"Я люблю тебя не за то, кто ты, а за то, кто я , когда я с тобой." Габриэль Гарсиа Маркес.
Мужчина замер, наблюдая за тем как глаза молодой девушки стали стеклянными. Он должен был дать ей новые воспоминания, но в его голове не было ни одной мысли. Пустота. И только лишь ее слова пульсировали по закоулкам памяти, отдавая странной болью в сердце. Внутри разливались непонятные чувства, что заполняли мужчину с ног до головы: "Почему она это сказала? Зачем?.." Но, к большому разочарованию Северуса, в ближайшее время он не сможет узнать наверняка, правдивы ли ее слова, или это было сказано просто на эмоциях - от недавно случившихся событий. Хотя, уже через секунду он увидит все ее воспоминания, и ,возможно там, он и сможет найти для себя ответ, правда от этих мыслей Снейп внезапно ощутил щемящую сердце тоску, что проедала его душу насквозь, не оставляя надежду на лучшее. Но в итоге нужно было дождаться ее, ту настоящую... Которая сможет самостоятельно дать ему все ответы на вопросы, которые так сильно его теперь интересуют. Шли ценные мгновения, оставляя за собой опустошение и раскаяние оттого, что мужчина вновь не сумел совладать с шансом "на счастье", что так любезно предоставила для него судьба. Кажется, именно в эти секунды зельевар смог прийти к неожиданному консенсусу со своим разумом и сердцем, что так отважно воевали между собой последние пятнадцать лет. Ведь, несмотря на свое отношение к искренним чувствам, стоит подчеркнуть - плохое отношение к любым проявлениям чувств в целом, - он внезапно ярко ощутил острую потребность именно в этом человеке, что так неуклюже стояла перед ним на коленях. Тяжело выдохнув в морозный январский воздух, что обволакивал его озябшее тело, мужчина еще раз взмахнул палочкой, и странные картинки внезапно замелькали перед глазами Северуса: он видел себя, раненного и ощущал ее необъяснимое чувство заботы. Видел ее пугающие сны. И эти горящие, красные розы, что выращивала ее мама. Розы, что так отчаянно напоминали о цвете рубашки, которая была надета на ее брата во время его смерти. Северус видел в ее воспоминаниях практически только себя. Хотя ему и нужно было удалить из ее лабиринтов памяти все, что было хоть как-то связанно с ним и с ее родителями за последние полтора года, но от того, что он видел все равно становилось немного не по себе. Ведь он не знал ранее, как она украдкой следила за каждым его движением на уроках, а после раны, квиддич, запретный лес, его духи и выпускной. И снова раны, ее квартира. Потом лишь страх - бежать, бежать, и тот сарай. Ах нет, то был древесный домик, для ребятни, которая играет во дворе. Его тепло... так странно чувствовать себя же самого в ее сознании. А после кутерьма, что завладела каждым днем. Ее кошмары, вновь, а после, как вдвоем сидели на диване. Точнее, нет, ведь он лежал - она сидела рядом. И снова раны. Страх, пронзающий ее насквозь, ее любовь к нему, ее душа... так странно ощущать ее в себе, опять... То, как она бежит, с работы в этот дом, к которому она питает негатив, но так надеется о встрече в нем с хозяином, что может очутиться там. Но он весь пуст - она одна в чужом, огромном доме, срывает одеяло с той кровати, что обитает на первом этаже. А после поднимается наверх, ложится в старую его кровать, и укрываясь одеялом, надеется, что он объявится опять. Ведь лишь когда он рядом, ее кошмары улетали прочь, не оставляя ни единого намека на неудавшуюся ночь. А так, когда она одна, лишь эта боль и розы, значение которых не могла понять, те, что из раза в раз безудержно терзали ее очи и душу, без всякой возможности унять. Работа, праздники друзья, волнения за родственные души, покупки, ярмарка, духи и зелья. Письмо и старец, день и ночь, и куча разных чувств, которые ему не по плечу, сберечь он может лишь все разом, не разбирая на куски, и как же можно жить все это чувствуя внутри? Мужчина видел поцелуй и ощущал ее покой, когда он сладостно касался ее губ, а после страх и боль, что разлилась вокруг нее... а жаль. Внутри мелькали разные картины, мужчина видел белого, как альбиноса, существо, которое ей было невозможно тяжело переносить и малое мгновенье, а он тянулся к ней и обнимал, от этого тошнило адски, без единой возможности забвения. И снова Северус узрел себя, со стороны казался он ужасен, но девушка, покуда понял он, так не считала. Но причастен мужчина был к тому, что холодное, как лед, его лицо внушало девушке опаску, что предал он ее, вгоняя в краску. Убитый брат, начальник, слезы, что горячо катились вниз, и снова в голове те розы, что появились как сюрприз. Но после чувство облегчения заполонило ее внутри, когда на снежном поле открылась для него в любви, а после тьма, и это чудо - она пуста как белый лист, но это будет лишь покуда, он снова не напишет текст. Северус словно губка впитывал ее воспоминания в себя снова и снова, не оставляя ни одну маленькую деталь без внимания. Странно, но Оливия немного пугала его своими странными мыслями и мировоззрением, что невольно обволакивали ее воспоминания, ведь раньше его представление о девушке было расплывчато. Но не теперь. Времени на раздумья уже не оставалось, и не прошло еще и несколько секунд, как новые воспоминания овладели девушкой в полной мере, не оставляя ни единого правдивого дня за последние полтора года. Северус еще раз взмахнул палочкой, и распахнутая блузка снова обрела пуговицы, а черный пиджак плотно застегнулся на все крючочки, защищая озябшую кожу девушки от ветра. Серые облака полностью затянули ночное январское небо, оставляя на душе странную тяжесть, что так гармонировала с последними событиями людей, которые находились на небольшой полянке в окружении деревьев. Белые снежинки кружились на ветру и, касаясь кожи, создавали неуютное покалывание, что отдавало мурашками по телу. Северус Снейп трансгресировал, но не далеко. Оказавшись за большим дубом, что был неподалеку от этой маленькой полянки, мужчина отчетливо видел замешательство Оливии Ренхорт, когда та осознала, что не понимает, как оказалась в этом месте. А еще он видел Хвоста, который с довольным выражением на лице скрылся из его вида. Наверное, отправился докладывать хозяину хорошие вести. "Все же Ренхорт молодец, потому что это отличный план. И даже если Волан-де-Морт поймет, что его мозги немного подправлены, он никогда не выйдет на того человека, у которого так же отсутствует память об этом моменте."***
