Я в тебя верю

Этот законсервированный завод, на котором никогда ничего не производили, прекрасно подошел бы для съемок финальной драки потенциального блокбастера. Полумертвый положительный герой собирается с силами и сносит отрицательному герою башку напрочь. Брызги голливудского кетчупа по всему экрану, добро торжествует, зрители довольны. Жаль, что дело происходило не на съемочной площадке, и того, кто накинулся на Джона Уотсона из темноты, было невозможно остановить режиссерским "Снято". Ударом ноги нападавший выбил пистолет - вывих правой кисти. Потом в сторону отлетел фонарь - трещина в лучевой кости левой руки. Резкий удар под колени опрокинул лицом вниз на каменный пол. Джон скорчился, прикрывая голову руками, пока его избивали ногами и железным прутом, - три сломанных ребра справа, трещины в двух левых. Удары сыпались с нечеловеческой быстротой. Внезапно они прекратились, и на шее жертвы затянулась стальная удавка. В лишенном кислорода мозгу промелькнула мысль: "Шерлок не придет". И все померкло. Обошлось без полета через туннель и прочих атрибутов загробной жизни. Ни грозных ангелов, ни развеселых чертей с вилами. Только белесый туман вокруг. Джон не сразу осознал, что из-за туманной завесы к нему обращается голос, равнодушный и безликий. - Ты был взвешен на весах и признан легким. Что ты можешь сказать в свое оправдание? - Мой друг попал в беду. - Речь идет о тебе. - Я обязан вернуться. - Увечья, нанесенные твоему бренному телу, слишком серьезны. - Это не имеет значения. - Этим ты только усугубишь вину. - Я не знаю за собой никакой вины. Я должен найти Шерлока. - Ты ничего не сможешь исправить. - Я не могу оставить Шерлока сейчас. Джон был готов повторять это вечно, пока не воспоют трубы Судного Дня, пока Земля не упадет на Солнце или его не заткнут еще каким-либо сверхъестественным способом. Яркий сполох пробежал по туманной занавеси, словно кто-то возжег факел или в его руке загорелся карающий меч. - Ты был спрошен и оповещен о последствиях - и все же продолжаешь упрямиться. - Я не отступлю! И снова стало холодно и больно. Джон долго смотрел на бесконечно далекий луч фонаря, собираясь с силами. Надо было пошевелиться, найти Шерлока и выбраться из этого гиблого места. Никаких звуков, выдававших человеческое присутствие. Это было хорошо и ужасно одновременно, ведь собираясь выслеживать серийного убийцу, Джон и Шерлок никого не предупредили, где они собираются устраивать засаду. По голой ноге Джона пробежало что-то живое и весьма тяжелое. Мужчина инстинктивно дернулся, и раскаленное копье боли вонзилось под копчик, внутренности запылали. Джон замер, все его разбитые кости и порванные мышцы вопили о пощаде. Мысль о том, что, возможно, где-то здесь лежит потерявший сознание Шерлок, и его бледное прекрасное лицо терзали крысы, придала Джону сил. Он пополз на свет фонаря - свой единственный ориентир в кромешной тьме. Выбросить руку вперед. Найти опору для пальцев. Оттолкнуться носками ботинок. Вторая рука. Вцепиться ногтями в щель между плитками, подтянуться. Десять… двадцать секунд передышки. Двадцать, твою мать. Вперед. И так все пять метров, пока пальцы не обхватили рифленую рукоятку. Джон приподнялся на локтях и, водя фонариком из стороны в сторону, выдавил хрипло: "Ше-ерлок!" Но увидел только десяток крыс, выжидающий удобного момента, чтобы наброситься. - Шерлок! - упрямо продолжать звать Джон. И словно в ответ донеслись звуки полицейских сирен. Через пару минут здание заполнили голоса и топот ног. Крысы нехотя отступили во тьму. Враз ослабевший Джон лежал молча, ожидая, пока его найдут. Совсем рядом процокали каблуки. Да благословит Господь Салли Донован, лучшую из женщин на свете. - Уотсон, вы слышите меня? Со всех сторон разом набежали люди. Первым примчался Лестрейд и бухнулся рядом с Джоном на колени. Холмс не появился ни пока парамедики несли Джона к машине скорой помощи, ни когда подключали к