Спокойной ночи

Проходит два с половиной часа нестерпимого ожидания. Даже несколько посетителей с травмами не отвлекают от внутренних переживаний. За последние тридцать минут Эрни смотрит на наручные часы раз шестьдесят, и это только по скромным подсчетам. Потом он оставляет чашку с недопитым и уже остывшим кофе и говорит коллегам, что он будет у себя. Шон наверняка слышит его шаги, поэтому Эрни специально останавливается перед дверью, прислушивается, но изнутри не раздается ни звука. Врач давит едва зародившуюся панику обоснованными и доказанными доводами: первое - сбежать Шон не мог, потому что наручники настоящие, а не из того самого секс-шопа, второе - потерять сознание или, тем более, умереть тоже, так как прошло мало времени, да и рыжий несколько отличается от людей в выносливости. Последняя мысль особенно радует и возбуждает Эрни. Возможно, все удары от ремня уже исчезли или стали значительно бледнее, и кожа снова гладкая, золотистая от загара. Требующая касаний и поцелуев - это так… правильно. Ключ поворачивается в замке громко и медленно, и Шон инстинктивно поджимается, пытаясь стать меньше и скрыться от чужих взглядов. Он на девяносто девять процентов знает, что это Эрни, но всегда остается один процент, на который выпадает сомнение - а вдруг это кто-то из охранников или врачей? И сейчас его увидят в таком виде и… что тогда? Шон сглатывает и распахивает глаза за повязкой, будто получится увидеть посетителя. Ноги почти не держат - онемевшие пальцы не чувствуют пола, мышцы словно одеревеневшие. А наручники давят на кожу запястий, чуть ли не сдирая ее в кровь, стоит только двинуться. Но больше всего с ума сводит бесконечная вибрация, отдающая в поясницу и перетекающая в позвоночник, отчего член так ни разу и не поник. Зато поник уже сам Шон, не представляя, как он еще может что-то соображать. - Скучал по мне? - тихо спрашивает Эрни, закрывая за собой дверь. Шон кивает и угукает, а мышцы тела будто разом отказывают - подрагивают, не в силах больше выдерживать напряжение. - Я тоже соскучился. Пальцы Эрни проходятся по животу Шона, сжимают твердый член, отчего рыжий всхлипывает и вздрагивает, толкаясь в руку. Но кончить ему не позволяют. - Ты весь мокрый, - Эрни гладит его ладонью по щеке, вынимает кляп и снимает повязку с глаз. - Хочешь, чтобы это закончилось? Шон снова кивает: - Да… сэр, - смотрит на Эрни устало и вымученно. И Эрни обнимает его, чуть приподнимает над полом, отцепляя наручники от цепи. Руки Шона сразу же опускаются вниз - на плечи Эрни, а рыжий стонет и шипит от боли, едва шевеля онемевшими пальцами. - Еще пара штрихов, - ласково проговаривает Эрни и доводит его до кушетки. - Ложись на живот. Шон хочет возмутиться, но ноги не держат, стоит ему увидеть кушетку, поэтому без сопротивлений медленно укладывается на живот, прогибаясь в спине и потираясь болезненным стояком о кожаную обивку. От смены позы вибрация от пробки становится еще нестерпимее. Эрни дергает Шона за бедра, заставляя приподняться на коленях и прогнуться в пояснице, мнет его ягодицы, раздвигает, глядя на основание игрушки, и не может отказать тебе в удовольствии вдавить ее глубже одним нажатием. Шон утробно стонет и уже тянется сцепленными руками к члену, но Эрни не позволяет - дергает за цепочку наручников и прижимает ее к изголовью кушетки одной рукой. - Хочешь обратно на цепь? - строго спрашивает Эрни, и Шон мотает головой, проговаривая хрипло: “Нет, сэр”, - покорно вцепляясь пальцами в край кушетки. - Приподними задницу. Рыжий подчиняется и издает очередной стон, стоит врачу снова надавить на пробку. А потом Эрни мягко вынимает ее - не торопясь, позволяя ей пару раз скользнуть обратно, вызывая у парня едва ли не скулеж. Но стоит ее вынуть, как Шон облегченно выдыхает и едва держится