Загадка призрачной лошади

      Лето уже подходило к концу, но дни прохладнее не становились. За эти пару месяцев на ранчо девушки успели словить несколько тепловых ударов, пренебрегая своими шляпами во время работы на улице.       После всех событий на ранчо стало совсем мало людей. Остался только Грей, Жеррар и хозяева с их гостьями, которые с готовностью вызвались в помощники.       Лисанне пришлось очень скоро вернуться домой по семейным обстоятельствам, хотя, скорее всего, она больше не могла выносить Грея, особенно когда Нацу теперь пребывал в тюрьме Финекса. Несмотря на то, что это именно Нацу устраивал саботаж на ранчо, Коннелы отказались выдвигать любые иски против него, однако суд не мог проигнорировать его связь с бандой опасных грабителей, главой которого был его старший брат.       Сегодня Коннелы выехали на очередное слушание по делу Нацу и не только. Судьба найденных сокровищ тоже обещала свершиться сегодня.       — Я совсем не разбираюсь во всех этих законах, но разве это не очевидно, что Нацу просто оказался жертвой обмана?! — восклицала взъерошенная Кана, агрессивно вытирая тарелки после мытья посуды.       Люси в это время перебирала рецепты, написанные рукой Фрэнсис Хамбер, из расписанной деревянной коробочки.       — Я вообще не понимаю эти дурацкие законы! — продолжала парировать Альберона. — Да даже сокровище! Его нашла ты, так почему оно должно пылится в участке? Его уже наверняка разворовали по... по сердечкам!       Люси спокойно отложила пару приглянувшихся рецептов: запечённая индейка с овощами и торт, который был назван «Ранчо Теней».       — Тут спорно. Всё-таки золото было Дирком украдено.       — А как же люди находят сокровища пиратов? Оно ведь тоже было украдено!       Люси уже немного изучила эту тему в интернете. И действительно, с золотом Дирка Валентайна всё было не так однозначно.       Во-первых, золото и правда было украдено, но много лет назад. Дело уже давно пылилось закрытым в каких-нибудь старых архивах в полицейском участке. Если дело вообще ещё сохранилось, то найденное золото перейдёт полностью в государственное имущество.       Во-вторых, сундук золотых сердец завещался Фрэнсис, которая в свою очередь завещала его своей сестре. Эти люди уже умерли, но золото, хоть и не найденное, всё ещё являлось собственностью их семьи. В ходе расследования дела Нацу и его связи с бандой Зерефа выяснилось, что мальчики были разлучены в детстве после смерти родителей. А значит, братья были ближайшими наследниками сокровища. Сестра Фрэнсис Хамбер приходилась им бабушкой по материнской линии.       В-третьих, сокровища нашла Люси на государственной территории при свидетелях. В этом случае ей полагалось восемьдесят процентов от её находки, остальные двадцать принадлежали государству.       Шериф Фернандес сразу выдвинул предположение, что сундук Дирка, скорее всего, ни ей, ни братьям не достанется, так как дело Валентайна ему уже попадалась на глаза в архивах участка. Именно поэтому Люси решила оставить эти новости на Коннелов и на всякий случай подготовиться к возвращению Нацу на ранчо.       — Ну как у них там дела уже? — Кана нервно посматривала на часы, быстро переключившись с несправедливости мира на ожидание в муках.       — Они даже ещё не доехали до здания суда, Кана. Думаю, они приедут в лучшем случае только вечером. Так что давай проведём это время с пользой. Я нашла аппетитный рецепт праздничного торта.       Глядя на спокойную Люси, Кана прикусила кончик языка. Она прекрасно понимала, что у подруги внутри и без неё бушует буря и она хотя бы пытается настроить себя на самое хорошее хотя бы извне. За работой девушки здорово отвлекались от переживаний и плохих эмоций. Кана больше не заговаривала о Нацу и золоте и начала приготовления к приезду Коннелов, с какими бы новостями они не вернулись.       