***
Она так давно никуда не выходила, живя в своем одиночестве, что это неожиданное предложение выбило ее из колеи, превращая в кудахчущую тётку немолодых лет. Что надеть? Как себя вести? Наверняка к ней есть какие-то особые требования, а она об этом даже и не знает. Яра резко остановилась, запуская пальцы в темно-русые волосы. Она стояла посреди своей лесной хижины, которая была на высоте нескольких метров над землей. Большое, старое дерево милостиво дало приют молодой Хранительнице, скрывая домик кроной от посторонних глаз. Хибарка была сделана из стволов, уложенных срубом. Внутри было не так много места: небольшая кровать у мутного окна, на противоположной стороне столик, за которым могли уместиться двое молодых девушек. На полу лежал старый, плешивый ковер из красного сукна, по углам валялись вечные клочки пакли. Немного постояв, Ярата подошла к скрипучему стулу, заменявшим девушке гардероб – вещей у нее было немного. Не придумав ничего лучше привычного черного плаща и темной рубашки, ведьма решила уделить больше внимания волосам, вплетая в них простые полевые цветы. «Возможно, стоит озаботиться каким-нибудь платьем на выход», – размышляла девушка, еще раз оглядывая себя. Пальцы мелко подрагивали, когда она подзывала к себе ветви деревьев, чтобы спуститься. Лес чутко отозвался на волнение Хранительницы, мягко обнимая своей магией и успокаивая. Она любила отпускать веточки, за которые держалась, и медленно опускаться, паря над землей и запрокинув голову. Совсем немного, будто чуть-чуть приоткрыв створку, чтобы магия скользнула в сердце. Хранительница шла, и вместе с ней шел сам лес. Расслабляясь, Яра чувствовала, как начинает пьяняще растекаться родная энергия, обволакивая и даря тепло. Слишком нежная, слишком беззащитная – казалось, сожми руку, и этот поток умрет, задохнувшись в ладони. Единение. То, что помогало ей жить и не зависеть ни от одной твари в этом лесу. Она шла с северной стороны к волчьей общине. В центре небольшой деревушки был огромный костер, который разводился только во время больших праздников. Тени опасливо жались в закоулки меж домов, не смея ступить на освещенную землю. Несколько девушек, наряженные в разноцветные туники с длинными рукавами, весело перебрасывались колкостями. Мужчины подпирали деревянные стены, попивая хмель и любуясь озорницами. В надвигающихся сумерках их глаза отливали расплавленным золотом при всполохах пламени. Хранительницу Dorcha foraoise заметили ровно тогда, когда она позволила. Отблески костра оттеняли худые щеки, ярко выделяя прямой нос и пухлые губы, волосы казались темным жидким медом, стекающим по скулам ведьмы. Волки слегка вздрогнули, заметив невысокую фигуру Яраты. Шей, один из почтенных охотников, грациозно перетек ближе, слегка склонив голову, приветствуя. «Ну да, меня же тут никто в серьез не воспринимает», – подумала Яра, склоняясь в более глубоком и учтивом жесте в ответ. Она посмотрела на оборотня: густая темная борода скрывала его подбородок, голубые глаза пронзительно смотрели из-под кустистых бровей. Не было никаких сомнений, что волк пользуется популярностью при выездах в Марибор. – Я провожу Вас к столу, Хранительница. Глубокий, красивый голос. Красиво, по мнению ведьмы, было самым подходящим словом, чтобы описать весь род оборотней – в обеих ипостасях. Среди обитателей этой деревушки не было больных и стариков, на вид самому старому мужчине можно было дать сорок пять лет от силы. «Красиво и идеально». Лаир восседал в самом большом доме во главе длинного стола. Широкая улыбка не сходила с его грубого, но благородного лица, седые пряди лежали на груди, соскальзывая