"Сон не спасет тебя, если у тебя устала душа" Арабская поговорка
На часах, что весели над камином, было ровно 12 часов ночи. Огонь приятно потрескивал, оставляя нас в забытье. Уже некоторое время мы просто сидели молча, прижавшись друг к другу плечами и смотрели на тлеющие полена. - С новым годом, - сухо прошептал возле моего уха мужчина, и в этот момент я вспомнила, как прошел прошлый праздник, и как на этих словах мне хотелось его поцеловать. Я обернулась к моему дорогому профессору и поняла, что его лицо ближе, чем должно... - Я читаю тебя, помни это. - Легилименция не самое хорошее качество, для скрытных взаимоотношений. - Смотря кто владеет легилименцией и кто хочет скрыть... - тихо ответил Снейп. - Насколько мы знаем, в обоих случаях это ты, Северус, - и не успела я дошептать эту фразу, как ощутила его горячее дыхание на своих губах, а после и тепло. Странное тлеющее чувство растеклось у меня по венам, словно алое пламя камина переместилось в меня. Такое легкое, незабываемое, струящееся... В этот момент, находясь в невероятной эйфории, я целовала его, как в первый раз, проявляя нежность и трепет. Это была необъяснимая химия между нами. Хотя нет... поцелуй все же чистая магия. Светлая и такая сильная магия, в которой я была готова утонуть - умереть и возродиться вновь. И впервые за последний год я ощутила себя счастливой, совершенно не одинокой и именно в том месте, где и должна была быть. Когда я проснулась, на диване в гостевом домике, то осознала, что провела Новый Год в полном одиночестве. И, судя по моим воспоминаниям, во сне! Наверное, из-за полного отсутствия личной жизни и теперь еще и приличной работы я начала впадать в депрессию. Что уж тут поделаешь... - Кэтрин! Она вернулась! - раздался бойкий голос Саманты, когда я вошла в дом. - И где ты была? - Я гуляла, а потом уснула в вашем гостевом доме. Вы же должны его использовать хотя бы раз! Вот я и обновила эту недвижимость! - Очень смешно, Оливия. Только мы, между прочем, волновались. - Все ок, - тихо отрезала я, откусывая зеленое яблоко, сок которого неприятно потек по моему подбородку. Только что вошедшая Кэтрин учтиво протянула мне салфетку. - Спасибо... - Да... ты по аккуратнее с яблоком, - Кэтрин хитро взглянула на меня. - Они слишком сочные у нас. Как и весь товар в магазине... Магия хорошо влияет не только на лекарственные травы, но и сохраняет свежесть фруктам. Мы только недавно об этом подумали. А именно - вчера, и решили тебе предложить, раз ты задержишься в нашем городишке, поработать с нами! Но вчера ты куда-то исчезла... Но ничего страшного! Поговорим об этом сейчас! Мы откроем еще один отдел: с фруктами, овощами и травами. Будем расширяться... маглы же хотят вкусно кушать - а мы сумеем сохранить все соки и подать им все в лучшем виде, даже зимой! Мой рот открылся сам собой. И кажется, я увидела в этом странную перспективу, которая раньше меня бы совершенно не привлекла. - Хорошо! Давайте сделаем это!***
За три месяца мы сумели расшириться и завоевать сердца не только маглов, но и многих магов. Продажи свежих трав и фруктов шли на ура, и иногда, когда у меня находилось время, я пекла яблочные кексы, печенье и ароматные булочки с корицей, которые разлетались утром с бешеной скоростью. Изначально это было больше для моего удовольствия, но странная коммерческая жилка, что пульсировала в районе моего виска, не давала покоя. Хорошая прибыль позволила купить приличную кофемашину, и мы открыли третий отдел - "выпечка". И уже очень скоро наша странная лавка начала иметь еще больший успех, разделив ее на две части, мы странным образом начали процветать. Волшебство ли? Не думаю. Просто всем нужны лекарства и все хотят кушать. Да и время сейчас не самое спокойное, людям нужна хоть капелька счастья. Пусть оно и проявляется в еде. Мой новый кулон, что прислали мне родители, вызывал улыбку, когда я по утрам смотрелась в зеркало и на своей шее видела его. Я почему-то перестала бояться и переживать - просто пытаясь жить. Наверное, все дело в том, что у меня появилось свое дело, в которое я с удовольствием погружаюсь с головой. Кэтрин отважно привлекала своих родителей, когда поняла, что мы перестаем справляться. Выпечка - это дело совсем не простое, особенно учитывая все большие и большие запросы местных жителей. Приближалась весна. И в конце марта, когда огромные сугробы уже давно растаяли, но яркие цветы еще даже не думали зарождаться, мы с девочками решили отправиться в Лондон, чтобы заказать мебель для летней веранды, нашей пекарни. Яркое солнце освещало узкие улочки старого Лондона, где мы только что произвели заказ на внушительную сумму. Несколько кофейных столиков и кресел из ротанга, а также огромный зонт, что занял практически половину суммы нашей оплаты, оставили на душе лишь приятные ощущения. Эта была красивая мебель, которая сможет привлечь еще большее количество клиентов, поэтому, выйдя на залитую солнцем брусчатку, коллеги по отличному бизнесу решили отправиться в торговый центр и насладиться шопингом. Самым обычным, как это делают маглы. Ведь фунты тоже стоит тратить! Я очень быстро утонула в запахах новой одежды, кожаной дорогой обуви и духов. Пестрые витрины мелькали одна за другой, словно не давая и мгновения на передышку, в страхе, что я уйду оттуда навсегда, так и не прикупив нужного и не очень нужного товара. Но когда мои силы были уже на исходе, и я осознанно поняла, что не смогу пройти и несколько шагов, уселась в ближайшем кафе, рассматривая проходящих людей через панорамное окно. Приятное ощущение удовлетворенности нежно обнимало меня, и я с улыбкой нежилась на заходящем солнышке. Когда я уже доедала свой блинчик с яблочным джемом и ароматной корицей, то в толпе, совершенно случайно, увидела маму. Кажется, она тоже заметила меня, но вместо радости на ее лице появился страх и растерянность. На одно мгновение мне показалось, что женщина хочет убежать. Просто развернуться и пойти прочь, словно она вовсе и не моя мать. Словно она меня и не заметила. Но Амелия Ренхорт будто бы вкопанная стояла посреди хаотично двигающейся толпы и все смотрела на меня и смотрела сквозь огромное панорамное окно. Оплатив счет, я вышла на улицу. - Привет, мам! - я с любовью обняла ее. - Почему вы решили вернуться обратно? Сейчас не лучшее время... Папу и брата ты отправила в парк аттракционов, а сама решила отдохнуть, бродя по своим любимым магазинам? У Френка же сегодня День рождение! Уже четырнадцать лет! Какой взрослый! - Я с улыбкой все говорила и говорила, пока не поняла по лицу матери что что-то не так. И вместо ответа я получила лишь взрыв слез на ее лице. И боль. Боль, которая заполонила ее светлые глаза. Амелия Ренхорт закрыла рот рукой и продолжала