Через тернии к звёздам

Всё стало по-другому. Мы больше не общаемся, почти не разговариваем, не считая стандартных фраз. Нет приставучих слов и навязывающих расспросов. Проходя мимо, остаётся только идти куда шёл, как говориться. Нет разговоров, нет слёз в дружеское плечо, того самого смеха, что мог поднять меня из самого днища моих мыслей. Я перестала обедать с ними за столом, а Энди больше не заходит в мою комнату без стука. Он вообще больше не заходит. Я иду к Малии — он молчит. Я не ночую дома, оставшись у Сэма — он молчит. Я курю — он молчит. Даже когда я снова простудилась — он тоже молчал. И я хороша. Бирсак несколько раз звал меня в студию, но я гордо говорила: «Нет, спасибо.». Он говорил подобное раза четыре. Потом перестал. Когда Энди задерживается где-то, когда его машина не появляется как всегда в гараже — нет такой сильной тревоги, после которой я могла бы сломя голову бежать ему навстречу. Точнее есть, но я стараюсь этого не показывать. Дала слово — будь добра его держать. Не спорю, было тяжело. Ладноо, и сейчас нелегко. Близкие ведь люди были, а сейчас что? Он больше не извинялся. Просто смотрел на меня, а я ничего не понимала в его взгляде, будто мы никогда не общались, и я его в глаза не знала. Куда-то подевалось всё, ушло, наверное. Не осуждайте меня, прошу вас. Не могу иначе. Плохо, тяжко. Но я не сдамся. Придёт время — всё встанет на свои места, если так должно быть. Против судьбы всё равно не убежишь. Мы разговариваем во время занятий. Ах нет, поправочка: я разговариваю, не он. Музыкант сидит молча, не отвлекает меня, не мешает и не выпендривается. Просто учит все уроки и делает огромные шаги к продвижению. Смотрит на доску сквозь меня, записывает материал и уходит, словно я два часа говорила сама с собой. И это не обида, понимаете? Мы оба уже прошли ту стадию, когда обида захлёстывает через край. В то время есть хоть какие-то эмоции. Здесь же — ничего. Молчание. Сколько прелести и бед в одном этом слове. Из памяти стёрся даже его голос. Живой. Чёткий и низкий, грубый. Мне лень было идти в магазин, я брала из его стола сигареты и на их месте оставляла деньги. Бирсак молча возвращал мне их. Молча. Сидели в одной компании по случаю приезда Теры. И ведь никто не сказал ни слова! Все видели, что мы так и не помирились. Но ведь не вмешиваться куда лучше, чем заставить свой ленивый зад что-нибудь предпринять. Вы правы, я бы обозлилась, залезь чей-то нос не в своё дело. Хоть попытаться стоило бы. (31.07.17. 15:01) — У меня самолёт сегодня в шесть пятнадцать утра. Крис, пообещай, что встретишь? — на манер блондинки говорила Зайцева. Её голос звучал из динамика моего мобильного телефона, чей процессор хорошенько перегрелся за полтора часа болтовни. — Сколько нужно повторять? Конечно, встречу. Это же даже не обсуждается! Смотри, не забудь ничего. — Ааа! Вспомнила! Плойку чуть дома не оставила! Послышалось шуршание и гроханье. Затем что-то упало. И крик. — Фааак! Я разбила мамины духи! — ныла Кристина. Но буквально через секунду всё стало нормально. — Ладно, новые в городе куплю. Эти мне уже порядком не нравились) — Жаль, что через телефон ты не увидишь моего смеха. — Куницкая! — завизжала она, и мы обе стали смеяться. — У тебя долго ноут в ремонте будет? — спросила я. — Дааа, не вовремя он навернулся… — подытожила подруга. — Ты же мне дашь своим иногда попользоваться? Ну плииииииз. — О, боги. Не говори это слово! Раздражаешь! Дам, если не будешь у меня по папкам лазить. Не то я тебя знаю) — Да ладно тебеее))) Оʼкей) Не буду) — но я прекрасно знала, что будет. — Ты же знаешь, что я всё равно тебя ослушаюсь. — тут же прочла мои мысли. — Агааа… — Но ты же не против, да?! Да? Да? Да? — Дааааа, — спустя какое-то мгновение мне суждено было поддастся. — Я люблю тебя: * — Я тоже тебя люблю. Приезжай скорее. У меня тут сюрприз небольшой для тебя. — Какой?) — А вот это уже твоё наказанье, ахаха) Не скажу. Будешь тут — сама посмотришь. — Ну ты… — Заяц часто называла меня «коза», несмотря на то что и делала пауза для того, чтобы подобрать другое, более обидное «оскорбление» -.