Сладкая месть

      Медленно вышагивая по коридору, Поттер постоянно чувствовал взгляды, прожигающие его спину. Студенты перестали доставать его после той дуэли, перестали замечать и разговаривать.       Единственное, что оставалось неизменным – это их всепоглощающая ненависть, направленная на «убийцу» Седрика Диггори, «подлого лгуна» и «любителя выделиться». Только вот теперь никто не решался бросить ему эти слова в лицо, говоря оскорбления тихим шепотом или произнося их про себя.       Раньше это все огорчило бы того наивного мальчика, каким был Гарри годы назад, но теперь приносит одно только удовлетворение, какое-то садистское удовольствие, безумную радость в исстрадавшуюся душу, покрытую ледяной коркой презрения ко всем окружающим, и безразличие, которое можно рассмотреть на красивом, но, увы, жестком, лице.       Уизли к нему тоже больше не подходил, боялся, наверное, последовать за Финниганом. Последний, кстати, был отправлен к родителям, которые нарадоваться не могли освобождению своего сыночка от этой надвигающейся войны (люди верили мальчику-который-выжил, верили его словам о возрождении Лорда, как-то просочившиеся в народные массы, даже несмотря на опровержения в газетах), пусть и таким ужасным способом. Грейнджер еще пока пыталась извиниться и наладить отношения. Гарри ей никогда ничего не отвечал, просто бросал на ее лицо взгляд полный ненависти и уходил в другое место. Пусть попытается, это даже забавно наблюдать за тем, насколько она иногда бывает слепа.       Поттер проходил мимо слизеринцев, стрельнув глазами в сторону Малфоя, направляясь к кабинету Амбридж, где через пять минут состоится очередной урок «жабоводства», как его называл Поттер, мог даже и вслух, но не при этой тетке, желая довести ее еще сильнее, чем уже это сделал. Как же ее раздражало его молчание! Это было весело, забавно и предвкушающе. Оставалось дождаться момента, когда она не выдержит и сорвется первой, тогда-то он и отыграется. И как обычно, ничего для этого даже делать не придется.       А как хотелось увидеть ее рожу, когда правда о воскрешении выплывет наружу. А она выплывет, нужно только немного подождать. Время – оно если не лечит, то по своим местам все расставляет точно. И придет час, когда Волдеморт высунет свою зеленую рожу из норы, желая похвастаться величием и превосходством. А сейчас стоит забыть о Лорде и заняться тем, что он больше всего любит – изводить розовое земноводное чудовище. POV Драко Малфоя       Мы стояли возле кабинета Долорес Амбридж, когда появился Потти. Весь такой самоуверенный, словно знал что-то такое, отчего ему было наплевать на всех окружающих. Я чувствовал в нем изменения, да только не мог определить их направленности. Откуда взялся этот магнетизм, эта хищная походка и усмешка, не уступающая своей надменностью даже ухмылке моего крестного, Северуса Снейпа? Откуда и почему это произошло сейчас? Неужели прошлый год так повлиял на золотого мальчика, что он решил настолько измениться? Возможно и так.       Я не испытывал к Поттеру ничего в то время, не принимал участия в травле, просто не обращал внимания на него. А что? Я не был обязан ничего для него делать, может быть, он это и понимал, потому что в этом году он также не обращает внимания на меня. «Каждому возвращается то, что он заслуживает» - так говорила мне мама, когда я был маленьким мальчиком и слушал бесконечные волшебные сказки о мальчике-который-выжил. Жаль, что сказки никогда не бывают абсолютно правдивы, а люди меняются слишком часто. Взять того же Поттера – он не был тем, кого я смог бы назвать другом на первом курсе, но попытался, а сейчас он не сможет назвать другом уже меня. Нам, как говорится, с ним не по пути. И я начинаю даже думать, что так лучше для меня. Намного лучше. Потому что в последнее время я стал замечать, что прошлый гриффиндорец – честный, открытый, веселый, превратился в замкнутого, злого слизеринца. Ну что тут поделаешь, такова судьба тех, кого предали и растоптали.       