плакать, украдкой смотря мне в глаза. Ее исказившееся тело свидетельствовало о горечи, что невыносимо терзало женщину изнутри. А ее черные курчавые волосы за то время, что мы не виделись, обзавелись несколькими прядями седины, которые мама, судя по всему, не собиралась прятать под краской. Я четно пыталась ее успокоить, все, абсолютно все мои попытки были практически безрезультатны. Уведя ее с улицы, подальше от деловой толпы, мы уселись на отдаленную лавочку, что находилась в деревьях. На улице смеркалось. Рыжеватое солнце мягко проблескивало в ветвях деревьев, на которых зарождались маленькие зеленоватые листочки. Я аккуратно держала ее за руку, рассчитывая получить хоть какой-то ответ на ее странную реакцию при виде меня. И тут женщина начала рассказывать... все и слишком подробно. Что уже больше года не знает о моем отце ровным счетом ничего. И что она совершенно одна. Живет в незнакомом городе... А когда я узнала, что моего брата больше нет, я просто не поверила ее словам. Мне даже показалось, что моя мать просто сошла с ума. Что она бредит или пьяна. Или находится под заклятьем! Все, что угодно! Но эти слова не могли быть правдой. И только внешний вид матери, ее чистые, светлые глаза, что были полны самым жутким горем на земле, я начала ей верить. Верить и совершенно не хотеть этого. И не осознавая того, на моих щеках тоже появились слезы. Горькие и горячие. А моя мать все снова и снова продолжала утверждать, что мне стерли память. И что это произошло по моей же просьбе, хотя Северус и отговаривал... - Что? Профессор Снейп? - переспросила я. - Тот, что директор сейчас в Хогвартсе? - Да, - прошептала мама еще тише. - Он... Ты и о нем ничего не помнишь? Но как же так? - грустно пролепетала мама. - А что я должна помнить? В этот момент моя мама, кажется, потеряла дар речи, хотя ранее с ней такого не бывало. Ее прежде бледное лицо побелело еще сильнее, хотя пробивающийся румянец, говорил о ее диком смущении. - Просто он так смотрел на тебя. Да вы оба, пожалуй... Я думала у вас отношения с этим человеком. И что он не сотрет тебе память об этом... нюансе. - Мама, залитая слезами почему-то еще сильнее покраснела. - Я просила его сберечь тебя. И он дал мне слово. Дал слово, что приглядит за тобой. Кажется, теперь побелела я. Но точно я этого знать не могла, лишь чувствовала, как вся моя кровь резко ухнула вниз. Куда-то к сердцу или, скорее всего, к солнечному сплетению, куда, как мне показалось, пришелся невидимый удар, причем со всей силы. Тем временем моя мама продолжала свой рассказ о том страшном дне, заполненный не только фактами, но и ее личными предположениями, о том, как могли развиваться мои отношения с черноволосым зельеваром. А я пока мысленно сходила с ума и пыталась воссоздать хоть малую часть реальных событий. - Мы не должны общаться, Оливия. Он велел мне исчезнуть, но и тут я сплоховала. Не могла не вернуться сегодня в Лондон. Ведь именно на этой улице, в кафе-мороженом, Френк так любил отмечать свое день рождение, пока был маленьким... Оливия. Которого уже больше года нет с нами! Как же так! Ну как же так!!! - черноволосая, бледная женщина залилась еще более горькими слезами, чем я когда-либо видела. На душе мне стало невыносимо больно. - Оливия, дорогая. Я пойду. Пойду, пока нас никто не увидел. - Хорошо, мама. Береги себя. - Это ты береги себя, дочка. Надеюсь, что еще свидимся. Я наблюдала, как моя мама уходит прочь в свете тусклых уличных фонарей. Внутри меня было что-то неприятно надломлено, и даже по прошествии пары часов я не смогла избавиться от этого чувства. Медленно блуждая по парку, я неожиданно встретила свою коллегу Риту Ли, которая в дальнейшем и вплоть до моего ухода из отдела являлась моей подчененной. - Привет! Какая неожиданная встреча! - Рада тебя видеть, Рита! Как ты? - О, знаешь, если не обращать внимание на темные времена, то все отлично! Мои родственники и друзья в безопасности, а я стала начальницей отдела. - Это здорово! - кажется, не совсем искренне отозвалась я. - Как работа? Как Линда? - Линда все еще в ярости оттого, что ты ушла, - девушка чуть истерично засмеялась. - Но в целом она ничего. Как и все мы. Работы правда тьма. Представляешь, недавно практически все группы по зачистки памяти выехала в центр Лондона, чтобы убрать воспоминания о драконе в небе! Волшебно просто! И кто додумался полетать на драконе посреди белого дня? - Да... интересно... - нахмурилась я. - Но скажу тебе по секрету, это был Гарри Поттер... и говорят, что он ограбил одно из хранилищ в банке Гринготтс! Представляешь!? Но я тебе ничего не говорила! - внезапно засмеялась Рита. - Конечно, - улыбнулась я и перевела тему на обсуждения праздников, ее семьи и погоды. Еще немного поболтав, сидя на одной из лавочек в том же парке, я уже было собиралась уходить, поднимая в руки все свои покупки, как Рита тихо прошептала: - Только не возвращайся обратно, - в глазах девушки появилась грусть. - Министерство больше не то, каким было раньше. Еще чуть-чуть и вместо того, чтобы стирать маглам память, они заставят их убивать... Так что ты сделала правильный выбор, когда ушла. - Спасибо, Рита, - я обняла девушку. - Постарайся быть аккуратнее. - Пока, Оливия. Кажется, в это мгновение я обзавелась своим собственным дежа-вю, потому что уже во второй раз наблюдала, как кто-то удаляется вдаль в свете желтых фонарей. Этим вечером я сидела на кухне в одиночестве и пила горький чай. - Почему мы не купили мой любимый чай с бергамотом? Как вы вообще можете это пить? - Это полезно! - взъерошилась Кэтрин. - Неужели? А то, что вкусно, вы теперь не употребляете? - вскинула бровью я. - В холодильнике стоят бутылки со сплошными настоями. На столе лежат цукаты, в которые вы явно забыли добавить сахар! А что-нибудь жирное и калорийное, для поднятия настроения, нет в этом доме? - Что с тобой такое? Ты после этой поездки в Лондон сама не своя, - не обращая внимания на мои недовольствия, спокойно пробормотала Кэтрин. - Я встретила... старую знакомую... И я думаю, что мне нужно отправиться в Хогвартс, - бормотала я, все еще поглощая этот странный чай и непрерывно крутя кольцо, под которым снова жгло кожу. - Ам... а как же пекарня? - спросила Сэм, что уже некоторое время стояла в дверях кухни. - У пекарни есть твои родители... вы справитесь. Я уеду туда завтра. - Но почему? И как ты туда хочешь заявиться? И что ты там будешь делать? - Саманта, у тебя слишком много вопросов! Я не знаю... решу на месте. Этот вечер был самым болезненным за последние годы, потому что еще пару дней назад мне начинало казаться, что в этом месте я начала обретать дом. И что по истечению учебного года, как это было в школе, мне не придется отсюда уехать. Эту ночь я практически не спала. В первую половину из-за разных угнетающих меня мыслей и из-за этого ужасного, просто невыносимого жжения под кольцом. А вторую половину, потому что писала письмо в Хогвартс, с разрешением вернуться в стены школы и стать помощницей мадам Помфри. Или хоть кем-нибудь!***
