***
Чья-то рука с силой дёрнула на себя, вырывая из сна. Комната была совершенно незнакомой, как и человек, что что-то кричал на незнакомом языке. Он растерянно осмотрелся, не понимая где находится и как вообще сюда попал. В какой-то момент он осознал, что отвечает на том же непонятном языке! И вдруг стал понимать чужеродную речь. Послышался звон стекла, грохот, и трелью разлетелись звуки перестрелки. Мужчина напротив, начал судорожно хватая воздух, рассказывать о ходах отступления, о запасном выходе что был в этой комнате. В руки сунули рюкзак, в который поместили несколько папок с документами и пачку денег. - Это Корейский паспорт, вот билет с открытой датой. Как доберёшься в аэропорт, улетай первым же рейсом, – мужчина нервно суетился по комнате, попутно доставая какие-то бумажки и раздавая дальнейшие установки, ещё не отошедшему от сна парню. Он поморщился от подступающей тошноты и липкого страха. Пульс в висках буквально оглушал. Их всё-таки нашли. С усилием сдерживая слёзы, что рвались из глаз, он заговорил. - Ты ведь поедешь со мной? – голос был на удивление мягким, даже звонким, в противовес голосу Кёнсу. Глаза зацепились за отражение в зеркальной поверхности шкафа. Лухан. Ещё совсем ребенок, но это точно он. Мысли бились потоком, мешаясь с мыслями обладателя тела, что происходит?! Почему я Лухан?! Мужчина резко остановился в движениях, медленно поворачиваясь лицом к парню. Его вид был более красноречив, и ответ на вопрос был уже не важен. Всхлип всё же вырвался, как и чёртовы слёзы, что обожгли чужие щёки. Чувства смешались, Кёнсу не понимал плачет он или Лухан. Все ощущения были сумбуром между двумя личностями, что сейчас находились в одном теле. Всё так реалистично и ощутимо. - Вот, это адреса и телефоны тех, кто поможет тебе по приезду. Телефон оставь здесь, там купишь новый. Не звони пока мне и получше спрячь это, - он снял с шеи кулон, положив в ладонь парня, крепко сжимая её в своей. - Почему ты не можешь поехать со мной?! Давай уедем вместе! – хриплые вздохи вперемешку с задушенными рыданиями, что так старался сдерживать. - Лулу, - мужчина крепко обнял, прижимая голову мальчика к своей груди. - Пожалуйста не плачь. Ты разрываешь мне сердце, – парень с силой вцепился в старенький свитер мужчины, услышав громкие крики рядом. - Мой оленёнок… всё будет хорошо, слышишь? – ласково потрепав по голове, он мягко оттолкнул его, направляя к запасному выходу. - Я не хочу без тебя, – слёзы новой порцией скатились по щекам. По двери прошла очередь выстрелов, оставляя в ней несколько сквозных дырок. Шок вперемешку с испугом. Глаза прикованы к расплывающемуся красному пятну на груди мужчины. - Нет, - хрип, что сорвался с губ, не был похож на голос, скорее, на вой. - Нет! Нет! – руки подхватили оседающее на пол тело… - Беги… - последний вздох. Остекленевшие глаза выпустили на волю одинокую слезу, что пряталась всё это время в уголке карих глаз и навсегда застыли. Всё вокруг потеряло смысл, почву выбили из-под ног. - Нет, нет, нет, отец,- парень охваченный ужасом понимания, начал щупать пульс. Пульс остановился. Он умер. Они всё-таки убили его. Ненавижу! Новая дробь окропила ближайшую мебель, но ни одна мышца не дрогнула на лице парня, что всё ещё держал на коленях бездыханное тело. - Ненавижу!!!***
- Аааа! – Кёнсу вскрикнул, вырываясь из сна. Кто-то тянул к нему руки, пытался схватить, задушить, уничтожить.... Перехватив чужую руку, он со всей силой швырнул человека рядом на кровать, наваливаясь на него всем телом, оседлав обездвиживая. Одна рука легла на шею нападающего, вторая блокировала другую руку. Глаза ничего не видели, всё было как в дымке, что опутывала всё вокруг. Дыхание было тяжёлым и сбившимся, лёгкие не принимали воздух, что застревал в горле. Всё тело трясло от выброса адреналина, он на несколько долгих секунд застыл, борясь со своими глазами, что, казалось, забыли о своём прямом назначении. Голова нещадно болела, мешая концентрироваться, но чувства начали потихоньку приходить. Боль отступала. Чужая боль. Первое, что ощутил Су это чужое дыхание около своих губ. Лицо напротив, было слишком близко. Глаза начали фокусироваться, и