмми. Дыхание перехватило. Кажется, сердце на мгновение перестало биться. Спрятав пистолет, мужчина бросился к лежащему на полу телу и подхватил его на руки: — О боже… Ты как, Триш? — он осмотрел испещренное ссадинами лицо и руки, и ему стало не по себе. — Что они сделали с тобой? — Не беспокойся за меня, — она постаралась улыбнуться, но разбитые губы защипали, и ей пришлось ограничиться кивком. — Я соскучилась по тебе, — она обняла его покрепче. — А я то как! — губы Сэма растянулись в теплой улыбке. — А где Дин? — Наверху, — вынося девушку из подвала, Сэм старался делать, как можно, меньше движений, чтобы не причинять Патриции дополнительной боли. — Что?! Я же предупредила, что там ловушка! Кхм… кхм… — резкая боль пронзила её легкие, и девушка закашлялась. — Кхм… Дину нужна… кхм… наша помощь. — Ловушка? Чёрт! — Сэм прибавил шагу. — Держись, скоро все кончится.***
Настоящее время… Будто внезапно ударенный током, Винчестер поднял голову и обомлел. Она медленно продвигалась от дверей к нему. Измученная, но живая. Он не верил собственным глазам. Ему казалось, он путает сон с реальностью и, уже совершенно не понимает, что происходит. Сквозь пальцы на руке, которой Патриция зажимала совсем свежую рану на правом боку, он видел, как сочилась алая кровь. Сил у неё уже не было, и Дин, почувствовав, что она вот-вот потеряет сознание, подскочил с колен и кинулся к девушке. — Метка? Дин, ты принял Метку? — она задрала рукав его рубашки и большими от ужаса глазами пригляделась к шраму в виде клинка. — Это был единственный шанс убить Абаддон, — он виновато отвел глаза. — Ты идиот, Винчестер! — Знаю. Я подумал, что потерял тебя, — перевел тему Дин. С блестящими от слез глазами он трогал и осматривал окропленное кровью лицо Патриции. — Испугался, что ничего не смогу сделать. Прости за те слова, что я наговорил. Я не знаю, что на меня нашло, — он и правда не знал. Слишком многое в нем изменилось за короткий срок. — Не за что извиняться, ты был прав. Я слишком многое из себя возомнила, — со слабой и болезненной улыбкой прошептала Патриция. — Прости, что была такой дурой и не верила, что ты не бросил меня, а лишь пытался защитить. Я кричала, говорила тебе гадости, а ты… О господи… Я принесла тебе столько боли… Я — чудовище… Умоляю, прости меня, Дин. На фоне этого диалога раздавались чуть слышные голоса Сэма и Кроули, но ни Дин, ни Патриция не обращали на них внимания. — Какая же ты дурочка, Триш, — осторожно взяв её за подбородок, Дин развернул заметно исхудавшее лицо девушки к себе и улыбнулся. — Как же твой парень? — Что? — Твой парень. Джейк. — Дурачок, нет и не было у меня никакого парня. Просто наболтала чепухи от обиды. — Значит, так. Больше ты никуда от меня не денешься. Я люблю тебя. Ты жива, это самое главное, — он прижал её к себе так крепко, что Патриции показалось, что Дин хочет её задушить. — Я тоже люблю тебя, — чуть слышно прошептала она, когда Винчестер немного ослабил хватку. Эванс чувствовала, что долго она не продержится и сейчас упадет, но о помощи просить не смела. — О боже… — по-детски счастливая улыбка сменилась встревоженным и напряженным выражением лица, когда Дин сначала заметил, что девушка пошатнулась, а после вспомнил про рану. Он так сильно был занят своими собственными чувствами, что на какое-то время перестал замечать, что происходит вокруг. — На тебе же живого места нет! … — Я в порядке. Немного болит бок, — Триш опустила глаза и посильнее зажала кровоточащую рану рукой. — Потерпи немного, — Дин попытался взять девушку на руки, но она отстранилась, не позволяя помочь. — Хватит с тебя героизма, теперь моя очередь вытаскивать нас из задницы, — он подхватил её на руки, на что та всем телом прижалась к его груди. Дин кивнул Сэму и Кроули и направился к выходу. — Знаешь, я собираюсь напиться, как только мы вернемся в бункер. Ты со мной? — О, нет! Ты же начнешь ко мне приставать, — засмеялся Винчестер, бережно прислоняя девушку к себе. — Да. Именно это я и собираюсь сделать, — улыбнулась Патриция. Даже с ссадинами на лице ей удавалось выглядеть мило. В иссиня-черных глазах, в глубине этого бескрайнего океана заискрилась жизнь, и только сейчас, в это мгновение Дин понял, что именно его-то ему и не хватало во взгляде любимой. — Знаешь, я скучал по тебе прежней. По скромной извращенке, — он, конечно же, шутил. Она не была скромной. — Я и сама скучала по себе прежней. Но еще больше я соскучилась по тебе, — она притянула Дина к себе за воротник и сделала то, чего так страстно желала последние четыре месяца. Она поцеловала его. Кратко, но чувственно… Дин замер, а когда Патриция оторвалась от его губ, они встретились глазами. Что-то невероятное, неописуемое было в их взглядах. Что-то, что мучило их обоих. То, о чем вслух трудно или невозможно было говорить. То, сострадать чему было лучше молча.