Infinity splitter

Хончоль слишком грубый, и это бесит так сильно, что Шиён не может молчать. – Бесишь, – говорит он, пихает Хончоля, скидывая с себя его широкие ладони, слишком сильные и слишком грубые – любовь не знает меры, или как. И локтем добавляет по ребрам. Хончоль передвигает руки ниже. Не помогло. – Тебе нравится меня бесить, или что? – Просто нравится. Хончоль смеется ему в шею, от него идет тепло, на улице осень, а дома холодно – и это ли не повод, чтобы дать слабину и себя обнять, когда еще и нравится. Редкая минута близости без намека на секс. Но Хончоль все портит, отчего бесит – когда руками подцепляет резинку штанов. Руки у него холодные – с улицы же пришел – и Шиён шипит раздраженно, пихает локтем с удвоенной силой, и таки добивается своего. – Дебил, что ли? Синяк оставишь. Шиёну в общем-то нет дела, когда синяки его, а не чьи-то еще, просто «Хончоль бесит» – отличное объяснение собственных нервозности, вспыльчивости и плохого настроения. Шиён никогда не был объектом всеобщей любви, люди называли его странным, но никогда не сторонились. Он сбавляет обороты и перестает вырываться – тогда губы Хончоля касаются его шейного позвонка ниже линии роста волос. Шиён дергает головой назад, и: – Придурок, ты мне так нос сломаешь. Все еще нет дела, когда перелом его – или все-таки нет. Не сторонится Шиёна только Хончоль – он же главная причина, почему сторонятся другие. Хончоль теперь кусает его – туда, куда прижимался губами, будто ему мало чуть не сломанного носа – жизнь таких дебилов ничему не учит. Не то что бы Шиён преуспел. Откровенно говоря, Шиёну нравятся красивые формы – и выражения. А не то, как просто – одним легким толчком – Хончоль кидает его на диван, а Шиён – в припущенных, спасибо Хончолю, штанах – спотыкается. Траектория становится ему неподвластной, остается только и выплюнуть в простынь тупое – – Бесишь. Хончоль ложится сверху, и согревшимися руками гладит кожу под двумя слоями одежды – и его прикосновения нежнее, чем простынь под щекой. К слову о выражениях. Формы у Хончоля жесткие. – Снимай уж все тогда, – просит Шиён. Напоминает. Хончоль всегда начинает с того, что видит. Шиён, хоть и сам не аккуратист, но грубая логика Хончоля раздражает – и перекрученные трусы со штанами на полу. А свитер еще не снят. И в очках. Слепой, как и раньше. Не иначе как от любви. – Мне так нравится, – целоваться, когда нос задевает оправу – хаотично, напористо, глубоко и влажно, без вдохов и выдохов, и оставлять свой вкус на языке. Хончоль не боится неловкости или отказа и думает, что Шиён не боится тоже. А когда Шиён боится и инстинктивно сводит ноги, то мягко ведет по бедру и морщит нос. Какого хрена ты такой заботливый, уже думает Шиён, и правда, лучше бы бесил.