Что у трезвого на уме, то у пьяного проще простого

Прошу прощения за задержку с главой, так уж вышло. В рамках новой главы решила провести эксперимент, а потому повествование ведется от лица Пабло:) (ведь чувства Мариссы я уже много раз описывала). Надеюсь, не разочаровала любимых читателей.       Неделя была довольно насыщенной. Мало того, что Дунофф раскрыл коварный замысел Мариссы и вовремя нашел миленькую коробочку с паучком, так еще и наказать успел. Теперь наши перемены представляли стойку солдатиками у парт, вместо отдыха, а Марисса получила очередное предупреждение. Впрочем, мы еще легко отделались, учитывая, что директор не стал покушаться на выходные... Вот откуда он все узнает? Вопрос так и остался без ответа. Хотя... главное, что Иван перестал лезть к нам и оставил мою девочку в покое. Наконец, можно было посвятить это время друг другу, но отвязаться от друзей оказалось непростым занятием...       Мексиканец и Мия должны были вскоре вернуться, а значит начнутся репетиции. Гвидо умудрился поссорится с Вико из-за ее приставучей матери. Все-таки женщина в разводе потенциально опасна, и не стоило ему приходить в гости к подружке, зная это.       Томас как всегда жаждал развлечений, в расстройствах, что не удалось приручить новенькую блондинку – Сол, но я каким-то образом умудрился отмахнуться, наврав с три короба.       Мариссе тоже пришлось несладко, поскольку Лухан почуяла неладное из-за ее странных отсутствий после отбоя. Благо у нее хватило совести не следить за ней, однако, подозреваю, что нас вскоре расколят. Но пока наше желание удержать все в тайне от всех твердо, а мы немы, как стая тихоокеанской сельди.       Выскочив за ворота колледжа, я даже не поверил, что можно расслабится. Забыть о недельном неврозе и вечных оглядках и просто отдаться чувствам. Мой огненный вихрь выскочил минут через пять после меня, и мы быстрее молнии поскакали прочь, чтобы ненароком не привлечь чье-либо внимание. – Чем займемся? – спросила Марисса, выдохнув с таким облегчением, что я еле удержал смех. – Не знаю, кино?       Она наморщила носик, ясно давая понять, что не желает шататься по улицам. Все-таки наши желания удивительным образом совпали. – Пошли к тебе, – совершенно спокойно предложила обладательница моих мыслей.       Я не стал противится, хотя и осознавал, что это не лучший вариант, после того, что я себе позволил в лифте. Наверное, глупо делать вид, что ничего не происходит и мне надо просто взять себя в руки, несмотря на тот факт, что такая же ночь в прошлые выходные перевернула мой мир с ног на голову.       В принципе, поначалу все было довольно невинно: мы заказали пиццу, а потом умяли ее, довольные тем, что оба предпочитаем ее с сыром и колбасой. Потом поделились своими страхами, относительно нарастающего любопытства наших чутких товарищей, а потом она нашла случайно забытую бутылку из-под орехового ликера... того самого, что сослужил ей весьма неблагодарную службу ровно неделю назад. Прежде чем опустить ее в мусорку, она как-то странно посмотрела на меня. В этом ее взгляде было что-то такое, что заставило меня шумно выдохнуть. Шоколадные глаза опасно сверкнули и я поймал себе на мысли, что мое сердце сорвалось в галоп. – Весело было в прошлый раз, да? – хмыкнула она, плавно двигаясь по направлению ко мне, пока я сидел на пуфике, как дурак и хлопал глазами. – Ага, – выдохнул я, внезапно осипшим голосом.       Присев рядом, она провела ладошками по моей щеке и усмехнулась: – Все-таки Гвидо – гаденыш, но как только мы перестанем прятаться, я обязательно скажу ему спасибо за этот чертов ликер... – Может прогуляемся? – выдавил я с трудом, чувствуя, что уже взмок от напряжения. – Не хочу, – фыркнула она, заставляя меня тянутся за ее губами, пока она провоцировала меня целовать их.       Даже не понимает, что играет с огнем. Или понимает? Растрепанные мысли напрочь лишили меня остатков воли, заставляя впиваться в желанные губы с ощущением, что я сделал все, что мог. Потянув меня за руку на второй этаж, моя маленькая коварная соблазнительница не давала даже шанса, чтобы собраться. Не помню, как мы преодолели лестницу, только ее глаза, наполненные горячим огнем. Мозг выключился, оставив лишь возможность ощущать. И вся реальность с той минуты приходила ко мне в ощущениях.       