Странно что я лежала посреди поляны. Одна, в одном лишь пиджаке. Было холодно и очень противно на душе, словно я проиграла огромную сумму денег в покер и теперь должна всем криминальным лицам этого города. Но в моей памяти, к радости, такого не было. Лишь работа. Снова погоня за каким-то странным человеком, что в результате оказался магом, а не маглом. Наверное, я сюда трансгрессировала, а беглец чем-то огрел меня по голове. Ведь другого объяснения мигрени у меня больше не было, и этим многочисленным следам вокруг меня - тоже. Поднявшись, я огляделась по сторонам и, покрепче сжав палочку в руке, отправилась к далекому кладбищу, что виднелось за пролеском. Потому что сил на трансгрессию у меня пока не было, но зато была надежда, что я сумею нагнать того беглеца.***
Черноволосый мужчина прибыл к своему лорду на поклон, когда тот выходил из личного будуара, завернутый в клетчатый вельветовый халат - он выглядел довольным. Сладковато-приторный запах преобладал в этом помещении слишком явно, отчего казалось, что множество стручков ванили разложили под ковром именно в этом коридоре. - Чего тебе, Северус? - Все сделано, мой Лорд... девушка лишена воспоминаний и теперь останется лишь ждать правильные наставления для мисс Мортис. - О, ты опоздал. Хвост уже все передал ей. Думаю, она сумеет приглядеть за девчонкой. Ты хорошо справился, можешь быть свободен. Уходя прочь от черного мага, Снейп ощущал внутри горечь, что никак нельзя было унять или завуалировать этими сладкими запахами, которыми окружил себя Волан-де-Морт. Ощущая странное покалывание под ложечкой, зельевар начал ясно осознавать, что, возможно, он совершил еще одну крупную ошибку в своей жизни. Ведь это был уже второй раз, когда из-за воли темного Лорда Северус лишался частички себя - своей любви. Хотя по прошествии пятнадцати лет мужчина все еще и продолжал следовать путем искупления, но он по-прежнему не мог достигнуть желаемой цели - уничтожения того, кто отнял у него самое лучшее, что когда-либо было в его жизни. Вот только сейчас, Альбус Дамблдор, человек, который направлял его на путь света, больше не интересовался его душой, а напротив, желал сгубить ее одним из непростительных заклятий. Ведь план Дамблдора включал в себя убийство. Убийство его самого, но руками зельевара, отчего Северус явно понимал, что теперь он был совершенно один.***
Двигаясь по старым коридорам поместья рода Малфоев, Снейп оглядывался по сторонам, изучая древние гобелены и изысканные скульптуры. Деревянный пол, покрытый толстым слоем лака, отдавал ярким эхом каждый его шаг, подтверждая тот факт, что мужчина находится в этом помещении один. Добравшись до парадной двери, которая была украшена изысканными кованными деталями, Северус Снейп трансгрессировал в свой дом и очутился в болезненной, рождественской сказке. Елка с вечно дерущимися игрушками, омела, венки и эти гирлянды, что обвивали перила и торцы книжных полок отдавали неприятными ощущениями одиночества в его груди. Мужчина постарался быстро абстрагироваться от нахлынувших на него чувств и резво зашел в комнату девушки, а после одним лишь взмахом палочки упаковал все ее вещи в огромный чемодан, что она хранила под кроватью. В маленьком помещении не осталось больше ничего, что хоть как-то, напоминало бы о миниатюрной мисс Ренхорт. Лишь кровать, одеяло с подушкой, шкаф и ее запах, что очень скоро выветрится, и останутся лишь его мысли, шрамы и ее кулон на его груди, который он так бережно хранил. Спустя уже несколько мгновений, мужчина оказался в ее обновленной квартире и, убедившись, что дома точно никого нет, с помощью нескольких нехитрых заклятий разложил все ее вещи по местам. Ну насколько ему казалось... Огромный, фиолетовый чемодан быстро скрылся из виду в новом платяном шкафу, и именно в этот момент послышался шум входной двери. Зельевар было хотел трансгрессировать, но странный интерес сковал его и практически безвольно подвел к маленькой щелочке между дверью спальни и свежевыкрашенной стеной. Усталая Оливия Ренхорт обнимала себя за плечи, ежась в одном лишь плотно застегнутом пиджачке. - И где моя зимняя мантия? Где моя куртка? Ну или хотя бы пальто!!? - подвывая бормотала себе под нос хозяйка дома, копаясь в шкафу около входной двери. - Не буду больше делать ремонт... Даже несмотря на то, что мою квартиру подожгли чертовы мародеры. И кто им сказал, что сейчас отчаянные и темные времена? Хорошо, что меня не было дома... - все еще бормотала девушка, что направлялась в спальню. – Пожалуй, отогреюсь в душе. В это мгновение Северус в последний раз осмотрел ее лицо и растрепанные белокурые волосы, отступив назад, он трансгрессировал. Но не прошло и секунды, как опешивший мужчина понял, что почему-то оказался в том деревянном домике, на детской площадке, во дворе дома Оливии Ренхорт. И, негромко чертыхнувшись, зельевар снова заставил свое тело переместиться, только теперь дальше, как можно дальше, туда, где еще пару недель назад он хотел снова жить...***