коза. — Всё, давай) Позвонишь ещё, когда в аэропорту будешь. — Конечно) — тут же изменилась в голосе моя собеседница. Так мы проговорили ещё около часа. Не удивляйтесь. Потом мы, вроде как, уже попрощались, но, вспомнишь что-то чрезвычайно «важное», Кристинка завела разговор снова. Ещё 25 минут ушли впустую. Меня спасла бы только смертная казнь, ахаха. К счастью, наш пустотрёпный разговор прервался. Зарядка у телефона была почти на нуле: 2% всего осталось. Я успела набрать СМС-ку Зайцевой с текстом: «Тел сел. Созвонимся в общем: * /смайлик /», как гаджет окончательно потух и отрубился. — Джульетт? Мой голос прозвучал слишком хрипло. Из-за этого пришлось говорить снова. Девушка сидела в гостиной с очками на глазах, в махровых синеньких носочках и читала утреннюю газету. — Да? — просила она меня, откладывая на автомате статью в сторону. — Я хочу попросить у тебя помощи. — начало получилось размазанное, потому что непривычно с ней разговаривать после моей выходки. Нужно наладить отношения. Я решила, что женская стряпня как нельзя лучше поднимет нам настой и «боевой» дух. — Не против, если мы вместе что-нибудь состряпаем на кухне? Мне тут и рецептики несложные приглянулись. Стою и переминаюсь с ноги на ногу, потирая ногтями дверной проём. Но можно было не париться. Чем больше я говорила, тем больше она расползалась в улыбке. Ответ был яснее ясного: — Я только «за»! И добродушная солистка кинулась мне на шею. — Я так рада, что ты снова… ну… начала с нами…эм… нет, не так…. Со мной. — запинаясь, говорила она, -. разговаривать) — Ну. как видишь… Только ты пойдёшь со мной за продуктами! — настойчиво потребовала я. — Без вопросов! — собеседница повернулась и подмигнула левым глазом. — Ты уже одета, да? — Агаааа: D — Тогда жди меня! И не дождавшись моего ответа, который, кстати, всё равно был утвердительным, побежала наверх: одеваться. Сухое покрытие бетона на тротуаре покрывается мелкими трещинками, через которое медленно, но верно пробираются растения. Я шлёпаю в своих вансах, а певицах, немного придуриваясь, идёт в ногу со мной. Её «рваные» джинсы ослепительно-белого цвета видны, мне кажется, издалека. Рассеянный вид Джульетт выдаёт её саму с поличным. - Если ты хочешь со мной поговорить – говори. А то твоё молчание действует мне на нервы) - говорю я, размахивая пакетом, куда мы будем складывать продукты. Чуть-чуть приподнявшись на бетонном бордюре, пришлось расправить руки, дабы установить равновесие, чтобы я не упала) - Нет, нет… ничего) - Джульетт! – сорвалось у меня. - Ладно! – выкрикнула она в ответ. – Ну что вы.. Это… Как кошка с собакой, ну? – добавила после длительной паузы. За это время я уже успела пройти оставшийся участок возвышенности и теперь шла рядом. - С кем? – спросила я, хотя прекрааасно понимала о ком речь. - Ты и Энди. Может хватит ругаться? - Агаа, и это мне говорит человек, который… ахаха… - Даа) Это тебе говорю я. - Джу, пойми меня сейчас правильно. Я не только из-за принципа с ним не разговариваю. Он просто не заслужил пока что моё прощение. - Пока что? То есть, есть надежда да светлый финал?) - Возможно. Я не поддержала улыбку собеседницы. Всё таки больная тема, как ни как. Было страстное желание рассказать ей про его последние слова. Они, честно говоря, непонятны оставались до сих пор даже мне. Но потом я передумала.. Не стоит, пока сама не разберусь. В маркете мы накупили, не сказать, что дофига всего, но прилично. На обратном пути я случайно запнулась об торчащий корень какого-то большого вонючего, признаться, дерева и с грохотом, и со смехом Джульетт упала на землю. Мне было жалко свою правую коленку и ободранные ладони, которые