Во что поверит сердце

*** Артиан. Путь до поместья был долгим, оно располагалось почти на границе людских земель. Так как лошади нас не выносили, мы с Рэном предпочли лететь и сверху охранять наших людей. И оказалось, что очень удобно думать, однообразно махая крыльями. В моей голове уже давно билась и мучила меня одна мысль. Раз у меня теперь нет привязи подчинения, могу ли я сам создать еще один Дом чиэрри, но только для себя и не подчиненный никому, да еще на территории людей? Именно сейчас, пока на меня не накинули привязь, чтобы Дом мой был свободным. Это не удавалось никогда и никому, но ведь все когда-нибудь случается в первый раз. А если Лорд Дома будет свободен, то будет ли свободен Дом? Посоветоваться было не с кем, а спрашивать у Дариэна и указывать ему на отсутствие привязи на мне совершенно не хотелось. Значит, придется все проверять на себе. И еще до безумия, до дрожи мне хотелось защитить Лина. Испытав на себе, как легко я могу его потерять, я больше никогда не буду спокоен. А если я сделаю Лина младшим Лордом Дома, то это хоть как-то повысит его статус. Ночью полнолуние, идеальный день для ритуала, и если что-то решать, то сегодня... Да и Рэн, если я приму его в свой Дом, прежняя его привязь подчинения должна рассыпаться, а новой я на него не наложу, и малыша оборотня это тоже защитит, да и Валент не помешает. Мы будем свободны! А потом я еще заберу Негу и малыша Темо. Нет, все должно получиться. Не может не получиться! И хоть нас будет в Доме только семеро и Дом наш будет самый младший, но это лучше, чем ничего. В поместье нас встретили слуги, уехавшие сюда ранее. Я осмотрел дом, ничего выдающегося, одноэтажное строение с покатой крышей. И пока длилась суета встреч, я отвел Лина в сторонку. - Лин, мне надо поговорить с тобой. - Хорошо, пойдем в сад, там на лавочке и поговорим. За домом, устроившись на лавке в саду, я поднял на Лина глаза. Человек мой, сердце защемило от нежности, он такой беззащитный. - Что ты знаешь о жизни демонов? – спросил я у Лина. - Только то, что рассказывал Валент. - Понятно, - улыбнулся я, - тогда я сам расскажу. Над нами стоит Повелитель. Он привязывает души демонов к долгу повиновения, и так держит их. Далее существуют правящие Дома, чем больше у Дома воинов, тем больше власти он может захватить, поэтому мелкие Дома присоединяются к правящим, ища защиты и делая их еще сильнее. У Лорда Дома вторая привязка уже к Дому. Любой демон может основать свой дом, но другой Лорд, по его ауре, может узнать, сколько воинов в Доме и, следовательно, как себя вести с таким Лордом. Тебе достался брошенный демон, у меня не только Дома, но и имени родового не было, - пока я не говорил об этом, не было так горько и обидно, как сейчас. Лин вдруг подвинулся ко мне и обнял за плечи, прижимая меня к себе и прижимаясь ко мне сам. И стало теплее, нет, по-моему, стало даже светлее. - Пока я был один, мне было все равно, отношение демонов меня не задевало, я не давал им шанса, но теперь у меня есть ты и я хочу основать свой Дом, пусть маленький, пусть только пока на пятерых, но я не хочу, чтобы и на тебя смотрели как на безродного подкидыша. Тем более Дом будет создан на земле людей, раньше такого не было, и что это даст, я не знаю. Ты как на это смотришь? - Что для этого надо? - Только полнолуние, - с облегчением проговорил я. - Но это сегодня... - Да, и еще, я хочу сделать тебя младшим Лордом, а это свяжет тебя со мной на всю жизнь, вы, люди, называете это браком. И я прошу тебя стать моим Лордом. - Вот так, - Лин, улыбаясь, смотрел на меня, - без цветов и музыки, без вставания на одно колено? - и, увидев мое недоумение, рассмеялся. - Я согласен, в горе и радости и пока смерть не разлучит нас. Лин целовал меня нежно и трепетно, пока я не зарычал, сгорая от нетерпения. - Ну, вот как всегда, - прозвучал голос Валента, - сорвали нас с насиженного места, завели себе ребенка и смылись заниматься любовью, а расхлебывать все мне. А то, что у вашего ребенка и одежды-то нет, об этом Валент должен думать. На всякий