Зима подходила к концу, и легкий весенний ветерок пробирался в дома, откупоривая их с длительной спячки. Я стояла посреди своей квартиры, осознавая, что никак не могу обзавестись новой подушкой и одеялом, все еще пользуясь теми, что мне дала Ирен. Странен тот факт, в котором моя подруга утверждает, что я жила у кого-то практически полгода, но этого я не помнила, и потому яростно отрицала, утверждая, что в тот Рождественский момент была пьяна, потому что этих слов - не помню. Хотя это вполне на меня похоже, приврать, чтобы все думали, что я счастлива с кем-то и где-то. Но не в захолустном отеле, в котором, как я помню, провела огромное количество часов. И не удивительно, что в рождественские каникулы я вышла на работу. Зато это не осталось незамеченным, и сегодня было ровно пять месяцев с тех пор, как я стала главой группы №13 по зачистке памяти маглам. В последнее время мы работаем с одной из групп по аннулированию случайного волшебства. Теперь это обязательное нововведение не оставляет нас без работы даже в выходные. Не могу сказать, что я счастлива, скорее, я недовольна тем, что заставляю воспоминания уходить из многих, очень много магловских разумов, оставляя лишь то, что "пророчит" "Комитет по выработке объяснений для маглов." Печально, что они уже никогда больше не вспомнят то, что у них забрали: их пугающие, но порой крайне дорогие воспоминания, которые позволяли им верить в чудеса. Однажды они все же стали свидетелями магии, и иногда мне бывает очень жаль, что эти люди не знают о нас... но так нужно. Наверное, если бы со мной так сделали, стерли мне память, я смогла бы это почувствовать, ну или ощутить. Я надеюсь. А вот маглы... они на это не способны. Хотя их иногда и мучает ощущение дежа-вю. Помню, что еще в Хогвартсе, я вычитала в книге, что для мира волшебников имеется один странный "предохранитель" на этот счет: если стирающий память хочет, чтобы однажды его жертва все вспомнила, то он либо ставит эдакий таймер, что срабатывает в определенную дату и время, ну либо ждет, пока его самого настигнет смерть. Тогда магия аннулируется, и все, что происходило, возвращается в голову несчастного обеспамятевшего мага. Но только при условии, если эта "настройка" в заклинании "обливиэйт" была учтена. Конечно, я стираю память и некоторым магам, но с разрешения, точнее, с приказа отдела "Обеспечения магического правопорядка". Но это бывает крайне редко, когда неблагочестивых магов приходится ловить самостоятельно, в моменты отсутствия мракоборцев, конечно... И когда мне точно известно, что количество их нарушений перевалило за норму. Но об этом я стараюсь не размышлять, потому что моя работа уже начинает мне сниться в связи с полным отсутствием личной жизни. А вот моя начальница, да и всего отдела "Магических происшествий и катастроф", Линда Мортис, только и делает, что постоянно дает мне наставления, ну и иногда подбадривает. Мне уже начинает казаться, что она чересчур много времени проводит рядом, словно оберегая, или же просто наблюдая... Линда зачастую бывает очень и очень дотошной, но, наверное, начальникам свойственно данное надоедливое качество. Примерно к середине июня, а точнее к 25 числу, я все же разжилась парочкой пуховых одеял и несколькими подушками. Это был мой маленький подарок самой себе к моему двадцатидвухлетию. Но зачем мне столько одеял и подушек, уму не приложу. Правда спать на всем этом одновременно невероятно райское удовольствие. Этот, вроде бы как, важный для меня день я справила сухо и скупо - работая. И лишь вечером смогла порадовать себя и своих коллег походом в местный паб, где мы выпили яблочного сидра и поболтали по душам. Приятно было осознавать, что между людьми имеются странные совпадения в предпочтениях к музыке или хотя бы банальным книгам. Теплый летний вечер оставлял приятные ощущения в волосах, когда я медленно прогуливалась по аллее до своего дома. Еще в прошлом году я сдавала надоедливые экзамены и беспокоилась черт знает о чем, полностью забыв о своем празднике, а сейчас я здесь. Наслаждаясь легкими дуновениями ветерка, я наблюдала как зеленый лист клена медленно лавирует между ветками и приземляется на мягкую траву. Идеально чистое небо позволяло увидеть великое множество звезд, что открывали для нас новые горизонты и надежды. Когда я закрыла дверь в свою квартиру, то у самого дальнего окна заметила маленькую, серенькую совушку, что, судя по всему, принесла мне письмо. Но к огромному удивлению это была посылка, подарок ко дню моего рождения: флакон с духами и маленькой запиской: "С днем рождения!". Птица умудрилась тут же улететь, не оставив мне и шанса отправить ответ. А я растерянно сидела на полу напротив приоткрытого окна и, наслаждалась ароматом, что был странным и новым для меня, но совершенно нереальным. Он словно забирался в самые укромные уголки моей души, заставляя всплывать лучезарные моменты моей жизни. - Как приятно... и как вовремя! - улыбалась я снова и снова наслаждаясь запахом из маленького железного сосуда. - Старые духи как раз на днях закончились... Спасибо тебе, кто бы ты там ни был... - и я завалилась на кровать, рассматривая маленькое чудо, что приятно завершало мой день.***
Работы становилось меньше, словно странное затишье перед бурей, предвещавшее нам что-то нехорошее. Но, пожалуй, стоит признать, именно благодаря всему этому сна в моей жизни стало гораздо больше, правда они были практически неразлучны с моими кошмарами - всегда гуляли парой! Словно за ручку. И, пожалуй, я уже порядком устала. Ведь эти непонятные красные розы и странный мужчина, что снится мне уже несколько месяцев, но каждый раз, когда он должен повернуться ко мне лицом, я просыпаюсь. Словно мой разум не помнит его черт. Ни единой. Утренняя газета, что принесла мне сова первого июля, пестрела страшным заголовком "Дамблдор мертв!", и, читая «Ежедневный пророк» я так и не смогла откусить тост с джемом. Время словно замерло, и я снова и снова прокручивала в голове разные события из жизни, в которых участвовал седовласый старец. Но все моменты словно ускользали, вновь и вновь, и этим утром я так и не смогла нормально позавтракать, ощущая внутри несказанную горечь и скорбь утраты, что поедала меня изнутри. Поздним вечером этого же дня мне в голову пришла странная идея - отправиться на похороны в Хогвартс. Я не имела ни малейшего понятия, откуда это желание проснулось во мне. Но я этого хотела, и это было точно и однозначно. Но, пожалуй, идея вышла мне боком - Линда, крайне сильно обозлилась, утверждая, что сейчас, в связи с трагедией, волшебники будут