Утро выдалось солнечным и очень ярким. Словно небесное светило решили включить на полную мощность именно сегодня. Но думаю, что всему виной лишь мой дикий недосып. И не оглядываясь на протесты моих школьных подруг, я уже ехала в Хогвартс, полагаю, что вдогонку за своим же письмом, которое, наверное, все еще летело вместе с совой. Так что вполне возможно, что мы будем с ним на месте с небольшой лишь разницей. Так что буду надеяться, что дать отказ мне никто не сумеет. Только если в глаза, развернув и посадив меня обратно на поезд. Каждый понедельник в Хогсмит приходил поезд. Практически Хогвартс-Экспресс. Только проще, меньше и немного обшарпаннее. Этим способом перевозили разные украшения, подарки и прочую ерунду, которая нужна для праздников и событий. Судя по количеству и символике яиц, эти огромные коробки везлись к светлому празднику - Пасха. Интересен тот, факт, что ранее некоторые жители Хогсмида так же выезжали из своего маленького города, но сейчас в вагоне со мной не было ни единого человека. Мы прибыли на платформу, когда уже стемнело. И к моему удивлению, у главных ворот стояла хмурая профессор МакГонагалл. - Добрый вечер! Я ждала вас, мисс Ренхорт. Как вы добрались? - Добрый вечер. Хорошо, спасибо. Я надеялась... - начала я, но строгого вида женщина меня разом перебила. - Это очень опрометчиво с вашей стороны, высылать такого рода письмо! Вы словно поставили ультиматум, сообщая, что уже едете в школу! Вы даже не соизволили дождаться ответа! Что у вас за такое срочное дело? - начала возмущаться женщина в остроконечной шляпе, когда мы уже шли по длинной аллее, в сторону школы. Но, спустя несколько мгновений, ее голос стал очень тихим. - Тем более в это время... не стоило приезжать сюда, мисс. О! - снова воскликнула профессор, осматривая карету. - Нас уже ждут! Я внимательно осмотрела повозку, на которой передвигалась последние классы и с ужасом заметила, что в нее запряжены странные существа, напоминающие мне исхудавших черных Пегасов. Только кони обладали крыльями летучих мышей. Их глаза были красными, пугающими - словно смотрели мне в душу. - Изменения на лицо, профессор МакГонагалл... - начала я, и увидела удивленное выражение женщины. - Раньше, повозки ездили без этих волшебных, странных тварей... - О, дорогая моя... мне так жаль. - Что? Вы о чем? - Это Фестралы. И они всегда возили эти кареты. Но только с одним исключением, что раньше они были неведомы вашему взору. Потому что их могут видеть только те люди, что видели смерть. Кажется, я потеряла дар речи, потому что этого в моей памяти не было. И теперь это могло означать лишь одно, что слова моей матери были правдой, и что я на правильном пути. И лишь грустно опустив голову, я закивала, отводя взгляд в сторону, показывая, что далее не желаю продолжать этот разговор. - Директор сейчас в отъезде, - начала вдруг женщина, отчаянно пытаясь подавить свой щенячий взгляд, - но думаю, он вернется на днях и сможет вас принять. Сегодня поселю вас в одну из учительских спален. Учитывая наш состав преподавателей, - профессор МакГонагалл запнулась, - еще одна целительница нам не повредит. - Что, все так плохо? - У нас есть новые учителя, Алекто и Амикус Кэрроу... Они преподают Темные искусства и магловедение. Только вот беда, оба этих предмета теперь нацелены на изучения черной магии, а последний предмет - на разжигание ненависти к людям, что не владеют магией, - на глазах Минервы появились еле заметные слезы. - А также они считают себя в праве бить учеников и наносить им разного рода увечья, ведь они еще отвечают и за дисциплину. Так что полагаю, мисс Ренхорт, ваши знания будут вполне кстати. Оставшуюся часть пути мы ехали молча, а я бездумно покручивала свое кольцо, что оставляло неприятное горячее ощущение, словно жжение, уже несколько часов. Меня вызвали в кабинет директора только через три дня, к тому моменту я уже в полной мере смогла ознакомиться с новыми правилами и нахальными преподавателями. Буквально в одно мгновение я осознала, что Амбридж рядом с ними — кроткая овечка. Потому что эти противные на вид волшебники были еще более прогнившими внутри. Как я быстро поняла, все учителя должны доносить Кэрроу о каждом проступке учеников. Однако они, кажется, этого не делают, если имеют на это такую возможность, конечно. И похоже, профессора, ненавидят их так же сильно, как оставшиеся в замке ученики. Амикус Кэрроу преподает то, что раньше было защитой от Темных искусств. Правда теперь это Темные искусства в чистом виде. От учеников требуется тренировать заклятие Круциатус на тех, кто оставлен после уроков за провинность… И я стала невольным свидетелем этих последствий, когда помогала мадам Помфри приводить учеников в чувства. Алекто, сестра Амикуса, как мне рассказала ранее профессор МакГонагл, преподает магловедение — и это теперь обязательный предмет для всех. Ученики должны слушать, что маглы — вроде животных, тупые, грязные, и как они своим коварством загнали волшебников в подполье, и что нормальный порядок скоро будет восстановлен. И это я услышала лишь в первые десять минут урока, пока стояла возле открытой двери в коридоре, прикрывая рот рукой и ощущая, что именно об этом мне и говорила Рита Ли. Потому что наступление темных сил было со всех сторон, а Министерство и Хогвартс были всего лишь первым рубежом... Гулкое эхо от моей обуви разливалось по пустынным коридора Хогвартса. Когда я в последний раз была в этих стенах, это место выглядело более радушным, более добрым и светлым. И несмотря на редко пробивающееся солнце, что ложилось на старый мраморный пол, теплее в этом месте или уютнее не становилось. В голове крутились наставления профессора МакГонагалл, по поводу общения с новым директором: "Будьте благоразумны, не лезьте с ним в споры, Оливия. Но вы и так прекрасно знаете, какой профессор Северус Снейп! Только представьте его в два раза строже, и получите реальную картину. И да, мисс Ренхорт, пароль в кабинет директора - "Последняя песнь Болтрушайки". Не забудьте его. И удачи, но, надеюсь, вы не задержитесь здесь. Никто в здравом уме этого бы не захотел." Тем временем я уже стояла напротив грозного орла, осматривая свое длинное темно-фиолетовое платье, поверх которого была надета плотная черная мантия с заостренными плечами и рукавами, что были расклешены и украшены черной вышивкой, кажется, я была крайне сильно похожа на настоящего преподавателя