Врач - дело тяжелое.

В неловкие ситуации попадают все без исключения. Однако когда ты попадаешь впросак на работе, важно вовремя придумать стратегию и не дать неприятности выйти за пределы больничных стен.

      Первые двадцать четыре часа прошли спокойно. На нас пятерых повесили одного пациента с миссией «не убей». Все, чем мы занимались — по очереди следили за показателями и записывали их в папку.       Однако, помимо наблюдения была еще работа, такая как: поставить капельницу, провести ректальный осмотр, беготня с документами и выполнение различных поручений медсестер. Все это выматывает, и ты чувствуешь себя по-настоящему разбитым. Бедная Хината, сидя за столом регистратуры, уже клевала носом, но все равно продолжала вбивать имена и фамилии пациентов. Тени переносила картотеку и документы из одного крыла больницы в другой, а Ино расставляла их в алфавитном порядке. Чоджи бегал с капельницами, и, пока никто не видит, заедал стресс сладкой булочкой.       Каждый раз, когда подходила моя очередь зайти в ту палату, становилось страшно. Странные мысли посещали мою голову. Что я буду делать, если ей станет хуже?! Успею ли я вызвать госпожу Шизуне?! Окажу ли первую помощь?! Мандраж и дикий страх сковывали меня, сразу видно: дело ведет непрофессионал.       Отчаявшись окончательно, я на автопилоте записала все показатели, посмотрев на бледное лицо своей пациентки, и вышла. Я села на кушетку возле палаты и немного задремала. Сейчас мои полчаса следить за пациентом. Однако, не успев сомкнуть глаза, я получила тревожный сигнал эпилептического припадка. Датчики противно пищали, заставляя всех медсестер и врачей, что есть поблизости, оставить свои дела и побежать на помощь пациенту. Я поддалась панике и не сразу поняла, что происходит. Схватив телефон, я нажала кнопку, вызвав госпожу Шизуне. — Эпилептический припадок, что нужно делать? — спросил меня мужчина, — судороги усиливаются.       Я испуганными глазами смотрела на пациентку, на мужчину, и в ушах эхом раздавались его слова. — Ей вводили 2 миллилитра сибазона, — держа голову пациентки и поворачивая ее набок, проговорил мужчина. — Что нам делать?       Я стояла в оцепенении и перейти к действиям не могла. Мой мозг отказывался работать. Раз, вдох. Успокоиться, нужно успокоиться. Два, выдох. Перебороть тошноту. Три, вдох. Нужно действовать.       Открыв глаза, я схватила карточку. — Я вызвала госпожу Шизуне, — сказала я. — Сибазон не помогает, припадки не прекращаются, — сказал мужчина, — вызовите господина Учиху. — Введите фенобарбитал, — сказала я, — и положите подушки между ног. — Лекарство ввели, состояние без изменений, — сказала медсестра, держа девушку. — Вы вызвали Шизуне и Учиху? — спросила я, начиная паниковать. — Да, — резко ответила девушка, — нужно что-то делать.       В ушах раздался стук, как после удара молотком по голове. Я затихла. — Нет сокращений сердца, — резко крикнула молоденькая темноволосая медсестра, — остановка.       Девушка затихла и больше не билась, как рыба на суше. Я смотрела на монитор, откуда раздался писк. Кардиограмма была ровной. — Быстрее дефибриллятор, — приказал мужчина.       Я подбежала к нему, схватив утюжки, медсестра нанесла гель и, потерев хорошенько, я приказала: — Заряжайте на двести.       Паника. В голове, в голосе, на лице. Всюду паника. — Разряд.       Все убрали руки и замерли, смотря на кардиограмму. — Нет сокращений, — вынес вердикт мужчина в зеленой форме. — Заряжаем через 15 секунд, — сказала медсестра. — Хорошо, заряжаем на 300, — сказала я. — Есть. — Разряд, — скрипнул мой голос, — 360, нужно 360. — Хорошо, — сказала медсестра, — никаких изменений. Нужно ввести другое лекарство. — Заряжай, — грубо сказала я. — Нужно подождать, — остановили меня, — ввести лекарство. — Зарядите, — приказала я, — разряд.       Все убрали руки, и снова замирание медсестер, а главное: замирает мое сердце. Адреналин разливается по моему телу, заставляя меня трепетать. — Ну что? — спросила я медсестру. — Синусовый ритм, — радостно объявила девушка, — давление стабилизируется. — Отлично, — сказал мужчина.       Я положила утюжки и отошла на ватных ногах от дефибриллятора. — Что случилось? — забежал мужчина в темно-синей «пижаме». — Эпистатус, — сказала я, — остановка сердца, но сейчас уже все в порядке. — Что? — зло спросил мужчина, — Вы должны были следить за ней и не допустить подобного.       