***
На экране что-то взрывалось, разлеталось на части и рушилось, вопили умирающие существа, бушевало пламя. — А это не слишком жёстко? — тихо спросил Эстебан. Габриэль вскинул кулак, и его персонаж в виртуальном пространстве стиснул в руке бластер. — Я имею в виду… Окончание фразы потонуло в грохоте выстрелов и криках умирающих. Габриэль, прищурившись, разнёс вражеский лагерь на части и повёл своего бойца дальше. Хилер Эстебана побежал следом. — Габри… — пальцы мага на экране коснулись руки бойца Габриэля, и тот отдёрнул от Эстебана руку и в реальности. Эстебан решительно начертил в воздухе сигил завершения и покинул бой. — Послушай! — твёрдо начал он, но Габриэль, стиснув зубы, упрямо продолжил сражаться один. — Ты не прав! Он… не заслуживает такого! Оставшегося без напарника бойца Габриэля расстреляли, взяв в окружение, и он взмахнув рукой, дематериализовал экран и мрачно уставился на Эстебана. — Ну, говори! — велел он. — Говори, я слушаю! — А я уже всё сказал, — рассердился в ответ Эстебан. — Ты прикрываешься мной, чтобы… вывести его на ревность ещё сильнее, а зачем? Габ, ты… не видишь, что ты его только мучаешь этим? Зачем тебе такой контроль? Дай ему больше свободы, перестань… Рыжий вскочил на ноги. — Я и даю ему больше свободы! — вспыхнул он. — Эстебан, ты… идиот! Он всё время со мной, со мной одним, я так не могу! Я хочу, чтобы он… перестал вертеть вокруг меня весь космос, я не центр его, нет во мне ничего такого, чтобы… так зацикливаться! Почему я обязан всегда и во всём быть его… парой! Я имею право… дружить с кем-то ещё, делать что-то не с ним!.. Габриэль замолчал. Эстебан поднялся на ноги и грустно озвучил: — Это ты идиот, Габ. Ты сам его до этого довёл, до того, чтобы он видел в тебе всё. Прости, что напоминаю, но у него и друзей-то нет именно из-за тебя. А ты, закрутив так ситуацию, теперь злишься на него, сбегаешь из-под его опеки и отвергаешь его приглашения на свидания — не абы какие, а продуманные и оплаченные по высшему классу, — чтобы сидеть со мной и играть в игры в виртуалии. Ты не прав. Я пойду заварю какао. Эстебан вышел из комнаты, и Габриэль, как подкошенный, рухнул обратно на ковёр. Закрыл лицо руками и опустил голову, часто дыша.***
Космос проплывал мимо со скоростью, размывающей далёкие звёзды в белоснежные линии. Инверно восторженно стоял на ограждённой стеклоидами площадке, наблюдая за вселенским пейзажем. Льюис стоял рядом и вроде как тоже пытался делать вид, что смотрел, но взгляд его был расфокусирован, а мысли витали где-то далеко. — Столько планет… — начал Инверно. — Космических переходов из одной реальности в другую… миров… и везде кто-то существует. Бесчисленное количество существ… бесконечность пространства, на исследование которого мало и вечности… — Не пытайся, — вздохнул Льюис. — Тот, кто мне нужен, живёт в одном со мной городе. — О чём ты? — обернулся к нему Инверно и поморщился. — Опять о нём… Прекрати уже всё на него переводить. Я просто любуюсь космосом. Не порти мне впечатление. Льюис поджал губы. Метнул быстрый взгляд на Инверно и, снова отведя, еле заметно улыбнулся. На Острове всё было белоснежным, прозрачным, невесомым и остро заточенным. Льюис и Инверно, держась рядом, прогуливались по хрустальным улицам, с восторгом поглядывая на невесомые белоснежные тени, беззвучно скользящие по улицам. Единственное, что выделялось на фоне их призрачной похожести — это глаза. Огромные, выпуклые, всех цветов спектра, они смотрели сквозь стекло и часто вздымали взгляды к небесам. Пурпурно-красные, они выделялись на фоне белизны и хрупкости нависшим Апокалиптическим закатом. — Здесь всегда так, — рассказал Льюис. — Я читал про этот Остров… когда планировал экскурсию. — Ну так проведи мне её! — одобрил Инверно. — Раз ты знаешь здесь нечто интересное, давай сходим! На мгновение Льюис замялся, а потом уверенно потянул Инверно в сторону от главных улиц. Местом назначения была стеклянная пещера. Усеянная кристаллами, переливающаяся всеми оттенками спектра из-за рассаженных изнутри разноцветных растений. Зеркала были повсюду, разделённые на осколки, которые составляли собой целые панно. Инверно подвёл Льюиса к зеркальной картине, изображающей городской пейзаж. — Смотри, — велел он. Льюис послушно стал вглядываться в