Хогвартса. - Последняя песнь Болтрушайки, - практически себе под нос сказала я и осознала наконец-то тот факт, что именно перо этой птицы находится в сердцевине моей волшебной палочки. Ощущения, что меня вновь ударили под дых, заставило споткнуться на лестнице, схватившись за ледяную, каменную стену. В голове мелькали воспоминания о рассказе матери и якобы о наших чувствах с этим пугающим меня человеком. Наверное, я зря решила об этом думать именно сейчас... В огромном, светлом кабинете, у самого дальнего окна, что находились справа от меня, стоял он - директор Хогвартса, Северус Снейп. - Добрый день, - тихо промолвила я, ощущая некоторый страх. Мужчина резко обернулся, словно не ожидал увидеть меня, хотя я-то знала, что о любых гостях, директорам сообщается заранее. Снейп выглядел немного потерянным и даже усталым. Хотя, должна признать, что еще более усталым, чем обычно это казалось на фоне подземелья. - Добрый, мисс Ренхорт, - меня холодно встретил бархатный баритон, пока черноволосый профессор рассматривал какую-то книгу в своих руках. - Что, позвольте спросить, вас сюда привело? - На днях я встретила бабушку одного из учеников, которая рассказала мне о том, как ужасно обращаются в школе с учащимися, и что у целительницы в Хогвартсе не хватает рук... Вот я и решила предложить свою кандидатуру, - вяло промямлила я. - Не дождавшись ответа директора? - все еще смотря куда-то в пол, говорил со мной бывший зельевар. - И... цитирую: "...стать помощницей мадам Помфри, или еще хоть кем-нибудь!" Это не кажется мне конкретной целью, мисс Ренхорт, - грозно повысил голос Северус Снейп. В это мгновение мне показалось, что я вот вот потеряю равновесие и от страха шлепнусь в угол, на холодный пол, прям в кабинете директора. Самое главное, чтобы не стошнило, а обморок... ну и Мерлинова борода с ним, переживу! Но я все еще стойко продолжала держаться, перебирая в голове сотни разный вариантов ответа, но по-прежнему не имела понятия, что могу сказать этому назойливому человеку. - Просто я хочу быть полезной. Надеялась, вы мне не откажите. - С какой стати я должен потакать вашим внезапным фантазиям? - Ну я... я... - похоже, этот вопрос застал меня врасплох, потому что, если быть честной, то это и вправду "внезапная фантазия". - Вы не имеете нужной квалификации, и обращаться детьми, позвольте заметить, вас так же никто не учил. Не думаю, что это может быть хорошей идей. - В кабинете внезапно воцарила идеальная тишина, от которой стало холодно и неуютно. - Я отказываю вам в вакансии. Можете возвращаться обратно в Сент-Дейвидс, мисс Ренхорт и больше не советую принимать столь необдуманных решений. Его ответ эхом пульсировал в моей голове, лишая меня надежды, на информацию, которую я хотела получить в процессе пребывания в Хогвартсе. Возможно, моя мать была не права, когда говорила о его чувствах ко мне. И это лишь ее фантазия. Ведь профессор Снейп так ни разу и не посмотрел мне в глаза... Хотя обычно сверлил меня грозным, надменным и очень сердитым взглядом! В это мгновение меня осенило... - Как вы узнали, где я живу? - Сова... - замялся мужчина, рассматривая все, что угодно, но не меня. - Посмотрите на меня! - Полагаю наш разговор, закончен, прощайте... мисс. - Северус... - выдохнула я, делая шаг ему на встречу, приятно осознавая, что мужчина плотно сжал челюсть, что могло означать лишь одно... - Несколько дней назад, я встретила мою мать, Амелию Ренхорт. Взгляд холодного профессора зельеварения резко нашел мое лицо, которое проецировало интерес и желание знать. Но еще давало понять о разочаровании, которое проблескивало под маской безразличия. - Она сообщила мне, что моя память была стерта, - я говорила очень медленно, размеренно, словно для хищного существа, которого нельзя взбудоражить, - и рассказала все, что видела в день смерти моего брата... И именно поэтому спустя день я приехала сюда. В надежде поговорить, а не стать еще одной целительницей Хогвартса. Меня встретило холодное молчание и пронзительный черный взгляд, который теперь ни на секунду не отпускал мои глаза. Легкое дуновение ветерка заставило меня глотнуть большую порцию воздуха, а потом снова замереть, ожидая хоть какую-то реакцию. Но четно. Тогда я снова заговорила и просто задала вопрос: - Мой отец еще жив? Теперь Северус Снейп просто отвел взгляд. И, кажется, начал терять самообладание, потому что его кисти рук медленно сжались в кулаки. - Да. - тихо ответил он. - А вы все еще не должны были что-либо помнить, Оливия. Потому что это должен был решать я! А не ваша мать! Снейп все так же продолжал осматривать картины, стол, окно и, кажется, смотреть на меня снова не собирался. - Верните мне мою память! - Я не могу это сделать. - Но почему? – кажется, я прибывала в легком шоке от непонимания. - Вы сами меня попросили, потому что знали, что все должно случиться в свое время. - Что? Как удобно, ведь по ясным причинам я не смогу подтвердить эту информацию! Так что требую вернуть забранную у меня ценность! - Нет, - сухо ответил профессор. - Вы обещали моей маме заботиться обо мне! Так что... - Я не верну вам ваши воспоминания, мисс Ренхорт! Но с этих пор вы останетесь в Хогвартсе, под моим личным присмотром! Я выполню просьбу вашей матери. Теперь вы официально второй целитель. На этом все. Вы свободны***
Прошло всего пару недель, но мадам Помфри была вне себя от счастья и печали одновременно, потому что, если бы не мое присутствие, то у некоторых учеников осложнения были бы гораздо серьезнее. Ведь отсутствие своевременной помощи тоже вызывает проблемы. Хогвартс был уже не тем, который я знала раньше. Светлые коридоры превратились в угрюмые, словно в тюрьме, проходы. Классы были заполнены страхом. А ученики больше не смеялись за завтраком или обедом. Чаще был слышен чей-нибудь плач, от которого я в страхе просыпалась ночью. Вот как и сейчас... Моя комната находилась рядом с больничным крылом, но сегодня ночное дежурство было за мадам Помфри, а не за мной. Потому что прошлые сутки дежурила я. Кольцо на моем пальце снова неприятно жгло, и я, не переставая, крутила его, чтобы хоть как-то избавиться от этой напасти. Далекий плач утих, но, не сумев побороть в себе интерес, я накинула черную мантию поверх темно-фиолетовой шелковой пижамы и вышла в коридор. - Что стряслось? - поинтересовалась я, входя в больничное помещение, в котором пахло заживляющем настоем. - Мальчик вышел в коридор, ему показалось, что кого-то бьют, и кто-то нуждается в помощи. Но это был проказник Пивз. И, к большому сожалению, дежурный Амикус Кэрроу тоже прибежал на звуки... Теперь у нас несколько глубоких порезов и ссадин... вот и все Оливия. Вы можете идти отдыхать. Я справлюсь. - О Мерлиин! Так не может дальше