он с испугом осознал, что под ним лежит ошарашенный Чонин. Его глаза испуганно расширились, губы приоткрыты, пытаясь урвать хоть немного кислорода, который блокировала рука на шее. Кёнсу душил его. Капля пота скатилась с его лба Су, падая на щеку Каю. Его как будто кипятком обдало. - Кошмары? – прошептал Чонин еле слышно прямо в губы. Су быстро заморгал, резко отрывая руки от парня, испуганно отшатнувшись назад. Окончательно отходя от такого реалистичного сна, он начал оглядывать комнату, будто впервые её видел. В свете солнца она выглядела иначе, тёплые цвета обоев гармонировали с деревянной мебелью шоколадных оттенков и массивными шторами в тон. На стенках тут и там висели разнообразные постеры и фотографии Чонина в рамках, освящённые лучами и бликами от окна. На прикроватной тумбе стояла одна из колб с догоревшей свечой. Глаза вернулись на Кая, что внимательно смотрел на него, следя за каждым изменением в его выражении лица. Он терпеливо ждал, когда парень придёт в себя. - П-прости. – запнулся Су. Голос осип, видимо ещё со сна. Он испуганно напрягся, осознавая, что произошло только что. Что он натворил. - Ты кричал во сне, – глаза Чонина скользнули на грудь парня, а потом ниже. Футболка была сырой. Кёнсу и сам чувствовал, как холодный пот скользит по спине и груди, под тонким материалом. - Прости, – вновь повторил он, вслед за Каем опуская взгляд вниз, только сейчас понимая, что сидит на нём верхом. - О, – он быстро спрыгнул на пол, опасно пошатнувшись от внезапного головокружения из-за резких движений, Чонин успел поймать его за локоть, чтобы тот не упал. - Осторожно, – рука задержалась чуть дольше, чем было необходимо, и щёки Кёнсу залило краской, когда в голове всплыла внезапная ночная «выходка» Кая. Заметив это, Чонин как можно непринужденней решил перевести тему от столь щепетильной на более приоритетную, во избежание ненужных оправданий за свои действия ночью. Пока он не был готов объясняться перед Кёнсу, даже не так, пока он не был готов объясняться с самим собой, не то что с другими. - Ты кричал во сне, я хотел тебя разбудить, но… - он замялся, не зная, как сформулировать мысль. - Да, я понимаю. Кошмары. Прости, не хотел, чтобы так получилось, - Су нервно потёр лоб, смущаясь ещё больше. - Ничего. Тебе, наверное, нужно в душ, - Кай повернулся к столу, указывая ему на стопку одежды. - Мама утром принесла твои вещи. Высохли. – снова наступила неловкая пауза. Су отводил глаза, не зная как себя вести с Каем, а тот, в свою очередь, наоборот, кидал на парня искоса взгляды, пытаясь внимательней разглядеть, изучить. Хотелось знать о нём больше, понять, разгадать этого человека. Кивнув и взяв со стола стопку аккуратно сложенной одежды и полотенце, он всё же скрылся за дверью ванной, предоставляя Чонина самому себе. Пока он мылся, Кай спустился вниз разогреть завтрак. Из головы никак не выходили мысли об этом парне. Чонин соврал ему. Сознательно соврал, не мог же он сказать, что сидел рядом с кроватью около часа, наблюдая, как тот морщится и мычит во сне. Сначала он не думал подглядывать за спящим Кёнсу, но когда вошёл в комнату за какой-то мелочью и увидел метающегося по кровати парня, выйти уже не смог. Ему вдруг стало так интересно, что же снится ему, что он так переживает, или кто… Может...он убивал раньше? Может он вообще слетевший с катушек монстр, прячущийся в университете от правительства.... Может... Да ну на хер! Башка кипела от вопросов. Уже давно стало ясно, как божий день, что Су им многого не рассказал, но насколько много? Он явно знает гораздо больше их, и как бы не было грустно это осознавать, но именно он ключ ко всем вопросам. Сухо был прав, Кёнсу знает то, за чем вернётся тот человек, вот только сам До не собирается рассказывать им, что именно нужно этим людям, и свои планы тоже не намерен раскрывать. - А где все? – голос Су застал врасплох, Кай испуганно дёрнулся, плеснув кипятком мимо кружки. Су чуть нахмурился. Неужели он всё ещё боится? - Отец на работе, мама уехала куда-то, а Бона повела Мэй в садик. Им там, видимо, вчерашний ураган нипочём, – он нервно хихикнул, пододвигая к парню тарелки с