картину, но быстро осознал, что Инверно предлагает ему посмотреть на себя самого. А точнее на них двоих. Отражения множились, дробились на части, показывая отдельно губы и глаза, увеличивали оригинал во множество раз. Льюис смутился. — Ты так красив, — продолжил вполголоса Инверно. — Неужели ты и, правда, хочешь позволить наслаждаться тобой только ему одному? Всю… вечность? — Да! — выдохнул Льюис и повторил для верности, но дрогнув. — Да… только ему. Инверно скользнул рукой на спину Льюису и приблизил губы к его уху. — Те двое смотрят на тебя, — сообщил он, указывая взглядом направление через зеркало. Десятки лиловых глаз прищурились, пока Льюис разглядывал пару. Они не выглядели ей, говоря открыто. Скорее родственниками. Братом и сестрой. Она была так искренне заинтересована и открыта, губы её были распахнуты в восхищении. Она не была местной жительницей, такая же туристка, как и они. Светло-розовые волосы и персиковое платье. Он стоял рядом с ней, но на расстоянии, дающем повод подтвердить предположение Инверно. У него были такие же глаза, как и у девушки, и в них отражался неискушённый страх. Он испытывал влечение к статному и красивому демону, но боялся своих чувств. Инверно посмотрел на Льюиса напрямую, не через зеркало. — Что скажешь? — подначил он. — Раньше ты бы увёл их обоих. Ты всегда любил женщин. Но ведь и он… Демон прищурился, и Льюис сердито прищурился тоже. — Нет, — уверил он. — Теперь я этого делать не буду. — Всю вечность, да?.. — наклонил голову Инверно. Светлые его волосы коснулись плеча. — Всю вечность! — подтвердил Льюис. Розовый прикрыл ресницы и тихо хохотнул. Посмотрел на Льюиса снова, на этот раз сердито. — Значит, ему можно кувыркаться с Эстебаном, а тебе ни с кем нельзя, да? — Инверно толкнул Льюиса в сторону от зеркал. — Но… — растерялся тот, но демон не дал ему права слова. — И с Белиалом. И с Асмодеем. И со мной, кстати. А также с Кайлом, тем ангелом, помнишь? Да даже Гейл расстегнёт брюки, если твой напарник очень попросит. И Крис. И Алина всегда приютит. И кто угодно, кого он захочет трахнуть, упёртый ты идиот! — с каждым словом Льюис дышал всё тяжелее. Инверно припёр Льюиса к стеклянному трону, рывком усадил на сидение и, уперев руки в подлокотники, навис над демоном. — Очнись, Льюис. Ты загнал в клетку сам себя. И пока он скачет вокруг тебя, не протягивая тебе руки, ты не просишь его о помощи. И никого. Дай ему понять, что он не прав. Скажи ему, что тебя не устраивает. Вылезай из этого царства кривых зеркал, ты искажаешь всё в угоду себе, обеляешь его. Пока он вытворяет, что хочет. Инверно замер, приблизив губы к губам Льюиса. — И что ты предлагаешь? Ответить ему тем же? Взять сейчас тебя? — спокойно и горько спросил Льюис. — Я не за этим тебя позвал, меня не нужно лечить изменой. — Упрямый дурак, — Инверно скользнул по губам Льюиса своими и снова отстранился. — Я не собираюсь тебя лечить. И не собираюсь вас мирить. Я просто пользуюсь ситуацией, потому что… хочу этого здесь и сейчас. Тебя — вместе со всеми твоими стеклянными драмами. Я считаю их забавными, знаешь? И тебя, такого сломленного и разбитого… хочу. Льюис стиснул подлокотники в кулаках. — И… к чему тогда всё, что ты сказал? — выдохнул он. — Ни к чему, — захлопал ресницами Инверно. — Прелюдия, чтобы затолкать тебя в угол и трахнуть на этом троне. Здесь не так много туристов. Ну же. Или больше не можешь публично, нужно в постели за задёрнутыми занавесками?.. Малиновый, зарычав, расстегнул на джинсах Инверно пуговицу и взялся за свои брюки. — Давай, — расстёгивая молнию, определил он. — Целитель, чтоб тебя. Инверно приспустил бельё к брюкам и, уперев колени в поверхность трона, примерился опуститься на возбуждённый член демона.***