только при размашистых движениях оборотня. Его глаза всегда показывали зверя, и никто не осмелился бы назвать его человеком. Рядом с его большим резным стулом стояла широкая кроватка, из которой кричали, требуя внимания, новорожденные близнецы. Каждый гость пира должен был принести дар двум братьям волчьего клана, отчего обитатели Темного Леса выстраивались в ряд, желая угодить карапузам. Веселье умолкло едва Яра ступила на порог избы. Оборотни, дриады, пэльсы – все смотрели на Хранительницу, и ведьма не заметила ни одного дружелюбного взгляда. Что ж, это было ожидаемо. Но все равно неприятно. – Яра, ты пришла! Кия, одетая в бирюзовую полупрозрачную ткань, направилась к девушке, повторяя улыбку своего отца. Она приобняла ведьму, отчего та слегка потерялась, – объятье вышло скомканным и натянутым. И оно было показателем того, что, либо Кия не знает правил приличия, что вряд ли, либо Яра была представлена общине оборотней как закадычная подруга их «принцессы». Помещение накрыла тишина, которая, казалось, вбирает в себя все звуки живых существ. Вожак отмер первым, вставая со своего стула и приветствуя Хранительницу. В спешке поклон повторили и все остальные. «Куда почтительнее, чем три минуты назад», – отметила про себя Ярата. Идя по правую руку от волчицы, Хранительница старалась держать лицо. Она знала, что у оборотней жесткая иерархия, и всех, кто имеет с ними какие-то общие дела, они прогибали, проверяя характер и дух. «Если бы не мой статус, я бы была в самом низу». Звериные глаза Лаира, в которых всегда светилась желтая луна, щурились, не давая возможности угадать мысли вожака. Его взгляд ощупывал, будто вертел из стороны в сторону, и создавалось ощущение, что ведьма была старой плешивой кобылкой, которую пытались всучить опытному коневоду как племенную здоровую лошадь. Наконец, ее допустили к новорожденным. Она чувствовала стальное напряжение каждого из волков, они не хотели ей доверять. Инстинкт говорил им защищать потомство, и оборотни были готовы пойти ради него на все. Дети. Ярата давно не видела маленьких, беззащитных, сладких детей. Два карапуза с интересом и весельем глядели на мир, отражавшийся в их бездоных звериных глазах. Глаза – первый признак их второй сущности. Даже если, повзрослев, они научатся прятать огонь в очах, то это ощущение пронизывающего, протыкающего насквозь взгляда нельзя скрыть никакими мороками. Взяв обоих за пухлые ручки, ведьма прикрыла глаза, прислушиваясь к лесу. Золотым потоком магия хлынула в ведьму, она наполняла ее собой, даря упоение, будто давая напиться путнику пустыни, чьи уста давно не знали влаги. Дети замерли, чувствуя силу Темного Леса, что проникала в их души, защищая, оберегая и раскрываясь, как бутон. Яра резко выдохнула, отрезвляя себя от действия пьянящей магии и делая шаг назад. Ведьма вела себя всегда осторожно с той силой, что была ей дарована, опасаясь того, что может случиться что-то плохое. – Благодарю за этот дар, Хранительница. Вожак почтительно смотрел на девушку, по правую руку от него стояла кровная дочь, Кия одобрительно улыбалась Яре поверх бокала, украшенного камнями. Бегло оглядевшись вокруг, Ярата поняла, что все гости этого торжества смотрели на нее с благоговением. Они наконец почувствовали истинную силу Леса, что была подвластна только Избранной Духом. Шепот мертвецов зашелестел в кронах деревьев. Старый, вековой дуб сильно накренился – казалось, он вот-вот завалится на один из домов, но потом со скрипом встал обратно. Рябь последний раз пробежала по его листве, и древо затихло. – Что происходит? Серые глаза Кии внимательны, она заглядывала в лицо