закусками. - Завтрак не особо шикарный, но что осталось. Кёнсу сел на высокий барный стул за длинную столешницу. Кай сел напротив, сразу же принимаясь за еду. - Сегодня занятия с двенадцати, из-за вчерашней бури, – пробубнил он с набитым ртом, заставив Су улыбнуться. Чертовски мило. Он наконец видит какой Чонин в жизни, видит, какой он настоящий. Внутри затрепетало, противным голоском оповещая, что сердце набирает обороты и пора сделать паузу. Было неловко обоим, Су не знал, куда деть глаза, от проницательного взгляда Кая. Он смотрел с таким ожиданием, что становилось жутко, в конце концов подталкивая к разговору. - Не говори никому. Это правда важно, – так и не поднимая глаза, но чувствуя чужой взгляд. - Мы должны сказать парням. - Нет! – резко вскинулся Су, встречая возмущенный взгляд. - Нельзя, Кай. Как ты не понимаешь, я… - сглотнув, так и не решаясь произнести это вслух. - Нельзя. Я не прощу себя, если ещё кто-то окажется под ударом из-за меня. Прошу, – мольба в голосе выводила из себя. Чонину хотелось кричать на этого придурка! Он не должен нести это один, теперь он часть их «команды», они поклялись идти друг за другом, оберегать, пусть Кёнсу и не знает этого, но они не просто жалкая кучка студентов, лезущих не в своё дело! Они – команда. Те, кто будет бороться с несправедливостью и жадностью зажравшихся «королей», что сидят на вымышленных пьедесталах. Свергнут тех, кто разворотил эту страну, кто погряз в своих страхах и животных желаниях. Они – станут преемниками группировки «Берилл», и никогда не предадут свои принципы. Каждый из них, как когда-то прежний «Берилл», будут выворачивать наизнанку все грязные делишки «верхов», чтобы общественность содрогнулась от несправедливости, вставая в их ряды. Они мечтают вернуть власть народу, вернуть равноправие между людьми, свергнуть монополию конгресса, который уже перешёл к активным действиям по отношению Бреалинов. И пусть сейчас они лишь подростки и всё, что они делали до сих пор - это лишь мелкие «пакости», типа вскрытия счетов на чёрном рынке Сеула, который регулировался главой конгресса, что, по сути, для него как укол зубочисткой, но всё же, будет время, они смогут нанести достойный удар… А для этого необходим Кёнсу, он часть их команды, и они не позволят, чтобы с ним что-то случилось. Его недоверие раздражало и обижало! - Хорошо, – после долгой паузы, тяжело выдохнул Ким. Пока он не станет наседать. Он умеет ждать. Парень должен сам придти к этому. - Чонин… Я должен кое-что рассказать вам всем. Сегодня нужно собраться, – он отодвинулся от стола, опуская взгляд. - Я, наверное, поеду… Время уже довольно много, – выскользнув из-за стола, он двинулся в сторону двери, Кай последовал за ним. Уже когда Су обулся и был готов выйти, Чонин неожиданно для себя, ведомый непонятно какими мотивами, тормознул его. - Кёнсу… Подожди, - парень, вертевший в руках кепку, неловко повернулся, устремляя взгляд на него. - Могу я кое-что спросить?- щёки окрасил еле уловимый румянец, и До удивленно приподнял брови. Такого Чонина он ещё не видел: смущенный, кусающий губы. Сердце предательски забилось. - Конечно, – слишком громкий выдох, для показного равнодушия, что не ускользнуло от самого Чонина. - Вы ведь не встречаетесь? – пристальный взгляд, игнорируя краснеющие уши. Кёнсу даже рот приоткрыл от неожиданности вопроса. - Нет. Не встречаемся, – взгляд куда угодно, только не него. - Ты ей нравишься. - Я знаю, – Су шумно выдохнул после долгой паузы, и уже собираясь уходить, но тот вновь его одернул. -Держи, - Чонин протянул мазь и пластырь, - Обработай, иначе шрам останется. Что с тобой не так? Ты должен лучше о себе заботиться. - Пробубнил он уже неловко и так нелепо, что Кёнсу казалось ещё минута и он просто засмеется в голос. Мило. Это чертовски мило. Неопределённо кивнув, он поспешно двинулся к остановке. Глупая улыбка расплылась на лице, мысль о том, что Чонин заботится о нем, была приятной. Да что уж там врать то, он как идиот сейчас был счастлив. Прикрыв глаза, он мысленно дал себе пинка за это. Кажется он влюбился. Чонин же, сидя за столом и допивая кофе, отстранено смотрел на место где ещё недавно