Hopeless Broken Omega

Голова Стайлза пульсирует. Он не понимает от чего, но когда открывает глаза, то вспоминает, что вчера была вечеринка. Кое-как он поднимается с пола в ванной, весь дрожа и чувствуя просто ужасающий вкус на языке. Снова проблевавшись желчью, он смывает в туалете, после чего обращает внимание на свое тело. Он похож на подготовленную к продаже тушку. Вся кожа темно-бордового оттенка подсохшей крови, раны раскрыты и продолжают эту кровавую оргию, пока на Стайлза нападают с резкими ударами воспоминания вчерашней ночи. Он выпивает две таблетки обезболивающего, смотрит на смс от Лиама, что тот наконец трахнул Эрику и просит сегодня мини-выходной, обрабатывает уродливые раны по телу, крепко забинтовывает их и направляется в душ. Потом он долго моет полы, но в комнате все еще жутко воняет кровью, поэтому он использует в два раза больше моющего средства, после чего уезжает на работу, слушая музыку громче, если мысли вдруг пробираются в его голову. Хорошо, что после порезов его голова такая прекрасно пустая. Как и он сам. За весь день Стайлз совершает восемь продаж, чувствуя гордость, записывая их в журнал и даже рисуя там Лиаму сердечки. Он не думает о Дереке, когда проходит мимо полки с джазом. Он убирает тот самый диск, который Дерек оставил себе, только потому, что он не продавался, а не потому что… Блять. Стайлз не идет обедать. Его телефон звонит пару раз, но ему плевать. Под вечер он закрывает кассу, а его запястья нуждаются в смене бинтов. Его порезы на ногах снова раскрылись, и штаны кое-где пропитались кровью. Хорошо, что сегодня он надел свои старые джинсы, а не что-то из одежды Лиама. Стайлзу не хотелось ее портить. Когда парень добрался до дома, он все не мог придумать способ нанесения себе боли, пока его раны не зажили, а мысли уже начали выбираться из своего угла. Почему Дерек стал вылизывать его, если не хотел? И его рука между ягодиц… И его язык… И щетина… И плечи… У Стайлза скрутило живот, что обозначало, что теперь течка уж точно началась. Завтра у него точно выходной. Он написал об этом смс Лиаму, который звонил трижды за весь день, после чего открыл дверь и бросил рюкзак на пол. Он устал. Ему нужно добраться до комнаты, каким-то образом нанести себе увечья и отключиться. — Привет, сын! — шериф сидел за столом с кем-то, и они оба ели еду навынос. Человека за столом напротив отца не было видно за стеной. Стайлз мог бы обидеться, если бы его не интересовала вторая персона. Неужели отец набрался смелости и позвал Мелиссу Маккол на свидание? Сойти с ума! Нужно срочно написать об этом Скотту. Стайлз вошел на кухню, и кровь мгновенно отхлынула от его лица. За столом сидел Дерек, поедая свою порцию. — Что ты здесь делаешь? — спросил Стайлз на выдохе, весь сжимаясь от напряжения и злости. — Я привез тебе ужин, — ответил тот спокойно. Стайлз посмотрел на довольного отца, на невозмутимого Дерека, и его щеки загорелись от обиды. Даже его собственный отец не обращает на него гребаного внимания. Парень развернулся и взлетел по лестнице наверх в свою комнату, громко хлопая дверью. Его тело ломило, а живот крутило в спазмах, так что он, наплевав на присутствие Дерека Хейла в своем доме, пошел в душ, чтобы хоть как-то успокоиться, смыл первые проявления течки, и надел свежие боксеры, пижамные штаны и растянутую грязную майку с логотипом бэтмена. Когда он вышел, Дерек стоял у компьютерного стола, на котором, в свою очередь, лежала порция сырных равиоли, бургер, картошка фри и несколько пакетов с лакричными конфетами. — Что ты здесь забыл? — спрашивает Стайлз, вытирая волосы и вешая полотенце на стул. Он натягивает пушистые розовые носки, которые ему