более активно проявлять себя в мире маглов. И что в данное время нужна еще большая бдительность со стороны министерства, и в особенности со стороны начальника одной из групп по стиранию памяти, явно намекая на меня. Раздраженная ее приказами, я с большими усилиями смогла обуздать свой гнев и продолжить жить дальше как ни в чем не бывало. Но странное желание вернуться в Хогвартс все больше и больше овладевало моей душой. Шло время. Оно заставляло меня сходить с ума, теперь уже от крайне надоедливой Линды и от рутинной работы, что не кончалась никогда. Практически весь месяц волшебники во всех уголках страны только и шептались о том, что именно Северус Снейп убил Дамблдора, а никакой не Тот-Кого-Нельзя-Называть. Это почему-то вызывало во мне бурю разных эмоций, которые я никак не могла объяснить. От этого приходилось не вступать в споры с коллегами и не пытаться сделать хоть какие-то предположения о случившемся, а просто работать, молчать и работать. Тридцатого июля я взяла две недели своего долгожданного отпуска и отправилась к Саманте и Кэтрин загород - в их маленький, уютный магазинчик, где неподалеку от населенного пункта они возвели дом, под покровом огромных старых деревьев. Девушки держали лавку лечебных трав и зелий, но для обычных обывателей маленького городка Сент-Дейвидс это была просто аптека, которая, судя по всему, не пользовалась большим успехом. Но стоит признать, что львиной долей жителей этого поселения были волшебники, иначе почему бы эта деревня с населением всего около 1700 человек совершенно внезапно обрело статус города? Волшебство, не иначе. Вечером первого августа мы пили чай на заднем дворе целительного магазинчика, который уже как час собирались закрывать. Теплый воздух приятно окутывал кожу, а ясное небо призывно манило свечением звезд, как внезапно в дом влетел светящийся шар и послышался томный и грозный голос: "Министерство - пало. Министр магии - убит. Бегите. Они уже близко!". Не помню, как я смогла снова дышать, страх перед неизвестным овладевал мной и вводил в жуткую панику. Мне и вправду хотелось бежать. Но куда? Подруги убедили меня, что в этом месте безопасно, и пожирателям смерти вместе с их предводителем нечего делать в забытом богом городке. К утру следующего дня идея вернуться в Лондон жгла меня со всей силы, буквально не оставляя даже попытки на отступления, и лишь подруги смогли удержать меня от этого незаурядного поступка. Потому что самое опасное место сейчас - Лондон. А точнее, министерство магии. По их наставлению я отправила сову Линде, которая спустя лишь сутки ответила мне, практически, добрыми вестями, в которых утверждалось, что наш отдел по-прежнему ценится и, что более важное, существует. В газетах писали о новом министре Пие Толстоватом и еще о разной чуши, которую я отказывалась читать, хотя все еще и являлась сотрудником министерства магии. Тринадцатого августа я наконец-то взяла себя в руки и трансгрессировала в свою пустующую квартиру. Под дверью лежала записка. "Дорогая Оливия. В связи с последними событиями, мы всей семьей уезжаем туда, где я познакомилась с парнем моей мечты... Я очень надеюсь, что у тебя все будет хорошо! Если что, ты знаешь, где меня искать. Заходи иногда, поливать цветы. С любовью. Ирен." - Прекрасно. Кажется, я осталась практически одна, - недовольно пробормотав себе под нос, я оставила сумки с одеждой в своей спальне, как вдруг под кольцом на моей руке ощутилось неприятное жжение, что странным образом перемещалось куда-то в центр груди, но, спустя некоторое мгновение, исчезло, оставляя лишь мелкое покалывание в районе перстня. Покрутив кольцо на пальце, я в недоумении оглянулась вокруг, ощущая странную дрожь, будто бы за мной наблюдают. Но решив, что это просто нервный тик перед первым днем работы по окончанию отпуска, трансгрессировала в офис, в надежде разом отсечь всю панику и внутреннюю боль. Куча разных нововведений сводила с ума всех работников этого злачного заведения. И уже очень скоро попасть в офис с помощью трансгрессии стало невозможно, лишь спустив себя в унитаз, можно было очутиться в камине Атриума министерства магии. Не помню, когда я в последний раз чувствовала себя настолько униженной. И именно поэтому моя работа стала хуже прежнего, вызывая чувства боли, страха, неприязни и желания спрятаться. Но именно в этот месте, практически на передовой, можно было быть полностью защищенным, ведь я была чистокровной волшебницей. Ну практически... Прошло еще пару недель, и, как-то шествуя утром по длинному залу Атриума, я неожиданно разглядела газетные заголовки "Ежедневного пророка", который уже не читала долгое время - Северус Снейп - новый директор Хогвартса. По какой-то совершенно непонятной причине, внутри разлилось странное и очень приятное чувство. Зельевар показался мне отличной кандидатурой, даже несмотря на то, какие слухи ранее ходили о смерти Альбуса Дамблдора. И теперь эта новость засела в моей голове, не отпуская меня даже во сне. И лишь в первых числах сентября я смогла успокоиться, потому что никак не понимала, кто вообще в здравом уме отправит в Хогвартс своих детей, учитывая это темное время? Или отправится туда сам? Наверное, новый учебный год обещает быть тяжелым. Хотя, как оказалось, очень много учеников не стали студентами школы из-за нечистоты своей крови. В эти сентябрьские дни я работала крайне много и, вернувшись после очередного вызова обратно в Министерство, узнала, что этим утром в здании побывал сам Гарри Поттер. Конечно, стало очень обидно, что мне об этом только рассказали, потому что было бы крайне интересно посмотреть, как семнадцатилетний мальчишка обезоружил несколько мракоборцев разом. Занятно, ведь буквально пару дней назад его объявили "Нежелательным лицом №1". А он тут как тут... Интересно, что же ему понадобилось в Министерстве магии? И теперь над моим столом висят три листовки с его лицом и этой дурацкой надписью. Как-то странно, учитывая, что я с ним училась, для меня он просто мальчик. А не какой не преступник.***