ведьме, стараясь понять, что изменилось. Девушка отрешенно смотрела в сторону, что-то тихо шепча. Хранительница резко распрямилась, тихо хмыкнув. Покровительственно оглядев залу, Ярата сказала: – Раз человек просит помощи у леса, он ее получит. Обитатели Леса тут же начали тихо переговариваться, со всех сторон слышался ропот и возмущение, которые, как волна, подбивали сзади ведьму, выходившей из дома вожака. В молочном тумане задребезжала тропинка, грозя растаять, как мираж. Она спешила, иногда сбиваясь на бег. Сам Dorcha foraoise передал ей просьбу человека, которому нужна была помощь. Человека, который умел разговаривать с Лесом. Огибая деревья, ведьма думала, что это мог быть за человек, раз он знал язык друидов. Она не могла отказать воле Леса. Вдруг этот мудрец мог бы помочь ей разобраться в ответ на предоставленную помощь? Деревья резко расступились, открывая поляну, залитую лунным светом. У другого ее края Хранительница заметила тело. Выдохнув, Яра резко бросилась к умирающему человеку. Она видела, как из раненого толчками вытекает жизнь. Немного поддержки, – и он будет достаточно силен, чтобы выкарабкаться. Синее свечение мягко обняло девичьи руки. Магия леса осторожно лизала Хранительницу, даря легкую истому. Энергия Dorcha foraoise наполняла ведьму до кончиков пальцев, которых будто касались лепестки розы. Девушка легла сверху на мужчину, открываясь и выпуская силу, что наполняла ее тело. Громкий, захлебывающийся вздох резко вырвался из груди мужчины. Карие глаза незнакомца беспорядочно оглядывали темное небо с мерцающими звездами, через несколько мгновений он заметил лежащую у него на груди женщину . Волосы цвета древесной коры, бледная в свете луны кожа, и уставший, изможденный взгляд. Опытный Живорад сразу догадался, кто спас ему жизнь. – Не знал, что у Темного Леса появилась Хранительница, – сказал беглец, стоя на колене и опустив голову. – Не знала, что остались еще те, кто знают язык деревьев, – легко улыбнулась Яра в ответ, протягивая руку. Он посмотрел в ее яркие глаза, и в них увидел отблеск жизни. Мужчина был прав, это действительно Хранительница. – Зачем Вам понадобилась помощь Леса? Мужчина отвернулся, потирая заживлённую рану. Стараясь не смотреть больше девушке в лицо, Живорад произнес: – Марибор в опасности, Хранительница. Они уже начали захватывать город. Слова повисли в тишине поляны. Ярата глубоко дышала, прикидывая, что могло произойти, когда почувствовала, как на землю Dorcha foraoise ступили незваные гости. – За тобой пришли, путник.***
– Что вы столпились, кретины?! – Ярыш резко размахивал руками, понукая столпившихся солдат продвигаться дальше в лес. Его густые широкие усы шли волной, задорно подрагивая и вторя движениям главы мариборской стражи. – Но, истон*, мы… – Завалите свои глотки, подтяните юбочки и идите искать преступника, охламоны! Разъяренный предводитель королевской стражи был воистину страшен в дурном настроении. Его подчиненные решили, что суеверия не так страшны, как их вполне себе существующий командир, и осторожно двинулись вперед, переступая через толстые корни деревьев. Широкие, темные, почти что мертвые стволы заслоняли им дорогу, сбивая со следа. – Темный Лес не хочет, чтобы мы здесь были, он обозлится на нас! – Керс, моложавый охранник, боязливо оглядывался по сторонам, сея своими верованиями панику среди солдат. – Когда ты вернешься, – истон подошел к новобранцу, хватая того за грудки и смеряя своим бычьим взглядом, – Я заставлю тебя весь оставшийся месяц вылизывать своим языком задницу моего коня. Пшел, я сказал! Ярыш резко гаркнул, откидывая прочь стушевавшегося Керса. Капитан