подарила Лидия на прошлое Рождество, и игнорирует тихий смешок Дерека. — Я пришел попросить прощения, — говорит Дерек тихо, а у Стайлза внутри все сводит от желания. Ну уж нет. Он ни за что не повторит того, что произошло в прошлый раз. — Ты прощен. Спасибо, но я не голоден. Можешь забрать это, — Стайлз указал на еду, а его живот предательски заурчал. Дерек хмыкнул и сложил руки на груди. На нем был вчерашний джемпер. Скорее всего, он даже не был дома. — Здесь пахнет кровью, Стайлз, — говорит Дерек ледяным тоном и ногой разворачивает стул, на котором сидит Стайлз, к себе. Он подхватывает парня и стягивает с него пижамные штаны. Стайлз начинает кричать, но Дерек почти ласково зажимает ему рот рукой. Боксеры Стайлза скоро станут влажными, и это очень неловко. Дерек смотрит в ужасе на порезы, больше не скрытые бинтами. Он снимает бинты с рук, и его лицо искажается гримасой боли. — Пожалуйста, не… — всхлипывает Стайлз. Гормоны плещутся в нем, как в переполненной чаше. — Не смотреть на тебя? — рычит Дерек, а его радужка кровавая. — Пошел ты, Стайлз Стилински, — Дерек злой, как черт. Он сидит на Стайлзе, не давая тому ни единой возможности выбраться. Омега возится под Дереком, хрипит, но альфа непреклонен. Он наклоняется к животу парня, задирая футболку, и медленно проводит носом по блядской дорожке. Стайлз хрипит и все еще пытается вырваться. Он не хочет чувствовать власть Дерека больше, он не хочет быть омегой. Он хочет плакать и блевать. Но Дерек лишь придерживает парня за бедра, и когда его язык касается ран, Стайлз визжит. Хорошо, что его папа ушел на дежурство сразу после того, как Стайлз вышел из душа. Слюна альфы лечит омегу, Стайлз читал об этом, но порезы буквально зарастают на глазах, а шрамы стираются с кожи. Язык Дерека влажный и шершавый, а Стайлз лежит смирно, потому что внезапно оказалось, что избавление от боли гораздо приятнее, чем ее нанесение. — Не надо, пожалуйста, — просит Стайлз, но Дерек низко рычит, сгибая ногу Стайлза в колене, начиная вылизывать порезы на ногах. — Не надо мне указывать, омега, — говорит Дерек, и вот теперь боксеры Стайлза точно влажные. Он не может это контролировать, серьезно. Его язык так медленно скользит по ранам, так хорошо забирает боль, а его руки такие теплые, что Стайлз ненадолго проваливается в некое забытье. Он плавает в блаженстве, ему так хорошо, и он понимает, что это от того, что язык Дерека касается его у самого края боксеров. Позже Дерек вылизывает руки, чередуя язык с мокрыми поцелуями, и Стайлз буквально плывет от этого. Он уже не помнит, почему так злился на Дерека, но тот напоминает своим совершенным голосом, вибрирующим где-то внизу живота Стайлза. — Они тебя трогали на вечеринке? — спрашивает Дерек в перерывах между вылизыванием. — Нет. Только ты, — Стайлз говорит так, будто он упомянул о недавно умершем родственнике. — Хорошо, — Дерек продолжает вылизывание, уже переходя на шею, и он понимает, что теперь тот явно наслаждается процессом. Он раздвигает ноги Стайлза и ложится между ними, а омега обвивает его руками по плечам. Он блять снова облажался. — Я хочу тебя, Стайлз, — говорит Дерек, но это не звучит горячо. Это звучит как оправдание. — И тогда хотел. Но если бы я трахнул тебя там, все альфы выломали бы дверь и забрали бы тебя у меня, — он целует Стайлза в ямочку за ухом, и парень прогибается. Он не может отказать Дереку. Никогда не сможет. — У меня течка, Дерек. Ты и должен меня хотеть, — отвечает Стайлз просто, потому что теперь-то он знает, что за силу имеет течка на альф. — Я хотел тебя с того момента, как ты снял футболку, чтобы сбежать от меня на пляже, — Дерек проводит еще не острыми зубами по