***
Сергей издал тяжёлый вздох, что характерен для людей осознающих неизбежность чего-то кошмарного. Жилистые руки распечатали свежую пачку сигарет. Щелчок зажигалки. Синие мерцание экрана ноутбука в утреннем мраке.Запрос «гей-порно» в Гугл-поиске.***
Голова невыносимо зудела, словно какой-нибудь ублюдок щедро высыпал не одну горсть битого стекла на самый мой многострадальный мозг, яростно отплясывая чечётку на осколках, впивающихся в поверхность органа. Очередное похмелье. Шёл уже третий день, как я взял отгул и, чувствую, что если не сбавлять обороты, то светит мне алкогольная интоксикация с последующим увольнением за тотальное невыполнение рабочих обязанностей и справку из наркологического диспансера вместо законного больничного. Как объясняться перед начальством? Да срать я хотел. Продолжу – сопьюсь, сопьюсь – уволят с работы, уволят с работы – попятят с квартиры, попятят с квартиры – останусь нищим, останусь нищим – снова сопьюсь на выпрошенные гроши, а следом тихо-мирно помру в ближайшей подворотне с голоду или от цирроза печени. Вот такая перспективная картина моего ближайшего будущего цепью необратимых событий вырисовывается в моей, саднящей от малейшего телодвижения, голове. Меня предала единственная в этом мире душонка, которая, как ни крути, а была мне близка. Окончательно меня добивал унизительный факт того, что от меня самого ровным счётом ничего не зависело. Сколько бы я ни молчал, сколько бы ни терпел её абсурдные выходки, сколько бы ни сорил деньгами, сколько бы ни пытался создать относительно устойчивую иллюзию счастливой семьи – всё вдребезги разбивалось о её полное безразличие. Усугубляла всё окончательно точно такая же реакция, внушённая моим собственным детям. Я, взрослый мужик, у которого были все составляющие мирского скромного счастья – остался у разбитого корыта с наполовину прожитой бледной жизнью. Что же мне теперь делать? Насколько хреново. Время от времени я поглядываю на телефон, глухо надеясь, что хоть та же самая пустоголовая Лиля спохватится меня и решит справиться о том, где же я так долго отсутствую и по какой причине. Но нет же: экран смартфона упрямо оставался непоколебимо чёрным. Даже чёртовой смс от оператора не дождёшься. Обида накапливалась во мне и вместе с тем порождала какое-то странное маниакальное желание, что до сего момента ждало своего коронного часа в самых мрачных коридорах моего я. Неожиданно в сознании всплыла остроумная фраза, вычитанная мною среди бессмертных строчек глобальной сети однажды : «Если долго вглядываться во тьму, то тьма начнёт смотреть на тебя.» Не успел я болезненно расплыться в ехидной усмешке, тем самым как-бы демонстрируя своё мнение насчёт достоверности данного изречения, как вдруг раздался пронзительный звонок в дверь, эхом резанувший по самым вискам. Я лениво шаркаю до коридора, начиная ощущать необъяснимый приступ паники. Грабители? Соседи? Коммивояжеры? Свидетели Иеговы? Кому же, мать его, понадобилось так настойчиво долбиться в мою входную дверь? Я готов поклясться, меня чуть удар не хватил, когда я прильнул к холодной металлической поверхности, прищурив правый глаз, чтобы разглядеть незваного гостя. На моём пороге, как ни в чём ни бывало, по-свойски облокотившись локтём в дорогущем пиджаке с заплатками материализовался Константин Эдуардович собственной персоной. Я дрожащими руками торопливо распахиваю дверь, попутно обдав Босса дичайшим перегаром в лицо.