завтракал Бреалин. Он тоже думал о своих странных чувствах. Почему он не боится его? Хотя должен бы. Рядом с Кёнсу было ощущение будто дыхание перехватывало. Глаза сами находили его в толпе, ловя любой, даже мимолётный взгляд, и это вызывало у Чонина необъяснимый трепет. Он влюбился? В кого? Вот этого мелкого и скрывающегося преступника? В парня? Ким Чонин в парня? Ало, где тут смысл? - он с досадой стукнул ладонью по столу. Ещё тяжелее вздыхая, понимая абсурдность происходящего в его голове и жизни в целом. Эти чувства были для него в новинку, а то, что объектом воздыхания неожиданно стал парень, вообще выбивало из колеи, но останавливаться не хотелось, напротив, Кай с замиранием сердца ждёт продолжения. - Чонин? Ты чего задумался? Что-то случилось? – сестра помахала рукой перед лицом, вырывая из мыслей. Он растерянно заморгал, понимая, что буквально погряз в мыслях о До. Эта мысль повеселила. Покачав головой, он попытался скрыть улыбку, но она всё же заметила. -Эй? Я тебя давно не видела таким довольным. Что случилось-то? Расскажи, – она хитро прищурила глаза, тыкая в бок наманикюренным пальчиком, вырывая лёгкий смешок. - Много будешь знать, морщины быстрей появятся, – смех растворился в комнате, отражаясь от освящённых солнечными лучами стен. «Эх, Бона, Бона. Знала бы ты, что делает меня таким счастливым, не улыбалась бы так», - думал Чонин, поднимаясь по лестнице, но почему-то увлечение сестры Кёнсу беспокоило его в последнюю очередь, она влюбчивая, это не надолго, как и всегда. Зайдя в комнату, он сполз по двери на пол вытягивая ноги вперёд, отстранёно глядя на кровать, вспоминая ночь. Он держал его за руку.... Как им теперь общаться? Значит ли это что-то?***
- Ещё один её урок, я просто не переживу! – простонал Бекхён, запрыгивая на подоконник рядом с Кёнсу так же, как и он, откидываясь спиной на стекло. Вторая пара миновала, а учиться уже никому не хотелось. В сравнении со школой, университеты в Корее менее отягощены предметами и разнообразными контрольными тестами. Университетская жизнь больше крутилась вокруг общественной деятельности, разнообразных тематических занятий, увлечений. Студенты в большей своей части занимались занятиями по интересам, нежели учились. А говоря о факультете «Искусств», то вся их учёба и была сфокусирована на тематических занятиях. Кто-то концентрировался на вокале, буквально ночуя в студии, кто-то изнурял себя тренировками в танцзале, но были и такие предметы, на которые ходить было просто откровенно скучно. Именно к таким относились лекции по «Семиотики и общей теории искусств». Преподавательница являла собой что-то среднее между старой девой и извращенкой, то и дело провожая липким взглядом более понравившихся студентов. Её лекции были монотонные и лишены хоть какого-то запала, что абсолютно отбивало любое желание их посещать. Лишь самые стойкие могли в течение двух часов слушать её монотонный монолог, умудрившись не уснуть на середине. Им же предстояло пережить сразу две пары подряд, благо одна успела уже пролететь. - Да ладно тебе, зато выспались, – довольно улыбнулся Чанель, вытягиваясь в полный, далеко не маленький рост, сладко разминая затёкшие конечности. - Тоже верно, – парни громко загоготали, переключая тему на свои «внутриполитические» наполеоновские планы, по поводу очередного «заседания» протестантской братии, позволяя Су раствориться в своих мыслях. В голове набитом крутились мысли, противореча друг другу. С одной стороны он переживал о своей находке и догадках по поводу всей ситуации с Луханом и его отношении к тому похитителю, а с другой…Мысли всё время возвращались к Чонину. Как бы он не пытался это опровергнуть, но этот парень прочно засел в голове и, похоже, покидать её не на мерен в ближайшие никогда. Кай странный… Ещё тогда, когда Су впервые увидел его в кабинете ректора, он понял, что этот парень не такой как все. В голове сразу всплыл тот момент, когда они находились в шкафу, так близко… Едва не касаясь губами друг друга. И сегодняшняя ночь… Переплетённые пальцы, знает ли Кай что творит с ним? Испытывает ли он те же ощущения? Улыбка расплылась на лице от столь интимных воспоминаний. А