Без правил

Они оба знали, что это спектакль. Но только они. Для остальных это было совершенно неподготовленной реальностью, обещающей хлеба и зрелищ и грозящей фееричной импровизацией. Импровизации и правда вышло много. Мужчина в черной рясе, которая на удивление шла ему, подчеркивая золото волос и отражающие пламя факелов глаза, полные справедливой ярости, возвел руки, и толпа стихла. Он обвел взглядом присутствующих, прямо смотря в жадные до крови глаза, и переключил свое внимание на помост, где со скучающим видом стоял привязанный к столбу молодой парень с растрепанными темными волосами, всклокоченными на манер неведанного еще этой эпохе хаера. — Ты обвиняешься… — начал мужчина, но пленник незамедлительно его перебил. — Я не обвиняюсь. Это вы обвиняете. — Я обвиняю тебя… — изменил формулировку мужчина. — А чего это только ты? А другие не обвиняют? Так для вынесения приговора одного мнения недостаточно! Я требую суда присяжных! Мужчина посмотрел на парня пылающим взглядом, и тот быстро исправился: — То есть я требую повторного рассмотрения моей провинности многоуважаемой… э-э-э… инквизицией. Мужчина кивнул, прощая актера за оплошность, тот воспрянул и продолжил издеваться: — Кивок — это согласие? Так я пока свободен? Я могу идти? А то мне пить хочется… — Затк… За такие слова ты будешь гореть в Аду! — чуть сам не вышел из роли судья. — Ой, не удивил, — фыркнул парень. — И за какие такие? В эту эпоху хотеть пить — преступление? Ладно, скажу тогда правду — я хочу выпить! — Мы обвиняем тебя, — продолжил мужчина, игнорируя бормотание «все-таки вы», — в изнасиловании невинной девушки! — А вот тут поправочка! Две! Три! Во-первых, это не изнасилование — она сама этого хотела! А во-вторых, она — ведьма! — А в третьих? — заинтересовался инквизитор. — Она меня обманула. Она никакая не невинная, — обиженно шмыгнул носом парень, а по толпе пробежал хохоток. — Она — не ведьма! — направил русло беседы в нужную ему сторону мужчина. — Она всегда была светлой душой, доброй, искренней… — Пока не захотела стать ведьмой! — радостно закончил парень. — Юная жертва… — продолжил мужчина. — Ведьма! — настаивал парень. — Юная девушка… — Ведьма! — не сдавался парень. — Приказываю сжечь его во имя юной ведьмы! — разъярился мужчина. — Во-о-от, ты признал! — обрадовался пленник. — Ты одержим демоном, — процедил приговор инквизитор. — Тебя слышали использующим заклинания… — Да я матерился просто! — Что делал? — спросили из толпы. Инквизитор довольно прищурился. — Твои заклинания… — Мат! — Заклинания! — Мат! — Заклинания!!! — Да блять еб же мать твою — мат это бы, мат!!! Толпа охнула и отшатнулась от «одержимого демоном». Инквизитор прикрыл лицо рукавом и закашлялся, пытаясь скрыть смех. Пленник прорычал еще парочку подобных «заклинаний» и злобно плюнул в связку хвороста. — Сейчас экзорцист… точнее лекарь, прочтет молитву, чтобы освободить твое грешное тело от злого духа… — отсмеявшись, продолжил инквизитор. — То есть использует заклинание — молитва же тоже заклинание! Но, товарищ судья… то есть инквизитор, это же запрещено! — насмешливо откликнулся пленник. — Жги, — выдохнул мужчина, и палач первым подошел к помосту, чтобы поджечь хворост и приговорить «одержимого демоном» к смерти. — Не-не-не, — отверг предложение сгорания заживо парень. — Гейл, достаточно. Светлую я в Темные инициировал, ты в этой сексуальной тряпочке (на голое тело? Нет?) покрасовался, давай без порчи казенной формы, а то мне ж три зарплаты до покупки новой как-то жить! Парень ловко перерезал веревки лезвием незаметного из-за ракурса ножа, что держал в руке за спиной, и лениво шагнул с помоста. — Девушку я забираю. В Средневековье ей делать нечего с такими, хм, умениями, а в Преисподней всегда найдется место для ведьмы, тем более такой красотки! — демон подмигнул темноволосой, кареглазой, пышногрудой волшебнице, прошедшей инициацию в Темные через секс с ним, приобнял ее, стоящую в первом ряду просто ошарашенной толпы, и растворился под оханье горожан. — Ну черт подери! — выругался Андерсен, проигравший в очередном постановочном перформансе, и обернулся к онемевшим зрителям. — Крис, я знаю, что ты здесь! Тащи сюда временников, мы обязаны это переиграть! Это была дочка одного из моих лучших ангелов!!! Черт Кристьен Харт натянул капюшон на лицо и попытался раствориться в толпе свидетелей очередного развлечения бессмертных, но Гейл провыл мстительно: «В следующий раз тебя сжигать буду, Кри-и-ис!», — и неофициальный зам Дьявола, тяжело вздохнув, поплелся к разъяренному любовнику.