Книга в зеленом переплете

Медленная звезда мчится со скоростью света, Глупые поезда несутся в глухую ночь. Новый, прекрасный мир рушится в это лето. Кто-то из нас двоих должен ему помочь. (с) Сопрано

Префектура Канагава, пригород Йокогамы, июнь 2014. Если выехать из Йокогамы по юго-западной трассе, лавируя в потоке машин, терпеливо преодолеть замысловатые развязки и смело свернуть с главной дороги, как только плотные застройки сменятся лесополосой, очень скоро вы окажетесь среди весьма живописных мест. По обеим сторонам шоссе гостеприимно раскинутся зеленые шатры деревьев, ветви которых любят переплетаться на высоте, скрывая солнечный свет, а мелкие речушки пересекут лес множеством нитей, стремясь к близкому океану, который здесь не виден, но все-таки ощутим в каждом влажном порыве ветра. Дальше начнется пригород, окружение неминуемо утонет в ухоженных садах возле маленьких домиков с загнутыми вверх крышами, весной белыми от налипшего вишневого снега... Все будет так, а может быть, даже лучше. Конечно, здешние красоты вряд ли сравнятся с роскошью знаменитой дороги на Камакуру, но сей незатейливый маршрут, лишенный толп восторженных туристов, поверьте, куда приятнее. Каждый горожанин, после душных кварталов отравленный небом да оглохший от тишины, перебиваемой исключительно стрекотом цикад, поразится, как такое вообще возможно в тесном соседстве с никогда не засыпающей Йокогамой, издали манящей россыпью синих подрагивающих огней. В этом мире полно загадок. Если же добираться не на машине, выбрав в качестве средства передвижения скоростной поезд, виды будут не столь щедры: практически весь путь пройдет по туннелю из разросшегося кустарника. Наверное, именно однообразие заставило одинокого человека в длинном шарфе, несколько раз замотанном вокруг шеи, предпочесть окну содержимое своего смартфона. Хотя нет, скорее всего, это объяснялось простым веянием времени. Тот, кто никогда не видел густых зарослей цветущих гортензий, превращавших аллеи в бело-красно-сиреневые стены, безусловно, мог завороженно взирать на их великолепие, восхищаться многообразием оттенков флористического «мастера перевоплощений»... но среди пассажиров второго вагона неискушенных зрителей не нашлось. Резвые капли рисовали на стеклах неровные полосы, начинался июнь, довольно унылый месяц. Это весной, когда буйно цвели деревья, или осенью, когда после ухода тайфунов листва становилась золотой и багряной, в пригороде Йокогамы было необычайно красиво – сезон дождей же разгонял жителей по домам. Тусклый пейзаж, разбавленный, пожалуй, только уже упомянутыми гортензиями, вводил в истинную тоску: небо затягивали плотные тучи, туман скрывал провода, бесконечный дождь уныло обещал никуда не деться еще как минимум пять недель, а от повышенной влажности постоянно клонило в сон. Когда человек в черном, наконец, ступил на безлюдную платформу, то понял, что его все-таки укачало. Раскрыв над собою широкий зонт, парень постарался несколько раз глубоко вдохнуть-выдохнуть... к счастью, чистый воздух, не перемешанный с городскими выхлопами, помог справиться с недомоганием быстро. И, вновь обретя силы, приезжий направился вниз по тропке, где за железнодорожной станцией, укутавшись в одеяло из мелкой мороси, мирно посапывал крошечный поселок. Мужчина шел медленно (ему было некуда торопиться) и не оглядывался по сторонам (он хорошо знал дорогу). Низкие традиционные постройки с раздвижными стенами в окружении темных деревьев казались нахохлившимися, редкие прохожие спешили укрыться в них, спасаясь от непогоды. Несмотря на выходной день, продуктовая лавочка работала, но в ней через открытое окно просматривалось всего два посетителя: невысокая женщина, судя по говору, южанка, и парень лет двадцати – наверняка студент, приехавший навестить родителей. Задумчиво тронув дверную ручку, мужчина