Сперва девушки занялись тортом. Им пришлось отправить недовольного Грея в магазин за пищевым красителем и марципаном, чтобы украсить их торт красивым тюльпаном, как было указано в рецепте Фрэнсис. Грей очень скептично отнёсся к идее самого праздненства. Он считал, что если Нацу и удасться каким-то образом выйти на свободу, то всё равно он не заслуживал всех этих фанфар.       Когда коржи для торта были готовы, Жеррар как раз вовремя принёс разделанную индейку, которую любезно передала Эрза Скарлет. У Коннелов вообще наладились ней отношения, когда женщина наконец решилась им рассказать настоящую причину, по которой она хотела выкупить их часть земли. Раньше она объясняла своё желание духовной связью и зовом предков, и Коннелы попросту считали ее за сумасшедшую, но, узнав настоящую причину, без лишних колебаний согласились на сделку. В конце концов, этот участок земли был им не нужен, зато Эрза могла теперь легально добывать аметисты для своих изделий. Также их роман с Жераром перестал быть тайной, и Люси с Каной искренне порадовались за их любовный хэппи-энд.       Вечернее солнце плавно двигалось к горизонту, окрашивая небо и облака в ярко-розовый цвет. Девушки потрудись на славу с праздничным ужином, но никто ещё не приехал. Телефоны Коннелов были вне зоны доступа, и Кана снова начала переживать. Обычно она так не реагировала, но напряженные события последних двух месяцев явно что-то в ней изменили. Она расхаживала туда-сюда перед подъездной дорогой, пока Люси немного устало наблюдала за ней, сидя на ступеньке крыльца.       Было уже достаточно сумеречно, когда Кана наконец с каким-то детским восторгом воскликнула:       — Едут!       Хартфилия тут же поднялась с крыльца и выбежала на дорогу встречать. Она увидела два горящих автомобильных глаза вдалеке, и ее сердце начало часто биться в предвкушении чего-то грандиозного. Казалось, знакомый пикап приближался целую вечность, но вот он всё-таки подъехал и остановился как обычно по левой стороне от взволнованных подруг. Они замерли вместе с двигателем автомобиля и тихо наблюдали, как открываются передняя и пассажирская двери.       Биска и Арзак ступили на землю немного грузно, и лица их выглядели слишком приземлённо.       Люси тут же выпалила лишь один вопрос:       — Что с Нацу?       На это Арзак лишь отрицательно покачал головой и предоставил все объяснения жене.       — Мне жаль, Люси, но и в этот раз его не оправдали. — Женщина словно в скорби опустила глаза и поникла головой.       Ни Кана, ни Люси не могли осознать полностью собственное разочарование, но Хартфилия вдруг ощутила себя совсем напряженной, будто весь день она вовсе не пыталась не накручивать себя, вгонять в сомнения и стресс.       — Ладно, девочки. Пойдёмте в дом. Вы, наверное, нас заждались, — сказал Арзак и, приобняв жену, устало поплёлся во двор.       Девушки двинулись за ними, словно привидения: совсем тихие и белые как полотно. Но вдруг Альберона застыла на месте и остановила Люси, потянув её за руку.       — Дорогие дядя и тётя! — вдруг официально и как-то слишком громко она окликнула родственников.       Коннелы обернулись и с ожиданием уставились на неё. Люси не видела их лиц, так как свет фонаря был у них за спиной.       — Если ты, Биска, вышла с задних пассажирских сидений, а ты, Арзак, с переднего, то кто же тогда вёл машину? И почему же вы её вовсе не закрыли, а просто кинули здесь на всю ночь?       Всё это Кана выговаривала очень громко и четко.       Вдруг позади них послышалось, как кто-то захлопнул дверь пикапа и, хрустя песком под подошвой, обошёл его. Люси видела только силуэт, но уже знала, что это он — Нацу.       