Зверь. Без правил

*Двадцать четыре дня спустя* Очередной пьяный выкрик, направленный на привлечение внимания, не возымел своего действия – жители соседних домов давно привыкли к алко-вечеринкам. Звездная гулянка нереальных масштабов постепенно утихала, хотя понаехавшие звезды и иже с ними уезжать по домам не собирались. Жители столицы уже почти не реагировали на толпы знаменитостей, свободно фланирующие по улицам, проспектам, бульварам, паркам и другим положенным и не очень местам. Хотя, кое-чем удивить простых людей еще было можно. А именно – неизменным присутствием на любом шабаше абсолютно никому неизвестного парня. О нем знали только то, что его зовут Леви Эль, он вечно пьян, и он крут. Более никакой информации о загадочном крутыше никто не выдавал. По какому поводу гудят, население тоже не информировали («шуршончики» хорошо поработали над памятью случайных свидетелей). Единственное, что удалось узнать вездесущим СМИ – это коротко брошенная Андреем Котовым фраза: «Был тут один крутой замес». Более, кроме признаков явной периодической неадекватности известных людей, никто ничего не знал. Тем временем, кричавший что-то не очень разборчивое Хакимов вернулся в комнату, где в тесном кругу уселся весь первый состав коммандос и некоторые избранные члены подкрепления. - Что-то давно братья не возвращаются, - с тревогой сообщил он очевидный факт. - Да Вадим Глеба позвать поговорил, - мирно ответил Эль, - поговорят и вернуться. Ну ладно, ладно, - добавил он, видя, что вся тусовка мальца напряглась. Пойду посмотрю, как они там. - Давай, - отозвался Хакимов. – Тебе почти единственному вход в спальню без стука разрешен. Леви, в ответ на двусмысленный тон, кинул в Диму бокал с недопитым мартини и, рассмеявшись на скорченную Снейком обиженную мордочку, тихо потопал в спальню. «Около сорока минут назад». - Вадь? – с опаской спросил Глеб, когда Вадим плотно прикрыл за ним дверь, - а о чем ты хотел поговорить? - Ну… - замялся Самойлов – старший, - ну… О многом… О том времени, когда я… - Вадь, ну ты же уже извинился. Я же тебя уже пр… - палец Вадима, коснувшийся губ младшего брата, оборвал реплику Глеба на полуслове. - Я не о том, времени, когда я тебя мучил, - тихо произнес он. – Я о том времени, когда… Когда мы были вдвоем на чердаке. И о коротком моменте, когда в крематории… Вадим запнулся, наткнувшись на прищуренные глаза Глеба и хитрую улыбку на его губах. Младший положил руки на плечи старшему и прижался к нему всем телом, тихо прошептав: - И ты решился заговорить об этом только сейчас? Больше в полутемной комнате, освещаемой лишь слабым ночником, не было произнесено ни одного слова. Губы братьев встретились в нежном сладострастном поцелуе. Чуть оттолкнувшись от пола, Глеб запрыгнул к Вадику на руки. Тот легко приподнял его за бедра, позволяя Глебу обхватить ногами свою талию. С трудом оторвавшись от изучение ротовой полости младшего, Вадим начал покрывать мелкими теплыми поцелуями его шею, спускаясь все ниже он подключил к прикосновениям губ касания языком, не оставляя неизученным ни один миллиметр кожи на неприкрытом расстегнутой рубашкой отрезке. Глеб тихо постанывал, запрокидывая голову, судорожно цеплялся непослушными пальцами за волосы брата, гладил его по шее, плечам, лицу. Наконец, устав висеть в воздухе, он слегка толкнул Вадика бедрами. Подняв взгляд, старший увидел похотливую, но несколько застенчивую улыбку на губах младшего. Верно истолковав, что не только у него ноет в паху, Вадик отнес Глеба на кровать. Прижав брата к постели, Вадим нетерпеливо стащил с него рубашку и джинсы. А вот сам раздеваться не спешил. Напротив, нежные ласки еще одетого Вадика возбуждали Глеба похлеще любого порнофильма. Вадим дразняще-застенчиво целовал Глеба взасос, играл языком и пальцами с его сосками, поглаживал по бедрам, поднимаясь через пах к животу, покусывал за шею. Глеб стонал и извивался в нежных объятиях, молясь про себя о том, чтобы эти ласки длились вечно, однако через некоторое время Вадик совершил роковую ошибку – поцеловал сосок младшего, одновременно ощутимо проехавшись пальцем по перевозбужденному члену пассива, отчего по паху последнего прокатилась настолько сладкая волна, что сдерживать своих желаний он больше не смог. Глеб, резко толкнув брата в грудь, повалил его на спину и начал судорожно срывать с него одежду. Полностью обнажив весьма удивленного (приятно) Вадима, он медленно, эротично снял с себя нижнее белье и оседлал старшего, сделав выразительное движение бровями. Правильно истолковав поданный знак, Вадик немного приподнял бедра, а Глеб проворно сел на член брата, издав глухой стон. Немного посидев в позе наездника, чтобы привыкнуть к ощущениям (разумеется, не теряя время даром – губы братьев были плотно сомкнуты в поцелуе), Глеб начал двигаться, опираясь кончиками пальцев на грудную клетку Вадима. Иногда он старался сжимать мышцы чем можно плотнее, чтобы добиться тихого рычания, вырывающегося из груди брата в такие моменты. Вадим тоже не бездействовал – его бедра двигались навстречу Глебу все чаще и чаще, все быстрее и быстрее. Легкие поглаживания по спине и ягодицам все ускорялись, отчего младший сильнее кусал губы, сдерживая рвущийся из груди крик. Наконец, не выдержав зрелища перевозбужденного Глеба и, заодно, ощущая, что оргазм близок, Вадим резко сел на постели, сжав брата в объятиях и припав к его губам. Одновременный сильный оргазм не заставил себя ждать… Леви тихо прикрыл дверь и вернулся в комнату. Объявлять о своем присутствии нежно воркующим о любви братьям он не собирался. - Да все в порядке. Болтают о мелочах и смысле жизни. Еще майонез вспоминают, - объявил он, с радостью наблюдая, как с лиц собравшихся спадает напряжение. - Ты уверен? – уточнил Бекрев, отпивая вино из бокала. Повернувшись к нему Леви заметил, что глаза Кости полыхнули мрачным багровым светом. «Впрочем, это просто свет так на вино упал… наверно». - Да, уверен, - кивнул он, садясь рядом с Тиф и обнимая ее за талию. – Все в порядке. Где-то тут был мой стакан… - Наливай! – дружно отозвалась компания, поднимая свою посуду. – Вздрогнем! «На крыше соседнего дома». Куратор стоял на самом краю. Ветер трепал его длинные темные волосы, развевал полы плаща, бросал в лицо колючие холодные снежинки, но мужчина даже не думал о том, чтобы уйти с крыши. Тень, лежащая на полу рядом с ним, негромко спросила приятным женским голосом: - Ты не собираешься отзывать призраков? - Нет, не сейчас, - ответил он, - у них еще есть время. - Думаешь, все действительно закончилось? – уточнила Тень, слегка поерзав у ног мужчины в красном плаще. - Думаю да, - отозвался Куратор, пристально вглядываясь в багровый отблеск вина в глазах Константина Бекрева. –Думаю, все-таки да.