Деструктор

      Как она потом вернулась на корабль, Ниппи не помнила. Девушка просто хотела поскорее добраться до койки в лазарете, рухнуть и заснуть, выкинув из головы ужасы этого вечера. Но запахи дыма и железа, которыми, казалось, пропиталось все вокруг, неустанно возвращали её в этот эпизод прошлого и напоминал о предстоящих более жутких вещах. К счастью, Ниппи вернулась раньше большей части команды и самого Эмери, о котором она теперь не могла думать без мерзкого чувства тошноты. «Воистину — любой ценой», — вспомнились ей слова, сказанные капитаном. Даже для неё это было слишком.       «Если ты в один прекрасный день решишь отправиться в море, как тысячи и тысячи молодых и не очень людей делают это сегодня — я не буду тебя останавливать», — говорил ей как-то наставник. — «Мечта — это самая прекрасная и могущественная вещь, что может быть у человека, и я не вижу причин, чтобы препятствовать ей… Но будь готова к тому, что море сурово и беспощадно к тем, кто не может бросить ему вызов и выдержать его испытания…»       — Сурово и беспощадно… Иначе и не скажешь, — хрипло прошептала Ниппи, поднимаясь на борт и пытаясь успокоиться. К ней подбежал Джим, он ждал её возвращения на палубе.       — Ты в порядке? — подхватил он девушку, когда та чуть не упала. — Что там произошло? — напрягшись, добавил он.       — Я ведь знала… — судорожно вдыхая воздух, произнесла Ниппи. — Знала… Но не думала… Что всё настолько будет ужасно…       Джимми всё понял по одной этой фразе — у самого было такое же состояние, когда в первый раз увидел способности Эмери в действии.       — Сейчас, сейчас, — приговаривал он, ведя её в лазарет. — Потерпи чуток…       Раздался характерный сдавленный звук, и Ниппи зажала рот рукой. Медик решил изменить маршрут и потащил пиратку к фальшборту со стороны моря. После того, как Ниппи распрощалась с содержимым желудка, она выдавила из себя:       — Нельзя…       Джим сначала не понял, о чем она. А как вспомнил про роль палача, отведенную сегодня подруге, яро запротестовал:       — С ума сошла, ты не в состоянии! Я поговорю с капитаном…       Ниппи лишь вяло убрала его руку со своего плеча и покачала головой.       — Что за херовый бред ты несёшь, Джимми… Ты лучше моего знаешь, что этот больной ублюдок не станет слушать ни тебя, ни меня… И вдобавок может отвесить нам физических «подарочков», кулаками или ногами… — сказала девушка. — Ты не можешь пока… Бросить вызов морю…       — О чём ты?! — речи подруги начали беспокоить молодого врача.       Отдышавшись и вытерев рот, Ниппи посмотрела на него с такой улыбкой, которая обычно не предвещала ничего хорошего. В этом выражении лица была смесь коварства, хитрости и, что больше всего пугало Джима — некоторой доли безумия.       — Нип, ты меня пугаешь, — сказал он ей. Девушка лишь усмехнулась, но той безумной нотки уже не было.       — Всё в порядке, мой друг, всё в порядке, — заверила его пиратка. — Просто лишь сейчас я поняла, что против Эмери придётся действовать его же методами, если я хочу покинуть этот маленький ад и достичь своей цели… Как бы ни было мне противно от этого… Джим, — вдруг, обратилась к нему она. — Обещаю, я найду способ сбежать от Эмери.       Внизу на берегу стало шумно — как раз вернулась команда во главе с капитаном. Багровые руки тащил на цепи предателя, позади них вели еще несколько пленников. Беглый пират орал, рыдал, его лицо было в крови. Ниппи, глядя на всё это, глубоко вздохнула и добавила:       — Будет тяжело, но я его найду, Джимми.       Эмери поднялся на борт, волоча за собой мужика.       — Братия, подготовить палубу для показательной казни, тц! — отдал приказ капитан, одновременно бросив под ноги цепь своего пленника. Избитый мужчина даже не предпринимал попыток убежать, лишь тихо, с хрипом, всхлипывал. — Сегодня всё в руках нашего Деструктора!       Пираты предвкушали интересную казнь, вполголоса рассуждая о силах новенькой. Некоторые из команды расставили вокруг грог-мачты факелы для освещения, ещё часть людей притащила оставленного капитаном предателя и закрепила конец цепи на специальном крюке мачты. Прочие же сосредоточились вокруг кольца факелов, ожидая речь Эмери. Тот отыскал в толпе Ниппи и жестом приказал подойти.       — Братия! — обратился он к своей команде, указывая на прикованного мужчину. — Филипо вступил в наши ряды не так давно, но уже изрядно подвёл нас. Филипо, мы все хотим знать, ради какой-такой поебени ты нас предал, выродок?       