интимных ли? Или это «воспалённый» мозг выдает желаемое за действительное, и со стороны Чонина это всего лишь поддержка, понимание? Но что тогда означает его вопрос о Боне? Или он просто волнуется за сестру? Ах, чёрт, как же сложно это. Чувства… Как понять их? В нос ударил резкий и терпкий аромат кофе, перед лицом возник стакан, а напротив обладатель слишком примечательной внешности, чтобы сразу не узнать его. Кёнсу удивлённо приподнял бровь в немом вопросе, на что парень закатив глаза, ещё раз помахал стаканом с напитком перед его лицом, будто говоря «это твоё» и сунул прямо в руки. Су благодарно улыбнулся, отвечая на взгляд парня. - Тао?! Ты решил почтить Дороти (имя преподавателя, которое ранее не упоминалось), своим присутствием? – Бекхён удивлённо приоткрыл рот, протягивая руку ко лбу блондина, будто проверяя температуру. Тао пафосно фыркнув, вновь закатил глаза, на что парни захохотали в голос. - Не так уж и часто я прогуливаю её предмет. - Чувак, ты впервые на её предмете в этом семестре, – расплылся Чанель своей дебильной улыбкой, явно подхватывая игривое настроение Бека, который видимо, намеревался достать китайца своими шуточками. - О, ты посмотри, и группа поддержки сразу появилась, – Бек помахал одними пальчиками компании девушек, что стояли поодаль от них, неотрывно наблюдая за Тао. Кёнсу повернул голову, тоже глядя на эту «группу поддержки», замечая в их числе ту самую девушку, что когда-то подходила к китайцу, принося ему похожий стакан с кофе. Она, нахмурившись, смотрела на стакан в руке Су, видимо, так же, как и он, вспоминая тот момент, а потом вдруг резко поднимая глаза, пристально глядя на него самого, будто оценивая. Этот взгляд заставил Кёнсу мысленно поёжиться, такое чувство, что эта дама увидела в нём соперника за сердце Тао, хотя сам китаец и не взглянул в её сторону, Су даже стало слегка жаль эту девушку. Он отвёл глаза, вновь поворачиваясь к друзьям, но неприятное чувство от её пристального внимания всё ещё ощущалось. - Ты популярен, – хмыкнул он, обращаясь к Тао, который всё ещё стоял напротив. Тот улыбнулся одними глазами, будто говоря «я знаю». - Ещё бы, он когда перевёлся сюда переспал с половиной прекрасного пола этого Университета, – хохотнул Чанель. - Менял девчонок, как перчатки, а теперь смотри какая недотрога, оставшаяся половина до сих пор бегает за ним. У него даже свой собственный фан-клуб! – подтолкнул парня Чан, на что Тао слишком наигранно скучающе выдохнул, но улыбка всё равно коснулась губ. Он знал насколько популярен и, вероятно, это, отчасти и делало его настолько уверенным в себе. - А что же случилось вдруг? – Су заинтересованно перевёл взгляд на соседа. - Не «что», а «кто». Осэх случился, – захохотали в голос парни, а Тао заиграл желваками, видимо, сдерживаясь из последних сил, чтобы не надавать по щам этим двоим «недотроллям». - Может, хватит уже? Достали! – надув губы, он отвернулся в другую сторону, но Кёнсу видел, что тот вовсе не сердится, в глазах плясали чёртики. Шум с другой стороны коридора привлёк внимание, и парни, повернув головы, увидели, как в сторону их аудитории двигается целая толпа народа, среди которых шли Кай, Лэй и сам Сехун, что-то обсуждая. - Танцоры? А они что здесь делают? – Бек спрыгнув с подоконника, выставив одно бедро вперёд, встав в позу «руки в боки», наблюдая за приближением ребят с кафедры «Хореографии». - Вы не заблудились случаем? – подал голос Чанель, когда парни подошли ближе. - Какие люди, – Лэй растянул губы в очаровательной улыбке, обращая внимание на находящихся около подоконника знакомых. Кай повернул голову на его голос, тут же встречаясь взглядами с Кёнсу. Глаза зацепились за подозрительно идентичные стаканы с кофе, что были в руках Су и Тао, что наводило на вопрос, когда это они успели так сблизиться, что попивают кофеёк друг с другом? И стоят близко, китаец почти касается его слегка раздвинутых ног и не важно, что тот всего лишь удобно сидит на подоконнике. Настроение резко опустилось на отметку ноль, и Кай почти по-детски надул губы, отворачиваясь, вызывая недоумение на лице Кёнсу. Что это за реакция у него такая при взгляде на