аппаратуре. Непривычно растерянный инспектор был все время рядом. Когда машина тронулась и они наконец-то остались наедине, Лестрейд наклонился к Джону. - Ты не беспокойся о Шерлоке. Это он нас вызвал. Джон в ответ лишь устало прикрыл глаза. На него уже начали действовать препараты, и боль сменилась апатией. В больнице он безразлично отвечал на вопросы коллег и выслушивал предварительные диагнозы. Его раздели, обработали раны, просветили рентгеном, провели ультразвуковое исследование. Наложили гипс, взяли анализы крови и мочи и наконец-то оставили в покое. Медсестра даже не успела накрыть Джона одеялом, а он уже спал. Женщина, работающая в отделении интенсивной терапии не первый год и навидавшаяся всякого, лишь жалостливо покачала головой. Надо было быть настоящим зверем, чтобы так отделать этого несчастного. Его определили в отдельную палату и приставили охрану, значит, полиция опасалась за его жизнь. Медсестра проверила подачу лекарств, плазмы и физраствора из капельниц. Записала показания кардиомонитора и приготовилась измерить давление, когда на пороге палаты возник высокий мужчина в темном пальто. - Сюда нельзя… - начала было медсестра строгим голосом. Но неурочный посетитель проигнорировал ее слова и быстрым шагом подошел к кровати. Наклонившись, протянул руку в кожаной перчатке, словно собираясь дотронуться до исцарапанной щеки. - Прекратите немедленно! Кто вы вообще такой? – возмущенно прикрикнула медсестра. Мужчина вздрогнул, словно только сейчас заметил женщину, и окинул ее цепким быстрым взглядом. - Вы забыли покормить кота, а ведь вы вернетесь домой еще не скоро. Женщина оторопела: она действительно забыла насыпать коту еды в миску перед уходом. Только воды налила. - Кто вы такой? – опять повторила медсестра, но странный посетитель уже потерял к ней интерес. Все его внимание сосредоточилось на беспомощной фигуре в гипсе и бинтах. - Я сейчас вызову охрану! - Можете обратиться к полицейскому за дверью. - Немедленно покиньте палату! Но странный тип сорвал с изножья кровати лист с записями о состоянии больного, пробежал глазами и, скомкав, бросил на пол. - Я допустил промах. Медсестра, окончательно уверившись в безумии посетителя, застыла на месте. К счастью, дверь опять открылась, и в палату вошел полицейский инспектор, тот самый, что привез пострадавшего в больницу. - Шерлок, ты ему сейчас ничем не можешь помочь. Пойдем, ты вернешься позже. - Мне не нужно одеяло. - Хорошо, обойдемся без одеяла. Инспектор подхватил Шерлока под локоть и увлек к выходу. На пороге Холмс обернулся, но Лестрейд все же вытолкал его за дверь. Сам же вернулся и спросил: - Он что-нибудь говорил в вашем присутствии? - Кто, больной? - Нет, его друг. Который сейчас отсюда вышел. - Про кота моего говорил. Откуда он… - У него свои методы, - нетерпеливо отмахнулся инспектор. – К пострадавшему он обращался? - Звал его, говорил, что совершил ошибку. Полицейский извлек из кармана блокнот и что-то нацарапал тупым карандашом. - Он может навещать больного? – поинтересовалась медсестра. Шерлок ей категорически не понравился. Инспектор, проглядывая свои записи, покачал головой. - К пострадавшему никого допускать пока нельзя, кроме сотрудников полиции. - А он сам не полицейский? Инспектор захлопнул блокнот. - Нет. - Хорошо, я предупрежу медперсонал. - Благодарю за содействие, миссис… - инспектор глянул на табличку с именем и поправился, - мисс Вольфсон. Мысль о некормленом коте не оставляла женщину всю смену. По лестнице она почти бежала, несмотря на усталость. Кот дрых в своем любимом кресле. Но при звуке поворачивающегося в замке ключа тут же проснулся. Опрометью бросился в прихожую, едва не сбив хозяйку с ног. Потом метнулся на кухню и, пока женщина поспешно стягивала сапоги, укоризненно гремел миской. Просто удивительно, как быстро из полудохлого дворового котенка он вымахал в красавца с угольно-черной шерстью и замашками истинного кошачьего аристократа.