недолго помялся, а затем пошел дальше, так и не решившись зайти. Дома закончились достаточно скоро, возле крайнего дорога свернула, ведя прямиком к храму у кладбища, чтобы после раздвоиться, знаменуя тем самым начало другой части поселка, где постройки располагались реже, зато сады были значительно старше и – нередко – заброшенней. Проходя вдоль оградки, путник остановился, зачем-то окинул взглядом печальное место да, сжав ладонью мокрый шарик, декоративно украшавший забор, задумчиво закусил губу. Было заметно: приезжего терзали сомнения, он хотел, но не находил в себе сил с ними покончить... Именно таким – растерянным и беспомощным – его и застал пожилой смотритель. - Здравствуйте, Шимизу-сан! – громко произнес он, помахав рукой вздрогнувшему мужчине и расплываясь в радушной улыбке. – Не верю глазам своим! Давненько в наших краях вас не наблюдали! Как видите, у нас все спокойно, скучаем. А вы, никак, в гости пожаловали? Приехали родича навестить? Полноватый крепкий старик, не первый год тут служивший, славился специфическим чувством юмора и впечатляющей памятью на лица. - Не совсем, Нишимура-сан, – поклонился человек под зонтом. Голос его звучал хрипло. – С наследством вот разбираюсь... Приезжий запнулся, в последней фразе, произнесенной им, явно слышались тоскливые нотки, и внимательный сторож, безусловно, приметил их, потому не стал приставать с расспросами, лишь понимающе покачал головой, спрятав руки в глубокие карманы непромокаемого плаща. - Да-да, непростая задача, непростая... – пробормотал. – Такой большой дом, столько всякого повидавший, под стать прежнему владельцу. Старик Шимизу, тот еще прохиндей, умел устроиться... эх, земля ему пухом. А место-то знатное, с историей. - Хочется верить, что кому-то эта история понадобится, – вздохнул собеседник, собираясь откланяться. – Удачного вам дня, Нишимура-сан. - И вам, доктор. Заходите как-нибудь: посидим, о том о сем потолкуем. - Обязательно. До свидания. Попрощавшись, Мичия, втянув голову в плечи, поспешил исчезнуть, стараясь по пути не оглядываться, поскольку был уверен: мудрый знакомый провожал его осуждающим взглядом – точно таким же, каким родители смотрят на выросших детей, позабывших дорогу в родное гнездо. Шимизу поежился, устыдившись: казалось, будто каждый заросший холмик по ту сторону низкой ограды тоже корит несносного непочтительного жителя Йокогамы... Сильнее завернувшись в широкий негреющий шарф, путник ускорил шаг. Кладбище благополучно закончилось; повернув направо, Мичия прошел мимо унылых заброшенных построек, утопавших в зелени, желая как можно быстрее добраться до наиболее отдаленной. Там мужчина остановился, переводя дыхание. На старой деревянной калитке со следами облупившейся краски висел новенький блестящий замок. Пошарив по карманам, Шимизу нащупал заветные ключи, одного оборота оказалось достаточно, чтобы стальная цепь, мокрая от капель, звякнув, упала к ногам. Старый сад, разросшийся, хмурый, порядком одичавший, тонул в умытых ливнем гортензиях да прочих цветах, чей кисловатый дурманящий аромат, крепчавший в сырости, тут же вскружил Мичии голову. Недовольно тряхнув темной копной, давно требующей стрижки, йокогамец пару раз чихнул и, проклиная свою аллергию, поскорей проследовал к низкому деревянному порогу, чтобы распахнуть запертые двери. Порыв ветра потревожил слежавшиеся клубы пыли, где-то внутри помещения раздался тихий стук бамбуковых колокольчиков, передающих вещам радостное известие: новоиспеченный хозяин имения, наконец, вернулся. Здесь было безбожно пыльно: пыль веков лежала повсюду, куда только могла добраться, на каждом выступе, на любой горизонтальной и наклонной поверхности, даже воздух пропитывала. В темных углах царили застой и затхлость. Мичию передернуло: сидеть одному в столь большом доме, да еще и насквозь пропахшем