***
Прокурора Ли в отделении уже не было, зато капитана Нама Чхве Ёль заметил сразу. Он стоял на улице и дымил сигаретой. — Тормози! — приказал Ёль похоронным голосом. Про себя радуясь, что хоть ему удалось не зря прокатиться. — Здесь нельзя останавливаться, — возразил Тони, но затормозил. Чхве Ёль вылетел из машины, а, когда Тони понял, в чём дело, Чхве Ёль уже нанёс удар капитану в челюсть. Нам Хён У осел на асфальт. — Слушай ты, козёл… Если старик умрёт, ты тоже долго не протянешь… — прошипел Ёль и замахнулся снова, но Тони, перехватив его руку, сдержал удар. — Что? Решил огрести по полной? Вперёд! Может, ещё и адвокат рискнёт? Делили один дом, а теперь поделите камеру, — Нам Хён У прищурился и, стряхнув с себя горящий пепел сломанной сигареты, поднялся на ноги. Чхве Ёль дёрнулся к капитану, но Энтони держал его крепко. — Прекрати, Чхве Ёль! Разве ты не видишь, что это за человек? Пошли, — Тони подтолкнул парня в спину, по направлению к машине. Автомобиль затормозил у светофора как раз напротив ресторана «Loup Blanc», и Чхве Ёль, у которого с самого утра в желудке было пусто, подумал, что неплохо бы заехать сюда перекусить вчетвером, если Тони, может быть, уломает Королеву Поктанджу на совместный обед. Он скользнул взглядом по окнам и неожиданно понял, что сегодня есть ему придётся только со своей девушкой. — Тони, ты точно знаешь, где сейчас твоя королева Поктанджу? — спросил он, не отрывая взгляда от окна ресторана. — Надеюсь, что найду её в прокуратуре. И что за фамильярное обращение к девушке, Юн Чхве Ёль? — Боюсь, у тебя ничего не выйдет. Смотри. Тони перестал смотреть на дорогу и повернул голову. За стеклом ресторана сидела Тэ Кён, и смотрела на человека, которого Тони, не будь он представителем закона, пристрелил бы при первой возможности. — Я вижу, госпожа прокурор времени даром не теряет. Интересно, что за пингвин рядом с ней? Не хочешь выяснить? Заодно и поговорите. — Всё хуже чем я думал... — Что, уже ревнуешь? — Это Хо, Чхве Ёль. И то, что Тэ Кён рядом с ним — плохо, — мрачно ответил Тони. — Думаешь, они заодно? — Думаю, он ищет информатора в прокуратуре. Чёрт, как всё несвоевременно… Послушай, поезжай один, — Тони вытащил телефон и вылез из машины. — А… — Чхве Ёль хотел сказать что-то, но Тони уже захлопнул за собой дверцу, а впереди загорелся разрешающий сигнал. — Вот же… — Чхве Ёль пересел за руль и, сорвавшись с места, уехал. «Всякий раз, когда я вижу женщин, да и мужчин, слепо кем-то увлечённых, я перестаю верить в их способность глубоко чувствовать…» — это высказывание Николя де Шамфора Энтони Пан вырезал у себя на сердце после своего эпичного объяснения с Лин Шин год назад. А теперь, когда он узнал Чхве Ёля, — окончательно понял, почему потерпел провал. Обладая рациональным умом, он не мог представить себя бесконечно щебечущим нежности, этаким щеночком на поводке у любимой. Рано оставшись на попечении дедушки, Тони познал всю суровость мужского воспитания, разбавленную нежностью и заботой женщин легкого поведения. «Из проституток выходят самые заботливые матери в мире» — писал Ремарк, и Энтони Пан знал об этом намного лучше писателя. Лет в пятнадцать он перечитал труды Фрейда, и его личный опыт стал опираться на теоретические знания. К двадцати он как никто понимал женскую душу, и поэтому никогда не испытывал недостатка в женском внимании. И всё равно Тони нравились книги куда