Ваше желание - мой долг

      - Да, Степан Алексеевич, я все переделаю, — смог я наконец вставить слово в эмоциональный монолог препода.       - Мне не нужно ничего переделывать! — продолжал распыляться передо мной Степашка. Спасибо его ушам и имени за такое прекрасное прозвище. — Почему Вы, месье Авдеенко, не можете ни одну работу сдать в срок?!       - Понимаете, Степан Алексеевич… — начал было я, но препод договорить не дал.       - Я у Вас ничего не спрашивал! Молчите и слушайте! — злился Степашка, все больше и больше краснея. Физик никак не мог остановиться, и я перестал его слушать: он ругал меня уже битые полчаса, как ему не надоело еще! Взгляд лениво обошел пустую аудиторию и замер на окне, за которым сгущались тучи. Я мельком взглянул на часы: половина 7. Чертовы пары, чертова отработка, чертов препод!       - Идите! У вас 3 дня, и мне все равно, как Вы уложитесь! — услышал я наконец долгожданные слова и, кинув преподу «всего доброго», вылетел за дверь.       На улице было свежо впервые за 5-6 дней невыносимой жары. Не было никакого желания ехать в переполненной маршрутке, и я, наплевав на дождь, абсолютно точно собиравшийся пойти, побрел в сторону дома. Небо уже роняло крупные капли, а через несколько минут полило как из ведра. Добежав до родной многоэтажки и быстро набрав цифры на домофоне, я заскочил в лифт. Коробка, среагировав на нажатую мною кнопку седьмого этажа, загудела, тронулась и… замерла.       - И? — пытаясь не нервничать, задал я вопрос в никуда; ткнув пару раз пальцем на семерку, с ужасом понял — лифт не идет. — Дерьмо! — крикнул я и со всей злости дал кулаком по панели. Этого только мне и не хватало!       Вызвав лифтера, я, оставив на металлической поверхности за собой мокрую дорожку, сполз по стенке и сел на пол, вытянув ноги.       - Прекрасный день, — тихо усмехнулся я, сняв с себя и выжав прилипшую к телу футболку. — Мечта просто! — крик в пустоту, удар кулаком в дно лифта и… прекрасная мелодия.       - Твои глаза чуть ближе горизонта… — шепотом подпел я телефону и улыбнулся. Эта песня стояла на номере Никиты на рабочем. Он часто звонил мне, если быть точнее, каждый день. Иногда мы разговаривали о всякой ерунде, денег Кит не жалел.       - Не очень добрый день. Ваше желание — мой долг, — усмехнулся я в аппарат.       - Долго же ты думаешь перед тем, как взять трубку, — донеслось из телефона, и по коже пробежали мурашки. Я был готов отдать все, лишь бы слышать этот голос!       - Я песню звонка слушал, — рассмеялся я.       - Вот как, значит, — весело произнес Никита, но резко стал серьезным, — почему не очень добрый день в твоей коронной фразе?       - Меня препод отчитал за ужасную работу, я попал под дождь, а теперь мокрый застрял в лифте…       - Значит, я позвонил вовремя, — прошептали на том конце провода. — Мы застряли вдвоем, я стою в трех шагах от тебя в мокром костюме… — он был чертовски прав. Только это и могло улучшить мое настроение.       - Я поднимаюсь на ноги, моя футболка прилипла к телу, очертив все мышцы. Шорты промокли насквозь, с выбившихся из-под фуражки светлых прядей капает вода, — тихо произнес я, пытаясь не сильно шуметь: лифтер мог прибыть в любое время.       - Я скидываю с себя пиджак, одновременно подходя к тебе. Шепчу, что так недолго и простудиться; зажав двумя пальцами козырек твоей кепки, отбрасываю её в сторону, — медленно, неспешно прожурчал Кит.       - Я нервно расстегиваю верхние пуговицы твоей рубашки, — пытался я себя сдерживать, — у меня ничего не получается, и я, сжав в руках полы, просто тяну её вверх.       - Я поднимаю руки, облегчая тебе задачу, — прошептал Никита, — ты бросаешь мою рубашку на пол, на мои плечи падают капли воды с каштановых растрепанных волос, стекают по торсу, прессу, низу живота…       - Я резким движением снимаю с себя футболку и отправляю её в угол лифта, — часто задышал я, — приблизившись к тебе вплотную, я толкаю тебя назад и прижимаю к стенке. Твои руки зарываются в мои волосы, и я настойчиво, требуя ответа, целую тебя.       - Ты получаешь то, что хотел, — выдохнул Никита, от чего дрожь пошла по всему телу.       - Я еще сильнее прижимаю тебя к холодной поверхности…       - Но я отталкиваюсь от стены, и спиной об неё ударяешься уже ты, — неожиданно перебил меня Кит.       - Что? — опешил я. Кажется, мы поменялись местами.       - То, — коротко отозвался Никита. — Я отрываюсь от твоих губ, спускаясь к шее. Кончиком языка я пробегаю по кадыку, но снова и снова возвращаюсь к нему, — часто дышал Кит, в трусах уже все деревенело. — Я целую тебя нежно и одновременно настойчиво, давая знать, что никто больше не смеет так делать…       - Мои руки скользят по твоей мокрой спине, я тихо постанываю от твоих поцелуев и слабых укусов, — произнес я и шумно выдохнул. Этот парень не переставал меня удивлять.       - Я спускаюсь все ниже и ниже, пробуя на вкус все твоё тело, — прошептал Никита. — Вот мои губы касаются ключиц, груди, пресса…       - Я шумно дышу под прикосновениями твоих горячих губ, — тихо произнес я, все больше возбуждаясь. В лифте стало невыносимо жарко несмотря на то, что я уже вытерся мокрой футболкой.       - Я медленно опускаю шорты с трусами, — кажется, Кит еле шевелил губами. Он просто выдохнул последнее слово и замолчал. Моё сердце колотилось где-то в районе шеи, так и норовясь выскочить через рот, черт возьми!       - Я опускаюсь рядом на колени и, впиваясь в твои губы поцелуем, легко толкаю тебя в плечо, из-за чего ты приземляешься на свою пятую точку, — ухмыльнулся я. — Ты падаешь на кучку мокрой одежды и, перед тем, как я устраиваюсь сверху, переворачиваешься на живот.       - Продолжай, — прохрипели из трубки.       - Ты ерзаешь подо мной, нетерпеливо толкаясь задницей, — шумно дышал я, иногда прерывая слова сопением, — я подвожу свою руку под живот, с оттяжкой проводя ладонью по твоему члену… — из телефона доносились стоны, от которых я начал себе подрачивать, сидя на прохладном полу совсем не прохладного лифта. — Я толкаюсь тебе в задницу, мой стояк соскальзывает по твоей ягодице, оставляя на ней влажный след, — голос периодически срывался, с губ слетали стоны, но я продолжал. — Мокрая головка упирается в тугое отверстие, прямо к твоим яйцам стекает смазка, ты вздрагиваешь и еще выше приподнимаешь бедра. Я аккуратно вхожу на треть, с твоих губ срывается стон.. — я сбился и замолчал. Голова кружилась, рука быстро двигалась вдоль члена, по лицу стекали не то капли воды, не то пота.       - Я с силой толкаюсь к тебе, пытаюсь насадиться полностью, — после секундной паузы прозвучало из трубки, — ты начинаешь двигаться медленно, очень медленно. Я дергаюсь под тобой — мне категорически не хватает этих спокойных размеренных движений. Ты не торопишься, крепко держа меня за бедра.       - Я покрываю твою спину поцелуями, — задыхался я в замкнутом пространстве, — продолжаю вбиваться в тебя, все ускоряясь и ускоряясь. С твоих губ срываются стоны, слишком громкие, и я зажимаю ладонью твой рот. Дышать трудно, ты судорожно вдыхаешь жаркий воздух…       - Дааа! — донеслось из трубки, и я понял, что сейчас кончу.       - Я чувствую, что схожу с ума от удовольствия, — у меня на самом деле ехала крыша. — Ты давишься стонами, когда я начинаю еще ритмичнее двигать бедрами. Твои руки беспорядочно хватаются за мои, когда я горячо дышу тебе в затылок, шепчу на ухо всякие непристойности, попутно покусывая за мочку.       - Я не выдерживаю и кончаю прямо на пол, — выдохнул Кит, — ты не заставляешь себя ждать и кончаешь в меня.       - Я падаю рядом с тобой на мокрое дно лифта, с волос капает вода, с тела тоже. — блаженно проговорил я, понимая, что для счастья нужен один-единственный человек. Хоть и не вместе, друг другом мы зависимы. — Лифтер! — воскликнул я.       - Ой, иди к черту, — рассмеялся Никита, — не хочу я такой концовки этого офигенного разговора! Придумай что-то попозитивнее, — весело проговорили из трубки.       - Правда лифтер, — улыбнулся я.       - Зануда, — проныл Никита, —, а впрочем, позвоню завтра, — снова развеселился парень.       - Отлично, буду ждать, — обрадовался я, как маленький ребенок, которому согласились купить мороженое.       - Я тащусь с тебя, Авдеенко, — улыбнулся Кит. Кроме моих имени, фамилии и цвета волос парень обо мне ничего не знал. Почему-то теперь меня это не радовало. И, что странно, не радовало только с ним. С остальными по-прежнему было наплевать: я был тем, кем хотели меня видеть клиенты.       - И я с тебя, — рассмеялся я. - Все, ухожу, надо привести себя в порядок.       - Спасибо, удачи, — улыбнулся Кит и отключился.       Послышался оглушающий шум, и лифт поехал. Есть смысл проснуться завтра, я снова услышу этот потрясающий голос, которому нет равных…