скрежетал зубами, он до жути не хотел позориться перед королевским магом, который стоял недалече и потешался над ним за его спиной. Стражник чувствовал этот нахальный зеленый взгляд, отчего гневная дрожь окутывала его тело. – Держите чуть правее, парни, – чародей прошел мимо, держа в руках странный светящийся компас. – Это мои люди, и не тебе им указывать, – Ярыш шагнул вперед, широко распрямляя плечи и свысока смотря на Риина. На лице у мага промелькнула быстрая улыбка: – Может, ты и куда идти знаешь? Мужчины смотрели в глаза друг другу, наседая и стоя на своем, точно две скалы, что борются за власть над ущельем. Они нередко обжигали друг друга словами и взглядами, никто из них не мог удержаться от колкости или подначивания. – Истон, мы, кажется, нашли след. Страж и маг одновременно резко повернулись в сторону солдата. Йаль спокойно смотрел на них исподлобья, усталые глаза и осунувшееся лицо выдавали в нем человека опытного, знающего толк в своём деле. Широкой дланью, обернутой в выделанную кожу, он указал на листья кустарника. Капли, стекающие на сырую землю, казались черными в ночи. – Рассредоточиться! – рявкнул Ярыш, – Мы уже близко. Салариин двинулся дальше, идя по редкому следу крови. Компас засветился ярче, согревая теплом правую руку. Примятая трава чернела, образуя чёткий силуэт лежащего человека. Усохшие, готовые от легкого дуновения рассыпаться в прах стебли замерли, скорченные болью человека. Риин прищурился – это была древняя, первородная магия, чистая, готовая преображаться и приноравливаться. На этом месте не будет проклята земля, как после использования тёмной энергии; равновесие – вот, что чётко ощущал чародей. Равновесие нельзя было применить к обычной магии. Большой отряд стражников распределился по поляне, продвигаясь ближе к кромке толстых деревьев. Мощные, сильные, – они будто не хотели давать проход городским жителям. Слабое предчувствие тронуло Риина за сердце, но он отбросил сомнения. Королевский маг не пасует перед сложностями. Каждый его шаг отдавался чувством тяжести, ноги вязли в высокой траве, перед глазами то и дело возникала тьма, дурманящая голову. Пара чётких, выверенных движений и волна очищения прошла по его телу, изгоняя неприятные ощущения. Резкий порыв ветра, вырвавшийся из-за стволов деревьев, завыл, сбивая с ног ближайшую стражу. Стоны лесной нечисти выгрызали внутренности, рвали сухими пальцами душу, оставляя крохи последней надежды. Часть солдат в ужасе побежала к выходу из Леса, не слушая окриков и приказов. Вслед за ветром наступила звенящая тишина. Риину казалось, что мелкие травинки дрожат от этой оглушительной пустоты, накрывшей поляну. Маг видел, как тает храбрость и уверенность окружавших его людей. С кончиков пальцев сорвались лепестки света, разлетаясь вокруг, даря тепло и веру. Громко сплюнув, истон сказал: – Достанем этого ублюдка, парни.***
Путник стоял в окружении тварей, которыми пугают непослушных детей в селениях. Яра чувствовала его сомнения, она также знала, какое недовольство вызывает своими действиями у жителей Dorcha foraoise. Но она не могла иначе, и они это знали. По крайней мере, ведьма была не так храбра, чтобы нарушать некоторые правила. – Чем же ты провинился, дохляк? – заглянул в карие глаза Лаир, вальяжно прохаживаясь мимо застывшего Живорада. Жилистое, поджарое тело было скованно цепями страха перед хищником. – Моей вины нет в случившемся, – почти спокойно произнес беглец. Вожак волков выпрямился, поодаль стояли оборотни его стаи, зорко поглядывая на незнакомца. Кия стояла в окружении нескольких пэльсов, чьи вытянутые черные глаза отражали тревогу и