продолжаться!!! - взбаламутилась я. - Директор в школе? Вы не в курсе? - Не думаю, что это правильное решение, мисс Ренхорт. Советую вам отправиться в свою кровать. - А я не считаю, что такое обращение не под силу остановить директору, - рявкнула я, выходя из больничных дверей, слыша как снова и снова окликает меня мадам Помфри. Я поднималась вверх, разом, преодолевая несколько ступенек. Крепко сжимая волшебную палочку с маленьким огоньком на конце, я целенаправленно двигалась к директорскому кабинету, не обращая никакого внимания на бурчание, что доносилось со старых картин. - Последняя песнь Болтрушайки, - резво выкрикнула я, и, когда огромная птица открыла мне свой проход, я вновь запрыгала по ступеням вверх, не обращая внимание на свою ужасную одышку, лишь острое жжение под кольцом заставляло меня переживать хоть о чем-то, кроме бедных учеников Хогвартса. Странное ощущение поглотило меня, когда я увидела Северуса Снейпа с расстегнутой рубашкой на груди. Мужчина стоял посреди кабинета директора, облокотившись на стол, приставив к своей ключице волшебную палочку, заживляя кровоточащую рану, которая окрасила его белоснежное одеяние в бордовый цвет. Но в одно мгновение все замерло перед моими глазами. Потому что на его шее я увидела медальон, подарок моего отца, что шел в комплекте с моим кольцом. Под котором, стоит заметить, все еще очень неприятно жгло кожу. - Откуда он у вас? - беспардонно спросила я. Мужчина быстро запахнул белую рубашку, подчеркивая тот факт, что зельевар не заметил мое прибытие на его личную территорию. Холодный апрельский воздух бурными потоками залетал в открытое настежь окно, разбавляя собой сильный запах огневиски. - Откуда? - вновь повторила я. - Вам он знаком? Не так ли? - вяло разнесся по кабинету захмелевший голос директора. - Именно поэтому я и задала этот вопрос! - грозно ответила я и заметила, как с каждым моим суровым словом, напрягаются его брови. - Тогда вы знаете на него ответ... - грустно заявил зельевар, смотря точно мне в глаза, продолжая застегивать окровавленную рубашку. - Что вы хотели мисс Ренхорт? - Амикус Кэрроу избил ученика за то, что тот вышел в коридор. Так не должно больше продолжаться! - Ну он же его не убил, - отвечая, Северус Снейп сжал губы, - значит, все в порядке. - О!!! Как чудесно! Профессор Дамблдор не допустил бы такого обращения со своими учениками! Как вы можете!? - Альбус Дамблдор мертв! - резко выкрикнул новый директор и, взяв граненую бутылку со стола, отправился в кресло, за стол. - А я здесь. Замаливаю свои грехи по его же наставлению, мисс Оливия Ренхорт. Идите спать. И оставьте меня уже в покое. - Я так часто вас беспокоила? - внезапно озадачилась я. - Порядком. - Сколько же лет вы стерли из моей памяти? - Так радушная Амелия Ренхорт и это вам рассказала? Какое нелогичное решение с ее стороны. Глупая женщина... - Не говорите так о моей матери! - взорвалась я, уже стоя непосредственно перед длинным деревянным столом, где по другую сторону от меня, облаченный лишь в штаны и белую окровавленную рубашку сидел черноволосый мужчина, что все еще держал в руках бутылку с огневиски. - Вашей матери удалось испортить все, что нужно было скрыть! Особенно, собственное местоположение! Неудивительно, что вашего брата больше нет! Ведь это была именно ее инициатива вернуться и повидать, возможно, погибшую дочь!!! - Снейп резко вскинул руками, и я увидела, как новая порция алой крови окрасила еще одну часть белой рубашки. В этот момент, палец под моим кольцом словно получил разряд тока, отчего украшение показалось невероятно горячим и невыносимо тяжелым. Кажется, в этот момент я смиренно закрыла глаза, осознавая, что дальнейший разговор не приведет меня ни к чему. Ведь единственные способ узнать правду - вернуть мне память. Но сегодня этого явно не случится. - Давайте я, профессор, - тихо пролепетала я, уже обходя огромный стол из красного дерева. Мужчина молча сидел в кресле, все еще держа бутылку в руке. Он словно замер, не желая принимать решения, дабы избежать дурных последствий. Я расстегивала пуговицы на когда-то белоснежной рубашке. Кровь явно продолжала течь. Может быть, я и была не в духе, но смиренный вид зельевара до боли был мне знаком, и от этого странно щемило сердце. Рана была небольшая, но тонкая и, судя по всему, болезненная, хотя по профессору этого сказать было нельзя. Я резко выхватила бутылку огневиски у мужчины и плеснула на рану. - Ай! - вскрикнул Снейп, злостно смотря на меня. - Можно было и предупредить! - Можно было и не ввязываться... во что-то! - неуверенно ответила я, бормоча заживляющее заклинания, что явно не действовало. - Акцио, экстракт бадьяна, самоклеющиеся повязки, спирт, игла, рассасывающая нить. - Вы не изменились, Оливия, все хотите лечить людей. - Я никогда не хотела этого. Откуда бы вам это ни было известно, профессор. - Тогда, полагаю, мне просто подфартило. С вами, мисс Ренхорт. - И чем же я так вам угодила? - спросила я, ловя небольшой флакон с бадьяном, что уже влетел в открытое окно. Несколько капель на рану... но ничего не произошло. В этот момент влетело все остальное, что я призывала. - Полагаю, я бы справился сам, но ваши старания были кстати... - Хочется верить, директор Снейп, - промямлила я, но потом продолжила более бойко. - Про замораживающее зелье я и позабыла. Кровь идет, времени ждать- нет. Так что пейте свой огневиски... - и я вернула мужчине бутылку. Северус Снейп неуверенно хлебнул. Но, когда я взмахнула палочкой и острая игла, только что облитая, этим же пойлом, проткнула ему кожу, мужчина мужественно сжал зубы, но уже через секунду снова отхлебнул львиную долю бутылки. - Больно? Потерпите немного... - и я положила руку на ледяное предплечье зельевара, отчего по моей коже, почему-то, побежали мурашки. - Я это переживу, мисс. Как и все остальное... - Я надеюсь. - В этот момент мне остро захотелось выпить, дабы унять странную боль, что зарождалась в моем сердце. - Все готово, кровь больше не идет, - и я аккуратно наложила самоклеющуюся повязку. - Уму не приложу, что это за рана, которая не лечится ни заживляющим заклинанием, ни экстрактом бадьяна. - Вам и не нужно. Спасибо за помощь, - странное молчание снова завладело этим помещением. - Я постараюсь утихомирить Кэрроу. Но не обещаю... они не подчиняются моей юрисдикции. - Но вы директор! - воскликнула я. - Возможно. Но не над ними. Спокойной ночи, Оливия, - настойчиво начал зельевар. - Спокойной, Северус... – и, выходя из помещения, я взглянула на него, на мужчину, что все еще смотрел, как я ухожу. И, кажется, я начинала все понимать. Ведь если я подарила ему этот амулет, то тогда... Тогда я явно испытывала к нему чувства. И не просто влюбленность, а самую что ни на есть настоящую любовь. Но как я могла испытывать к этому мужчине хоть какие-то чувства???***
