Сладкая месть

      Хогвартс-экспресс только что тронулся со станции в Хогсмиде, постепенно набирая скорость, чтобы уже спустя десять минут на всех парах нестись в сторону Лондона. Все было как обычно: по вагонам бродили счастливые ученики, смеялись и веселились, словно смерть одного из них была пустяковым делом, а не потерей для каждого. Как быстро они все забыли, что случилось при последнем этапе Турнира. Забыли, как Поттер появился с мертвым Чемпионом на руках, как отец Диггори выл, словно раненый зверь над телом сына, как мать рыдала и тряслась от потери того, кто уже никогда не сможет быть рядом. Никому из всех этих глупых детей не было до этого никакого дела.       Слишком тяжелые мысли витали в голове худенького черноволосого подростка, слишком бледного, чтобы можно было назвать его здоровым и счастливым. Заблокировав дверь в свое купе простеньким запирающим заклятием, Гарри Поттер откинулся на спинку сидения и погрузился в нелегкие воспоминания о том, что произошло сразу по возвращении в Хогвартс после «встречи» с Лордом.

Flashback       Гарри держал его так крепко, боясь выпустить из рук, боясь потерять столь драгоценную ношу, за которую родители Седрика вечно будут его благодарить и проклинать одновременно. Такая боль разливалась в его душе, что нельзя было почувствовать ничего другого, ни того, как он истекал кровью, ни того, как все тело ломило от сильнейшего Круциатуса, насланного на парня Темным Лордом, только вылезшим из котла, как сам Дьявол из Преисподней.       Гарри всегда боялся мертвых, еще с тех пор, как тетя взяла его и Дадли с собой в церковь, где проходила месса по умершему соседу. Потом они подошли к открытому гробу, чтобы попрощаться. Тогда маленькому Гарри было все равно, кто был тот человек, он его и не знал вообще, но то, что произошло, оставило в его душе горький след из страха перед мертвым человеком. Дадли, по обыкновению решивший напугать Поттера, со всей силы толкнул его прямо на гроб, и тогда маленький пятилетний мальчик оказался лицом к лицу с мертвецом. Такого страха он не испытывал никогда. Именно с тех пор его кошмары превратились из обычных в громкие крики его матери. Никто этого никогда не знал, все думали, что слышать предсмертный крик мамы он начал на третьем курсе из-за воздействия дементоров, но это не так, абсолютно не так. Это случилось так давно, что было почти привычно. Поэтому держать тело мертвого человека в своих руках, при этом прижимаясь к нему всем телом, было очень страшно, хотелось оттолкнуть его, скинуть с себя, но он не смог. Тогда у него еще было чувство жалости.       Вспышка портала и веселые голоса сотни людей, постепенно перешедшие в крики ужаса и отчаяния, когда взору всех присутствующих предстала картина, полная трагичности и чьей-то жестокости.       Первым к Поттеру подлетел Дамблдор, гневно смотря на Гарри, осуждающе, тут же подбежали министр и Грюм, от которого исходило странное чувство удовлетворения и восторга. Экс-аврор уже хотел куда-то поволочь студента, как вмешался Альбус Дамблдор, приказав доставить подростка в Аврорат для допроса с сывороткой правды. Откуда-то появившиеся стражи правопорядка схватили мальчика, а спустя двадцать минут Гарри уже сидел в допросной в Министерстве Магии, а над ним нависал темнокожий, очень крупный мужчина, назвавшийся Кингсли Бруствером.       Дальше в него влили зелье правды, в голове затуманилось, и впервые за очень долгое время Поттер почувствовал себя расслабленным и почти счастливым. - Назовите ваше имя, - начал Аврор с проверочного вопроса. - Гарри Джеймс Поттер. - Род занятий. - Ученик школы магии Хогвартс. - Это вы убили Седрика Диггори? - Нет. - Кто его убил? – задал вопрос Кингсли, но при этом, останавливая перо, которое записывало ответы Гарри для протокола. - Питер Петтигрю. - Петтигрю мертв, ты понял, Поттер? – зло прошипел Кингсли, словно пытался внушить эти слова парню насильно. - Нет, - продолжал равнодушно говорить подросток. - Ты пытал мисс Делакур? - Нет. - Ты наслал Империо на Виктора Крама? - Нет. - Ты ничтожество? - Да, - последний ответ развеселил мужчину, и он, больше не сдерживаясь, послал в парня странный луч желтого цвета, отчего все его тело стало гореть, как от огня.       