за последние несколько дней абсолютно не в чём не провинились. Так же могла быть уверена, что рукав футболки, что была на мне и что попала в какую-то непонятную грязь, я вряд ли одену ещё когда-нибудь. Только с условием, если выветриться отвратный запах грязи смешанный с резиной. - Вставай, недотёпа, - с громким смехом, девушка подала мне руку. - И вот так всегда. – призналась я. - Тогда не удивительно, что ты так неловко упала в лифте на кафеле. Такой шрам! Симмс залила своим смехом всю улицу. - А т-ты откуда про шрам знаешь?.. – настороженно переспросила я у неё. Не может быть, чтобы.. - Ааа, да мне Энди рассказывал. Говорит, ты пьяная не дождалась его и одна попёрлась в лифт. А у тебя балетки были на плоской подошве или что-то вроде того,а в лифте кафель лежал. Ну вот, ты стала выходить и «шмяк!». Ой, ну да не мне тебе рассказывать. Ди сказал, что даже зашивать пришлось. Эх, Кристинка, как тебя так об стекло то угораздило?! Я жестоко тупила и обрабатывала полученную информацию. «Это так он тебе рассказал значит!» - послышалось в голове. - Эй, ты ещё тут? Девушка махала рукой у меня перед глазами. Логично, ведь я остановилась посередине тротуара и смотрела в одну точку, стоя неподвижно. Как вкопанная. - Да.. да, я тут, - отмахнулась и стала понемногу приходить в чувства. Джульетт рассказывала что-то про Лас-Вегас. Естественно, мои уши уловили всего 10% информации, остальное пролетело мимо. Франция.. Придя домой, как можно уже догадаться, настроя и желания что-либо делать уменьшилось. Заметив, пришлось соврать, конечно же. Голова болит. Отчасти – правда. Плюс ноет нога и ладошки. Воспоминания так и окатили меня. Как обухом по голове, честное слово… Он ей чуть не рассказал! Не дождалась я его! Как же! Уж лучше бы не дождалась… Я сижу на краю ванной и смываю грязь и кровь с частей тела. Настроение ушло в жопу. По-другому не могу сказать. Мы делали что-то вроде круассанов с шоколадной начинкой, когда с задних ворот послышался гул авто. Моё сердце дрогнула, и я, кажется, стала ещё меньше, чем была. - Привет, - коротко бросил он ДЖУЛЬЕТТЕ(!), пошёл, поцеловал её и ушёл. - Крис, ты.. - Я в порядке, - сказала я девушке, хотя чуток потряхивало. Было даже обидно. Я не настолько призрак, чтобы уж совсем меня не замечать! - Хочешь, я поговорю с ним? - Сейчас, не дождётся! Сам виноват, а я ещё и просить должна о чём-то. Нахер пусть идёт! Как же быстро вещи, бесящие меня до потери пульса, заводят во мне «механизм», когда язык опережает мозг. (31.07.17. 23:00) - Кристинка уже, должно быть, в самолёте летит, - говорю я вслух. Посмотрела на часы, - и вправду, летит уже. От этой мысли стало тепло, как от порции топлёного молока. Сиреневый плед окутывает меня по шею: стало как-то прохладно. Подоконник осыпан чем-то мелким. Отсюда я не спеша осмотрела комнату. Знаете, такой беспорядок вперемешку с полным хаосом. Плакаты, вырезки, распечатки, фотки, наклейки, бумажки, цветные тетрадки, плёнка от фотика, картриджи… В моём возрасте ты смотришь на вещи по-другому. Более резко воспринимается действительность, словно через очки, облепленные наждачной бумагой. Хочется вообще никуда не двигаться. День прошёл паршиво. Даже несмотря на то что мы напекли, наготовили кучу вкусностей. Келла нас даже похвалила. Чего-то не хватает. Так пусто. Примерно так же осушается земля у цветка в горшке. Кажется, что не достаёт именно там-то или там-то. А потом думаешь – это не в вещах пустота, во мне. С яркими фонарями, стоящими вдоль улиц, как паутин, много всего лезет на ум. Я поглядываю на свои разбитые коленки и вспоминаю детство. «Ущербная!» - кричали мне одноклассницы в след. «Дай списать.» - самая частая фраза в мою сторону. Замечательное детство, не поспоришь. И так тошно становиться от этих слов, на которые, казалось бы, забить да и дело с концом. Чем больше я это повторяла и крутила в голове, тем