смятение, обуревавшие Dorcha faraoise. Живорад, видя, что его внимательно слушали, объяснил: – Меня подставили. Кто-то из стражи якобы видел, что я пробрался в охраняемую зону и стащил оттуда важные документы. У меня конечно были проблемы с законом, но я никогда бы не полез в одно из самых охраняемых мест. Королевский маг лично заботится о сохранности важных актов и указов, – мужчина покачал головой, слегка улыбаясь и смотря в сторону. – Только самоубийца полезет туда. Слова беглеца выглядели наспех выдуманной историей. Несколько лет назад Яра без зазрения совести назвала бы его лжецом, но сейчас она видела, что путник не лгал. – В твоих словах нет злого умысла, – властно произнес Лаир, запрокидывая голову назад. Оборотень грациозно повернулся к ведьме, заглядывая в душу своими желтыми лунами в глазах: – Что будем делать, Хранительница? Все лица присутствующих тотчас обернулись к ней. Каждый ожидал, что Ярата, словно бравый командир, решит, что делать дальше. Бремя ответственности рухнуло сверху на плечи, пригвождая к земле. Девушка не была готова, хотя следовало бы ожидать чего-то подобного в тяжелой ситуации. Подойдя к Живораду, она заставила того посмотреть ей в глаза. С непонятным ей нежеланием он покорно вглядывался в глубину ее ореховых глаз. Решение было простым, слова слетели с языка словно легкое перышко: – Dorcha faraoise на твоей стороне, Живорад. Мы не выдадим тебя.***
– Ну и где же твои фокусы, кобыла ты расфуфыренная?! – Ярыш прятался за соседним камнем, стараясь не выказывать носу из своего укрытия. За ним расположились несколько солдат, кровь из мелких порезов заливала их лица, заставляя ресницы слипаться. – Заткнись, кретин! – Салариин прижимал разбитый висок к зеленому мху, покрывавшему валун. Несколько часов назад здесь началась настоящая бойня. Никто не мог предположить, что за Живорада встанет весь лес в округе Марибора со всеми его жителями. Риин раньше как-то не уделял внимания тому, что происходит за стенами города. Организованные, хорошо обученные солдаты – Ярыш хорошо знал свое дело – вскоре прибыли вместе с Геоном, посланным, чтобы привести помощь. Маг чувствовал, что их отряд не мог бороться с такой силой. Они отступали, прикрываясь и оттаскивая павших товарищей. Теперь чародей своими глазами видел, насколько был опасен беглец. Мужчина огляделся – вздыбленная земля, серый густой дым, мешавший видеть, запах горелой плоти забивался в горло, вопли умирающих людей и существ оглушали. Потери были несопоставимы, человек не мог на равных бороться против нечисти. А магией владели только королевский маг и его ученик. – Я отвлеку их, ты выводи оставшихся людей, – изумрудные глаза решительно сверкнули, когда Риин повернулся к Ярышу. – Но наставник… – закопавшийся неподалеку Геон осторожно выглянул из-за поваленного дерева. – И ты идешь с истоном. Это не обсуждается. Мужчина знал, что его подмастерье не хотел оставлять наставника, но за неполные полтора года он выучил мальчишку подчинению приказам. Русая голова ученика обреченно опустилась, через мгновение Геон был уже рядом с командиром. – Зарди, Жикар – вы с магом, остальные – за мной! Истон дал отмашку солдатам, двое парней – щитоносец и арбалетчик перебежали к чародею. Усталые и изможденные, они были готовы следовать за Салариином в самое пекло. – Я, кажется, знаю, что нам нужно сделать, парни, – маг тряхнул головой, отбрасывая от лица мешающие темные пряди. – Будьте готовы. Жёсткими движениями чародей будто оглаживал большой шар, выгибая пальцы; через несколько секунд появилась маленькая пирамида, сверкавшая ослепительно белым светом. Она стремительно росла в