С этими словами Эмери с размаху заехал пирату ногой по челюсти. Кровь из порезов на щеке пошла с новой силой, окропляя бороду. Ниппи даже не сомневалась, что их капитан перед ударом использовал свои способности на ботинке.       Мужчина странно всхлипнул от удара, но промолчал. Та злость, с которой он взглянул на Багровые Руки, поразила девушку — если бы люди могли испепелять взглядом, то этот человек спалил бы Эмери в ту же минуту, наплевав на неуязвимость логии. Капитан тоже заметил этот взгляд, и парочкой взмахов ладоней, преобразованных в металлическую пыль, нанёс пирату несколько глубоких ран по всему телу. Команда ликовала.       — Не хочешь рассказывать, ублюдок? — свирепо спросил Эмери. — Ну, тогда я скажу об этом. Братия, Филипо не просто нас предал, он хотел сдать нас морским воякам в обмен на некоторые поблажки с их стороны, тц!       Волна негодования накрыла палубу, призывы к убийству мужчины слышались все громче. Капитан занёс руку для очередного удара, но опомнился, посмотрел на Ниппи и коварно улыбнулся.       — Предательство — недопустимая цена за подаренную вам жизнь и удовольствия, — повторил он свои слова из предыдущего выступления перед командой. — И казним мы за это жестоко. Теперь у нас есть возможность разнообразить это зрелище.       Как во сне Ниппи видела медленно подзывающий её палец. Стараясь не обращать внимания на вновь взбунтовавшийся желудок, дрожь в коленях и испуганно смотревшего на неё из толпы Джима, что вынужден был присутствовать на казни, девушка подошла к Эмери. Он наклонился к её правому уху, попутно коснувшись щеки с другой стороны, и еле слышно шепнул с нескрываемым наслаждением:       — Сделай то же самое, что и с тем бандитом из газеты, цыпа. Просто на этот раз возьми за цель шею, тц…       Новый приступ тошноты был вновь отражён. Ниппи старалась не думать о том, что делает. Медленно она подошла к рыдающему мужчине, на котором просто не было живого места, медленно протянула свои руки к толстой шее… Они казались такими крошечными… Пальцы ощутили, как дрожит человек, нащупали пульс, в момент вымазались в крови…       — СМЕРТЬ! СМЕРТЬ! СМЕРТЬ! — скандировала команда пиратов. А она лишь расслышала довольное «Давай» от Эмери. Пленный пират непонимающе смотрел на девушку, вздрагивая от всхлипов. Кажется, он что-то пытался сказать, но не выходило.       Активировать силу у нее не получалось. Не могла набраться смелости, несмотря на всё ранее ею сказанное.       — Давай! — крикнул Эмери.       Дальнейшее девушка помнила как одно сплошное неприятное и болезненное нечто, но пираты восторженно возликовали, когда пальцы Ниппи ощутили, как шею предателя начало разъедать способностями фрукта.       Джим не мог на это смотреть и отвернулся. Слезы запеленали глаза, у него было ощущение, что это он, а не Ниппи, стоял у всех на виду и убивал человека против своего желания.       То ли из-за ситуации, то ли, не отдавая себе отчёта, девушка использовала слишком много силы, но разрушение охватило пирата целиком и спустя несколько минут на его месте остались лишь упавшая цепь и лужа крови.       — С посвящением в Багровые, цыпа, — донесся до Ниппи едкий смешок Эмери. Она даже не обратила внимания. — Тащите следующего! — крикнул капитан толпе, и та ответила радостным улюлюканьем.       Во рту Ниппи ощущала лишь мерзкую горечь, а ноги отказывались слушаться. Ей стоять-то едва хватало сил. И она продолжала таращиться на кровавое пятно и горстки деталей, что остались после бедняги Филипо. Только когда мимо Ниппи пробежал кто-то из команды, с руганьем раскидав носком ботинка мозаику — только тогда до нее дошло, что именно сказал Эмери. Следующий пленник.       Похоже, это была не единственная казнь, которую ей придется провести сегодня.       Приступ тошноты, возникший после этой мысли, Ниппи вряд ли бы смогла подавить. Благо вовремя подоспел Джим и подхватил ее под руку, уводя как можно скорее от взбудораженной толпы. Как раз в тот момент несколько пиратов приволокли женщину. В воздухе резко запахло железом, как во время налета на Амо.        — Свалим, пока эти маньяки в эйфории и ничего, кроме пленников, не видят, — пробормотал Джим.       Когда они наконец-то пробрались к лестнице к каютам, то Ниппи услышала крик женщины, полный ужаса.