Приближалось Рождество. В сравнении с работой в прошлом году, сейчас выездов стало гораздо больше, а магия стала чернее - устранять последствия становилось все труднее и труднее. Работа неприятно отдавала эхом в голове, извилины в которой уже пару месяцев предлагали мне бежать. Куда угодно, но бежать. Правда пока что выходило не очень, и я по-прежнему вкалывала, стирая людям остатки здравого смысла и надежды. Девятнадцатого декабря был один очень странный выезд. Где якобы постаралась группа пожирателей смерти. Была ночь. Холодная, декабрьская ночь. Уже третьи сутки шел снег, но, попадая на асфальт, он таял, оставляя грязную слякоть, а чуть позднее гололед. Старая окраина Лондона, где было темно и практически безлюдно, являлась заброшенной промышленной зоной, в которой находился завод по изготовлению шлакоблоков, и что в последние годы был закрыт. Но в прилегающих к этой местности домах все же еще жили маглы. И там, среди двух невысоких серых домов, было убито пять человек. Но, как утверждали коллеги, мракоборцы, жертв должно было быть гораздо больше. Только вот по каким-то неведомым причинам этого не произошло. Измученные заклятиями маги лежали на холодном замерзшем асфальте, а на их лицах горел ужас. Неподалеку лежало два магла. Два обычных человека, что стали случайными свидетелями жестокого убийства. Маглы, которых нашли на соседней улице, то и дело говорили о человеке в черной мантии, с черными волосами и черными глазами, как он увел их от опасности... И я невольно ловила себя на мысли, что такое описание может быть под стать только одному знакомому мне человеку. Но это было предельно невозможно. Это был бред, который я не могла принять в своей голове. Но именно после этого случая я ясно осознала, что больше не готова смотреть на трупы и зачищать воспоминания несчастных, убитых горем людей, что никаким боком не связаны с магическим миром. Вспоминая умершие лица магов и маглов, наполненные жутким ужасом, следующим утром я уволилась. Линда Мортис при всей своей невероятной сдержанности была вне себя от ярости. Пожалуй, я никогда не видела ее такой обозленной. Долгая беседа была вполне сносной, пока моя начальница и коллега не начала придумывать разные причины, по которым я не имею права уйти. Но к ее большому разочарованию - могу. И поэтому в ответ я неустанно придумывала ответы на ее неуемную фантазию, отвечая ей, как я все же смогу организовать себе этот быстрый уход с места... Кажется, после этого Мортис смирилась. Прощание было недолгим. Все мои коллеги не были мне хорошими друзьями, собственно, как и сама Линда - мы лишь пожелали друг другу удачи. В это мгновение мир для меня резко изменился, я замкнулась в себе, ведь лишь эти люди были мне собеседниками каждый божий день. А теперь я осталась одна. Время словно замерло, не желая идти, и каждый час казался неделей. Проведя несколько дней в одиночестве, среди четырех стен, я собрала практически все свои вещи и уехала гостить к Саманте и Кэтрин, что разжились еще одной спальней в своем новом доме. Хотя, кажется, мое внутреннее очень глубокое подсознание рассчитывало пожить у девочек какое-то время, пока весь этот кошмар не обретет какое-то очертание, и я не смогу самостоятельно принять решение о своих дальнейших действиях. Ведь вестей от родителей все еще не было, и мое сердце неприятно сжималось каждый раз при мысли, что я с ними больше не смогу увидеться или просто пообщаться. Время шло, а я все никак не могла выспаться...***
Рождество прошло тихо и уютно. Я сидела в большой красивой гостиной, на полу, у изумительной Рождественской елки. Высокие потолки и бежевые обои с разными завитушками напоминали мне королевский дворец. А коричневая лестница, уходившая плавным поворотом на второй этаж, увеличенная фигурками деревянных сов и кованными перилами, создавала ощущение большой значимости этой комнаты. Весь дом был похож на странный миниатюрный рай, о котором мечтают многие маги. Тут было несколько спален, огромная кухня, гостиная, целый подвал, в котором хранились травы и варились разные зелья, небольшая библиотека и даже веранда. Несмотря на гостеприимность Саманты и Кэтрин, я ощущала себя лишней и совершенно неприспособленной к жизни, словно у меня отняли это качество и заставляют жить не своей судьбой. Но я старательно отодвигала эти мысли в самый дальний уголок своей памяти и двигалась дальше. Большую, красивую и пушистую ель я украшала собственноручно целый вечер, несколько дней назад: волшебными огнями, конфетами, пряниками и смешными, заколдованными игрушками, что то и дело норовили побить друг друга. Я медленно распаковывала огромный подарок, завернутый в крафт-бумагу и украшенный изображением оленей и одной лани, что гордо вырисовывалась вновь и вновь. Она была прям как на моем старом браслете, та серебряная лань, что прислали родители на прошлое Рождество... Жаль, что сейчас с ними прервана связь, и я даже не могу поздравить их с праздником. Но все же, смею очень надеяться, что этот период жизни закончится, и мы снова заживем одной семьей. Хотя, боюсь что этот момент уже упущен, ведь мне двадцать два года, и пора бы уже найти любимого человека и создать свою семью... Но эти мысли, пожалуй, почему-то не вызывали во мне огромного восторга. Сегодня за праздничным столом, во время Рождественского ужина, я смогла отметить, насколько дружны семьи Саманты и Кэтрин. Находиться в этой душевной атмосфере было невероятно почетно и даже, в какой-то мере, вкусно. Именно в этот момент я осознала, как тяжело ощущать отсутствие тех людей, по которым ты так невероятно тоскуешь. Но самое интересное было в том, что даже при постоянных воспоминаниях о моей семье, раны не затягивались. Словно я думала совершенно не о тех людях, но ведь мне больше не по кому было скучать!? Из-за этих размышлений мое настроение сегодня не являлось праздничным, отчего этот вечер стал для меня пугающе тоскливым, и вот, провожая семейство Джонс и Боул, что