Прошло около недели. Весна входила полностью в свои права, одаряя этот мир своей свежестью и красотой. Деревья уже были одеты в зеленые одеяния, а дикие кусты готовились раскрыть свои желтые, белые и алые бутоны этому злачному миру. В какой-то момент мне показалось, что разговор с директором в некоторой мере повлиял на Амикуса и Алекто Кэрроу. Но, кажется, я ошиблась. Проходя мимо класса темных искусств, я видела, как преподаватель, отшвыривает своего ученика прочь, судя по всему, потому что тот в чем-то провинился. Я не смогла просто пройти мимо. - Что вы делаете, позвольте спросить? - я резко ворвалась в кабинет, отчего все третьекрусники вскрикнули и обернулись. - Учу, - картаво ответил Амикус Кэрроу. - Не думаю, что это хоть как-то подобает преподавателю! - Не твое дело. - Как раз мое! Это же именно мне придется латать учеников после вашего урока. - Это отлично, потому что после этого я снова смогу поучить их, - мужчина сероватого на вид цвета снова взмахнул палочкой, и миловидную на вид девочку отбросило к противоположной стене. - Это ничего. Но уже очень скоро мы начнем изучать непростительны заклятья! - в этот момент Амикус снова вскинул палочкой, но я успела раньше. - Экспеллиармус! - выкрикнула я, но мужчина выставил блок, и следующим мгновением я уже летела в сторону стеклянных стеллажей, очень быстро ощутив затылком ее нестабильную плотность, а после стена. И странное жжение в руках. - Что здесь происходит? - послышался моему затуманенному разуму томный баритон профессора Снейпа. - Она напала на меня, - сухо пробормотал мужчина в ответ. - Это не поле боя. А класс, Амикус, - и, кажется, в этот момент, профессор Снейп подхватил меня на руки. - Еще одна такая выходка, и я отстраню тебя. Проведи хоть один урок спокойно!!! После этого, вокруг все завертелось. Словно трансгрессия, но это была точно не она. Все было таким плавным и мягким, словно сладкая пастила обволакивала мой разум. И я видела черный сюртук. И немного белой рубашки, что расплывалась перед моими глазами... - Последняя песнь Болтрушайки, - прозвучало где-то вдалеке, когда я почувствовала этот дивный аромат и попытавшись приблизиться к шее мужчины поближе - отключилась. Я открыла глаза и увидела высокие, очень высокие своды потолка. Теплый воздух обволакивал мою шею и улетал прочь. Руки неприятно болели, на них краснелись шрамы, а голова-ныла, отдавая воспоминаниями о произошедшем. - Вы отвратительно владеете защитными чарами, мисс Ренхорт, - тихо прозвучал томный голос где-то в углу комнаты, когда я садилась на диване. - Да... я признаю, что слишком рассеяна в последнее время. Но могу предположить, что это из-за отсутствия части воспоминаний. Знаете, профессор, это сводит меня с ума! Мужчина приблизился ко мне и сел рядом, пристально осматривая мое лицо и трогая мой лоб своей огромной теплой ладонью. - Как вы себя чувствуете? - Размыто, - пробормотала я, присаживаясь на диване, отчего с легкостью могла видеть черную искусную вышивку на его черном, как смоль сюртуке, что так хорошо на нем сидел. И почему это так интересовало мой взгляд? Дальше я подняла взгляд выше и увидела его губы, а после глаза, что так хаотично искали мои. - Все хорошо, директор. Спасибо. Полагаю, мои руки очень скоро придут в норму, и я окончательно забуду о своем промахе. - Я надеюсь, - мужчина опустил свои глаза, изучая пуговицы на манжетах. - Имейте в виду, мисс Ренхорт, что такое поведение не подобает преподавателю, хотя уверен, ваш поступок был нацелен на благое дело. - Не сомневайтесь. Я старалась сделать то, что не смогли вы. - Оно и видно... - и мужчина дотронулся одними лишь пальцами до моего затылка, который ответил мне адской болью. На его ладони была кровь. Северус Снейп сидел прямо передо мной, и я ловила себя на мысли что не могу перестать смотреть в его черные, словно ночь глаза, что так манили меня. Мужчина достаточно неожиданно обхватил мое плечо, и, держа свою волшебную палочку угольного цвета в правой руке, завел ее за мою голову, и я почувствовала исцеляющий жар, что расползался по всему затылку. Его губы были практически недвижимы, но я все же различала эти малейшие манипуляции тонких губ и горячего языка, что двигался за ними. Боль ушла, оставив лишь странное, крайне неприятное послевкусие. - Постарайтесь быть аккуратнее. И, если что, вы всегда можете прийти сюда. В этот кабинет. Пароль вы помните, Оливия. - Да... - бездумно ответила я, все еще смотря на пугающего меня мужчину. Что же я сделала, что он так учтив со мной? - А сейчас у меня дела. Вы можете идти? - Я? - внезапно очнувшись от некоторого забытья, резко встала на ноги, отчего голова неожиданно закружилась, и меня повело. Но в этот момент я ощутила его руки на своих плечах. - Оливия! - Все хорошо! Спасибо, за все... Внутри меня неожиданно разлилось странное неудобство и смущение. Свет вокруг уже не казался таким неприятным, а вещи начали представляться более обыденными. - Я очень благодарна вам. Пожалуй, я пойду... – и, сделав шаг к выходу, ощутила, как горит моя кожа именно в тех местах, где еще секунду назад лежали его руки. Больше он не сказал мне ни слова, но, обернувшись в дверях, я видела его озабоченный взгляд, что так пугал меня в последние недели.***
Нахождение в этом заведении строгого режима сводило меня с ума с каждым днем все сильнее и сильнее. В ночь с первого на второе мая было мое дежурство, но из-за того, что на днях я снова получила оплеуху от Кэрроу, мадам Помфри предложила мне немного выспаться, пока она последит за больными. Я проснулась оттого, что в стене что-то громко стучало. Хотя вполне возможно, что это была просто дверь. Или стук, в нее. Я вышла в холл и пошла в сторону звука. - Почем я знаю? Заткнись! — рявкнул грубый голос, и я сразу узнала второго Кэрроу, Амикуса. - Алекто! Алекто! Ты здесь? Ты его поймала? Открой! Спустя мгновение, без всякого предупреждения, снова раздалась целая очередь громких хлопков, как будто кто-то стрелял по двери из ружья. - АЛЕКТО! Если он явится, а Поттера у нас нет… Ты что, хочешь, чтобы с нами случилось то же, что с Малфоями? ОТКЛИКНИСЬ! — завыл Амикус, тряся дверь изо всех сил, однако она не поддавалась. В этот момент я уже видела худощавый сутулый силуэт, что терся возле высокой статуи. Внезапно из-за угла появилась профессор МакГонагалл в старом клетчатом халате. - Чем вы занимаетесь, позвольте вас спросить, профессор Кэрроу? - Пытаюсь открыть треклятую дверь! — завопил Амикус. — Сходите за Флитвиком! Пусть немедленно откроет! - Но разве там нет вашей сестры? — спросила профессор МакГонагалл. — Разве профессор Флитвик не