Голодные игры,или Остаться в живых, или Майки собрался похудеть

Однажды вечером Люк сидит в баре с Калумом и Эштоном, жалуясь на тяжелую судьбу, пока те с хохотом подкалывают друга. Внезапно вокалист чувствует изменения в своих ощущениях. Плюсом в отношениях Люка и Майкла было то, что двое были истинными друг у друга и буквально ощущали настроения партнера даже на расстоянии. Блондин резко срывается с места, когда понимает, что происходит. Вихрем врывается в дом и бежит на кухню, даже не снимая куртки. Он видит Майкла около открытого холодильника, который держит в одной руке палку колбасы, в другой целую буханку хлеба, и поочередно откусывает, мыча от удовольствия. Альфа опирается плечом о дверной косяк и наблюдает за любимым, стараясь не обращать внимания на то, что его «солдат» уже в положении стоя. Он хихикает, когда Майкл открывает молоко и начинает пить прямо с пачки. Резко черноволосый поворачивается, встречаясь с голубыми глазами взглядом. Он бросает колбасу на стол и твердым шагом наступает на альфу. В его глазах пляшут чертята, а член уже начинает пульсировать. И тогда Хеммингс понимает: у Майкла началась течка. Альфа глубоко втягивает носом воздух и чует сильный аромат, исходящий от его мужа. Гитарист набрасывается на вокалиста, даря грубый поцелуй со вкусом колбасы. Люк подхватывает его под задницу и понимает, что смазка уже промочила насквозь черные скинни. С горем пополам они добираются до спальни, стараясь не стать на Турбика, по дороге припечатывая друг друга к стене. Блондин мягко опустил омегу на кровать, не разрывая поцелуя. Он нежно погладил спину черноволосого, сминая пухлые губы и врываясь в рот горячим языком. Майкл тихо постанывал от приятности чувств. Признать, он уже до одури скучал по прикосновениям любимого альфы. Но в то же время, он боялся нарушить правила диеты и не похудеть. Для Майкла это было бы самым большим горем, ведь он так сильно любил Люка и хотел быть достойным своего спутника, что готов сидеть хоть всю жизнь на ненавистной диете. Блондин с громким чмоком оторвался от слегка припухших губ и перешёл с поцелуями на светлую шею омеги и острые ключицы. Он посасывал, покусывал и облизывал нежную кожу, пока омега под ним извивался и грязно стонал в ритм каждому движению Люка. Колечко мышц омеги нещадно ныло, смазка обильно выделялась,член пульсировал,а глаза застелила пелена. Майки хотел снять с себя рубашку, но блондин быстро убрал его руки: — Не надо, любимый. Позволь мне сделать все самому,– с лёгкой улыбкой сказал альфа, думая о том, насколько мило выглядит его омега с покрасневшими от возбуждения щеками. Он поклялся доводить его до такого состояния почаще. И Майку не оставалось никакого выбора, кроме того, чтобы откинуться головой на мягкую постель и следить за плавными движениями вокалиста. Тот в это же время, уже стягивал белоснежную футболку, открывая Клиффоду вид на крепкое, подтянутое тело. На животе прорисовывались кубики пресса, твердая грудь плавно вздымалась вслед каждому вздоху, тонкая талия, узкие бёдра и широкие (Майкл бы даже сказал огромные) плечи. Гитарист тяжело задышал, а достаточно большая выпуклость в зоне паха уже грозила прорвать джинсы. Люк облизнул сухие губы и быстро расстегнул пуговицы свободной рубашки Клиффорда, неосознанно прикасаясь своей промежностью к промежности Майкла, заставляя старшего скулить от такого приятно-мучительного трения. Майки не помнит, как оказался полностью голым, он даже не помнит своё собственное имя, когда два пальца Люка легко толкаются в проход омежки. Все, что знает Майкл, — не молчать. И он не молчит. Скуля, гитарист насаживается на пальцы глубже, и Люк добавляет ещё один, увеличивая темп. Вязкая натуральная смазка стекает на кисть топа, заставляя его рычать, а затем резко выводить пальцы, из-за чего старший хныкает. И Люк мигом заменяет руку своим членом. Блондин плавно входит, сначала впуская в дырочку только головку члена, а затем, медленно, но уверено входит во всю длину, ощущая, как плоть любимого сжимается. Тепло, влажно и тесно. И Люк не выдерживает. Он цепляет пальцами бедра сабмиссива, насаживая его глубже, вбиваясь в податливое тело, лаская нежными руками живот и грудь омеги. Клиффорд закидывает ноги на его талию. Майки ноет и тянется рукой к своему члену, жаждая прикосновений, но Лукас вновь их отталкивает. — Нет-нет, любовь моя, сегодня я заставлю тебя кончить без единого прикосновения к собственному телу,– сбивчиво шепчет доминант, и Майки явно слышит в его голосе садистские наклонности, но послушно молчит, разрешая младшему убрать свои руки за голову. Майкл старается сдерживаться, но когда его альфа набирает ещё больший темп, приоткрывает красивый рот, смотря прямо в зелёные глаза, потемневшие от удовольствия, а смазка уже насквозь промочила тонкое одеяло, лежавшие на кровати, он не может больше терпеть. Громко ругаясь, сбивая все маты воедино, протяжно стона, зажмуриваясь и прогибаясь, он кончает. Люк был прав, он заставил кончить омегу, не трогая его член. И от этой мысли у обоих сносит крышу. Следом кончает и Люк, изливаясь в гитариста. Последний возмущенно мычит: — Ты что, идиот, удумал?! Ты хочешь, чтоб я забеременел?! Будешь сам с ребёнком нянчится! А если я потолсте- Договориться Майклу не дают. Его прерывает жадный поцелуй, а затем поворачивают на живот, заставляя хныкнуть и стать в коленно-локтевую. — Ты что, секс-машиной надумал устроиться? Да я же подохну! Если я не похудею, ты у меня сам салат жрать будешь, альфа недоде- Ему вновь не дают договорить. Гитарист зажмуривается и выгибается в пояснице, словно кошка на солнце, когда блондин резко входит во второй раз, без предупреждения. По комнате летают громкие стоны и грязные хлопки от ударов двоих тел. Запах секса, смазки и естественные ароматы двух влюблённых заставляет разноцветные мурашки пробегать раз за разом перед глазами. Страсть, желание, любовь. Три тонкие, едва уловимые нотки пряно щекочут нос обоих. Стоны становятся все громче, маты все невнятнее, а толчки все быстрее. Люк гладит рукой нежную кожу спины,легко кусает лопатку, мягко разминая прогнутую поясницу, целует каждый позвонок, сминает полушария ягодиц, зарывается в мокрые на макушке волосы, проводя носом по шее, и Майки буквально мурлычет, выгибаясь ещё сильнее. И Люк думает о том, что этот парень наделен настоящей грацией кота, которой позавидует любая дама с "высшего общества". — Посмотри, любовь моя, разве ты не прекрасен? Ты само совершенство, милый, – сбивчиво, на грани слышимости, говорит доминант, но Майки его услышал. И он улыбается, так солнечно и ярко, что Люк и сам начинает светиться, несмотря на усталость. Спустя пару мгновений гитарист кончает, а следом и вокалист. Оба обессиленно падают на кровать. Люк притягивает своего мужа поближе к себе и тот кладет голову на его грудь, слушая ритм сердца. Альфа чмокает его в макушку и закрывает глаза. И уже засыпая, он слышит где-то на периферии сознания фразу Майкла: " В жопу эти диеты! Я не готов от такого отказываться!" И Люк согласен с ним, как никогда раньше.