больше, чем женщины. Это продолжалось с ним до тех пор, пока не появилась госпожа прокурор, перевернувшая его жизнь с ног на голову. Только такая ненормальная, как она, могла обвинить его во всех грехах, а потом напиться до чёртиков и прийти к нему спать. Только Тэ Кён могла уминать пирожные и не считать при этом калории! Только она могла ненавидеть его с яростью дикой кошки, и поэтому нравилась ему куда больше, чем когда-то Лин Шин, больше чем книги, больше чем его собственный эгоизм. Он нарочно всколыхнул в ней новую волну ненависти к себе, когда приносил ей воду и когда посадил девчонок к себе в машину прямо под окном её автобуса. Он хотел взять её измором, и когда у неё уже не останется на него сил, забрать себе эту женщину, как контрибуционный трофей. Азарт возбудил его любопытство. Тони знал о ней всё: предпочтения, привычки, слабости, состав семьи, социальный статус родителей, знал даже марку её lingerie*. Но после того, как увидел Тэ Кён в ресторане, понял, что слишком увлёкся девушкой, совершенно забыв о Хо и позволив прокурору Ли вести свою собственную игру с этим господином по своим, известным только ей правилам. Тони никогда не сбрасывал со счетов, что профессиональные амбиции заставят девушку раскручивать дело его семьи, знал, что она заинтересует Хо больше, чем её одержимый закомплексованный брат, знал, что Хо Гон Чиль попытается воздействовать на неё и пойдёт на всё ради того, чтобы получить доступ к информации по делу. Только он не думал, что Тэ Кён окажется настолько шустрой, что выйдет на Хо в течение двух недель и поставит свою жизнь под угрозу с такой легкостью.***
— Простите, но мне пора, — Тэ Кён поднялась и, выпрямившись, взглянула на Хо. Он сидел в той же немного вальяжной позе и смотрел на неё теперь снизу вверх. Он по-прежнему улыбался, хотя в глазах его застыло хищное выражение, заставившее прокурора Ли почувствовать себя бандерлогом. — И это, стало понимать, Ваше окончательное решение. Что ж, очень жаль. Я думал, что Вы намного умнее, мисс Ли, — произнёс он. — Да как Вы смеете… — девушка сжала в руке краешек салфетки, но потом бросила её на стол. — Смею, дорогая Тэ Кён. Ещё как смею… Поймите, если это не сделаете Вы, я тут же найду того, кому передадут это дело и кто с радостью сделает это за Вас. — Вы слишком много на себя берёте, господин Хо, — проговорила Тэ Кён, стараясь сохранить хладнокровие. — Цветочки не забудьте. Ваши любимые, — проговорил мужчина таким тоном, что Тэ Кён захотелось заехать этим букетом Хо по физиономии, но прокурор сдержалась. — Терпеть не могу розы, — Тэ Кён взяла букет и запихнула его в ведёрко со льдом цветками вниз. — Спасибо за цветы. Тэ Кён чувствовала, как взбесился Хо. — Прокурорская сучка… Не хочешь по-хорошему… — на эту угрозу Хо Тэ Кён только прибавила шагу и обернулась только тогда, когда уже вышла на улицу. Хо смотрел на неё и разговаривал с кем-то по телефону. Прокурора полоснул страх. Она быстро отвернулась и зашагала по тротуару прочь настолько быстро, насколько могла. Девушка вздрогнула, когда её мобильный откликнулся в её сумочке sms-кой. Сигнал повторился трижды, прежде чем она рискнула и вытащила телефон. «Тэ Кён, не трясись. Я рядом. Просто остановись и посмотри на противоположную сторону улицы. Видишь черный припаркованный мерс?» Девушка остановилась и быстро посмотрела по сторонам. «Спокойно переходи улицу и садись в машину». Тэ Кён кивнула и на негнущихся ногах отправилась к машине. Оказавшись внутри, она увидела адвоката, который сразу же закрыл за ней дверцу, и машина мягко тронулась с места. — Ну и как тебе свидание с Хо? — поинтересовался Тони, даже не взглянув на неё. — Тебе разве есть до этого дело? И вообще, что ты здесь забыл? Следишь за мной? — Тэ Кён отвернулась, чтобы Тони не видел, как её трясёт. — Куда мы едем? — Подальше отсюда. А когда перестанешь трястись, отвезу тебя домой. — Я к тебе не поеду. Лучше высади меня у метро. — Я и не повезу. Ну, так как впечатления от свидания? — Да, ты прав! Меня до сих пор колотит от встречи с ним! Я вообще чувствую себя загипнотизированной мартышкой. Доволен?! — голос Тэ Кён сорвался, и она замолчала, чтобы унять дрожь в голосе. — Тони не отвечал. Казалось, он пропустил мимо ушей всё, что она ему прокричала. И сейчас просто ждал, пока она успокоится. — Рассказывай, — коротко приказал он. — О чём это? — Что он от тебя хотел? — Хотел, — согласилась девушка и замолчала. — И… Я жду. — Слушай, а зачем тебе знать, о чём я болтала с этим мерзавцем? Тебе о себе нужно беспокоиться. — У меня очень мало времени, мисс. Колитесь, раз вляпались. — Вляпалась? Я? Бред! Это мое дело, и я не собираюсь посвящать тебя в детали. Ты — лицо заинтересованное. Высади меня у метро и распрощаемся. — Ты не понимаешь. Я не могу сейчас разорваться, Тэ Кён… — Тони резко остановил мерседес и схватил её за руку. — Не лезь с головой в пекло. — Я всё понимаю Тони. Но я, правда, не могу. Я хорошо к тебе отношусь, но прости меня, ладно. Позаботься лучше о дедушке. Не нужно так сильно беспокоиться обо мне, — Тэ Кён высвободила руку и, выпорхнув из машины, побежала по направлению к метро. Начался дождь. Тони сидел в машине, пока хрупкий силуэт девушки не скрылся в людском потоке. Тэ Кён чувствовала себя отлично. В потайном кармане её сумочки лежал диктофон, где была качественно записана не только беседа с Хо в ресторане, но и показания ещё одного важного свидетеля, которого прокурор Ли так долго искала. Да и адвокат Пан явно отличился. Нет, она сегодня вполне заслужила хэмультхан*, креветочные манду* и фирменные мамины кимчхи. Девушка поднесла к уху телефон, чтобы позвонить маме, но внезапно появившаяся перед ней машина застала Тэ Кён посреди дороги. Девушка не успела понять, что происходит, как её схватили за руки, рванули на себя так, что заболели суставы и прижали к стене. Послышался рёв мотора и пистолетные выстрелы. Тэ Кён закрыла глаза и сильнее прижалась к человеку, который только что спас ей жизнь. А потом всё стихло. — Что за дурацкая манера убегать, не попрощавшись, мисс Ли? — Это был его голос, его сильные руки, а запах его парфюма она никогда с другим не перепутает. — Тони, я люблю тебя, чёрт! — прошептала Тэ Кён и почувствовала, как дрожат её коленки. Телефон её был разбит вдребезги, и сумочку, кажется, она потеряла, но это было уже не важно. — Я жива, Тони, и я люблю тебя, — повторила она. _________________________________________ *lingerie — в переводе с французского — нижнее женское бельё. *Хэмультхан — наивкуснейший острый суп из морепродуктов: креветок, крабов, моллюсков и рыбы с добавлением острой пасты и соевого творога «тубу». *Манду — своеобразные пельмени с различной начинкой: мясной, куриной, из острой капусты «кимчхи», прозрачной тайской лапши с чесноком и соевым творогом, и другими.