Узы

      Чхве Ёль и не думал никуда уезжать один. Он весь день прождал в аэропорту, но Лин Шин так и не приехала. Он прекрасно знал, что она по-прежнему его, но новоиспеченная мачеха была из тех женщин, которые будут упрямиться и стоять на своём, пока их не возьмут за руку, не потащат за собой и не посадят в машину. Чхве Ёль не понимал, почему подобные брачные игры так нравятся женщинам, но Лин Шин не оставила ему выбора. Он перестал пялиться на большой экран, где корреспондент увлеченно рассказывал об очередном похищении века, и уже хотел поехать обратно домой, чтобы забрать с собой упрямицу силой, но опять увидел поблизости этих парней в чёрном.       Чхве Ёль обратил на них внимание еще на дороге: они как-то уж очень настойчиво ехали за его машиной. Тогда он не придал этому значения, но сейчас они явно наблюдали за ним, прикрывшись газетами. Чхве Ёль усмехнулся: «Неужели отец нанял целый отряд детективов, чтобы следить за мной?» Поднявшись с кресла, он поменял два билета на более поздний рейс и спокойно отправился на парковку к своей машине. Не успел парень сесть в автомобиль, как эти ребята из сыскного бюро снова оказались в поле его зрения. Заметив, что Чхве Ёль уже в машине, они быстро заняли места в черном микроавтобусе. «И почему вкусы у полицейских и у бандитов настолько похожи?» — подумал Чхве Ёль и вырулил с паковочного места. Соглядатаи отца последовали следом, только вот ребята не учли, что Чхве Ёль сегодня ехал на «Hennessy». Эта малышка хоть и была не новой в его коллекции спортивных автомобилей, но являлась любимицей. Да и скорость на шоссе развивала вполне приличную. Чхве Ёлю было весело поиграть с ними. Парень то подпускал преследователей к себе поближе, то, ускоряясь, мгновенно оставлял их позади. Всё это сразу напомнило Чхве Ёлю школьные годы, когда он вместо уроков вез какую-нибудь девчонку на пляж, а старина Кан вынужденно ехал за их машиной, чтобы потом доложить отцу, куда моталось его чадо вместо того, чтобы просиживать штаны в школе.       Микроавтобус с сыщиками уже не преследовал его, когда Чхве Ёлю позвонил отец.       — Соль Ми с тобой?! Она с тобой?! — заорал отец в трубку.       Чхве Ёль довольно улыбнулся и, выдержав паузу, спокойно ответил.       — Да, она со мной.       — Дай ей трубку немедленно!       — Она спит. Я не стану будить свою женщину.       — Ты заигрался, Чхве Ёль! Немедленно возвращайтесь!       — Послушай, отец! Лин Шин моя. Она была моей до тебя, ей и останется.       — Что ты несешь? Что еще за Лин Шин? Я про Соль Ми спрашиваю!       — Для тебя она, может быть, и Соль Ми…       — Мелкий ублюдок! Ты нарываешься!       — Считай, как хочешь. Только не забудь оформить развод. И чем скорее ты это сделаешь, тем будет лучше.       Отец кричал что-то еще, но Чхве Ёль уже отсоединился, развернул машину и поехал обратно в аэропорт. Он считал минуты до их встречи и радовался про себя, как ребенок, пока опять не раздался звонок.       — Спаси меня! — прокричала Лин Шин. Голос ее сорвался, потом раздался посторонний звук, и Чхве Ёль мог слышать только её глухие рыдания. От его былой радости не осталось и следа.       — Где ты?! Лин Шин, где ты?! — закричал он, но в ответ слышал только её истерику. — Оставайся на месте. Я еду!       Туннель, который совсем недавно был относительно свободен от машин, теперь был обмотан полосатыми лентами и закрыт для движения, а все машины либо ждали, пока разрешат движение, либо направлялись дорожной полицией обратно. Чхве Ёль не мог ждать. Ему хватило нескольких секунд, чтобы прикрепить к машине отцовскую мигалку и, порывшись у себя в бардачке, выудить оттуда липовый полицейский жетон.       — Окружная полиция! Пропустите! — крикнул он полицейскому, готовый в любой момент дать по газам и прорвать эти дурацкие ленточки, если что-то пойдет не так. Вообще-то полицейский очень удивился бы содержимому его машины, если бы ему вздумалось ее досмотреть, но то ли тот устал от бесконечного потока машин, то ли ночь сыграла Чхве Ёлю на руку, но полицейский его пропустил. Уже через минуту парень, аккуратно объезжая весь этот металлолом вместе с каретами скорой помощи, выехал из туннеля и резко затормозил. Машину Лин Шин, разбитую и лежащую на боку, он узнал сразу, потому что у одного из полицейских, стоявших рядом с автомобилем, в руках была туфелька девушки. Чхве Ёль сам сделал заказ в Италии для своей принцессы, а потом подарил ей эти туфли.       — Интересно, куда делось тело? — спокойно поинтересовался полисмен.       «Вот черт!» — выругался про себя Чхве Ёль и нажал на газ.