пропустил ее туда сегодня вечером по вашей настоятельной просьбе? Может быть, она могла бы открыть вам дверь? Тогда не пришлось бы будить среди ночи половину замка! - Да не отзывается она, старая ты хрычовка! А ну давай сама открывай! Живо, кому говорят! - Пожалуйста, если вам угодно, — произнесла профессор МакГонагалл убийственно холодным тоном. Раздался мягкий удар дверного молотка, и мелодичный голос снова спросил: - Куда деваются исчезнувшие предметы? - В небытие, то есть во всё, — ответила профессор МакГонагалл. - Изящная формулировка, — откликнулся орлиный клюв, и дверь распахнулась. Двое вошли в открывшийся проем, который через мгновение уже закрыл свои двери, оставив меня в недоумении. Я подошла ближе и постаралась прислушаться: - Что натворили эти щенки? — внезапно завопил Амикус так громко, и мне почудилось, что он стоит прям рядом со мной. — Я буду пытать их всех Круциатусом, пока они не признаются, кто это сделал… А что скажет Темный Лорд? — взвизгнул он. — Поттера мы не поймали, а эти свиньи убили Алекто и смылись! - Ваша сестра всего лишь под действием Оглушающего заклятия, — с раздражением прозвучал голос профессор МакГонагалл. — С ней все будет в порядке. - Не будет, разрази тебя гром! — рявкнул Амикус и, кажется, я подпрыгнула от неожиданности. — Ничего с ней не будет в порядке, когда сюда явится Темный Лорд! Она вызвала его, я знаю, я чувствовал жжение в Метке, и теперь он думает, что мы поймали Поттера! - Поймали Поттера? — резко переспросила профессор Макгонагалл. — Что значит «поймали Поттера»? - Он сказал нам, что Поттер, возможно, попытается проникнуть в башню Когтеврана, и велел вызвать его, если мы поймаем мальчишку! - Зачем Поттеру проникать в башню Когтеврана? Он на моем факультете! В ее голосе звучала, помимо раздражения и недоверия, и еле уловимая нота гордости, и я в это мгновение почему-то улыбнулась, осознавая то, что Минерва МакГонагалл гордится этим фактом. - Нам сказано, может такое быть, что он сюда припрется! — ответил Кэрроу. — Я почем знаю! На этих словах я с недоумением отступила назад в темноту и пошла прочь, с зажженным на кончике палочке неярким светом. Моя тень темными пятнами отражалась на каменных стенах, пока я шла вниз по винтовой лестнице. Желание найти Снейпа не оставляло меня ни на секунду. Резво двигаясь в сторону кабинета директора, я остановилась подле огромного орла во власти желания произнести пароль. Но внезапно птица открыла свой проход, и из него появился директор Северус Снейп. Его лицо было потемневшим и очень хмурым, отчего мне сразу же стало не по себе. Мужчина резко замер, осматривая мой потрепанный вид. - Что вы делаете здесь, мисс Ренхорт? - Я... я, я хотела, - заикаясь начала говорить собеседнику свои мысли, - сказать... - У меня нет сейчас времени на вас, Ренхорт. Подождите меня в кабинете, - мужчина уже было хотел уйти, но резко остановился и обернулся ко мне. - И если что... вы вполне можете воспользоваться летучим порохом, этот камин не под надзором. - Амикус сказал, что Алекто видела Поттера! - внезапно выдала я, пока профессор еще смотрел мне в глаза. - Где они? - В башне Равенкло. - Сидите в кабинете, - и мужчина, резко развернувшись, удалился прочь, оставив за собой лишь шуршание мантии. Не отдавая себе отчет в дальнейших действиях, я ринулась вслед за мужчиной, но все же держась от него на приличном расстоянии. Длинный коридор с доспехами по его периметру давал мне возможность периодически прятаться за ними, не раскрывая свое местонахождение. Когда мы уже дошли до холла, то я заметила статную фигуру Минервы МакГонагалл, что была все еще в своем клетчатом халате. Женщина явно подметила, что находится тут не одна и, остановившись, взяла волшебную палочку на изготовку и спросила: - Кто здесь? - Я, — внезапно ответил низкий голос поодаль от меня. Из-за стоявших в коридоре рыцарских доспехов вышел Северус. Сквозь темную пелену я видела его статную осанку, черные волосы, что строго обрамляли его худое лицо, и этот холодный взгляд черных глаз, который я могла разглядеть и стоя в паре метрах. Мужчина тоже держал палочку в руках, готовясь к худшему. - Где Кэрроу? — спокойно спросил он. - Я думаю, там, где вы велели им быть, Северус, — ответила профессор МакГонагалл. Снейп подошел ближе, обшаривая взглядом воздух позади и вокруг профессора МакГонагалл, как будто думал, что там есть кто-то еще. - Я полагал, — сказал Снейп, — что Алекто захватила человека, незаконно проникшего на нашу территорию. - Вот как? — удивилась профессор МакГонагалл. — На каком же основании вы так полагали? Северус слегка согнул левую руку, словно ощущая как-то дискомфорт. - Ах да, конечно! — фыркнула профессор. — У вас, Пожирателей смерти, свои особые каналы связи — как я могла забыть! В этот самый момент я открыла рот. Неужели он и вправду с ними? Хотя, может, я и знала это, только не помню в данный момент в связи с частичным отсутствии памяти... А Снейп в это мгновение сделал вид, что не слышал сказанного профессором трансфигурации. Он все еще пристально всматривался в воздух вокруг нее и постепенно подступал ближе, как будто сам не замечая, что делает. - Я не знал, что сегодня ваша очередь патрулировать коридоры, Минерва. - У вас есть возражения? - Мне хотелось бы знать, что подняло вас с постели в столь поздний час. - Мне послышался подозрительный шум. - Вот как? Но здесь вроде бы совсем тихо, — Снейп взглянул ей прямо в глаза. — Минерва, вы видели Гарри Поттера? Если да, то я вынужден настаивать… Профессор МакГонагалл сделала молниеносный выпад, отчего мое сердце непроизвольно сжалось — я никогда бы не поверила, что она способна на такое. Ее волшебная палочка рассекла воздух, и мгновение я ожидала, что Снейп сейчас упадет замертво. Однако его Щитовые чары сработали так стремительно, что МакГонагалл слегка покачнулась. Я непроизвольно улыбнулась, чувствуя, как теплеет у меня на душе, а странное восхищение этим человеком непроизвольно растет на глазах. Она направила палочку на факел на стене, и он вылетел из подставки. Пламя тут же превратилось в огненное кольцо, которое заполонило коридор и полетело на Снейпа, точно лассо… Но теперь это был уже не огонь, а огромная черная змея, МакГонагалл превратила ее в столб дыма, который в мгновение ока сгустился и обернулся роем разящих кинжалов. Зельевара спасло от них лишь то, что он укрылся за стоявшими тут же доспехами, и кинжалы со звоном вонзились один за другим в нагрудные латы… - Минерва! — произнес визгливый голос. Я резко обернулась и увидела за собой профессоров Флитвика и Стебль, бегущих к нам в пижамах, и толстяка Слизнорта, переваливающегося в их кильватере. - Нет! — взвизгнул Флитвик, поднимая волшебную палочку. — Больше