***

      Оказавшись в лазарете, Ниппи долго приходила в себя, пребывая в каком-то отчасти лихорадочном состоянии. Джим что-то тараторил про переждать, она лишь молча смотрела сквозь него. Наверху продолжали буянить пираты и то и дело слышались крики несчастных. Закончилось это безумие лишь к полуночи.       Более-менее оклемавшись, Ниппи, ничего не говоря, поднялась и ушла. Джим отправился за ней не сразу. Он чувствовал, что она хотела побыть одна, но в то же время понимал, что сейчас как раз одной лучше не оставаться. Он сам проходил через это.       Руки медика до сих пор дрожали. «Тебе бы самому не помешало успокоиться», — обозлился Джим.       Здесь все провоняло кровью.       «И все-таки оставлять ее одну не дело», — решил все же доктор, поднявшись с места. Пусть она будет злиться, но он хоть так, но поможет.       Джим застал Ниппи, как и думал, в полном одиночестве, опирающейся на фальшборт и бесцельно смотрящей на водную гладь, такую спокойную в эту ночь. Парень подошёл к ней, но вдруг понял, что элементарно не знает, как завязать разговор.       — Знаешь… — неожиданно начала Ниппи, не смотря в его сторону. — В бандах тоже приходилось убивать по приказу главаря, но из этого не устраивали… Такое безумие, — на последних словах она поежилась не то от холода, не то от темы разговора.       — Я понимаю, каково тебе сейчас, — несколько неуверенно начал Джим. Девушка чуть повернулась в его сторону. Взгляд, да и весь вид в целом, у нее был уставший. — Когда я стал свидетелем подобного в первый раз, то был в таком же шоке, и так же чувствовал себя виноватым.       — Черт, ты тоже через это проходил? — несколько отрешенно прозвучал вопрос Ниппи. — Посвящение… -       Да, — мрачно согласился Джим. Воспоминания трехлетней давности о церемонии, которую устроил ему Эмери, было вернулись, но каким-то чудом доктор сумел взять себя в руки. Хотя накатившая вместе с этим дурнота никуда не делась. — Я… хотел остановить Эмери, отказать… — наконец выдавил из себя медик. — И тогда, и сейчас хотел, но не смог…       Ниппи какое-то время молчала, а потом очень тихо сказала:       — Всё в порядке, Джим, — сказала девушка. — Ты хотел, и ты пытался, спасибо хотя бы за это. И за то, что пришел сейчас. Знаешь, — голос Ниппи вдруг стал каким-то пустым. — больше всего на свете мне хочется утопить сейчас этот корабль вместе с Эмери и его подонками, как я и грозилась в первый день… Я готова даже пожертвовать своей жизнью и целью, лишь бы прекратить его бесчинства… Но…       — Не говори так, — перебил её медик. Ниппи слегка удивлённо посмотрела на своего друга. — У тебя замечательная цель, и нельзя ее так отбрасывать. Я, конечно, говорил, что она возможна лишь в теории, но не отрицал её. К тому же… Если ты и правда найдешь средство от побочных эффектов дьявольских фруктов, как у тебя с касаниями, это поможет и другим людям. И я…       Джим сделал паузу, чтобы перевести дух. Ниппи закуталась в плащ — начинал дуть прохладный ночной ветер. Парень решительно смотрел на неё.       — Нип, если это лекарство действительно существует, то я хочу исследовать найденное тобой средство, — наконец сказал медик.       Ниппи с удивлением смотрела на худого врача, что был выше неё на пол головы. Он больше не походил на того робкого доктора, к которому приволок её Эмери в первый день.       — Вот оно как, — хрипло произнесла девушка. И в тот момент Ниппи задала вопрос, который изменил её жизнь:       — Значит, ты согласен сбежать отсюда и отправиться со мной на поиски этого средства? Ты бы правда пошёл за мной, Джимми, несмотря ни на что? Ты же недавно отрицал даже возможность на успешный побег.       Джим задумался, но ненадолго. Вновь вспомнил свое посвящение, да и все налеты, что сделал Эмери за те три года, пока он был членом Багровых. И как сам поначалу был зол на всех и в первую очередь — на себя за то, что ничего сделать с этим было нельзя.       И вот, вновь вернувшись к этому вопросу, Джим принял решение, не такое, как три года назад:       — Да, я согласен.