Я отбрасываю мысли о Поттере, не забывая вернуть на лицо презрительное выражение лица, и вхожу в кабинет, где сейчас начнется совместный с тупыми грифами урок. End POV Драко Малфоя       Поттер как обычно садится за первую парту, как обычно откидывается на спинку, как обычно ухмыляется, как обычно молчит. Это уже стало привычкой, на которую никто не обращает внимания. Никто, кроме той, для кого это представление и организовывалось в начале года. Гарри иногда даже казалось, что все чаще ученики одобряют его действия, словно и сами поступили бы так же, да только не хватает смелости выступить вперед и прокричать: «Вот он я! Смелый человек, накажите меня, но я верю в истину!». Странно, но сегодня в поведении Долорес что-то изменилось, она перестала прожигать Гарри взглядом а-ля Василиск, перестала сжимать губы, словно что-то такое пришло в ее «гениальный» разум, что поможет ей справиться с зарвавшимся, но отчего-то никак не желающим попасться на лжи, мальчишкой. - Здравствуйте, ребятки, - писклявым голоском поздоровалась Амбридж со студентами, как-то даже слащаво и мерзко, на взгляд Гарри. Вернее, еще более противно, чем обычно, а это надо суметь. - Здравствуйте, профессор Амбридж, - дружно ответили дети, за исключением нескольких учеников. - Сегодня я расскажу вам о том, что вас ждет после того, как вы сдадите СОВЫ, и что – если НЕ сдадите, - на последнем слове профессор внимательно и глумливо посмотрела в лицо Поттера, словно ждала его реакции на ее неприкрытую угрозу завалить своего «любимого» студента во что бы то ни стало.       Не вышло. Гарри просто приподнял правый уголок губ на ее слова, чем разозлил учителя еще сильнее, заставив совершить первую ошибку, которая станет чередой других, в итоге приведших к не очень хорошему для Долорес результату. - Мистер Поттер, - прошипела жаба, - скажите-ка мне, пожалуйста, что вы станете делать, если не сдадите мой предмет?       Поттер продолжал молчать, совершенно не обращая внимания на вопрос, заданный явно с целью провокации. Видимо, игнорирование еще сильнее разозлило ведьму. - Вы меня слышите, мистер Поттер? Немедленно отвечайте на вопрос!       Гарри хотел бы и дальше продолжать свое занятие, но что-то в его мозгу щелкнуло и заставило начать этот странный диалог ни о чем с розовой толстозадой пародией на волшебницу. - Да, - бросил он равнодушно, и поднес перо к пергаменту, что-то там то ли записывая, то ли рисуя. - Что "да", мистер Поттер?! - Я вас слышу, МИСС, - он специально назвал Амбридж этим словом, показывая всем, что она обычная стервозная старая дева, которую никто не взял замуж в свое время. - Да как вы смеете? – вскинулась она, покраснев при этом, Поттер промолчал, продолжая черкать пером. - Ничего не стану делать, - Гарри проигнорировал последний вопрос и ответил на первый, словно только что его услышал.       Ученики в классе замерли, впервые слыша голос Гарри в кабинете у Амбридж, такой спокойный, словно не он нервировал ее на протяжении почти двух месяцев. - Что? - Это ответ на ваш вопрос, - спокойно ответил и, наконец, поднял глаза, смеющиеся, издевательские, довольные сейчас, видя, как Амбридж злится с каждой секундой все сильнее, хотя если посмотреть, ничего особенного никто из них не говорил. Но тон «беседы» выдавал в каждом собеседнике то презрение и ненависть, которые оба испытывали друг к другу.       