Пепел Альд'Руна

      Она и сама плохо поняла, как ухитрилась выпутаться из липкого, жуткого кошмара, наполненного диким смехом и изменчивым настроением Безумного Бога. Просто в какой-то момент вдруг вспомнила о якорях и о нитях, что привязывали её сердце к тем, кого немыслимо было потерять. Вспомнила — и потянулась, и повлекла их к себе, и закуталась в них, словно в плащ, словно в защитное заклинание. И вдруг оказалось, что внутрь — это и есть единственный путь обратно...       Кимриэль открыла глаза. Вокруг царил полумрак, расчерченный голубоватыми полосами света слева и разбавленный бледно-рыжим пятном справа: на столе в углу горела свеча. Данмерка замерла, опасаясь, что попала из одного сна в другой.       Это помещение не было похоже на крохотную комнатку в айварстедской таверне. И уж тем более — на походную палатку. Всё же решившись оглядеться, Кимри приподнялась на локте. Стены тёмного камня, чёрная, кажется, железная дверь. Две кровати, шкаф и комод. В камине позади кроватей едва заметно тлеют угли. Страннее всего оказались окна — узкие косые прорези, забранные ярко-голубыми, словно куски льда, стёклами.       Кимриэль села, спустила ноги на пол и вздрогнула, заметив, как в углу, у стола, шевельнулась тень.       – Хвала Азуре... – выдохнул тёмный силуэт голосом Эно.       Кимри тут же успокоилась и задала закономерный вопрос:       – Где это я?       – В Виндхельме, yi sul.       – А...       – Мы не смогли разбудить тебя. Лейтенант даже думал возвращаться. Но Мастер Элидор решил, что это бессмысленно, далеко и долго, а в Виндхельме найти способ разбудить тебя или вылечить будет быстрее и проще, чем в почти двухнедельном обратном пути. В конце концов, отсюда можно было бы довезти тебя до Винтерхолда и обратиться к тамошним магам. Так что, мы вышли из Айварстеда, шли два дня, как и планировали, и вчера вечером прибыли сюда. Мастер Элидор попросил помощи у придворного алхимика ярла — Годара, мы пытались тебя лечить... В общем, Годар позволил устроить тебя в его покоях. Как же я рад, что ты проснулась!       – Я тоже очень рада, – с чувством ответила данмерка.       – Ты не вставай пока. Я позову Мастера Элидора и принесу тебе поесть.       Тарис направился было к двери, но вдруг вернулся, присел рядом и крепко обнял Кимри, притиснув одной рукой её голову к своей груди и прижавшись губами к волосам. Она растерялась и замерла, слыша его неровное дыхание и тревожно бьющееся сердце, но так и не успела сообразить, что сказать или сделать в ответ: Эно пробормотал что-то по-данмерски, поднялся и поспешно вышел, пряча от неё лицо.       Кимриэль осталась осмыслять потерю двух дней своей жизни: этот факт плохо укладывался в голове. Сон, который она запомнила достаточно подробно, не казался таким уж длинным. Но наставник предупреждал, что время в других планах может идти иначе, чем в Мундусе...       Эно вернулся с Мастером Элидором и незнакомцем в непривычного вида робе.       – Годар, – представился он коротко и впился цепким взглядом светло-карих глаз в данмерку.       Мастер Элидор стал, по обыкновению, позади, водя руками вдоль тела ученицы.       – С моей точки зрения всё в порядке, – заключил Годар.       – М-м... Я вижу некий очень странный след... – задумчиво произнёс альтмер. – Он меня смущает. Раньше такого не было. Но физически — да, хвала Девяти,       всё в норме. Благодарю вас за помощь, Мастер Годар.       Алхимик коротко кивнул всем сразу и молча удалился. Наставник присел у стола и выжидательно смотрел на Кимри. Она вздохнула и ответила на невысказанный вопрос:       – Я была в пепельной пустоши. И со мной говорил Шигорат.       – Мара, смилуйся... И что же он хотел?       Кимриэль задумалась, но безумный разговор никак не желал выстраиваться в голове по порядку, и данмерка качнула головой:       – Мне надо, наверное, попробовать это записать. Всё путается и ускользает.       – Ну, хорошо. Но сначала поешь и непременно выйди на улицу, – наставник обернулся к молчаливо стоявшему у противоположной стены данмеру. – Эно, пройдитесь с ней по городу: Кимри нужно движение и воздух.       – Конечно, – кивнул Тарис.       Мастер Элидор оставил их, и Кимриэль пересела к столу, принявшись за еду.       – Расскажи мне, что я пропустила, – попросила она.       – В общем, ничего особенного, – Тарис пожал плечами. – Хотя, жаль, что ты не увидела Чёрной реки — водопады на ней потрясающи. Но Рис был прав: нас явно обманули. Никто в здравом уме не стал бы сплавлять караван по этому кошмару: Чёрная — это сплошь кипящие пороги и огромные водопады. За весь путь мы видели хорошо если на десять шагов спокойной воды да одно озеро. В него обрушивалось три потока с невероятной высоты, и один огромный — изливался из озера вниз. Очень красиво. И весьма опасно.       – А что Роггвар? – вспомнила вдруг данмерка встревоженно. – Как его голос?       Эно улыбнулся:       – Всё хорошо. Правда, толкового рассказа мы от него так и не добились. Наставник Седобородых просил сохранить в тайне их разговор. Посему наш друг сообщил лишь, что Наставник Пути, действительно, знал его деда и кое-что рассказал. И кое-чему научил.       – Знал его деда? Сколько же ему самому лет? – удивилась Кимри.       Тарис усмехнулся:       – Роггвар на это ничего не ответил, но сделал такое лицо, что, видимо, правда, много. Очевидно, Наставник Пути не норд. Наверное, эльф? Хоть это было бы и странно... Но продолжать эту тему наш друг отказался.       – Ну, он хотя бы что-то узнал... – вздохнула Кимриэль. – А что же с Ма'Даро? Если нас обманули, как мы будем искать его дальше?       – Лейтенант Кугарис считает, что у нас остался один вариант: плыть на Солстхайм. Какими бы тропами ни шли работорговцы, им в любом случае путь туда, где рабы сейчас наиболее востребованы. На Солстхайме несколько лет назад начали восстанавливать город, значит, нужны руки. Ещё там возобновили добычу эбонита, значит, в шахты тоже требуются рабочие.       – Ма'Даро — в шахты? – содрогнулась Кимри. – Это было бы ужасно...       – Ну, он образованный, так что, может, его взяли бы в богатый дом управлять прислугой или хозяйством... Что, впрочем, тоже не особенно утешительно, – поспешно согласился Эно под её укоризненным взглядом и добавил твёрдо: – Мы обязательно найдём его. А теперь пошли выполнять предписание лекарей: прогулка и свежий воздух.       Виндхельм показался Кимриэль угнетающим. Высокие слепые стены тёмного камня, узкие извилистые улочки, по которым с пронзительным свистом сквозил ледяной, несмотря на конец месяца Середины Года, ветер... И ещё здесь, как ни в каком другом месте Скайрима до сих пор, на них с Эно постоянно недоброжелательно косились и что-то неодобрительно бурчали вслед. Только добравшись до Серого Квартала, они, наконец, почувствовали облегчение — здесь им улыбались! В клубе «Новый Гнисис» хозяин даже выдал им по кружке горячего чая за счёт заведения. Впрочем, уходя, Эно оставил тайком на прилавке несколько монет: очень уж бедно жилось тут данмерам...       У самого выходи из Серого Квартала обнаружились ворота к порту. Шагая по скользкой лестнице Кимри чувствовала себя весьма неуютно в узком проходе. Навстречу им попался аргонианин, не пожелавший просто разойтись — он встал, преградив дорогу данмерам, и долго вглядывался в незнакомые лица странными немигающими глазами.       – Могу вам чем-то помочь? – спросил, наконец, Тарис.       Аргонианин моргнул, приблизился ещё на шаг, наклонился поближе к данмеру и прошипел почти ему в ухо:       – Ссскуума ессссть?       Невыразительный взгляд вдруг полыхнул такой неукротимой алчностью, что Кимри вздрогнула, безотчётно стала по другую сторону и вцепилась в локоть Эно, не зная, чего ожидать. Тарис покачал головой отрицательно:       – Нет. Мы не торговцы.       – Ссссссс... – протянул ящер неопределённо, отодвинулся от Эно, чуть пошатнувшись, и пошагал прочь, вверх по лестнице.       Кимриэль выдохнула с облегчением.       – Напугалась, yi sul? – мягко улыбнулся Тарис, накрывая ладонью её пальцы, всё ещё стискивающие куртку данмера у локтя.       