Я посмотрела на мужчину: растрепанные темные волосы; темные глубокие, выразительные глаза; пухлые губы. Однако все это кажется мне очень знакомым. На выходе из палаты я посмотрела на него еще раз. « Это же…»       Я развернулась и наткнулась на госпожу Шизуне, которая стала меня отчитывать за слишком медленную работу. Пройдя дальше, не останавливаясь, я направилась в туалет. Все кружилось, и меня ужасно тошнило.       Зайдя в первую кабинку, я склонилась над унитазом, опустошая свой желудок. Нервное напряжение негативно сказывается на организме, вызывая нежелательные действия. « Какая трудная ночь», — подумала я.       Выйдя из туалета, я скатилась по стене и, сев, склонила голову на колени. — Сакура, ты чего? — спросила меня Ино, — тебе плохо? Позвать госпожу Шизуне? — Нет, нет, — поднимаясь, сказала я, — это нервы. — Представляешь, у нашей пациентки аневризма, вызывающая припадки, — сказала Ино, — ее переводят в нейрохирургию. — Здорово, — безэмоционально сказала я. — Да, а Чоджи достался пациент с шунтом сердца. — Классно. А я чуть не убила пациента. — Ты спасла ей жизнь, — недовольно сказала Ино. — Это первый день, мы еще не привыкли. Все можно изменить. — Пойдем на балкон, посмотрим, как удаляют аневризму? — Да, будет здорово, только мне нужно закончить работу с документацией.       Блондинка улыбнулась, и мы зашагали в сторону регистратуры. Еще 24 часа, я не выдержу.       Зайдя на высокий стеклянный балкон, я стала рассматривать операционную: красивая, светлая и такая просторная комната, наполненная всевозможным оборудованием; на больших мониторах можно было увидеть каждый шаг врача; разные датчики и приборы помогали следить за показателями пациента. Я с замиранием сердца стала наблюдать за работой хирурга. Какая точная, быстрая и тонкая работа происходит перед моими глазами; он как ювелир убирает недостатки с граненого камня.       Мужчина был одет в синюю робу, специальную одежду для операций; на руках перчатки, и на голове синий чепчик, закрывающий хоть немного его потрепанные темные волосы; на глазах очки с увеличительным стеклом, для лучшего рассмотрения мелких деталей. Сейчас он не был похож на того сексуального мужчину из бара, который угощал меня выпивкой и провел со мной сегодняшнюю ночь. Сейчас он врач. Настоящий профессионал, который выполняет свою обязанность. — Ну что, уже удалил? — спросила меня Тени. — Нет, сейчас, — ответила я, скрестив руки. — Значит, не опоздали, — ответила Тени, — я слышала, ты ее чуть не убила. — У нее случился эпистатус, и я спасала ей жизнь, а не пыталась ее убить, как все думают, — раздраженно сказала я. — Понятно. Чоджи не повезло сегодня, — сказала Ино, жуя булочку, — его пациент не операбелен, да и врач попался странный. — Насколько я знаю, кардиохирург — господин Какаши, — задумчиво произнесла Тени. — Пациента посмотрели, начали операцию, и поняли, что повреждение шунта это лишь начало, — сказала Ино, — поэтому решили прекратить вмешательство. Но бедному Чоджи пришлось объяснять все семье, удар по психике парня. — Бедный, — печально сказала я. — Бедный буфет, — сказала Ино, — думаю, он уже там. А ты, Тени, хочешь связать свою жизнь с кардио? — О, нет, нет, я уже давно выбрала себе специальность травматолога, — ответила с улыбкой девушка. — Будешь ломать кости, — засмеялась Ино, — а меня так и манит кардиохирургия. — С твоей внешностью разбивать сердца, а не лечить, — засмеялись мы с Тени. — А она будет сначала разбивать и тут же штопать, — веселое настроение окатило нас с Тени. — Да ну вас, — обиженно буркнула Ино, — ну, а ты, Сакура, выбрала? — Хочу пойти по стопам мамы и стать нейрохирургом, но и общая хирургия меня привлекает, так что я еще не решила. — Судя по молодому наставнику, тебе очень и очень повезет, если пойдешь в нейро, — шепотом сказала Ино, — только посмотри какой.       Я промолчала на высказывание девушки и посмотрела вниз с балкона, где проходила операция. Он действительно был хорош собой и чертовски привлекателен, но личную жизнь с работой путать не стоит. Нельзя влюбляться во врачей, особенно в него. — Уверена, помимо этого врача есть масса и других, не менее привлекательных, — сказала я девочкам. — Надеемся и верим, — охотно отозвалась Тени, — ах, вы только посмотрите, он удалил ее одним движением руки. — Может все-таки нейро? — спросила Ино, — а то по твоим стонам… — Ино, — засмеялась я. — Пора к Шизуне, — сказала Тени, отлипая от стекла.       Горестно вздохнув, мы направились на поиски наставника для получения новых указаний. Однако не думаю, что мне достанется что-нибудь хорошее. Возможно, это и к лучшему, ведь осталось всего-то 16 часов смены.       Держаться!