С его стороны вдруг раздался громкий свист, а затем стук приближающихся копыт. Что-то светящееся промелькнула недалеко за домом, направляясь в сторону старого пикапа.       — Это же призрачная лошадь! — воскликнула Кана, зачарованная зрелищем. — И, кажется, Дирк Валентайн собственной персоной!       Светящаяся белая лошадь остановилась возле тёмного силуэта, громко заржала и поскакала снова резвиться вокруг ранчо, отвлекая на себя его хозяев.       Альберона потянула за собой одеревеневшую Люси навстречу молодому человеку. Кана быстро обняла Нацу в приветствии и теперь оставила его полностью на Люси, которая еле различала его черты лица в темноте, но ни за что бы не спутала его торчащие во все стороны волосы.       Нацу неспешно взял её за руку, затем за вторую и какое-то время просто наслаждался этим прикосновением. Его руки были все ещё такими же шершавыми, словно он никуда и не исчезал с ранчо на эти два месяца.       — Спасибо, Люси.       Услышав своё имя из уст Нацу, она вдруг залилась краской, будто на первом свидании.       — За что благодаришь? — Она медленно приблизилась к нему, заглядывая в поблескивающие глаза. На фоне окружающей их тишины Кана выговаривала своей родне всё, что думает об их сюрпризах и актерской игре. Это заставило парочку улыбнуться.       — За то, что была на моей стороне.       — Я и сейчас на ней. Хотя Кана права: такие шуточки уже ни в ка...       Нацу не дал ей договорить, прервав страстным и в то же время нежным поцелуем. От этих долгожданных ощущений у Люси закружилась голова и остановился счёт времени. Когда они отстранились от губ друг друга, ей показалось, что и вечности было мало насладиться этим моментом. Но перенасыщаться она не стала, просто обняла его покрепче и слушала стук сердца в его груди.       Они постояли так некоторое время, пока Коннелы и Кана не скрылись в доме.       — Я так ждала тебя.       — Прости. Я обязан был заехать в больницу к отцу.       — Понимаю. Он молодец, хорошо справляется.       — Но до его очереди на донорское сердце ещё слишком долго, — рассуждая об этом, он неосознанно обнял девушку так крепко, словно боялся потерять прямо сейчас.       — Но он все ещё жив. Никогда не теряй надежды.       Драгнил кивнул и поцеловал Люси в лоб, поглаживая её светлые волосы. Момент немного омрачился, но Хартфилия понимала, как это важно для молодого человека.       Как оказалось, Игнил вовсе не умер. Зереф специально солгал, чтобы ослабить Нацу и легко от него избавиться. Однако это не меняло состояние здоровья отца Нацу. Ему всё ещё требовалась пересадка на сердце. Каждый день мог стать для него последним.       — Мы приготовили для тебя праздничный ужин, — девушка сменила тему на более приятную и попала в самое яблочко.       — Ты даже не представляешь, как я голоден. Даже съел бы весь котёл с овощным рагу Лисанны.       Люси прыснула, но с гордостью заявила:       — Тебе не придётся так сильно мучиться. Индейка и торт получились весьма пальчики оближешь.       — Торт? — голос парня зазвучал игриво и соблазнительно. — Я бы съел на десерт что-нибудь послаще.       Люси смущенно усмехнулась ему в губы и пообещала особенный десерт, но только после торта.       Побыв ещё какое-то время наедине, парочка отправилась в дом. Там вокруг стола во всю суетилась Биска.       — Девочки, пахнет просто божественно. Вы большие молодцы! Давайте, мальчики, подходите. Накладывайте себе побольше овощей.       Все чувствовали себя наконец-то счастливо, пусть дела и не шли так гладко, но в этот момент каждый хотел отвлечься и не вспоминать о проблемах хотя бы на несколько часов.       