Кимри усмехнулась:       – Глупо, знаю. Проспать двое суток, выслушивая Безумного Бога — и после этого бояться ящера-скумоеда, который едва стоит на ногах...       Эно взял её за руки и по очереди поцеловал, едва касаясь губами холодных пальцев. Данмерка снова нервно хмыкнула, отступив на полшага.       – Да... есть вещи, которые пугают меня больше... Хотя это тоже глупо.       Тарис удивлённо поднял брови и улыбнулся, приложив её руки ладонями к своей груди.       – Это тебя пугает? Почему?       Кимри, мимолётно порадовавшись, что под пальцами её — плотная кожанка и толстый шерстяной плащ, смущённо пожала плечами.       – Я был бы счастлив оберегать тебя до конца жизни, – произнёс Эно. – Это может напугать?       Кимриэль отступила ещё немного, но позади оказалась стена. Данмерка на пару секунд зажмурилась, чувствуя себя загнанной в угол. Но она понимала, что Эно заслуживает ответа, и честного. Нужно только собраться с мыслями...       – Видишь ли... – выговорила, наконец, Кимри. – Наверное, это потому, что мне страшно поверить до конца. И дело не в тебе, нет! Это я... я не умею, боюсь...       – Muga bahr*, yi sul, – проговорил Тарис. – Я слишком многим тебе обязан, чтобы предать...       Кимри кивнула:       – Да... и это тоже повод бояться. Потому что... вдруг ты будешь со мной только из чувства долга?       – Не-ет, – покачал головой Эно. – Если бы дело было только в долге — я бы вооружился до зубов и стал бы твоей молчаливой тенью. И думал бы только о том, как охранять тебя от врагов. Но мне мало делить с тобой тяготы походов. Я хочу делить с тобой жизнь.       От этих слов, произнесённых просто и прямо, Кимри на несколько секунд забыла дышать. Он стоял очень близко, так, что почти касался лбом её лба, и смотрел в глаза открыто и спокойно, словно бы не сказал ничего особенного... Но сердце его билось так, что Кимриэль чувствовала даже сквозь плотную одежду, а поверхностное прерывистое дыхание обжигало ей щёку. И от этого всякий страх вдруг совершенно отступил. Осторожно выдохнув, Кимри неуверенно улыбнулась:       – Даже такую безумную, какая досталась мне милостью Азуры?       – Любую, – ответил Эно твёрдо.       – Хорошо, – кивнула данмерка.       – Хорошо? – переспросил Тарис недоверчиво.       – Да.       – Хорошо... – выдохнул Эно и, закрыв глаза, с облегчением прижался лбом к её лбу, и так они простояли несколько минут, едва дыша от захлестнувшей обоих радости...       Наконец, Эно отступил на шаг и взял Кимри за руку, крепко сжав ладонь.       – Ну что, пойдём, посмотрим уже на корабли?       Кимриэль кивнула и усмехнулась про себя: Лис в жизни не поверит, что подобный разговор закончился — вот так! Но от этого стало почему-то по-особому хорошо и светло. У них ещё много времени. Они ещё всё успеют.       Виндхельмский порт произвёл на Кимри довольно тягостное впечатление. Кораблей у пристани стояло всего два. Ледяной ветер носился над ними, пронизывая до костей. Подойдя к склонившемуся над тюками и бочонками имперцу, вносившему груз в список, Эно спросил, давно ли ушёл корабль на Солстхайм. Мужчина обернулся, сверкнув медным знаком Восточно-Имперской Компании на груди, и ответил, что корабль отплыл несколько дней назад, и завтра уже должен вернуться. Тарис не решился расспрашивать, был ли на том корабле караван с рабами: этим занимался лейтенант Кугарис, ему об этом скорее расскажут, чем непонятному данмеру. Оставив имперца дальше заполнять список товаров, Эно и Кимри постояли на краю пристани, глядя на север, куда несла свои ледяные воды неспешная широкая река Белая. Под ярким солнцем волны окрасились густо синим, контрастируя с запорошенными недавним снегом берегами.       – И почему здесь так холодно даже летом? – поёжилась Кимриэль, отворачиваясь от очередного ледяного порыва.       – Север, – отозвался Эно, пожав плечами. – И довольно большая высота над уровнем моря.       – Что же будет на Солстхайме? Он ещё севернее...       – Говорят, там теплее: из-за близости Красной Горы — она ведь всё ещё дышит...       – Скорее бы уже доплыть и узнать хоть что-нибудь...