историей, вовсе не виделось ему расчудесной мыслью. Но выбора не было, потому новоиспеченный наследник, кряхтя, все же отправился осматривать свои владенья. Дом построили так, что прихожая плавно переходила в обширную гостиную, из которой через раздвигающиеся фанерные двери можно было попасть в остальные комнаты. Некоторые из них были проходными, в другие же – маленькие, уединенные – вел тесный коридор, выход в который из гостиной скрывала большая ширма, украшенная лаконично черным цветком. Вероятно, когда-то очень давно, тут, согласно восточной традиции, не хранили много вещей, но постепенно, поддавшись закону возрастания энтропии, те все-таки скопились, внеся в интерьер определенный диссонанс. Допустим, винтажный торшер европейского дизайна вряд ли гармонировал с японским столиком, а тяжелые люстры – с современными вешалками. Словно под этой крышей менялись поколения, но какая-то часть прошлого десятилетиями оставалась незыблемой. Светлая гостиная наверняка была для бывшего хозяина излюбленным местом в доме: отсюда открывался прекрасный вид в сад, а благодаря входным дверям здесь даже дышалось легче. Помимо удобных кресел и приземистых тумбочек тут располагались книжные полки, занимавшие все доступные стены, причем от пола до потолка. Разноцветные книги, плотно примыкая друг к другу, буквально впихивались в каждый свободный уголок, вызывая у любого гостя стойкие ассоциации с богатой библиотекой, которой сто лет не пользовались. «Не сто, но пятьдесят точно», – поправил сам себя Шимизу, осторожно коснувшись одного томика: обложка была шершавой, влажноватой, напитавшей губительной для книг сырости. К счастью, дом строился на совесть, и его стены выдерживали причуды климата. Прохладные пальцы оставили на полке следы, а тягостное ощущение, охватившее Мичию еще в поезде, теперь окончательно утвердилось: нелепая смесь досады, сожаления и стыда переполнила сердце, подначивая поддаться отчаянию, плюнуть на все, сбежать. Мичия вздохнул: будь его воля, он не приехал бы сюда снова... Впрочем, чего он ждал? Прекрасно зная, как трудно внуку заниматься финансовыми вопросами, дед придумал для него самое подходящее наказание. Это наследство, свалившееся точно снег на голову, стало для младшего отпрыска семейства Шимизу отнюдь не наградой... и, надо заметить, столь оригинальный способ поквитаться был как раз в духе поступков вредного старика. А родственников, увы, не выбирают. Трель телефона заставила безрадостного наследника вздрогнуть. Пошарив по карманам, он наспех ответил на звонок, уже зная, кто его беспокоит. - Доброе утро, – раздался в динамике слегка приглушенный голос, то и дело перебиваемый шумом мотора: собеседник говорил через гарнитуру, не отпуская руль. – Снова я, Шимизу-сан. Тут развилка, навигатор советует налево... верить? - Верьте, – Мичия выдохнул в трубку. – Та дорога длинней, но лучше. Езжайте, за кладбищем свернете в заросли и до упора. Я встречу вас у ворот. - Договорились, – щелчок и гудки отбоя. Еще раз вздохнув, Шимизу спрятал мобильный в карман и мысленно поблагодарил того, ради кого он сегодня притащился в эту дыру, за оперативность: не придется долго маяться в одиночестве. Хоть одна хорошая новость. На крыльце было гораздо свежей, да и ливень поутих, копя силы для нового марш-броска. Сойдя вниз со ступеней, Мичия провел в воздухе открытой ладонью и, убедившись, что зонт можно не брать, решительно пересек двор, чтобы открыть скрипучие ворота. Дорога пустела, правда, ждать долго действительно не пришлось: совсем скоро туман прорезали яркие огни фар, а затем подслеповатые глаза доктора различили вдали и силуэт внедорожника. Смело преодолев все ухабы, встретившиеся ей на пути, гордая машина аккуратно втиснулась между двумя балками, не менее аккуратно припарковалась, стараясь не попасть на газон, но для чересчур габаритного