тонкой коже Стайлза. — Я тебе не верю. Я выгляжу отвратительно, — отвечает Стайлз, чуть сильнее раздвигая ноги. — Ты — самая желанная и недоступная омега Бейкон Хиллз, Стайлз, — Дерек приподнимается на коленях и стягивает свой джемпер. Стайлз приподнимает бедра в воздух и скулит. Это неправда. Дерек врет. — И ты захотел трахнуть меня как трофей, потому что ты самый желанный альфа США? — отвечает Стайлз, смотря в глаза Дереку, и тот показательно обнажает увеличившиеся клыки и рычит. — О да, мне ведь так нужно признание других, — фыркает Дерек с сарказмом, раздвигая колени Стайлза и оглаживая теперь уже абсолютно гладкую кожу на бедрах. Стайлз не может поверить ни в одно из действий, происходящих в данный момент. Стайлз хочет попросить трахнуть его. Или поцеловать. Или сделать хоть что-нибудь, но он молчит и просто смотрит. Стайлз хорошо усваивает уроки жизни. Дерек склоняется над ним, Стайлз опускает ресницы, и теперь уж точно никто не ворвется в комнату. Никто вроде Лиама или папы. Черт подери, это первый поцелуй Стайлза, и он происходит с Дереком Хейлом. Черт. Дерек Хейл. Это должно быть чем-то сверхпотрясающим. И все портит урчание его желудка. Дерек смеется, а Стайлз готов умереть от стыда. Альфа приносит еду, усаживает Стайлза удобнее, будто тот кукла и садится напротив. Дерек использует вилку и осторожно начинает кормить Стайлза. Тот просто жует, смотря на Дерека. Черт подери, Дерек Хейл возится с ним. — Вчера меня чуть не разорвали на вечеринке из-за того, что я увел тебя, — Дерек смеется, а Стайлз чувствует, как внутри все сжимается от этого милейшего звука планеты. — Я подрался с тремя альфами и меня забрали в участок, — Дерек продолжает рассказ, все так же улыбаясь, а Стайлз в шоке смотрит на него. — Я объяснил твоему отцу, что защищал честь его сына, и он поблагодарил меня, но отпустить меня смогли только сегодня, поэтому в извинение твой отец предложил совместный ужин, — Дерек закончил свой рассказ, пока Стайлз жевал и не мог ничего ответить. Его голод постепенно успокаивался. — Я проснулся весь в крови, собственной рвоте и ненависти к себе, — сказал Стайлз, глотнув вкуснейший равиоли. Дерек нахмурился, а Стайлз пожалел о том, что ему дана возможность говорить. Он продолжил открывать рот, а Дерек кормил его с рук. Стайлз чувствовал себя потрясающе. Все, что было вчера ночью и весь день сегодня, и весь прошедший год, казалось идиотским сном. Будто язык Дерека, ласкающий его кожу, вылечил не только телесные повреждения. — А еще я отказал тебе на вечеринке, потому что не хотел, чтобы твой первый раз произошел по-пьяни и на чужой кровати, — сказал Дерек как бы между прочим, но это заставило Стайлза смущенно соединить ноги и покраснеть. Когда с едой было покончено, Стайлз развалился на своей кровати в позе морской звезды и блаженно уставился в потолок. Это было чудесно. Получать заботу от альфы, слушать его рычащий голос, видеть его волшебное тело — это просто крышесносно. Круче, чем травка, которую он пробовал со Скоттом, когда им было четырнадцать. Дерек был все еще без майки, что было горячо, но Стайлз услышал звук удара пряжки ремня о пол, что означало что-то погорячее. — Я собираюсь провести с тобой сегодняшнюю ночь, — говорит Дерек, вытягивая из-под Стайлза одеяло, укутывая парня в него и забираясь туда следом. Стайлз молчит, выключает ночник и позволяет себе широко улыбнуться. Он сейчас просто кончит от счастья. А еще он забывает, что Дерек видит в темноте так же хорошо, как и волки. Стайлз прячется под одеяло, а Дерек обнимает его со спины. Горячая ладонь ложится на низ живота Стайлза, и тот чувствует, как это убирает боль. Стайлз прогибается в спине