на коленях. - Будь умницей, Шон, - советует ему Эрни и расстегивает свои штаны, пристраиваясь сзади. - Советую тебе как врач - не зажимайся. Шон просто задыхается и подается вперед, стоит Эрни толкнуться одной лишь головкой. Но он тут же получает сильный шлепок по ягодице, что заставляет его замереть на месте и сильнее сжать край кушетки, когда член входит полностью. Все тело дрожит, и каждая мышца ноет от усталости. И только стояк непоколебим. Рыжий хотел этого несколько часов подряд, и сейчас, когда мышцы еще не отошли от бесконечной вибрации и растяжения, он чувствует, что член Эрни - это все, что ему нужно. Горячий, твердый, скользкий от смазки - он двигается медленно, заставляя Шона подаваться навстречу на едва не разъезжающихся в стороны коленях. Пальцы белеют от того, как он стискивает ими край кушетки, а с члена на темную обивку капают прозрачные капли, собираясь в крохотную лужицу.. - Послушный мальчик, - Эрни прижимается к его спине, отчего Шон прогибается в пояснице со слабым стоном. Пальцы зарываются в рыжие прядки, сжимают и оттягивают голову назад. - Ты ведь послушный мальчик, Шон? - Да… Да, сэр, я послушный мальчик, - стиснув зубы, повторяет Шон, резко выдыхая от сильных толчков. Он едва понимает, что ему говорят. - Хочешь огорчить меня еще раз? - Совсем… не хочу, сэр. Эрни улыбается, и хорошо, что в этот момент Шон не видит его лица, иначе эта улыбка бы ему совершенно не понравилась. - А чего ты хочешь? - Я хочу… хочу кончить, сэр, - Шон захлебывается словами, когда ладонь с бедра перемещается на поджавшиеся яички и накрывает их, мягко оттянув, а потом скользит по члену, обхватывая его пальцами и двигаясь. - Эр… Эрни!.. - Кончай, - выдыхает ему Эрни на ухо и закусывает губу, чтобы не застонать, когда Шон сжимается до одури сильно, получая свой долгожданный оргазм - его тело так вздрагивает и выгибается, на спине становятся видны мышцы и позвонки, что у Эрни по низу живота и бедрам проходятся мурашки. Он не успевает вынуть и, когда Шон прогибается сильнее, чувствуя, автоматически списывает это на еще одну порцию наказания. - Живой? - спрашивает его Эрни через минуту, когда приходит в себя и отстраняется. Проводит ладонью по мокрым волосам. Шон дышит тяжело и ровно, распластавшись на кушетке, и отвечает едва слышно: - Живой, - а потом чуть громче добавляет: - Хочу в душ и поспать хотя бы пару часов. Эрни ласково улыбается и наклоняется, целуя его в лопатку. - Солидарен. - Ты - со мной, иначе я не дойду, - Шон приподнимается на дрожащих локтях. - И сними наручники. - Пожалуй, нет, - Эрни качает головой после паузы. - И я сам тебя вымою, а то вдруг ты что-нибудь пропустишь, - лицо на этих словах у него очень серьезное. Рыжий смотрит на него несколько непонимающе, а потом устало, но искренне смеется, отчего становятся видны острые клыки: - Тогда сам, как мой… лечащий врач, - выразительный взгляд, - объясняй моему прорабу, почему я ходить не могу. Эрни смеется в ответ и проводит пальцами между ягодицами Шона, заставляя того моментально поджаться и свести брови - от веселья не остается и следа. - О, не беспокойся, - толкается пальцами - там все еще влажно от смазки и спермы, - и Шон с сиплым недовольным стоном дергает руками в наручниках, пытаясь оттолкнуть врача или хотя бы перевернуться, но сам же путается и моментально краснеет от того, что с ним делают. - Я договорился с твоим прорабом, чтобы он отпустил тебя на небольшой курс лечения, - губы изгибает довольная ухмылка, когда рыжий пытается приподняться, но оказывается прижат к кушетке за шею. Эрни наслаждается тем, как он дергается и постанывает от движений пальцев, и внутри разрастается радость вместе с возбуждением от предстоящих развлечений. - Надеюсь, эта неделя у тебя ни чем не занята, Шон?

FIN ...or not?