Стол получился действительно на славу. Индейка была нежной и пряной, а гарнир — полезным и вкусным. Во время долгожданного ужина все внимательно слушали Нацу о его недолгой тюремной жизни, которая оказалась не такой уж и плохой. Ему лишь не нравились масляные наггетсы и зелёный горошек по средам.       — Нацу, а что в итоге с твоим братом и его шайкой? — осторожно поинтересовалась Кана. Она уже закончила свой ужин и дожидалась, пока остальные опустошат свои тарелки, чтобы подать десерт.       Нацу как раз с удовольствием уминал молодой картофель в мундире. Он говорил, что именно по этому скучал больше всего.       — Я знаю о его деле лишь по слухам, — сказал он, вытирая рот салфеткой. — Ещё не было окончательного вердикта, но, похоже, сядет надолго. Его банда наломала достаточно дров.       — Мне жаль, что так получилось с твоим родным братом, Нацу, — посочувствовала Биска. — Это довольно жестоко. Вы ведь только нашли друг друга... — глаза женщины уже были на мокром месте.       — Честно говоря, со дня нашей встречи я ничего к нему не чувствую. Игнил дал мне самое лучшее детство, заменил настоящих мать и отца. Он часто рассказывал мне о них, и о Зерефе тоже, но я никогда не скучал по ним. Не воображал себя частью этой — другой — семьи. Так что со мной всё в порядке. Я не расстроен, если только не своей глупостью. — Грей громко усмехнулся где-то в конце стола. Он старался быть безразличным, но всё равно внимательно слушал. — Грей мне больше брат, чем этот мерзавец.       Фуллбастер закатил глаза, но ни от кого не скрылось его маленькое удовлетворение на лице.       Покончив с разговорами и ужином, компания принялась за торт. Марципановый тюльпан смотрелся очень аккуратно и ярко. Люси была горда своей работой и нисколько не жалела, что такую красоту скоро сметут с подноса. Коржи идеально запеклись и хороши пропитались, а крем получился лёгким и нежным.       Когда Кана и Люси разливали мятный чай, а Арзак и Биска нарезали торт, в дверь постучали. Арзак стоял к ней ближе всех, поэтому тут же метнулся туда, чтоб открыть. На пороге стоял шериф Фернандес, а за ним — пара его ребят. Увидев их, Биска резко села на стул, а улыбки девушек тут же сползли.       Понаблюдав несколько секунд за реакцией домочадцев, шериф подшутил:       — Чего это вы так напряглись? Призрака увидели? Он у вас, кстати, по двору в припрыжку бегает, — он жестом показал позади себя. Там действительно лошадь наворачивала круги, но никакая не призрачная, а самая настоящая, просто покрытая светящейся пылью. — И вас, кстати, молодой человек, поздравляю. Да здравствует справедливость, верно?       Они с Нацу пожали руки, и Биска наконец расслабилась, за ней и другие.       — Ах, так вы не за кем-то! Проходите, шериф, выпьете с нами чаю, — сразу засуетилась хозяйка. — Люси такой торт испекла! Проходите все внутрь.       — Мы, вообще-то, и пришли к вашей белокурой красавице, — объявил Фернандес и снова заставил Биску рухнуть на стул. Нацу тут же метнулся к ней и взял за руку, прикрывая за собой. — Да что ж вы такие... впечатлительные? Я же к ней, а не за ней пришёл.       — А зачем? — слабым голосом спросила женщина, чувствуя комок нервов, растущий прямо в горле.       Но шериф решил больше никого не мучить и сразу перейти к делу.       — Мисс, подойдите поближе, — обратился он к Хартфилии и вошёл в дом.       Двое молодых парней юркнули за ним и поставили что-то довольно тяжёлое на середину комнаты.       — Думаю, вы уже знаете, что это такое, мисс, — с еле сдерживаемой улыбкой снова заговорил Фернандес и стянул серую тряпку, которой был накрыт деревянный сундук. Шерифа буквально распирало от торжественности момента и доброго дела, которое он совершил. Все присутствующие сразу окружили сундук и Люси, присевшую прямо рядом с ним.       