размерах, резкий поворот – и пространство вокруг мага схлопнулось, затягивая его самого и двоих стражников. Вспышка, щит, перекат, блок – солдат заслоняет стрелка и мага, короткие острые камни вонзились в окаймленное железом дерево. Они втроем были далеко в тылу врага, этого должно быть достаточно, чтобы отвлечь противника на время. Стоя на холме, мужчина быстро огляделся прежде чем нырнуть за щит солдата – внизу были нелюди, он чувствовал это; пять фигур резко пригнулись, увидев зарево света позади себя. Маг был уверен, что перед ним были те, кто имеет здесь влияние. Риин медленно выдохнул, выпуская свою силу. Семь маленьких горящих солнц появились между его разведенными ладонями, охваченных болью и напряжением. Кивок влево, и Зарди открывается, давая возможность чародею атаковать. Маг прищурился – кто-то выставил щит, поглотивший большую часть снарядов. Он лихорадочно всматривался в бело-синюю пленку, наполовину скрытую густым дымом, пытаясь определить силу своего противника. Маг, определенно, не менее трех лет обучался профессионально. Выпускник магической школы воевал на стороне нечисти? Салариин тряхнул руками, чувствуя, как горячая магия течет по его жилам. Он всегда был хорош в дуэлях. Широкими шагами маг шел вперед, полы черной мантии били его ноги. В правой руке загорелся светлячок заклинания. – Стой! Перед Риином выпрыгнула девушка, чистое лицо, мелкие цветы держат коричневые волосы, тяжелый кожаный плащ укрывал фигуру. Она дернулась, принимая боевую позицию, когда чародей не остановился. Мужчина узнал эту стойку – ее учили в людских школах магии. – Ты не противница мне, ведьма, – настороженные ореховые, почти желтые, глаза следили за его приближением. – Зачем ты сражаешься на стороне нечисти? – Зачем ты гонишься за невиновным? Маг почти не услышал ответа – настолько тихо говорила девушка. Он ухмыльнулся, покачивая головой. Салариин знал, что беглец виновен, и у него были доказательства. Живораду ничего не стоило одурачить эту девчонку. – Я постараюсь не сильно тебе вредить. Чародей кинул бликсем вперед, заклинание раскрылось, молниями касаясь всего живого. Противница отлетела, едва успев подставить щит. Медленно приближаясь, маг наблюдал, как ведьма пыталась встать, опираясь на локти. Ее рука, завернутая в черную ткань, дернулась в сторону Риина, будто предупреждая. Краем глаза мужчина заметил какое-то мельтешение, и спустя мгновение на него налетела тень. Черный оборотень приземлился рядом ним, скаля белые клыки. Не обращая внимания на разодранное плечо, отзывавшееся полосами боли, чародей коротким движением выпустил заклятье. В Салиссе его научили выживать, выходя победителем из боя с любым противником. Волк неестественно выгнул шею от боли, едва пригнувшись. Он широко раскрыл розовую пасть, задыхаясь и царапая когтями рыхлую землю. Пара ударов сердца – и тело в конвульсиях падает на землю. Массивная голова безвольно запрокинулась, длинный язык проскользнул меж волчьих зубов, касаясь земли. Громкий рев залил весь Темный лес. Риин пытался отбиваться; чудовище, сотканное из ярости и боли, не давало ему времени опомниться и что-то предпринять. Кто-то толкнул его сзади в плечо, и магия покинула тело чародея, вытягивая за собой жизненные силы. Он споткнулся, налетая на когти седовласого мужчины, что приподнял его безвольной куклой над землей. Его волчьи глаза горели бешенством, гримаса исступления исказила немолодое лицо. Чародей чувствовал, как оборотень начинает разводить руки, разрывая плоть. – Отпусти его. Звериный рык вырвался из глотки седого волка, в гневе он сжал мощные пальцы. Струйка алой кровь стекала изо рта