случай, если вам интересно, я надел на него свою рубашку, накормил и велел уложить спать. И вообще, идем, уже еда готова. - Валент, - я, не выдержав, рассмеялся, - я тебя тоже люблю. - Боже упаси, - замахал руками Валент, - мне и одного сумасшедшего хватает. - Меня? - взявшийся неизвестно откуда Рэн оскалился в какой-то безумной улыбке. - Значччииит, сумасшедшего? - почти прошипел он, поймав Валента за руку и подтягивая к себе. - Хватает? Другого нет? Узнаю - прибью! - Придурок! Валент с неимоверным усилием вывернулся из его рук и с гордым видом удалился. *** Валент. Не могу больше, не могу! Почему, когда я смотрю на эту упертую рогатую заразу, у меня встает так, что, кажется, материал на брюках не выдержит? Что такого в его взглядах, которые он бросает на меня? Почему я не могу отвести глаз от его тела? И почему так хочется прогнуться под его ладонью? Ни за что! Я граф! Я старший в роду! И гордость мою никто не отменял! Но почему так больно, когда я отворачиваюсь и ухожу? Боги! Неужели мне никто не поможет? Я не подозревал ни о чем, когда просил вас о любви, неужели это она, когтистая и рогатая, распоряжающаяся мной как куклой! Да пропади он пропадом! Только вот почему, уйдя от него и сидя в своей спальне, я ласкаю себя руками, чтобы получить хоть какое-то облегчение, и вспоминаю именно его? Зачем, уходя от Рэна, я снова и снова возвращаюсь к нему в мыслях? Почему я могу кончить, только мысленно видя его? Почему терзая сам себя, я давлюсь злыми слезами? Я никогда не был в ладах с самим собой, а сейчас, по-моему, началась война. Мой рассудок воюет с моим телом, и война идет до победного конца, пленных никто не берет, и сдаваться никто не хочет, и только боль помогает прийти в себя. И руки уже не гладят член - терзают, и злые слезы уже в радость. Если мои мечты в моем рассудке будут сливаться с болью, тогда я быстрее выйду из-под его чар. И пальцы сжимаются все сильнее. Так тебе и надо! Я ненавижу это тело, слабое и жадное до ласк! Я ненавижу власть мужчин, но, боже, как же я ее жажду! Нет! Да... Чужие руки разжали мои скрюченные пальцы и теперь теплый язык чувствительно ласкает пульсирующий болью член, и, нежно поднимая яички, мягко перебирают пальцы. Я боюсь открыть глаза, я знаю, что это Рэн, знаю, поэтому и боюсь... А он ласкает меня так, что я почти теряю над собой контроль... - Посмотри на меня! Он на секунду прекратил изводить меня, но я ощутил это так резко, словно давно знакомый любовник бросил меня. - Нет! Я не хочу смотреть на него, не хочу помнить, кому я обязан своим удовольствием. Не хочу! Тело уже готово кончить... - Посмотри на меня! - Нет! Он сжимает пальцы у основания моего члена. - Неееет... Я почти рыдаю, хотя почему почти, раз текут слезы? - Валент! Ты противный, упрямый, вздорный! Да ты, в конце концов, человек! Что же в тебе такого, что выворачивает всю мою душу? - Уйди... - сил нет больше терпеть его рядом, - уйди, оставь меня... - Я никогда не оставлю тебя, Валент, смирись... - Нет! - кричу я, наконец, взглянув в его глаза. - Ты врешь! Он совсем близко, на расстоянии вздоха, я словно замедленно вижу, как наклоняется чуть на бок его голова, как губы медленно приближаются к моим, как приоткрываются... и все, я трусливо закрываю глаза, чтобы не видеть его, дальше только чувства... Поцелуй длится и длится, а его руки нежат меня. Нет, это не были скромные, невесомые женские руки. Эти руки с женскими спутать было никак нельзя, властные, они и ласкают так сильно, порой оставляя синяки, но, боже, как же заходится сердце от этих ласк, а вместо стонов раздаются только беспомощные хрипы. Никогда ни одна женщина не заставляла меня так выгибаться, не желая разрывать контакт с рукой или губами. И скромными эти руки не были, Рэн уже раздвинул мне ноги и сам уселся между ними, теперь при всем моем желании свести их вместе я не смогу. А хочу ли я? Хватит ли у меня сил на такое? Попробовать? И в это время его нахальная рука скользнула мне между ягодиц. - Ннаа... Так пробовать или... В бездну, ведь завтра будет еще один день.