Девушка с непониманием и неверием смотрела на закрытую крышку, зная, что абсолютно все ждут, когда она её откроет. И долго им ждать не пришлось. Кухня словно по-новому засияла, отсвечивая множеством сердец из чистого золота.       — Боже! Красота какая! — воскликнула Биска.       Мистер Коннел тоже был поражен тем, как Дирк сделал из богатства что-то настолько романтичное. В глубине души он загордился, что имеет дом с такой красивой и захватывающей историей, и решил во что бы то ни было привести ранчо в полный порядок.       Даже притихший Грей был изумлён. Ему было вообще сложно поверить во все приключения девочек и Нацу, а тут перед ним стоял настоящий клад!       — Но, шериф, вы же сказали, что дело Дирка Валентайна наверняка где-то в ваших архивах, — припомнила ему Люси.       Фернандес лишь пожал плечами с заговорщической ухмылкой.       — Ну ошибся я, с кем не бывает? — Люси благодарно улыбнулась в ответ, зная, что ничего он не ошибся. — Ах да! Наверное, вы уже заметили, что золота меньше. По закону, двадцать процентов от клада забирает государство. Приезжал человек из Финикса. При нас всё рассудил, всё взвесил, рассчитал. Так что со всеми недовольствами к нему. — Спасибо, шериф. За вашу доблестную работу, — Люси сначала одарила Фернандеса своей самой счастливой улыбкой, а затем украдкой посмотрела на Нацу. Ковбой просто уплетал свой кусочек вкуснейшего торта, словно вся эта история не имела к нему никакого отношения.       Шериф тоже бросил на него взгляд с прищуром и подмигнул Люси.       — Думаю, мисс использует этот сундучок с умом. Ну а моя миссия здесь закончена. Приятного вечера и спокойной ночи, — попытался откланяться мужчина, но нет тут-то было.       — А чай? А наш замечательный торт? Несите этот сундук к камину и садитесь за стол! Сколько можно повторять-то?       — Как думаешь, у них есть шанс сбежать отсюда? — зашептала Люси на ухо Нацу, следя за воинствующей хозяйкой дома.       — Никакого. Меня даже тюрьма от этого места не спасла.       Парочка прыснула от смеха, и всё же гостеприимная Биска загнала всех за стол. Шериф и двое его помощников оценили торт и вкусный чай, а потом начали травить полицейские байки, которые Арзак слушал с огромным интересом.       Поздний вечер удавался на славу. Дом гудел от разговоров и весёлого смеха.       Люси снова наклонилась к уху Драгнила, но была совершенно серьёзна:       — Договорись насчёт своего отца как можно скорее. — Встретив не понимающий взгляд, добавила: — Насчёт пересадки сердца.       Нацу всё так же молчал. В нём боролись противоречивые чувства, и он был так ошеломлён, что едва ли понимал их и слова девушки.       Хартфилия достала свой телефон, открыла набор номера и отдала ковбою.       — Надеюсь, ты знаешь, как пользоваться этой штукой, — подколола его девушка, но юмора он не понял. — Нацу, не надо думать. Просто позвони в больницу и договорись о пересадке. Не теряй ни секунды.       Последняя фраза подействовала на Драгнила, как пощечина. Сжав телефон Люси в руке, он аккуратно вышел из-за стола и скрылся от шума, в глубине коридора между спальнями.       Хартфилия видела, как его снова пробирает мелкой дрожью, но на этот раз всё должно быть по-другому. Она верила, что в этот раз Нацу удастся спасти самого родного человека в его жизни.       Дожидаясь своего ковбоя, Люси взглянула на сундук, полный золота. Ей подумалось, что все эти люди из прошлого, плохие и хорошие, уже сильно повлияли и даже пожертвовали на чью-то другую историю.       Всё всегда случается не просто так. Если не с нами, то оно ведёт к кому-то другому. Все судьбы важны и взаимосвязаны. Маленький я всегда будет неотъемлемой частью большого МЫ.       В этой истории сотня золотых сердец спасла одно настоящее. Главное, помнить, что сделать что-то хорошее не стоит ничего, но это и есть самое бесценное сокровище.