***

      Пошел сильный дождь. Ветер усилился, когда Чхве Ёль наконец-то нашел ее.       Лин Шин сидела в грязи, держа в руках туфлю. Трава долго скрывала от него девушку. Чхве Ёль бросился к ней, как только увидел. Лин Шин дрожала от холода и страха и, не узнав его в темноте, шарахнулась в сторону.       — Лин Шин! — окликнул он. Узнав его голос, девушка бросилась к нему и, судорожно обняв парня за шею, уткнулась лицом в его плечо.       Она не могла вымолвить ни слова, а только плакала.       — Все хорошо, любимая, я с тобой, — шептал Чхве Ёль. Пытаясь ее успокоить, он гладил ее спутанные, мокрые от дождя волосы. Потом он на минуту оторвался от Лин Шин, нашел в траве ее телефон, перекинул через плечо сумку.       — Давай я отнесу тебя к машине, — Чхве Ёль поднял девушку на руки и понес к стоящей на обочине машине. Он ничего не спрашивал. Парень нес ее бережно, будто величайшую ценность. Это потом Лин Шин расскажет ему все, что произошло, потом он увидит многочисленные порезы у нее на предплечьях, а сейчас Чхве Ёль был по-настоящему счастлив от того, что нашел её, и что его Лин Шин нуждалась только в нем и была только с ним.       Чхве Ёль остановил машину только тогда, когда понял, что засыпает за рулем. Сняв с машины ненужную мигалку, он проверил, хорошо ли закрыты окна и двери, обернулся и посмотрел на Лин Шин. Девушка спала, свернувшись калачиком на заднем сидении. Чхве Ёль достал куртку, перегнулся и накрыл ею девушку.       — Спасибо, что любишь меня, Ёль... — пробормотала Лин Шин во сне, закутываясь в его куртку. Чхве Ёль улыбнулся, устроился поудобней в кресле и закрыл глаза.       На следующее утро Чхве Ёль проснулся от того, что солнце светило прямо ему в лицо, разогрев салон, как духовку. Парень сразу же открыл двери, чтобы впустить внутрь салона как можно больше свежего воздуха. Он оглянулся назад, но Лин Шин в машине не оказалось, и только его куртка, аккуратно сложенная, лежала на диване. Чхве Ёль растерянно огляделся по сторонам и вылез из машины. Он свернул с шоссе на побережье и пошел вдоль песчаной гряды. Лин Шин сидела на песке, сложив ноги по-турецки, и молилась своим богам. Чхве Ёль сел неподалеку от нее и наблюдал за этим действом. Её молитвы, напоминающие ему песни, звучали немного странно, а Лин Шин сама в этот момент напоминала ему божество. Когда молитвы были прочитаны, Чхве Ёль смог подойти ближе.       — Кому ты пела свои песни? — спросил он.       Лин Шин улыбнулась.       — Ситатара — Белое воплощение Богини Тары. Она дарует исцеление и удачу. Я просила у неё милости для тебя, — она посмотрела на золотую фигурку, по обеим сторонам от которой еще курились палочки с благовониями, воткнутые прямо в песок, и принялась рассказывать: — У Белой Тары семь глаз: один на лбу, на каждой ладони и на ступнях. Видишь, у Ситатары цветок лотоса в левой руке?       — И что это значит? — спросил Чхве Ёль немного растерянно, потому что был абсолютно уверен, что уже видел похожую золотую фигурку.       — Этот атрибут означает Три Драгоценности Буддизма. Эта богиня всегда помогает мне, а теперь поможет еще и тебе.       — А откуда она у тебя?       — Это подарок твоего отца.       — И только поэтому ты вышла за него?       — Хочу есть! Может, поищем какой-нибудь ресторанчик?       — Хорошо, давай.       Лин Шин бережно взяла в руки свою богиню и, завернув ее в шелк, убрала в сумку.       Еще издалека Чхве Ёль заметил свою машину и тех самых парней в черном. Только теперь они стояли вокруг его машины и разбивали ее бейсбольными битами.       — Моя машина! — крикнул Чхве Ёль и рванул к машине. — Что это за полицейские? Отец совсем выжил из ума!       — Чхве Ёль! — Лин Шин догнала парня и повисла на нем, не давая идти дальше. — Это не полицейские! Это бандиты, и твой отец здесь совершенно не причем. Он вообще левый человек во всем этом деле.       — То есть? — спросил Чхве Ёль, каждый раз морщась, когда эти отморозки наносили удары по его любимой и ужасно дорогой тачке.       Лин Шин не ответила, а только еще крепче вцепилась в Чхве Ёля и не отпускала его, пока бандиты, перестав крошить его машину, не сели в микроавтобус и не уехали.       — Я позвоню в полицию, — Чхве Ёль вытащил телефон.       — Не делай этого, Ёль! Все равно приедут те же люди. Лучше давай позвоним в автосервис. Я оплачу ремонт, сколько бы он не стоил.       — Я не приму от тебя помощи.       — Чхве Ёль!       — Что ты скрываешь, Лин Шин?       Девушка вздохнула.       — Хорошо, я все расскажу.

***

      После того, как несчастную машину забрал эвакуатор, Лин Шин сидела на берегу, всматриваясь куда-то вдаль, и никак не могла начать свою историю, Чхве Ёль находился рядом и терпеливо ждал, пока она соберется с мыслями.       — Я родилась в Таиланде в семье китайских аристократов. Мой дед и Бог знает еще какой прадед поставляли фарфор для императорской семьи. Родители с детских лет внушали мне, что для них нет ничего важнее семьи и заложенных в нее ценностей. Что это совсем не так я поняла, когда отец и мать неожиданно развелись. В нашем доме никогда не было ни ссор, ни скандалов, как в других семьях. Знаешь, как ссорятся аристократы? В один прекрасный день они просто перестают разговаривать друг с другом. Семья отца воспротивилась разрыву, но мать заявила, что придерживается современных взглядов на жизнь, и настояла на разводе. В итоге ее вежливо попросили покинуть семью. Семья матери не вынесла такого позора и не приняла её обратно. Так как я родилась девочкой, то по законам семьи осталась жить вместе с матерью. Я не скажу, что мама осталась совсем без средств, но, оказавшись одна, она продолжала жить, как привыкла. Роскошный дом, дорогая машина, наряды. Мама говорила мне, что делает все это ради меня, так как хочет найти мне выгодную партию, но на самом деле она просто соревновалась с моим отцом, у которого очень быстро появилась новая жена. Маме надо было срочно урезать аппетиты вместе с расходами, но она ни о чем таком и слушать не хотела, продолжая изображать из себя оскорбленную вдову Рокфеллера. Я в то время училась за границей, а когда вернулась домой, по дому вовсю расхаживали ростовщики, описывая антикварную мебель, а дверь осаждали разгневанные кредиторы. Об Англии в срочном порядке пришлось забыть и искать работу.       — Отец разве не помогал вам?       — Помогал. Только мама не брала у него деньги и мне запретила. «У него другая семья. Мы не нуждаемся в его подачках!» — гордо говорила она.       — Какая чушь! Как же вы жили?       — Вот так и жили. Надо ли говорить, к чему в итоге привела такая жизнь? Все мамины друзья отвернулись от нас. Даже отец.       — Почему?       — У него родился ребенок, и он переключился на него. Правда, был еще дедушка, который часто подкидывал мне деньги, но он умер, и мы с мамой остались совершенно одни. Мама была не приспособлена к такой жизни. Она не могла работать, как и убираться по дому, готовить еду и стирать одежду. Очень хорошо помню, как она сидела на старом табурете в почти пустой комнате и говорила, что женщина нашего положения не должна работать, потому что от работы портятся руки. Вот тогда в нашем доме и появился господин Хо. Знаешь, кто это?       — Нет.       — Это страшный человек. Твою машину крушили его люди. Да и обстреляли меня по дороге в аэропорт тоже они. Но давай я расскажу все по порядку. Мама завела с ним дружбу, и вскоре наше отчаянное нищее положение изменилось. У мамы появились деньги, мы стали есть хорошую еду, даже переехали из маленькой темной комнаты, похожей на чулан, в нормальную квартиру. Только мамин приятель, который теперь постоянно приходил к нам домой, смотрел вовсе не на нее. Мама прекрасно видела это и, может, поэтому стала пить. Женщины спиваются очень быстро, и вскоре мать пришлось поместить в специальную клинику. Все расходы взял на себя господин Хо. В отличие от матери, я прекрасно понимала, что ничего не делается просто так. Так и получилось. Мама умерла на больничной койке прямо у меня на глазах. От врача я узнала, что вовсе не алкоголизм убил ее. Все это время и даже в больнице, мать продолжала принимать наркотики. Вот тогда я и подумала на господина Хо, но ни доказательств против него, ни возможности доказать его причастность к смерти матери у меня не было. Она появилась после похорон. Хо Гон Чиль сразу же предложил мне содержание, и я согласилась. Мне продолжать?       — Пойдем куда-нибудь отсюда, — ответил Чхве Ёль, — пока эти ребята не вернулись.       — Я же босиком.       — Я куплю тебе туфли.       — Я сама куплю.       Она взяла его под руку, и они вместе направились в маленькую лавочку через дорогу, где за гроши купили пару туфель. Потом они ели суши в маленьком кафе. Чхве Ёль все это время смотрел на порезы на её предплечьях и думал о том, хочет ли он услышать продолжение рассказа.       — Я думала, что вывести его на чистую воду будет довольно легко, пока не поняла, кто этот человек. Везде: в полиции, муниципалитете — у него были свои люди. У господина Хо и бизнес довольно своеобразный. Он бессовестно обирал до нитки не только своих конкурентов. Однажды разорил человека, который когда-то работал с моим отцом, а когда этот человек пришел к нему разбираться, приказал своим людям убить его. Они просто приставили пистолет к его голове и пристрелили, Ёль, прямо у меня на глазах! А ведь у него осталась жена и четверо маленьких детей. Вот тогда я и решила украсть у Хо Гон Чиля деньги, чего бы мне это не стоило, и отдать их этой семье.       — Тоже мне, Робин Гуд в юбке! — проворчал Чхве Ёль. — Как я понял, тебе это удалось.       — Но не сразу. В моей жизни появился ты, и тогда я забыла обо всем. Я забыла о своей матери, забыла о своих планах и даже о Хо Гон Чиле. Я хотела быть только с тобой.       — Да? И что же тебе помешало?       — Идиотский вопрос! Ты думаешь, Хо не знал о наших отношениях? Он мне сразу дал понять, что будет не только со мной, если я попробую уйти к тебе. Я психанула и провернула всю эту аферу. Мне пришлось инсценировать свою смерть и уехать в Европу, чтобы избежать преследований со стороны Хо, да и отвести от тебя удар.       — Но почему ты мне ничего не сказала об этом?       — Я очень хорошо знаю твой импульсивный нрав, Ёль. Я не имела права на ошибку.       — Но ты всё же ее совершила.       — Да. Когда в Вене встретила твоего отца и вышла за него. Я и подумать не могла, что он захочет вернуться в Корею и тем более окажется твоим отцом.       — Значит, ты посчитала меня ничтожным мальчишкой, который не в состоянии защитить свою женщину? Отлично. Тогда почему, черт тебя возьми, ты позвонила вчера мне, а не своему мужу?       — Действительно. Зачем? — Лин Шин грустно улыбнулась. — Знаешь, ты прав. Мне не стоило звонить тебе. Ведь ты мне ничем не обязан, — Лин Шин поднялась на ноги.       — Уже поздно сожалеть. Сядь! — Чхве Ёль схватил Лин Шин за руку. — Есть кое-что, что мне стоит выяснить. Я не зря спросил тебя про золотую статуэтку Тары. Эта фигурка, подаренная тебе моим папашей, на самом деле украдена из Королевского Музея и является национальным сокровищем. Король Таиланда вчера объявил о вознаграждении. Как ты думаешь, что будет, если кто-нибудь случайно увидит ее у тебя?       Лин Шин побледнела и села на стул.