жили в этом же городке, мы внезапно остались втроем. А я, еще и со своим восполненным сознанием, что было недовольно совершенно всем. - Почему ты все время такая грустная? Ведь мы приняли все меры безопасности, как ты и хотела. - Дело не в мерах безопасности Кэтрин... а вообще в этой дремучей жизни. В этот момент я ясно осознала, что ни одна из подруг не поняла смысла моих слов, да и я, собственно, пожалуй, тоже. К этому истечению мыслей я как раз сумела распаковать огромный сверток, адресованный мне от девочек, отчего удачно перевела тему. - Новая зимняя мантия! - вскрикнула я и вскочила на ноги. - Не только, - улыбнулась Сэм, - смотри дальше, это уже от меня. - И плед? Темно-зеленый плед? Серьезно? - я искренне засмеялась, потому что подарок был нацелен на мой новый образ жизни... затворника. - Спасибо большое! - и я поспешила надеть на себя зимнюю мантию, а сверху сразу же укрыться пушистым пледом, после чего мне незамедлительно стало жарко. Девочкам я подарила новое постельное белье ручной работы, что было куплено в местом, маленьком магловском магазинчике. Думаю, очень кстати, потому что этим Рождественским утром подруги донесли до меня интересную информацию, из-за которой я стала смотреть на них немного иначе, не как на двух подруг, но как на пару. Как оказалось, Саманта и Кэтрин имели нетрадиционно ориентацию, и это ввергло меня в жуткий ступор, потому что ничего подобного я и не замечала ранее. Но как я могла? Ведь целый год мы учились и жили в одном практически полностью закрытом помещении! Хотя в этом случае все обретало смысл, особенно этот огромный дом, что находился в центре леса, вдали от надоедливых глаз... Может быть однажды их союз будет одобрен так же, как и много лет назад союз мага и магла. Но пока что об этом нельзя было ничего сказать. И я лишь с улыбкой и поглощающим шоком приняла эту немного незаурядную новость, отчего после несколько часов гуляла вокруг дома, пытаясь все уложить в своей голове. Но зато они есть друг у друга, а их семьи счастливы. А вот я - одна. В эту Рождественскую ночь совершенно одна.***
Я наблюдала за тем, как падает снег, создавая из высоких пихт воображаемые снежные статуи. Саманта и Кэтрин медленно подбрасывали в огромный костер старые ветви, листья и дрова - огонь зарождался снова и снова, оставляя эхо потрескивания по всему лесу. До нового года оставалось несколько часов. Длинная аллея с фонарями уходила вглубь заснеженного леса. Она вела к небольшой гостевой хижине, где находилась еще и баня, гараж и компактное помещение с разными инструментами. В гараже девочки даже держали машину на всякий случай, вдруг однажды они пригласят в дом магла... И будет сразу понятно, как они сюда добираются. Хотя ни у одной из них и не было тех магловских прав, поэтому я полностью была уверена в том, что их план имеет крупную течь и обязан быть еще не раз доработан. Но стоит признать, что это было идеальное место, куда можно подселить неожиданного друга - в этот маленький гостевой домик. Наверное, Кэтрин и Саманта продумали практически все в своем новом и совершенно приватном жилище. И именно здесь я рассчитывала и пережить эту нагнетающую на волшебный мир войну, во главе которой стоял темный маг, что много лет назад убил огромное количество людей. Я медленно удалялась от подруг, что пили грог и веселились у огромного костра, рассматривая мерцающие снежинки, как вдруг недалеко, среди деревьев, я увидела черный силуэт. Внутри меня словно что-то лопнуло, и страх ударил в голову, заставляя сердце бешено колотиться, а спину резко вспотеть. Я сразу отступила на несколько шагов назад, собираясь бежать и нащупывая в рукаве палочку, но еще одно мгновение, и меня словно осенило. - Профессор Снейп!? - я почувствовала, как мое лицо исказилось в жуткой гримасе. - Что вы тут делаете? - Я был недалеко... по делам и увидел вас, мисс Ренхорт. В городе, сегодня. Решил, что невежливо будет не здороваться. - Здравствуйте... - тихо прошептала я, борясь со странным ощущением внутри себя. - Но как... это место... о нем никому неизвестно. Как вы нашли его? Меня... - Как ваши дела? - голос моего преподавателя звучал немного взволнованно и трепетно, зельевар или уже директор явно не собирался отвечать на вопросы. - Хорошо, - с опаской ответила я. - А ваши? Я так понимаю, вы не собираетесь отвечать на мои вопросы. - Черноволосый мужчина был мне знаком по предмету под названием "зелья", по которому я не отличалась успехом. Видеть его в лесной чаще было странно и даже, в какой-то мере, пугающе. Об этом человеке ходило очень много разных слухов, в основном дурных, ведь многие и очень многие считали его одним из пожирателей смерти. Но сейчас я видела лишь его острые черты и черные волосы, что падали на его глаза. - Да, - внезапно пробормотал профессор Снейп, быстрым шагом приближаясь ко мне. - А дела - плохо, Оливия. И мне так жаль... - Что? – кажется, я перестала понимать, о чем мне говорит этот человек. Наверное, как минимум две мысли промелькнуло сразу в голове: "Он хочет меня убить!" и "Он хочет убить всех нас!". В это мгновение директор Хогвартса внезапно поцеловал меня, а я почувствовала странные мурашки, что разбегались по моему телу, кажется, я явно была не против. - Что вы делаете? - резко отстранилась я, напрочь растеряв все свои пугающие мысли и решительность, но уже через секунду ответила ему не менее сладким поцелуем, потому что не смогла бороться с этим удушающим желанием. - Что, что, что я делаю? - заикалась я, отстраняясь от своего бывшего профессора, что держал меня за талию. - Но все же, что делаете Вы, профессор? Директор? Или как вас называть? Я ощущала странный прилив энергии и резкий скачок настроения, словно в меня влили целую бутылку счастья. Но недоумение окутывало мои разум, пытаясь привести хотя бы один логичный довод о том, что здесь, черт возьми, происходит! - Я стер тебе память... стер, как последний трус! Не нужно было... Не стоило слушать тебя. - Когда вы стерли мне память? Я