Действие сыворотки правды закончилось, а Гарри все еще находился в каком-то вакууме из чувств, он не воспринимал реальность, испытывая все нарастающую боль. Пересилив себя, Гарри тихо прошептал: - Волдеморт вернулся. - Не лги, наглец. Никто не поверит твоим словам. Желаешь выделиться, показать свою значимость своим враньем? Не будет такого. Всем прекрасно известно, что ты просто обычный самозванец, а не избранный. Ясно?       Поттер не стал больше ничего говорить, то, что хотел, он уже сказал. Ему не поверили, это их право.       Его выпустили из Аврората спустя четыре часа, в течение которых его допрашивали Министр и Дамблдор, презрительно смотря на мальчишку, не веря ни единому его слову. Но были вынуждены отпустить. Была бы их воля, они бы его засадили в Азкабан без суда и следствия, но не повезло, присутствовала Амелия Боунс, внимательно смотревшая на парня, измученного и почти сломленного.       А потом, вернувшийся в школу Поттер понял, что раньше все было только цветочками, а отныне на него обрушился Ад в лице студентов Хогвартса. End Flashback       За дверью послышалась какая-то возня и громкий шепот. Поттер резко поднял голову, и вся ненависть, что была в нем, все те чувства, которые он долгие годы пытался затолкать в самые глубины своего сердца и души, вырвались из парня, затуманивая его разум. Ярость и желание убить встали на первое место, не имело значение больше ничего, кроме этой искренней жажды мести любому, кто войдет к нему первым.       К своему несчастью этим «кем-то» оказался Рон Уизли, со своей постоянной ухмылкой вошедший прямо в купе, надеясь на обыкновенную пассивность парня в этот раз тоже, начал говорить: - Что, убийца, думал, что сможешь спрят… - он не договорил.       Смотря на человека, который был готов поливать грязью своего лучшего друга, почувствовав в нем слабину, Гарри не мог больше сдерживать ярость. Не слушая оскорбления, он просто поднял волшебную палочку и произнес первое проклятие, которое пришло ему в голову. - Инсендио(1), - вкладывая всю свою боль, прошептал Гарри, желая уничтожить одного из тех, кто уничтожил его веру в людей, веру во что-то светлое и хорошее, еще остававшееся в нем.       Проклятие попало прямо в лицо Уизли, отчего он истошно заорал, а на его крики сбежались студенты с ближайших купе. Рон катался по полу, вопя, как ненормальный, от испытываемой им боли. - Гори, гори, и будь ты проклят, - шептал Гарри, не замечая, как его сила вырывается из него, исполняя его искреннее желание – убить. – Гори! – крикнул он.       Грейнджер, вбежавшая в купе, быстро потушила пламя, но Рональд все еще продолжал выть, пока не потерял сознания. Его лицо превратилось в обожженное месиво, а запах, исходящий от рыжего, вызывал порывы к рвоте. Вбежавшие на крик студенты с ненавистью смотрели на Поттера, посмевшего причинить боль своему лучшему другу. - Ты просто псих, тебя посадят в Азкабан! – закричала Грейнджер.       На ее голос Поттер снова направил палочку, уже собираясь ее проклясть, но девчонка успела выставить щит. - Сумасшедший! – крикнула она и с помощью однокурсников вытащила Рона из купе. Все это произошло настолько быстро, что Гарри даже не заметил, как остался один. Никто больше не посмел к нему зайти, ни один не оказался настолько смел и глуп. С сумасшедшим Поттером, с сильным сумасшедшим Поттером, связываться не захотел никто. - Будьте вы все прокляты, будь проклят свет! Ненавижу! Как же я вас всех ненавижу! – проговорил Поттер и без сил опустился прямо на пол, закрывая лицо руками и пытаясь скрыть от самого себя то чувство удовлетворения и счастья, которое он испытывал, когда смотрел на корчившегося у его ног «лучшего друга».