авто последняя задача оказалась невыполнимой – и задние колеса подмяли под собой сочные одуванчики. «Toyota RAV4, мокрый асфальт, токийские номера», – не без зависти констатировал Шимизу, в то время как водитель, заглушив мотор, покинул салон и вежливо поклонился. - Заставил ждать, простите, – принялся оправдываться гость. – Жуткая погодка, все дороги развезло... – пожав руку владельцу имения, он виновато разулыбался и поежился, как нахохленный воробей. – Счастье еще, что я на кроссовере. - Ваша правда, – кивнул Мичия, внимательно рассматривая своего визави: если честно, по телефонным разговорам он представлял его несколько иначе. Не то чтобы совсем по-другому, но... явно куда более внушительным. «Человек состоятельный, – опытный взгляд Шимизу, много лет изучавший окружающих, скользнул по коренастой фигуре потенциального покупателя, – однако какой-то несобранный, – взъерошенность вносила в стильный образ забавные коррективы. – Интересно, чем его мои руины-то привлекли? – хмыкнул наследник. – Впрочем, у богатых свои причуды». - Йошида Хироши, – тряхнув концами темно-каштановых волос, с улыбкой представился счастливый обладатель паркетника, произнося собственное имя исключительно из приличия. - Шимизу Мичия. Приятно познакомиться, – благодушно проронил доктор, жестом указывая на стены, маячившие за деревьями и дождем. – Пойдемте, Йошида-сан. Кратко кивнув, токиец (судя по номерам, приехавший являлся жителем Токио) поставил автомобиль на сигнализацию, деликатно пискнувшую в ответ, и решительно проследовал за Шимизу, поднявшись вслед по широкой лестнице. Оказавшись внутри помещения, гость тут же ахнул, прижав ладонь к сердцу. Мичия удивленно посмотрел на него, но объясненье последовало незамедлительно. - Боже милосердный... – всплеснув руками, Йошида в восхищении оглядел запыленную библиотеку. – Чего здесь только... – подойдя, он осторожно, словно боясь обжечься, прикоснулся к корешкам невзрачных томов. – Шопенгауэр, Кант, Ницше... оригинальное издание тысяча девятьсот лохматого. Это же целое состояние!.. Хироши обернулся, его сияющие счастьем глаза напоролись на равнодушно-усталый взгляд Мичии. Новый хозяин дома, казалось, вовсе не понимал своего везения. - Я не разбираюсь, – будто в подтверждение догадок Йошиды, Шимизу зевнул, отмахнувшись от услышанных слов. – Даже не знал, если честно, что все это здесь пылится, да и не подумал бы, учитывая, что мой дед никогда не увлекался литературой. Наверное, самолюбие тешил, – скептически усмехнулся доктор. – Это ведь, что ни говори, уникальнейшее книжное собрание, самое редкое в нашей префектуре. - Самое редкое? – беззлобно рассмеялся гость. – А, ну да, как я мог забыть: самая большая коллекция, самый прекрасный сад, самый старый дом... Отвык уже от Японии. - И самые красивые гортензии, – Мичия, поддержав шутку, даже не повел бровью. - Несомненно. Как ни крути, незатейливая беседа все же помогла доктору расслабиться, почувствовать себя комфортнее в компании незнакомца; Йошида заразительно улыбался – и хорошее настроение передалось Шимизу по воздуху. - Предлагаю обсудить сделку, – наконец, объявил хозяин, благодаря чужому влиянию избавившийся от тягостных мыслей, которые обуревали его со вчерашнего дня, когда ему позвонили и сообщили о необходимости навестить мрачное имение. – Правда, здесь не самое подходящее место для этого, но в поселке есть тихий ресторанчик, там заодно и поговорим, и пообедаем. Что скажете? - Не против. Уже на улице, проходя мимо спящего автомобиля, на капоте которого успели уютно устроиться стрекочущие кузнечики, Мичия дополнил свое предложение не менее вежливым: - Машину можете оставить, Йошида-сан. Вы же не откажетесь немного пройтись с дороги? И, уловив согласие в бархатно-карих глазах, со знающим видом заметил: - Тут недалеко. Да и дождь пока прекратился.