мага. – Я Хранительница леса, я отомщу за твою погибшую дочь, Лаир. Гул в ушах нарастал, в глазах начало темнеть, Салариин удерживал себя в сознании последними крохами силы. Тело, не ощущая энергию солнца, было слабым и истощенным, почти что бездыханным. Конец был близок, без магии он был бессилен. Почувствовав землю под коленями, мужчина с трудом разлепил тяжелые веки. Напротив стояла та ведьма. Лунный свет очерчивал лицо, дрожащие руки были направлены на него. Ее губы шевелились, но чародей не мог слышать ничего, кроме навязчивого звона.***
Ярата сдерживала Лаира, опутывая его нитями лесной магии. Хранительница еще раз огляделась – два трупа солдат, сваленных кучей, и тело Кии – красивая, гибкая волчица была искорежена судорогой, забравшей ее жизнь. Смятение, наполнявшее её душу, наконец исчезло – Хранительница ясно видела выход из сложившейся ситуации и знала, что нужно делать. Dorcha faraoise будто сам подталкивал её к этому решению, направляя магию. Теплая энергия стекалась к чёрной волчице, молодая колдунья видела дребезжащее лунное сияние над дочерью вожака. Ведьма возвела руки к небу, ночное светило отражалось в ее ясных глазах. Яра раскрывала себя, впуская в своё тело все больше и больше силу леса, которая хлынула в неё мощным потоком, едва не сбивая с ног. Посмотрев на стоящего на коленях мага, она увидела рядом с ним чёрную волчицу, чей взгляд желтых глаз падал на спину поверженного противника. Скоро к нему должна вернуться его магия, Хранительница чувствовала, как отобранные силы утекали обратно в его тело. Либо сейчас, либо никогда. – Душа этого мужчины будет мучиться, терзаемая волком Кии, дочери Лаира и наследницы рода оборотней. Вокруг стояли жители Темного леса, они взирали на творившийся суд, желая увидеть справедливость той, что должна была быть их опорой. – Я, Хранительница Dorcha faraoise, проклинаю тебя, чародея, ступившего на эту землю. Дух Леса слышит клятву, принесенную на крови волчицы. Ведьма подошла к магу, смотревшего на нее мутным взглядом зеленых глаз. Одной рукой она коснулась его лба, другой – сердца. Строки начали слетать с ее губ: – Лишь коснется лунный свет тебя, И в волка обращу тебя, Разрежет тишь ночную вой, И ты теряешь облик свой. Темный лес, тёкший по жилам его Хранительницы, хлынул в подставленное тело, раздирая саму суть чародея. Призрачная волчица прыгнула на поверженного, Яра видела, как она в остервенении рвет и кусает мага, с уст которого срывались крики боли. Каждая веточка, каждая травинка была подвластна Ярате; каждая частичка леса со всех окраин отдавала свою силу, что сейчас переполняла убийцу. От столь великой магии у ведьмы мутнело в глазах, с каждой секундой она становилась все слабее, начиная отдавать уже свою собственную энергию. Оторвавшись от мага, Хранительница едва устояла на ногах. Она посмотрела на Лаира, что в бессилии впивал когти в ладони и еле сдерживал себя. Волк отрешенно кивнул, признавая свершенную месть. Каждый, кто жил на территории Темного леса чувствовал мощь, что обрушилась на тело палача. Жизнь за жизнь, волк за волка. Человек, убивший жителя Dorcha faraoise, должен был занять его место. Это был древний завет, и это то, к чему подталкивал Хранительницу сам Лес. Когда Яра еще училась в школе, она узнала, что бывает с магами, если они возьмут на себя слишком большое количество энергии. Сожженные душа и тело. Она чувствовала еле теплившуюся жизнь в теле мужчины, однако сомнений быть не могло. Никто не смог бы впитать в себя столько чужеродной силы. Этот чародей умрет волком, и его дух будет служить этому месту, загибаясь от обрушившейся на него ярости мертвых сущностей Темного леса. Они ушли. Ярата проводила вожака до его дома, чувствуя сжирающую пустоту. Лепестками магии этого места она оглаживала душу, смягчая раны и даря успокоение. Хранительница поможет пережить эту утрату. Засыпала Яра с осознанием, что наконец смогла что-то доказать. Сожаление о том, что Кия уже не сможет этого оценить, сдавило грудь. В углу ее хижины стояла девочка десяти лет, довольная улыбка играла на ее постоянно изменяющемся лице.***
– Наставник? Наставник! Чумазое и напуганное лицо его ученика наконец обрело чёткие формы. Риин попытался привстать, но тут же в бессилии повалился обратно. – Мы все так рады, что Вы очнулись! Вы несколько дней были без сознания, я лечил и поддерживал Вас, как мог, и даже этого остроухого… – О чем ты? – сипящий голос будто бы принадлежал кому-то другому, а не ему, Салариину. Последнее, что он помнил – безудержный поток первородной силы, который должен был вырвать его душу из тела. – Я почувствовал, что что-то не так, вокруг был будто ураган какой-то энергии. Я долго не мог сориентироваться, но в итоге у меня вышло поисковое заклинание – и я нашел Вас. Вы… – Геон осекся, вспоминая недавние события, но быстро взял себя в руки, встряхнув курчавой головой. – Я принес Вас в замок, помогал лечить. Чувствовал, что Вы шли на поправку. Эльфа этого я не стал подпускать – дурной он, Мастер. За то время, что Вы спали, все изменилось, люди ходят какие-то чудные, и я знаю, что это все из-за эльфа! – Погоди, – мужчина помотал головой, наконец садясь на кровати. Он был в отведенных ему покоях, широкая кровать, мягкий ворс ковра под ногами, коричневые тона стен. Все это казалось ему сновидением. – Как я выжил? – Ну… – мальчишка дернулся, будто от пощечины. Риин чувствовал, что в нем было что-то не так, молчание его ученика быстро выводило его из себя, чародей хотел получить ответы немедленно. Необычная тяжесть давила грузом на его душу, он постоянно ощущал чье-то присутствие рядом с собой. Кто-то теснил его, мешался, пытался перехватить у него контроль над телом. «Ну же, Геон – скажи мне все быстро, сейчас же, четко и кратко». Все раздражало. Странный звук привел его в чувство. Тихое карябанье, будто сдавленный хрип… Мужчина резко отступил, выпуская из своей руки горло ученика. Парень зашелся судорожным кашлем на полу, ужас плескался в его светлых глазах, когда он исподлобья посмотрел на наставника. Маг отступил на шаг. Немыслимый зуд охватил его руки – пальцы неестественно выгибались, ногти заострились. Хотелось содрать кожу, взвыть, не видеть это – взамен он кинулся к зеркалу. Отражение смотрело на него нечеловеческим, пробирающим до костей взглядом волчьих глаз. Нет, этого не могло быть. Это невозможно. Осознание согнуло его пополам. Риин начал часто и глубоко дышать, стараясь успокоиться и чувствуя шевеление мышц под кожей. Мужчина коснулся лбом деревянного пола, терпкий запах проникал в нос, помогая ему прийти в себя. Когда Салариин почувствовал себя почти человеком, он посмотрел на своего ученика зелеными глазами. – Думаю, самое время тебе прекратить обучение, Геон. Мальчишка сидел неподалеку и внимательно смотрел на него своими серыми очами. На шее наливался алым синяк, однако маг не чувствовал страха. Не чувствовал… – Мне кажется, Наставник, что Вам как никогда нужен умный и сообразительный ученик, – подмастерье улыбнулся своей широкой, обезоруживающей улыбкой, которая заставила слегка растянуть губы в ответ. Осознание того, что он был не один, вселило надежду, отгоняя всепоглощающий страх. Нечто внутри шевельнулось, признавая Геона за своего. Королевский маг стал гурловым оборотнем.