него? Он так не рад его видеть? Будто и не было его ночёвки у Чонина дома. - Что приперлись то? – Бек одним движением руки откинул чёлку с глаз, вызывая улыбку. Не зря всё-таки его называли все «Дивой», он определённо заслуживает этого прозвища. - Вообще-то, у нас сейчас Семиотика, – Сехун, сложив руки на груди, игриво щурился, наблюдая за Беком. Его глаза были оранжеватого оттенка, неясно переливаясь при каждом моргании. - С чего у танцоров вдруг Семиотика? – встрепенулся Чанель. - В этом семестре нам решили устроить запару, добавив в практические занятия долю теории, и как назло выбрали именно Дороти, – Лэй облокотился о стенку, тяжело вздохнув, выражая всем своим видом глубокую печаль. - И все лекции, кстати, совмещённые с вами будут. - Ну, вооот, теперь и выспаться нормально не дадут! – недовольно всхлипнул Бекхён, снова запрыгивая на подоконник, чуть подталкивая Кёнсу, от чего он ухватился за плечо Тао, чтобы не слететь. - Что за недовольство? – ехидно улыбнулся Сехун, медленно двигаясь в сторону китайца, который упорно делал вид, что якобы этого не замечает, глотая улыбку. Кёнсу засмотрелся на их странное поведение, пытаясь понять их отношение друг к другу. Вот Сехун подходит, закидывая одну руку на плечи китайца, берет его руку с кофе, поднося к своим губам отпивая глоток, довольно щурясь. Вот Тао наконец поворачивается в его сторону, заглядывая в глаза, улыбаясь одним уголком губ. - Ты тоже не рад, что у нас будут лекции вместе? – чуть наклонившись к уху парня, говорит он. Кёнсу замечает, как его глаза меняют цвет с оранжеватого на золотисто-янтарный. Тао выдохнув, таки выпускает улыбку. - Ни грамма, – кокетливо дергается, будто хочет скинуть руку Осеха с плеч, но тот ещё крепче приобнимает. - Лжеееец, – мурчит на ухо он, зная, что Тао врёт, тот слегка откидывает голову вбок, будто подставляя шею дыханию Сехуна. Кёнсу тяжело сглотнул, чувствуя, как сердце забилось быстрее. Что они творят?! Их «общение» столь интимное, такое смущающее, так себя друзья не ведут. Он оглянулся на окружающих, понимая, что за этими двумя наблюдал чуть ли не он один, если не считать компанию девушек, воздыхательниц по Зитаве. Для остальных это давно стало привычным. Парни разговаривали о своём, что-то тихо обсуждая, не обращая внимание на это, и Су понял, что только для него это необычно. Нет, он, конечно, уже видел геев, лесбиянок, бисексуалов и всё такое, тем более для мирового общества это давно уже норма, однополые браки вошли в силу ещё до реформ «Бреалинов». Но видеть воочию настолько провокационное поведение новых друзей… Ох, Су не был к этому готов. Тем более парни то не были парочкой, да и у каждого из них были отношения с девушками, судя по рассказам остальных, но это их взаимоотношение друг к другу было слишком двусмысленным в глазах посторонних. Так или иначе, интерес брал свое и взгляд Кёнсу вновь вернулся к ним. Они стояли с лева от него, Сехун облокотился о стену спиной, а Тао стоял боком, между его раздвинутых ног, упираясь плечом в его плечо. Рука Се, скользнула в задний карман джинс Тао, пока тот что-то ему шепотом воодушевлённо рассказывал. Хоть эти двое и не встречаются, но химия между ними была на лицо. Кёнсу вдруг представил на их месте себя и Кая. Смотрелись бы они так же красиво вместе, как Тао и Сехун? Могли бы они встречаться, обсуждать какие-то мелочи вместе, улыбаться так же, касаться друг друга? Что за мысли вообще?! Су дернул головой, отгоняя от себя подобные мысли. Жарко. Стало очень жарко. Кай хмурился. Наблюдая за Кёнсу, он пытался понять, что же крутится в его голове? Он так странно наблюдает за Тао и Сехуном. Может, ему нравится Тао? Хотя по нему не скажешь, он весь в своих мыслях. Улыбается? Что за смущённый вид? Да что с этим парнем не так?! Чонин, почти скрипя зубами, отвернулся, чувствуя нечто среднее между ревностью и раздражением. Когда уже кончится эта перемена. И будто услышав его мысли, раздался оглушающий звонок, под который оба факультета начали вваливаться в аудиторию, рассаживаясь по местам. В тот момент, когда их небольшая компания вошла внутрь, все ряды в середине были уже заняты, а на первые садились