ничего не понимаю. - Кажется, это выглядело вполне правдоподобным, ведь многие моменты за последние годы казались мне немного неправдоподобными. Но зачем Северусу Снейпу стирать мне память? Какие у него на это резоны? - Я убил Дамблдора, потому что он так хотел. Да, я это сделал. Но лишь по его приказу, - размеренно проговорил мужчина, смотря прямо мне в глаза, и я ощутила, как он с долей облегчения выдохнул, после этой сказанной мне фразы. - Но я не смог спасти тебя. Тебя и твою семью от Его рук. Мне так жаль... - Сверус Снейп смотрел на меня удушающим черным взглядом, отчего мне резко захотелось съежиться до размеров Лукотруса. - Так верните мне память! - внезапно даже для самой себя грозно вскрикнула я. В последствии осознавая, что это единственное логичное действие в этой непонятной мне ситуации. - Не могу. - Тогда зачем вы пришли? - Рассказать... - Зачем вы говорите мне все это? - резко прервала я мужчину с надменным взглядом, что казался мне уже более грозным, чем несколько минут назад. - Ведь у меня стерта память, как вы утверждаете. И я ничего не помню и не знаю! Либо это все глупая ложь, и моя память при мне. А вам просто надо добраться до моего отца... Знаете, в этом разговоре нет ни капли смысла, профессор Снейп. До свидания, всего хорошего, - резко развернувшись, я зашагала прочь, обратно к коттеджу Саманты и Кэтрин, надеясь, что я все же доберусь туда раньше, чем этот странный человек решит меня догнать. Хотя в голове крутилась и еще одна мысль - Боггарт. Но я не боюсь профессора Снейпа, и я не боюсь, что мне стерли память... Хотя... Резкая вспышка вывела меня из равновесия, и я упала на колени, ощущая ледяной снег уже бедрами, когда обхватила свои ноги, то ли от боли в них, то ли от боли в моей голове. Тысячи разных картинок замелькали перед глазами, красочных и пугающих. И внезапно я вспомнила что мой брат - мертв. И что я даже не успела его оплакать. А еще, что я люблю. Люблю Северуса и то, что я ему в этом призналась. Я вспомнила все разом и слезы хлынули у меня из глаз. Снова. Словно и не было этого года... Не вставая из белоснежного и пушистого снега, я обернулась к мужчине, что быстрым шагом надвигался на меня. Его черный силуэт мне был родным до боли, словно я и не забывала о нем. Черная мантия развевалась подобно тому, как распахиваются крылья летучей мыши. И я видела его глаза, озадаченные, расстроенные и такие одинокие. - Прости меня... - снова произнес Снейп. - Ты сошел сума! Зачем ты это сделал? Это не входило в план! Ты немедленно сотрешь мне память снова, несмотря на то, что это крайне опасно... - сквозь слезы начала бормотать я, когда мужчина уже садился рядом со мной и крепко обхватывал мое тело, прижимая к себе. - Это уже произошло. Скоро будет Новый год, а сейчас у нас есть некоторые мгновения... - немного сухо прошипел Снейп мне в лицо, а я лишь вздохнула. - Ты только что сказал, что убил Дамблдора. Это правда сделал ты? - мысли разрывали меня и это было первое, что безумно захотелось узнать у него. Ведь я ничего уже не понимала. - Да. - Но зачем? - спросила я, вытирая тыльной стороны руки слезы и, ощущая как снег изощренно забирается мне в зимние сапоги. - Он сам приказал мне. - Приказал убить себя? Я, конечно, знала, что Альбус Дамблдор немного своеобразный и крайне сильный волшебник. Но чтобы сходить с ума настолько... - Нет, все не так. Ты же помнишь его потемневшую руку. Не так ли? - Да, - ответила я, и сразу же в голове всплыли забытые картинки прошлого рождества. - Это проклятие, что разрасталось подобно чернилам в воде. Я смог купировать его лишь на год, а после он все равно бы умер... И Альбус решил, что, убив его, я смогу еще сильнее войти в доверие к Тому. - К кому? - не понимая, переспросила я. - К Тому Реддлу... так звали раньше его. Волан-д... - Не называй его имя, я не хочу его слышать, не хочу!!! - слезы снова потекли ручьями из глаз, потому что я вспомнила его ледяные ладони у себя на бедрах. Но я все еще мужественно смотрела в глаза Северусу. Тишина окунула меня в воспоминания, о которых я, оказывается, не очень-то и хотела знать. - Теперь я остался один. Я вопросительно посмотрела на него, ощущая его странную потерянность и полную солидарность с ним. Мужчина снова обнял меня, разыскивая в моих объятиях утешения, которого, как мне казалось, ему так недоставало, собственно, как и мне самой. В этот момент я услышала голоса Саманты и Кэтрин, что, судя по всему, разыскивали свою потерянную подругу, которой я и являлась, во всех смыслах, в последние дни. В эту же секунду я взмахнула палочкой и отправила им небольшое, голосовое сообщение: "Я хочу побыть одна. Не беспокойтесь. Скоро вернусь". После голоса прекратились, и лишь где-то вдали я слышала равномерное похрустывание снега. Мужчина обхватил меня за плечи, и я снова оказалась невольным пассажиром в лодке трансгрессии, что понесла нас к домику для гостей, в самой отдаленности от главного дома. - Нельзя же сидеть на снегу... - тихо прошептал Северус, держа меня под локоть и открывая входную дверь практически лишь взглядом. Я села на диван, когда вокруг меня начали зажигаться свечи и камин. - Как странно помнить, что еще час назад и невозможно было представить! И о боже! Линда Мортис! Как я могла все это время на нее работать! - Зачем ты уволилась? - сухо спросил Снейп, присаживаясь рядом со мной. - Я больше не могла там находиться, словно чувствовала негатив, что раз за разом сводил с ума. И в основном причиной этого негатива была сама Линда. Она словно тень, появлялась неоткуда и изо дня в день пыталась дать мне какие-то советы, критикуя мою работу или наоборот перехваливая. Жутко раздражало. - В голове внезапно всплыл последний выезд и рассказы маглов. - Северус, - робко начала я, - девятнадцатого декабря были убиты нечистокровные маги и маглы... На севере Лондона, около небольшой промышленной зоны, что уже некоторое время пустует. Люди говорили, что их спас брюнет, в черной мантии и черным взглядом. Это был ты? Странная атмосфера заполонила комнату, и лишь отдаленное потрескивание камина позволяло не слышать эту звенящую тишину. Северус Снейп странно поежился, осматривая помещение, словно выбирая пути отступления. Но мгновение спустя его руки сложились на груди, и мужчина взглянул на меня. - Да. Я, - зельевар тяжело вздохнул.