сильнее, тем обиднее становилось. Ничего не прошло. Мелочи становятся громадной проблемой после того, как я сотню раз нагнетаю это у себя. Мама пишет, что обследование проходит хорошо. Она начала правильно питаться и тому подобное.. Я уснула сидя в кровати, опираясь на спинку. Ноутбук, подключенный к зарядке, светился в темноте у меня на коленках. До тех пор, пока я не почувствовала на себе чей-то взгляд. В темноте, ослеплённой мои глаза так, что можно было подумать будто я вовсе потеряла зрение, спустя какое-то время заметила, как музыкант сидит на кресле и смотрит на меня. - Это что, шутка? – не раздумывая, сказала я. Томно разлепляя глаза, моя спина хрустела и болела. - Я не хотел тебя будить. Слышать его голос в полную силу было непривычно. - Но я проснулась, - подняла левую бровь и сделала умное выражение лица. – Мне надо поспать, чтобы потом проснуться и поехать встречать Зайцеву. - Я не понял... Она что, приезжает? - Ах да! Но ты не переживай, она будет жить в Катиной квартире. - Можно без сарказма? Я молчу. Думаю, понял: «Нет, нельзя.» Энди стал тёмным силуэтом, прогуливающим по моей комнате вокруг кровати. - Можно? – спросил он разрешения присесть рядом. Я молчу, но сделала отрицательный жесть головой. - Ясно, тогда я всё таки сяду. - (!!!!!) Наааа всяякий случай, я пододвинулась в другую сторону от него. Какая-то майка с принтом в темноте выглядела устрашающе. - Мне тебя не хватало, - начал он. - Да, я заметила. - Не перебивай! – прикрикнул музыкант, что я даже успела испугаться, но в итоге замолчала. - Не хочешь мириться не нужно. Только вот что… подумал я над твоими словами… Джульетт всё знает. Я не знаю, чтобы он ещё сказал, но моя обязанность была перебить снова. - Что знает?! - Кристина!... Знает про мои .. косяки. Понятно, что значит «косяки». - Ты решился? – дар речи отнимается просто мгновенно. - Да. Буквально совсем немного меня заполняла отрада, что он всё таки способен на подобные поступки, но потом.. - И про … меня? - Нет. Не сказал. Не могу. - И как она отреагировала? – мне натерпелось узнать. - Крис, Джульетт меня простила. Я не была удивлена так сильно, как он. И его лицо стало нежно-фиолетовым от фонаря поблизости. Губы перекосились в гримасе, а голова опустила взгляд на постельное бельё. Он ждёт ответа, но я не знаю, что ему сказать. - Знаешь, как тяжело проходить мимо тебя? Знаешь, как трудно не замечать тебя и молчать, когда так и хочется выговориться? Молчишь.. Это хорошо. Не сбивай…, - брюнет остановился, кадык на шее дёрнулся, и он продолжил, - ..Знаешь, с тобой опасно играть, дааа… - Ты это сейчас к чему сказал? - Да это я так. Просто много проблем от тебя. - Да? Так избавился бы! Не думаю, что это так сложно?! - Ну, ну, не повышай голос. Почему я не могу возразить? - Мне от тебя ничего не нужно. Просто поясни те слова, что ты сказал мне в прошлый раз. На какое-то время снова воцарилась тишина. Лишь через открытое на проветривание окно доносились звуки с улиц посёлка. Я НЕ ОЖИДАЛА – он притянул меня к себе и крепко обнял. Так же, как маленькие дети, совершенно сонные, засыпая уже на ходу, подходят и обнимают на прощанье. Такое вольное движение, что даже не хватило морально сил, чтобы сказать: «Отпусти.» Взрослый мужик лежал головой у меня на плече, обнимая руками моё тело. - Я устал. Понимаешь, Кристишка, я таак устал.. Кристишка… Музыкант ещё бубнил что-то невнятное. С опущенными руками, совершенно не двигаясь, глаза смотрели на холмы за большим количеством домов: меня так никто не называл, даже Заяц. Только бабушка, когда я была маленькой. Но это было очень давно. Боясь пропустить что-то, я глядела на тёмное, тяжёлое небо. Мне жаль Энди. В данный момент я испытываю жалость к этому человеку. А я ведь так и не получила ответ на свою просьбу. Зато появился новый вопрос: так помирились мы или нет? > Bullet For My Valentine - Alone