Габриэль бежал за Инверно. Тот быстрым шагом шёл к дому через парк самой длинной дорогой и довольно улыбался. — С тобой!.. — завывал Габриэль, продолжая свою оскорблённую тираду. — Как ты мог вообще!.. С ним! Он мой! И это было… моё свидание! И он мой, мой парень, мой напарник! Ты… ты… шлюха розовая!!! Инверно, дошедший до Железного дерева в центре парка, рывком подскочил к Габриэлю и припёр к стволу дерева. — Как ты меня назвал? — переспросил он. — Шлюхой! — не замедлил повторить Габриэль. — Ты… взялся успокаивать!.. Моего парня! На свидание с ним пошёл, на моё! И… и ты сам сказал, чем вы там занимались!.. Габриэль перестал выдираться и замолчал, замерев. Отсутствие реакции Инверно на свои слова его сбило. Демон ухмыльнулся и отпустил Габриэля. Тот не сдвинулся с места. — Да, я тебе сказал, — подчеркнул Инверно, — что трахнул твоего Льюиса в стеклянной пещере. И стонал при этом так, что на нас возбудились, как минимум, трое туристов. И не помогла рука Льюиса на моих губах. И ещё я прокусил ему губу. И кстати… Инверно сделал паузу, и Габриэль со слезами на глазах вскинул на него лицо. — Он купил мне со Стеклянного Острова местный чай, — шёпотом признался Инверно. — И магнитик. И не потребовал вернуть ни за что денег, включая билет. — Шлюха! — провыл Габриэль, размазывая слёзы по щекам. — Что я и сказал! — Белиал, — шепнул Инверно. Габриэль замер. Розовый прижал рыжего своим телом к дереву, упёршись в него грудью и просунув колено промеж его ног. Обхватил, по возможности, ствол дерева. Пойманный в ловушку Габриэль зажмурился, уже поняв, что сейчас услышит. — Асмодей, — Инверно приблизил губы к уху Габриэля, прикусил его за мочку. Рыжий ахнул. — Эстебан. Кайл. Андерсен. Кэттилен. Алина. — Заткнись! — взмолился Габриэль. — Замолчи, пожалуйста, хватит! — Это тебе хватит, — хохотнул Инверно. — А я только начал озвучивать список твоих достижений. Крис. Сейчас буду говорить тише, не волнуйся. Карлайл. Деймон. Тусиандра. Эдуард. О, и кстати… Я. Инверно отстранился от Габриэля, и тот закрыл лицо руками. — И кто из нас шлюха, Габриэль? — вкрадчиво поинтересовался Инверно и с размаха впечатал ладонь в железо рядом с лицом демона. Тот вздрогнул и распахнул слипшиеся ресницы. — Он был самым желанным демоном Преисподней, — чеканя каждое слово, обозначил Инверно. — К нам в Ад его поклонники съезжались пачками, каждый день. Увидеть. Поговорить. Ощутить. И ты забрал у него всё. Весь его мир ты обменял на себя одного. И теперь смеешь менять условия сделки? Он приобрёл тебя и потерял всё. А ты… — Я… не товар, чтобы меня… — пролепетал Габриэль. — Товар, — кивнул Инверно. — Несколько иной, нежели привычно обозначать, но он самый. Бракованный товар… Смотри, как бы он не отправил тебя на свалку, как мусор… Ты думаешь, что он — полностью в твоей власти? Что всё, что ты делаешь, сойдёт тебе с рук? Что он никуда от тебя не денется?.. Не захочет однажды вернуть себе всё, что ты у него забрал? Инверно сделал шаг назад от обливающегося слезами рыжего. — Ты предоставил ему в обмен на всё лишь себя самого. Тебе придётся очень постараться, чтобы он и дальше считал это равноценным обменом… — Ты перегибаешь, Инверно, — Льюис подошёл к демону, обогнув дерево. Едва заметно кивнул, благодаря за выполнение условий договора, и посмотрел на дрожащего Габриэля. — Я понял… — изверг рыдание тот. — Я не достоин… не удержу… Тогда я отпущу. Уйду сейчас! Не буду больше… пытаться-а-а! Рыжий попытался выскочить из круга прижавших его к дереву демонов, но Инверно удержал его за руку. Дёрнул к себе и с размаха приложил ладонью по щеке. Габриэль захлебнулся рыданиями и, протрезвев от чувств, упёрся взглядом в Инверно. Розовый, ничего не говоря, толкнул демона в объятия Льюиса и, кивнув тому, пошёл прочь. Габриэль сотрясался в плаче, умолял его простить, нёс чепуху и стискивал кофту прижавшего его к себе Льюиса. Голос его набирал силу, и через несколько метров Инверно уже слышал, как Габриэль не просит прощения, а жалуется на него. Инверно хмыкнул и поднял глаза к небу. Звёзды пробивались сквозь алые небеса Преисподней, и на ум приходил Стеклянный Остров, чьи жители вынуждены обитать среди извечных отражений. Инверно не собирался мирить Льюиса и Габриэля — его целью было их рассорить. Есть такие создания, которым обязательно нужно бороться против всего мира и самим себе выдумывать проблемы. Сама ситуация с ревностью и собственничеством одного и сперва загнавшим его в клетку, а теперь не могущим заставить из неё выйти на свободу другим была древней классикой. Но раз Льюису и Габриэлю хотелось из этого сделать стеклянную драму — их право. Инверно зевнул, опустил взор к земле и стал думать, заварить ли чай, подаренный Льюисом, сегодня или с утра, перед работой. Благодаря ссоре рыжего и малинового, выходной Инверно провёл замечательно.