Она ничего не ответила, лишь начала лекцию, посвященную экзаменам, кажется это была та тема, против которой никто ничего не имел, пока Амбридж не произнесла: - Сдаваться экзамены будут в два этапа: теория с утра, практика – после обеда, - тут-то и поднялся шум, причем возмущались уже все, хотя и говорили тихо, но когда столько народу шепчет, создается гул, порой, даже невыносимый. - Профессор Амбридж, а как мы будем сдавать практику, если мы ее не изучаем? – выдала Грейнджер, почему-то при этом глядя на Гарри. - При правильном изучении теории с практикой не возникнет никаких проблем, - ответила женщина, мило улыбаясь. - А вдруг нам понадобятся практические заклинания для защиты. - Да от кого вы собираетесь защищаться? – все еще улыбаясь, спросила профессор.       Все замолчали, снова смотря на Поттера, словно он сейчас вскочит и начнет утверждать о возрождении Лорда. Да, сейчас! Гарри продолжал рисовать что-то, игнорируя напряженную ситуацию, хотя прекрасно все слышал и следил за ходом дальнейшего диалога. - От… от… - Гермиона замолчала, не желая произносить имени Волдеморта, тем самым показывая, что прекрасно осведомлена о реальном положении дел в стране, но это будет тактической ошибкой, ведь она не верит, как и ее кумир – Альбус Дамблдор. – От монстров, - наконец выдавила она. - О, девочка, не думаю, что вам понадобятся знания в этой области, если вы собираетесь выйти замуж и спокойно проживать в доме вашего мужа до самой старости.       Гермиону такая перспектива явно не прельщала, а потому она вздохнула с облегчением, когда Гарри тихо произнес слова, не то желая шокировать всех, не то посмеяться: - А что на счет… - все замерли, уже зная, что он сейчас произнесет имя Лорда, а Амбридж предвкушающе мысленно потирала ручки, - кентавров. От них мы тоже не должны защищаться?       Все замерли, сверля Поттера странными взглядами, а Амбридж подавилась уже вырывающимися словами об отработке. - Они не опасны, мистер Поттер. - Как скажете, мисс, - равнодушно бросил Гарри, снова опуская взгляд на пергамент, и никто не обратил внимания на его ухмылку, которая могла обозначать что угодно, но только не сожаление.       Розовая идиотка, которая всеми силами утверждает, что кентавры и другие магические существа опасны и требуется их уничтожить, сейчас заявила нечто совершенно противоположное. Только вот она не учла одной вещи – в классе сидела дочь того, кто боролся за права существ всеми силами, и слова Амбридж, так неосторожно сейчас произнесенные принесут ей не мало проблем в будущем. Хорошо, что Гарри это знал, правда? Но он тут не причем, как обычно.       Ученики снова отмерли, а профессор продолжила лекцию, так и не дождавшись продолжения, но явно разочарованная. А десять минут спустя урок закончился.

***

- Мой Лорд, - он низко поклонился в ноги своему господину, целуя подол его мантии. - Северус, ты сегодня без опоздания. Это хорошо. - Да, мой Лорд. Я был за пределами Хогвартса. - Я бы хотел узнать, чем ты занимался, но это потом. Сегодня я хочу представить вам моего нового соратника и партнера, а потом мы отправимся на остров тьмы и освободим тех, кто доказал мне свою преданность лишением свободы и уюта теплых меноров. Гоель, выйди ко мне, - из задних рядов показался незнакомец, его лицо было скрыто маской, такой же, как и у остальных, вот только он не опустился на колени и не прикоснулся к подолу мантии Волдеморта, вызвав у остальных приступ ненависти к себе. Но лишь ухмыльнулся. - Мой Лорд, все готово. Дементоры не посмеют навредить нам, - ответил неузнаваемый голос Гоеля, от чего Северус понял, что его специально изменили чарами, чтобы не был узнаваемым. Это означало, что этот человек был кем-то известным для многих здесь. - Замечательно, Гоель. Как мы и договаривались, после ты получишь свою награду. - Благодарю, милорд, - незнакомец чуть поклонился в знак признательности. – Это не составит никакого труда, тем более это будет касаться моего вам обещания, - загадочно проговорил Гоель.       Волдеморт довольно улыбнулся, после подал знак своим людям, а спустя две минуты, они появились на берегу, недалеко от самой страшной тюрьмы магического мира – Азкабана.