Дар памяти

- Ну, что там?! Мальчик с удивительно красивыми чертами лица, искаженного волнением и настороженностью, остановился рядом с невысоким мужчиной средних лет. Мужчина ходил из стороны в сторону перед двухстворчатыми богато украшенными дверьми и периодически хватался за голову. С каждой минутой нервы сдавали, и к исходу четвертого часа у него уже совершенно не осталось сил. Лишь воля не давала ему сейчас же начать истерику с битьем ваз и скульптур, украшавших коридор, по которому он бегал. Этого человека зовут Винсент Кэрроу, и вряд ли король сейчас узнал своего верного Советника. Тяжело дышащий от быстрого и продолжительного бега мальчик не был похож на Винсента, но, несомненно, являлся его сыном и наследником. - Уже пятый час идет... - нервно отозвался мужчина, запуская пальцы в взъерошенные волосы цвета соломы. - Почему так долго?! Риген Кэрроу, десятилетняя гроза всех воробьев и голубей окрестностей и просто заноза в заднице отца, обессиленно опустился прямо на красный ворсистый ковер. Прислонившись взмокшей от пота спиной к стене, мальчик закрыл глаза и опустил голову на сложенные на коленях руки. Усталость и переживания брали свое. Через некоторое время Риген почувствовал, как тяжелое тело опускается на ковер рядом с ним. Не глядя, он знал, что это его отец, все равно больше некому. Со всех ног спеша в спальню родителей, Риген отметил, что особняк тих, и никто не попался на его пути. Наверняка нервный отец распустил всех слуг, либо они сами скрылись в своем крыле, дабы не нервировать своим присутствием господина. Долгое ожидание прервалось вздохом усталости. Створки всех дверей особняка денно и нощно смазывались, поэтому отец и сын не услышали, как она раскрылась, открывая взору горку из белого одеяла на огромной кровати. Без подсказок они понимали, что это их супруга и мать. Вскочив с пола, оба представителя семьи Кэрроу подбежали к женщине в белой одежде. Не успели и слова сказать, как та повелительно подняла руку, призывая к молчанию. По капелькам пота, катившимся с ее лба, было понятно, как она устала. Но оставлять волнующихся мужчин без ответов она не могла. - Все прошло отлично, - после этих слов Винсент и Риген так облегченно выдохнули, словно с их плеч сошла гора. - Поздравляю, у вас девочка. Госпожа Кэрроу сейчас отдыхает, а девочку осматривает другой доктор. Вы можете зайти, когда госпожа проснется, но это будет не раньше чем через четыре часа. Младенец пока будет под присмотром, и первое время к ней тоже нельзя подходить. Не волнуйтесь, все прошло без осложнений. - Девочка? Слава тебе Господи, все обошлось! - Винсент готов был расплакаться от счастья. Ему казалось, он сам пережил эти чертовы роды, настолько сильно он переволновался и замучился. Облегченный смех, а затем улыбка убрали следы страданий на его лице. Мужчина сбросил груз переживаний. - Девочка? - повторил Риген и улыбнулся счастливо. - Сестренка... Пап! У меня сестренка! - А у меня дочь! Доктор с возрастающим изумлением наблюдала, как первый после короля человек в королевстве и его наследник прыгают, держась за руки и повторяя: "Сестренка!", "Дочь!". Покачав головой, она вернулась в спальню, решив оставить мужчин со своими заморочками. Так радуются, как будто сами рожали. Встретившись взглядом со своей напарницей на время этих родов, женщина подумала, что стоило наверно сказать им. Девочка пришла на этот свет молча, а потом оказалось, что ее сердце не билось. Когда женщины уже готовы были сообщить эту новость матери, комочек в руках одной из них дернул рукой. Юная Кэрроу открыла глаза спустя минуту после своего появления на свет. *** - Как мы ее назовем? Ты ведь предлагал три имени, верно? Ожившая и вновь блистающая непревзойденной красотой жена Советника короля держала на руках крохотный сверток с дочерью и умилялась. В господских покоях собрались на важный совет она сама, ее муж и сын. Все трое сидели и выбирали имя для нового члена их семьи. - Я выбрал три имени, а ты выбирай из них. Мне они нравятся в одинаковой степени, не могу отделить что-то одно, - покачал головой Винсент и осторожно коснулся щечки спавшей дочери. Юная Кэрроу совсем не плакала. В те редкие часы бодрствования малышка молча хлопала светло-голубыми глазищами и чуть открывала рот. Звуки она издавала странные, присущие всем младенцам. Но ни разу за все эти два дня девочка не заплакала, ни даже крикнула. Мелиссу подобное положение дел беспокоило, но приглашенный специалист лишь поздравил их со спокойным нравом дочери и сказал, что девочка абсолютно здорова. - А какие имена-то? - вмешался в разговор Риген, развалившийся на кровати и вдыхавший молочный запах своей маленькой сестры. Винсент тоже лежал, положив голову на вытянутые под одеялом ноги Мелиссы, чем ее безумно раздражал. Она даже пригрозила ему вспомнить времена их молодости и разбить несколько ваз об его голову. - Амелия, Лиара и Кристин. - Амелия Кэрроу, - задумчиво прожевал Риген. Родители с интересом прислушались к мальчику. - Лиара Кэрроу... Кристин Кэрроу... - Не старайся, они все благозвучны, - вздохнул мужчина. - Лиара Кэрроу... Мелисса повторила за сыном и задумалась. Риген не сводил взгляда с небесных глаз младенца, в процессе проснувшегося, но никак не показавшего это. Риген наклонился к девочке и потерся носом об ее носик. Малышка изумительно пахла, вдобавок уже сейчас имея ангельские черты. Риген и Винсент в голос утверждали, что в будущем придется заколачивать вход от настырных ухажеров девочки. Мелисса сердилась и грозила, что оторвет им все самое ценное, если те будут вмешиваться в жизнь дочери. Оба клятвенно уверяли обратное, на всякий случай, скрестив пальцы за спиной. - А-а-а... - подала голос в ответ на слова матери малышка. Это был не крик, почти шепот, но все Кэрроу его услышали и повернулись к ней. Риген так вообще глаз не сводил. Такая крошечная, сестренка казалась ему куколкой, которую покупают богатеньким наследницам. Но девочка хлопала глазами и дула губки, как бы говоря, я живая. - Лиара, - попробовала вновь женщина, и малышка вновь откликнулась. - Кажется, она сама выбрала себе имя. Винсент и Риген переглянулись. Последний еще не раз будет вспоминать этот момент, шутя, что свой характер сестра проявила сразу, как родилась. Иные судьбы прописаны еще до их рождения. И ничего с этим не поделаешь.