- Мне нужно было отвлечь других пожирателей смерти, и пришлось придумывать на ходу. Но спасение маглов оказалось правильным бонусом, полагаю. - Отвлечь? Но от чего? - Этим же вечером я пробрался в банк Гринготс и украл из сейфа Беллатрисы меч Гриффиндора. - Меч Гриффиндора? - я неуклюже задрала бровь и поняла, что впала в странный ступор. - Не укладывается в голове. Зачем он тебе? И вообще, как можно было пробраться в самый защищенный магический банк? -Это было не так сложно, если уметь при этом думать. Везде есть слабые места. - У тебя оно тоже есть? - я не отдавала отчет своему языку. - Пожалуй... - выдохнул мужчина, но сразу же вернулся к предыдущей теме: - А меч, нужен был не мне, а Гарри Поттеру. Как ты читала ранее, в письме твоего отца, мальчик разыскивает крестражи, и с помощью него он сможет уничтожить некоторые из них. - Насколько могу помнить, ты не слишком в хороших отношениях с этим парнем! - констатировав факт, я поежилась. - Это верное замечание. Поэтому мне пришлось отследить их... Погрузить меч на дно озера. А потом, приманить его Патронусом. - Кого их? - Поттер путешествует не один, а с Уизли и Грейнджер, конечно. - Но как Патронус мог привлечь Гарри? Ведь практически любой мог наколдавать его. Вдруг это была ловушка? - Ни один пожиратель смерти не способен вызывать Патронуса, Оливия. Так что это моя личная тайна, полагаю, по вполне явным тебе причинам. А мальчишка знал это, именно поэтому и отправился по следам лани... - Лани? - Да, мой патронус - лань. В это мгновение я опустила взгляд на свое запястье, которое было облечено в пару свитеров и теплую зимнюю мантию, под которыми и находился браслет с серебренным животным. Но не прошло и секунды, как Снейп одарил меня понимающим взглядом. - Да. Мне показалось это подозрительным в тот вечер. Что тебе подарили такой неоднозначный, по моему мнению, подарок. - Это просто совпадение. - Я не верю в совпадения. Собственно, как и профессор Дамблдор, что убедил взглянуть на всю эту ситуацию немного иначе. - Я уже перестала понимать... О какой ситуации идет речь? - О моей жизни. Я взглянула на уставшего мужчину исподлобья, осознавая, что это разговор может длиться по меньшей мере вечность, ведь раньше нам не удавалось обмолвиться и словом, а тут такой диалог. Но это все не может быть так легко, скорее всего, дело в том, что в итоге зельевар просто сотрет мне память, и больше я никогда в жизни не вспомню этого момента, да и всего, что когда-либо знала... Но, пожалуй, все его слова, звучат для меня как эликсир, ведь теперь все вставало на свои места, словно в сложной картинке из пазла нашли друг друга еще две маленькой частички. А в голове внезапно созрел очень правильный вопрос: - Северус... зачем ты вернул меня? Внезапно вся открытость, что еще несколько мгновений назад казалось такой неотъемлемой частью этого мужчины, разом испарилась, оставляя за собой лишь колкие уколы слов. - Мне нужна гарантия, Оливия. Хотя ранее я считал, что требовать от тебя этого-глупо. Но больше мне некому довериться. Крайне важно, чтобы ты обладала некоторой информацией, которую, в случае моей неудачи, сможешь передать нужному человеку, - это были четкие и холодные слова профессора зельеварения, которого я так хорошо помнила и знала. В это мгновение от Северуса, которого я видела несколько минут назад, уже совершенно точно не осталось и следа. - Какую информацию? - Это неважно. Тебе ее знать не положено. - Но тогда как я ее передам? - Это воспоминания. И они в этом флаконе, - передо мной возник маленький железный флакон, больше напоминающий мне кулон, чем вместилище для жидкости. Я усмехнулась... - Какой знакомый сосуд. Значит это ты прислал мне на день рождение духи? Они были практически в идентичном флакончике! - Да. Оливия. Но не отвлекайся. Это крайне важно! - резко ответил мне Снейп, явно давая понять о своих приоритетах. - В нем важные воспоминания, которые должен получить Гарри Поттер. Как я говорил ранее, в случае моей неудачи, ты отдашь их ему. - Но как я узнаю, когда это нужно будет сделать? - Если я умру, заклинание забвения уйдет, и ты все вспомнишь... А дальше тебе придется отыскать мистера Поттера и спросить мальчишку, знает ли он, каков его последний шаг после всех найденных крестражей!? - Что? То есть ты просишь меня сделать то, что не может сделать Тот-Кого-Нельзя-Называть? Серьезно? Найти парня, что прячется? - Да. - Я в диком восторге Северус! Буду надеяться, что я ничего не вспомню. Никогда!!! - с грустью я уставилась в потрескивающий камин, со всей силой сжимая кулаки и ощущая как приливает кровь к моей голове, успокаивая себя лишь тем, что сказанное мужчиной никогда не случится. - Обещай, что сделаешь это! Обещай мне... - тихо пробормотал мужчина возле моего уха. - Это самое важное, что только может быть... - и Снейп надел на меня цепочку, что венчалась резным флаконом с его воспоминаниями. И я внезапно ощутила какую-то более глубокую связь. Ведь воспоминания моего строгого преподавателя покоились на моей груди, как нечто важное и такое ценное. Это казалось таким естественным, словно было всегда. Северус Снейп доверил мне часть своих мыслей, часть своего прошлого, что он так бережно хранил и тщательно скрывал. Скорее всего, он сделает так, чтобы я не предавала этому кулону значения, но берегла ценнее всего на свете. И эта мысль сводила с ума, потому что теперь я не хотела ничего сильнее, чем узнать его содержимое. - Я обещаю тебе, Северус. Обещаю... - и я перевела взгляд с алого, как кровь, огня на черные, подобно ночному небу, глаза. И кажется, в этот момент по моим щекам снова полились слезы. Сколько же можно плакать? Боже... как я устала.