вы в Хогвартсе никого не убьете! Заклятие Флитвика ударилось в доспехи, которые Снейп сделал своим прикрытием. Они с грохотом ожили. Снейп вырвался из сокрушительных железных объятий и послал доспехи влет на своих противников. Я едва успела отскочить, когда они врезались в стену и разбились на куски. Мгновение, и черный взгляд Северуса встретился с моим, крайне испуганным и взволнованным. Я заметила, как он сжал губы, а на его лице отразилась странная досада. Он резко выдохнул и, больше не раздумывая, бросился прямо к ближайшей двери, пока МакГонагалл, Флитвик и Стебль дружно метали ему вслед молнии. Снейп влетел в проем классной комнаты, и в следующее мгновение я услышала крик МакГонагалл: - Трус! ТРУС! - Что там такое? Что случилось? — внезапно для меня в коридоре послышался голос Полумны Лавгут, которая появилась словно неоткуда. И она вместе с Гарри Поттером помчалась по коридору, волоча за собой странного вида мантию. Я засеменила вслед за ними и, забежав в пустой класс, обнаружила профессоров МакГонагалл, Флитвика и Стебль стоящими у разбитого окна. - Он выпрыгнул! — сказала профессор Макгонагалл Гарри с Полумной. - Вы хотите сказать, что он мертв? — Гарри рванулся к окну, не обращая внимания на потрясенные восклицания, вырвавшиеся у Флитвика и Стебль при его внезапном появлении. - Нет, куда там, — с горечью сказала Макгонагалл. — В отличие от Дамблдора, он имел при себе волшебную палочку… ну и выучился, видать, кой-каким штукам от своего хозяина. Кажется, Гарри пронизала дрожь ужаса, потому что даже я видела вдали огромную, похожую на летучую мышь фигуру, летевшую сквозь тьму к наружным стенам замка. За моей спиной раздались тяжелые шаги и отдышливое дыхание, кажется, Слизнорт наконец догнал остальных. - Гарри! — воскликнул он, потирая широченную грудь под изумрудной пижамой. — Мальчик мой дорогой… Какой сюрприз… Минерва, объясни, пожалуйста… Северус… что… - Наш директор взял кратковременный отпуск, — сказала профессор Макгонагалл, указывая на дыру в оконном стекле. - Профессор! — закричал Гарри, прижимая руки ко лбу. Поттер резко позеленел, словно его кожа меняла цвет, пытаясь приблизится к мертвенно-бледной. Юноша пошатнулся, но спустя мгновение его щеки вновь порозовели. — Профессор, нужно срочно забаррикадировать школу, он летит сюда! - Отлично! Сюда летит Тот-Кого-Нельзя-Называть! — сообщила МакГонагалл остальным преподавателям. Стебль и Флитвик ахнули. Слизнорт издал тихий стон. — Поттеру нужно кое-что сделать в замке по приказу Дамблдора. Мы должны пустить в ход все доступные нам способы защиты, пока Поттер будет выполнять задание. - Вы, конечно, понимаете, что никакие наши усилия не способны отражать Сами-Знаете-Кого до бесконечности? — пропищал Флитвик. - Однако задержать его мы можем, — откликнулась профессор Стебль. - Спасибо, Помона, — сказала профессор МакГонагалл, и волшебницы обменялись мрачнопонимающим взглядом. — Я предлагаю установить сперва базовую защиту по нашим границам, затем собрать каждому своих учеников и встретиться в Большом зале. Большинство из них нужно будет эвакуировать, но если среди совершеннолетних найдутся такие, что захотят остаться и бороться вместе с нами, им, я полагаю, не следует чинить препятствий. - Мисс Ренхорт. - внезапно окликнула меня Минерва, оглядывая потрепанный внешний вид. - Присоединяйтесь. Нам понадобится и ваша помощь! - Да, - вяло ответила я, все еще прибывая в некотором замешательстве, стоя у огромного стеллажа, крепко обнимая себя за плечи, словно надеясь, что это как оградит меня от внешнего негатива. - Да-да. Конечно. Я с вами, профессор МакГонаглл. Женщина кивнула и удалилась быстрым шагом, бормоча: — Тентакула. Дьявольские силки. Дремоносные бобы… Да, посмотрю я, как Пожиратели смерти с ними справятся... Немного постояв в кабинете, я быстрым шагом отправилась за МакГонагалл, которая, не останавливаясь бормотала защитные заклятия, что тонкой струйкой отправлялись в небо. Я размышляла о только что произошедшем и никак не могла понять, отчего я нахожусь в состоянии полной подавленности. Но из моей задумчивости меня неожиданно вывели споры Слизнорта и МакГонагалл. Пока они общались на повышенных тонах, я тоже начала принимать участие и укутывать школу чародейства и волшебства Хогвартс в уютный плед защитных чар. - Оглохни, Протего хоррибилис, остолбиней, демиссио, инкарцеро... - все бормотала и бормотала я, пока не осознала, что Минерва уже остановилась, и я вот-вот врежусь ей в спину. Я застыла от женщины в клетчатом халате практически в нескольких дюймах, в этот момент она что-то злостно договаривала Слизнорту, но потом резко вернулась к заклятьям: - Пиертотум… О боже мой, Филч, только не сейчас. И тут я увидела, как старый смотритель на всех парах ковылял по коридору с криками: - Ученики не в постелях! Ученики в коридорах! - Потому что им так велено, идиот безмозглый! — внезапно для меня рявкнула МакГонагалл. — Идите сделайте, наконец, что-нибудь полезное! Найдите Пивза! - П-пивза? — пролепетал Филч, как будто впервые слышал это имя. - Да, Пивза, болван, Пивза! Как будто вы не жалуетесь на него непрерывно уже четверть века! Приведите его сию минуту! Филч явно подумал, что профессор МакГонагалл сошла с ума, однако послушно захромал прочь, опустив голову и что-то тихо бормоча. - А теперь — Пиертотумлокомотор! — крикнула профессор. И вдруг, по всему коридору статуи и доспехи соскочили со своих постаментов. По стуку и треску над головой и под ногами я поняла, что тоже самое происходит на всех этажах замка. — Хогвартс в опасности! — воскликнула профессор МакГонагалл. — Охраняйте границы, защищайте нас, выполняйте свой долг перед школой! С громом и скрежетом толпа движущихся статуй прошествовала мимо нас. Некоторые были меньше, некоторые больше натуральной величины. Среди них были и животные, а лязгающие доспехи потрясали мечами и размахивали медными шарами на цепях. - А теперь, Поттер, — внезапно для меня начала МакГонагалл, пока я была зачарована идущими на бой тенями школы, — вам и мисс Лавгуд стоит сходить за вашими друзьями и привести их в Большой зал. А мы с мисс Ренхорт пойдем и поднимем остальных гриффиндорцев. Я молча шла вслед за Минервой, оглядывая опустевшие стены замка, где еще недавно занимали свой пост внушительные статуи и доспехи. Вокруг уже творился хаос и неразбериха. Ученики хаотично бегали и что-то кричали. Невероятный гул, что отражался эхом от каменных стен, вводил меня в жутчайший ступор. - Не беспокойтесь, Оливия. Мы переживем эту ночь! - внезапно пробурчала профессор МакГонагалл. - Я очень надеюсь, - кивнув головой, я улыбнулась, потому что в глазах этой женщины виднелся взрывной энтузиазм, что потихонечку начал заражать и меня.