лишь заучки и ботаны, поэтому им ничего не оставалось, как подниматься на самый верх, к последним. Они сели за самый последний ряд, первые были Чанель и Бекхён, которые двинулись к самой стене, потом Лэй, закинув ноги на трибуну, Сехун, что-то шепнув Каю, толкнул того чуть назад, потянув впереди него Тао, садясь рядом с ним. Сам Кай сел следом, понимая, что Кёнсу ничего не остаётся, как сесть рядом с ним. Сехун специально это сделал. Пиздюк. Повернувшись к другу, он вопросительно поднял брови, будто спрашивая «Ты специально?» тот игриво поиграл бровками, на что Кай ответил красноречивым средним пальцем. Су этого не видел. Он всё ещё был глубоко в своих мыслях, но на этот раз решая дилемму, что ему рассказать парням о Лухане и своих видениях-снах. А рассказать определенно стоит, ведь они собираются перехватить партию документов конгрессмена и «Ведьмы». Раз она стоит за пропажами Бреалинов, то и насчёт опытов определённо знает, а если знает, то может привести их к лаборатории. Знать бы только, что означает этот кулон, и почему его так пытались спрятать, а теперь ищут. Шушуканье затихло, и Су понял, что вошла Дороти. После переклички она начала монотонно вещать о форме стилеобразования в искусстве XX века. Уже через десять минут от начала лекции половина обоих групп сонно посапывали, уткнувшись в столы трибун лбами, как и почти весь последний ряд. Су подняв голову, огляделся. С правой от него стороны сидели парочка девушек, что-то увлечённо рисуя, совершенно не обращая ни на что внимания. Слева были друзья, Бек с кем-то увлечённо переписывался, хитро улыбаясь, высунув кончик языка, скорее всего, со своей новой девушкой. Чан спал, как и Лэй, который так и не убрал ноги со стола, полностью игнорируя замечание преподавателя, ещё в самом начале лекции. Кай тоже спал, закинув одну ногу на другую, откинувшись назад. Сегодня он был в чёрной рубашке и джинсовых бриджах, что открывали колени. Су напряжённо сглотнул, глядя на его слегка волосатые икры, мысленно давая себе пинка, за то что при одном только воспоминании о его ногах щёки запалило, будто огнём. «Серьёзно Кёнсу? Ты, что, издеваешься? Тебя бросает в жар от мыслей о МУЖСКИХ ВОЛОСАТЫХ НОГАХ?! Это пиздец». Он прикрыл ладонью глаза, утыкаясь лбом в край стола, и лучше бы он этого не делал, потому что боковым зрением он уловил движение, тут же искоса устремив взгляд. Переплетённые ноги, точнее одна нога закинута на чужую, и пальцы, ласкающие внутреннюю часть бедра. Су медленно, почти незаметно приподнял голову над столом, глядя кому же принадлежат эти самые телодвижения, заранее уже догадываясь, и его догадки подтвердились. Закинутая нога принадлежала Тао, а руки Сехуну. Тао сидел с закрытыми глазами, делая вид что спит, но алые щёки и глубокое дыхание выдавали его с потрохами, а вот Сехун напротив, сидел глядя вперёд с умным лицом, подпирая свободной рукой подбородок, делая вид, что слушает препода, и только Кёнсу знал, что происходит под трибуной. Сердце забилось, разгоняя кровь, мурашки прошли по рукам, стягивая все внутренности в узел, отдаваясь истомой в паху. Тяжело сглотнув, он вновь опустил голову на руку, искоса подглядывая за парнями. Стыд вперемешку с интересом, слишком гремучая смесь. Когда-нибудь Су точно поплатится за свой длинный нос. Но не сейчас, поэтому он неотрывно следил за движениями руки Сехуна, которая скользила от коленки вверх, по внутренней стороне бедра Тао. Китаец схватил его за руку, пытаясь остановить, но тот быстро откинул его руку, даже не дав возможности сопротивляться, хотя, кажется, тот не особо и хотел этого. Пальцы двинулись к паху, едва царапая короткими ногтями уже заметный бугорок на штанах Зитавы, тот нервно дернулся, но глаза так и не открыл. Рука Сехуна, нащупав сквозь ткань член китайца, начав неспешно массировать его, парень слегка повёл бёдрами, подставляясь под столь развратную ласку. Кёнсу рвано выдохнув, резко выпрямился, неаккуратно задев спящего Кая плечом. Тот встрепенувшись, сонно заморгал, вырываясь из сладкой полудрёмы. Су пробормотав извинения, отвернулся в сторону рисующих девушек, пытаясь скрыть своё смущение, или возбуждение? Щёки