***

      Выходя из вагона поезда, Гарри заметил, как от него шарахаются все студенты, при этом провожая ненавидящими, полными ярости взглядами. Раньше ему это принесло бы боль, сейчас же он не чувствовал ничего, разве что небольшое удовлетворение. Бросив холодный взгляд в сторону Малфоя, стоящего чуть в стороне, он заставил блондина отступить и опустить голову. Никто не достоин его жалости, ни один из всех этих лицемерных детишек. Каждый из них причинил ему боль, все ответят за это.       Выйдя на магловскую половину Кингс-Кросс, Гарри не заметил даже своих родственничков, которые неизменно встречали его здесь. Кажется, Дамблдор и здесь успел подсуетиться. - Гарри, - вдруг его окликнул до боли знакомый голос, от чего что-то в сердце екнуло, показывая, что не для всех оно еще очерствело. – Малыш, как ты? - Сириус, - резко развернулся подросток, но увидел перед собой незнакомца и замер. - Это я. Оборотное зелье, - тихо прошептал толстый блондин. – Ты пойдешь со мной, малыш?       Поттер долго смотрел в глаза своего Крестного отца. Он не видел истинной личины, но это не помешало ему разглядеть что-то такое в этих незнакомых глазах, что-то, что заставляло поверить ему сейчас и кивнуть головой. - Да, - выдохнул подросток и подошел вплотную к мужчине. Спустя секунду на их месте уже никого не было.       Первым, что Гарри увидел после жуткого перемещения портключом, это странного вида кресло, которое, несмотря на внушительные размеры, готово было буквально развалиться на части от ветхости и давности изготовления.       Поддержав Поттера от падения, Сириус жестко поставил его на ноги, после чего, не говоря ни слова, пошел в сторону открытой двери, лишь махнув парню рукой, зовя его с собой. Как бы Гарри ни доверял своему Крестному, он уже прекрасно понял, что предать может любой, к тому же, вдруг это вообще не Блек, Гарри же даже контрольного вопроса ему не задал никакого. Медленно вытащив волшебную палочку, Гарри с силой сжал ее в руке и только после этого последовал за «Сириусом». - Входи, Гарри, - услышал Поттер голос, но не Сириуса, а кое-кого другого, не менее близкого, если честно. Разница была лишь в том, что тон, которым было сделано приглашение, внушал волну страха. - Ремус? – сглотнув, спросил Поттер, разглядывая сидящего перед ним человека.       Если на своем третьем курсе Гарри видел Ремуса, то сейчас это был точно не он. Этот человек отличался от того, кого он знал, абсолютно всем. Начиная от манеры говорить и заканчивая кончиками кожаных ботинок, дорогих, качественных. В этот момент в комнате появился Сириус, уже в своем почти истинном облике. В глазах Крестного больше не было того оттенка безумия и безбашенности, которые можно было увидеть у этого мужчины совсем недавно. Сейчас это был взгляд того, кто способен на жесткость, если это будет нужно. А еще в них были скрыты ум, твердость и боль, которыми похвастать знакомый ему Блек никак не мог, как бы смешно это не звучало. - Что тут происходит? – слегка дрожащим голосом спросил подросток, направляя палочку в лицо Ремуса. - Мы сейчас все тебе объясним. Но сначала, нам нужно выпить и всем успокоиться. - Нет, вы мне все расскажете сейчас! – почти с истерикой выдал Поттер, не опуская палочку. Руки его при этом дрожали, а глаза перескакивал с одного лица на другое. - Прекрати истерику! – рыкнул Ремус. – Хватит уже быть ребенком. Или ты еще не понял, что происходит? Не понял, что если ты не возьмешь себя в руки, то очень скоро погибнешь от собственной глупости? - Опусти палочку, Гарри, - Поттер внимательно следил за двумя мужчинами, но поняв, что даже если они решат предпринять что-то против него, он не сможет сопротивляться. Он слишком слаб. – Ты не слаб. Ты просто глуп, - вдруг сказал Сириус, словно прочитал его мысли. Возможно, так и было. - Идемте в гостиную, здесь слишком темно, - сказал Ремус и поднялся с дивана.       Сириус, крепко схватив парня за плечо, повел его в другую комнату. И даже если бы Поттер хотел воспротивиться, у него бы просто не хватило на это сил, ни магических, ни тем более физических. Они вошли в гостиную. Это была небольшая комнатка, светлые обои на стенах делали ее более комфортной для парня, пара кресел, диван в темных тонах и стеклянный столик посредине. Вот и все, что здесь было. Вообще, весь этот дом был словно заброшенным, старым и разваливающимся прямо на глазах.       Мужчины сели в кресла, Гарри оставили диван. Сириус, щелкнув пальцами, вызвал какого-то старого, всего сморщенного домовика, с раболепием смотревшего на Блэка и лишь с презрением стрельнувшего взором в сторону Гарри. - Кричер, принеси нам выпить огневиски и сока. И что-нибудь перекусить. Все, иди! – приказал Сириус, домовик же не произнес ни звука. После сумасшедшего Добби увидеть кого-то столь воспитанного для Гарри было непривычно.       Минуту спустя столик был накрыт фруктами, сандвичами, пирожными. На стол также опустились два изящных графина с соком и спиртным и бокалы.       Ремус наклонился и наполнил бокалы: свой и Сириуса – огневиски, Гарри – соком. Все это происходило в какой-то напряженной тишине, заставляющей парня все больше нервничать. - Итак, - вдруг резко оборвал тишину Сириус. – Что ты хочешь узнать в первую очередь, Гарри? Задавай вопросы, мы постараемся ответить на них как можно более полно и правдиво.       Гарри еще никогда не испытывал такой неуверенности, находясь рядом с этими людьми. Ему хотелось просто встать и убежать отсюда, хоть куда, лишь бы забыть о том, что он видел, что слышал, что чувствовал от этих двоих.       Но, глубоко вздохнув, парень успокоился и просто сказал: - Расскажите мне ВСЁ! – не просьба – приказ. От этого в глазах обоих мужчин проступило какое-то изощренное удовольствие и насмешка, выдавая в них тех, кем они являлись по сути - темных магов.