Голову вело, а во рту стало сухо, как в пустыне Сахара. Хотя откуда мне знать, если я там не был? Одного взгляда в шоколадные глаза хватило, чтобы понять, что я тону... Что же в них? Смущение, растерянность, желание... Черт возьми, это плод моего больного воображения, или она правда хочет... меня? В глазах темнеет и я прилагаю последние усилия, чтобы себя сдержать, но сил уже давно нет. Марисса... Что же ты делаешь со мной?       Чувствую, как ее губы скользят по моей шее, заставляя меня нервно сглотнуть ком, но он остается... Не гладила бы она меня так ладошками, я же сорвусь... Я уже, как дикий зверь... Еще секунда и... Не могу больше, хочу еще... Это я сейчас зарычал? – Марисса... – выдыхаю и не узнаю свой голос, – можешь убить меня потом, но... погладь так еще...       Она улыбается, а в глазах пляшут чертенята. Гладит, а мой мозг благополучно собирается в отпуск вместе с крышей. Мышцы будто текут, хотя я и крепко сдавливаю ее. Боже, я, наверное, делаю ей больно? Целую шею, ключицы, отодвигая ткань ее рубашки, а руки дрожат и я не могу справится с пуговицами. Из последних сил заставляю себя не рвать их, но она сама помогает. Безумная! Она хоть понимает, что обратного пути уже нет? Я больше не могу сдерживаться, не могу потому, что чувствую, что она тоже хочет. Чувствую и не верю. О Боги, держите меня, я тону, и мне хорошо...       Опускаю ее на кровать, избавив от надоевшей рубашки, и очерчиваю каждый изгиб ладонями. Покрываю поцелуями живот, прикусываю кожу, не в силах совладать с собой. С ее губ срывается стон и она закрывает рот ладошкой, сгорая от стыда. Улыбаюсь, хоть и чувствую, что улыбка, скорее всего, напоминает звериный оскал. – Не сдерживайся... хочу тебя слышать... – рычу я, отнимая руку Мариссы, не позволяя ей стыдиться.       Я сошел с ума, определенно потому, что ловлю себя на желании ее вылизать, всю... Я спятил, но подчиняюсь своим же сумасшедшим желаниям, пуская в ход язык... Срываю лифчик, не позволяя ей закрыть ладонями грудь. Зачем? Она же восхитительна. Чую, как адреналин взрывает кровь, словно в прыжке с парашютом. Опускаю губы на очаровательные холмики и терзаю их губами, зубами, языком... Слушаю ее стоны и схожу с ума... Они ласкают слух, а я словно растекаюсь, не в силах больше терпеть, но торможу себя, помня, что у нее все впервые. Черт! Я никогда еще так не хотел женщину... Желание обладать, сделать своей сдавливает сознание и я снова рычу, как лев... Удивительно, что Марисса не боится. Выгибается навстречу губам, словно натянутая струна, а ее ручки то блуждают по моим лопаткам, то путаются в волосах, заставляя сердце биться, как после марафона. Когда она успела стянуть с меня футболку?       Я горю, чувствуя яростные вспышки, и мне начинает казаться, что я подожгу кровать. Эту пытку невозможно выносить и я срываю ее юбку, а затем изворачиваюсь, чтобы скинуть с себя чертовы джинсы вместе с трусами, которые стали настолько тесными, что едва не лопаются. – Скажи нет, пока еще можно, – шипя, выдыхаю я в глупой надежде, что она еще сможет меня остановить.       Ее прикрытые глаза распахиваются, и она возмущенно прожигает меня взглядом. Неужели не остановит? – Не хочу, – фыркает моя Мари, притягивая меня ближе, а я с трудом ее слышу, сквозь бешеные толчки крови в голове.       О, Боги! Это финиш, тормозов больше нет! Избавляю ее от последнего куска ткани, попутно покрывая поцелуями ноги, а она разводит колени, пряча пунцовые щеки. Тянусь к ее губам, которые жадно ловят воздух. Впиваюсь, разводя их, и чувствуя их сладкий вкус. Словно мед испить. – Пабло... – хрипит она, – пожалуйста...       Феерический взрыв сознания от ее просьбы накрывает с головой, и я почти не помня себя, ее исполняю. Медленно, постепенно, помня, что причиню ей боль. Шипение красноречивее слов выдает ее эмоции, но я вхожу до конца, слыша ее всхлип. Прости, любовь моя, так надо... Замираю, даю привыкнуть, собирая пальцами ее слезы. – Моя малышка, прости. Больно? – спрашиваю и сам поражаюсь. Вопрос на миллион долларов. Будто сам не знаю, кретин! – Н-ничего, – шепчет она, морщась. – Ты... можешь... – Глаза не прячь, – не просьба, а почти приказ.       Хочу видеть ее, хочу улавливать каждую смену в ее взгляде. Продолжаю, мечтая лишь не причинить ей боли снова.       Жарко. Тесно. Бесподобно. Зажмуриваюсь. Стон? Распахиваю глаза, встречая ее затуманенный взгляд. Неужели? Ей хорошо со мной?       Накрывает счастье, когда она выгнувшись навстречу издает полустоны-полувсхлипы. Люблю ее так, что скулы сводит. Чувствую финал и улетаю, не веря, что она летит вместе со мной. «Спи, моя девочка, пока я буду охранять твой сон не в силах заснуть от пульсирующей в мозгу мысли: «Моя»».