запылали с новой силой, как, впрочем, и он весь, но Чонину было видно лишь красные уши. Он в недоумении медленно огляделся, понимая, что по сути ничего собственно не случилось глобального за время его сна, но что-то ведь должно было заставить Кёнсу так вздрогнуть? Кай перевёл взгляд на сидевших рядом, замечая руки лучшего друга между ног Тао, и до него вдруг дошло, из-за чего Су так дернулся. Увидел? Тогда, что почувствовал? Отвращение, или... Стало до жути интересно, как он отреагирует на касание. Кай выпрямившись и слегка пододвинувшись к столу, аккуратно положил руку около Кёнсу. Тот напрягся, нервно покручивая в другой руке ручку, от чего у Кая ещё больше разожгло интерес. Перехватив его руку, он аккуратно сплёл их пальцы, искоса поглядывая на большеглазого. Тот испуганно замер, устремив широко распахнутые глаза вперёд. «Боже… ну почему он такой смешной?» - усмехнулся Чонин, кусая губы. Справившись с волнением и шоком одновременно, Кёнсу медленно перевёл взгляд на переплетённые руки, а затем на самого Кая. Тот смотрел на преподавателя с легким налётом заинтересованности, будто сейчас не его рука крепко держала руку Су под трибуной. Глядя на это, в голове До пронеслось сразу две абсолютно противоположные друг другу мысли, либо он нравится Каю, либо тот просто прикалывается. И что из этого более вероятно, понять он не мог. В какой-то момент, видимо, почувствовав, что Су так и смотрит на него, Кай всё же повернул голову, глядя прямо в глаза. На заднем фоне Тао резко дернувшись, зашипел на Сехуна ругательства на смешанном китайско-корейском, вновь привлекая внимание Кёнсу. Проследив за ним взглядом, Кай чуть повернул голову, мысленно хмыкнув едва сдерживая смех. Он знал, чему послужила такая реакция Тао. Сехун всегда так делает, доводит парня до исступления, а после останавливается, так и не дойдя до конца. Своеобразная игра, но правда в том, что обоим это нравится. Вернувшись взглядом к Кёнсу, он понял, что что-то не так. Тот смотрел на него с лёгким прищуром, ноздри раздувались, а губы сжались так плотно, что стали белого оттенка. Он… злился на него? Ехидная улыбка Чонина сменилась на растерянность, бровь изогнулась в немом вопросе. Но До его вопросы были ни к чему, он уже и так понял, что происходит. Кай изначально знал, что творилось у него под носом и видел, как это смутило Кёнсу, вот и решил поиздеваться, смутить ещё больше такого профана в интимных отношениях, как Су. Браво, получилось просто идеально, на миг Кёнсу действительно подумал что это что-то значит. Неужели Кай догадался о его симпатии к нему и решил повеселиться таким образом? Злость буквально бурлила в До, и он ощутил как внутренняя сила начинает расти, рвясь на желанную свободу. Он резко вырвал свою руку из ладони Кая, сжимая кулаки на парте. Дыхание сбилось, сопровождаясь болевыми ощущениями в груди и висках. Только не это. Только не это, твою мать! Он не может позволить сейчас дать себе слабину из-за какого-то там Чонина и раскрыть свои способности на глазах у стольких людей. Су слишком увлёкся им, забывая, что он вовсе не человек, любовь и отношения не для него. Звонок оповестил о конце пары, и Су буквально вылетел из аудитории, даже не забрав рюкзак и учебники. Кай растерянно оглянулся, не понимая, что только что случилось. Какая муха До укусила, что он как с ума сошедший вылетел. Горький осадок осел внутри от мысли, что это всё из-за этих чёртовых переплетённых рук. Он не должен был этого делать. Видимо, Кёнсу это… неприятно? Так вот что означал его взгляд на Тао и Сехуна, ему, судя по всему, претит однополые отношения. Кай грустно хмыкнул, угораздило же впервые влюбиться, ещё и в парня, который, похоже, никогда не ответит взаимностью. - Чего это он? – недоумённо проводив взглядом Су, спросил Бекхён, оторвавшись от смартфона, попутно собирая вещи. - И вещи не забрал даже, теперь придётся и его сумку тащить, – Бен ещё что-то недовольно бубнил, но Кай уже не слушал. Он вдруг понял, что единственное, что его связывает и хоть как-то сближает с Кёнсу - это его «маленький» секрет, и это возможно первое и последнее, что он узнал о нём. Нихера это не приятно… любить.