совсем немного, а Дерек просовывает под него руку, и при желании, если он согнет ее в локте, он мог бы придушить Стайлза. Губы Дерека начинают свое путешествие с острого плеча, пока его ладонь круговыми движениями забирает всю боль. Когда губы доходят до шеи, Стайлз рвано выдыхает, полностью потерявшись в пространстве, ничего не видя и желая губ Дерека везде. Его рука опускается ниже и оттягивает резинку боксеров. Ладонь касается члена и просто лежит на нем, но Стайлзу достаточно этого, потому что иначе он потеряет сознание. — Ты так вкусно пахнешь, — шепчет Дерек так, будто он снимается в порно, а Стайлз полностью с ним соглашается. Дерек пахнет просто изумительно, и этот запах усиливается с желанием. Осторожно Дерек стягивает боксеры со Стайлза и с себя, и омега чувствует член, упирающийся ему в ягодицу. Он чуть двигается, но Дерек сгибает руку, не начиная душить Стайлза, но плотно прижимая к себе и не давая путей отступления. Дерек рычит, обнажает зубы, и Стайлз чувствует, что на его плече расцветает метка. Это немного больно, но так возбуждает, что Стайлз стонет, тихо и в подушку, прогибаясь в спине. Дерек гладит его, кусает, пробует везде, где только возможно. Он переворачивает Стайлза на спину, раздвигает его ноги, а Стайлз не может даже шевельнуться, чтобы отказать. Он смотрит на обнаженное тело Дерека, на широкую грудь, переходящую в напряженный пресс, на блядскую дорожку и на прекрасный, большой, сочащийся смазкой член. Стайлз кусает губу, но Дерек наклоняется к нему и большим пальцем заставляет его прекратить. Стайлз приоткрывает губы, и вот уже в его рту два пальца Дерека, глаза их обладателя горят рубинами в темноте, а его пальцы волшебные на вкус. Стайлз сосет отчаянно, раздвигая ноги как самая настоящая блядь, и ему жутко стыдно. Он краснеет, а Дерек склоняется к нему, вытаскивает пальцы и наконец-то, блять, целует его. Это не описать словами. Губы Дерека Хейла просто созданы для поцелуев. Его язык такой требовательный, но Дерек сдерживается, будто зная наверняка, что это — первый поцелуй Стайлза. Сначала их губы просто встречаются, и это очень тепло. Мягко. Стайлз не ожидал, что поцелуй с Дереком будет таким. Его губы требовательные и сухие, но лишь пока рот Стайлза не приоткрывается. Тогда Дерек проводит кончиком языка по его нижней губе, прося приглашения, и Стайлз немного неловко толкается языком вперед, но Дерек альфа, Дерек должен управлять даже этим процессом, и он просто засасывает язык Стайлза, издает звук, похожий на хихикание и фыркает. Их губы отрываются друг от друга с тихим чмоканием, они оба смеются. Стайлз смущен, а Дерек восхищен и счастлив. Они такие красивые в этих эмоциях в комнате на втором этаже дома шерифа города Бейкон Хиллз. Затем они пробуют поцеловаться снова, и в этот раз выходит уже гораздо лучше, Стайлз понимает, что целоваться не нужно учиться. Это просто дано нам свыше, как-то, что мы можем есть и нуждаемся в паре. Нужно лишь поддаться инстинктам. И они говорят довериться этому большому альфе и отдать свою невинность ему. Они говорят обнять альфу и прижаться ртом к его уху. Они говорят не сдерживать тихих поскуливаний, когда два пальца Дерека проникают в него. Они говорят наслаждаться. И Стайлз слушается их. Дерек несколько раз не может попасть в отверстие Стайлза, и они снова смеются. Дерек весь потный, а руки Стайлза холодные, как лед, но они так счастливы, что им абсолютно плевать. Дерек закусывает губу и мычит, чуть закинув голову, а когда раскрывает глаза, они абсолютно красные. Он входит очень медленно, но Стайлз бьется в истеричном восторге. Ему нужно именно это. Он создан для члена Дерека. Он понимает это в ту секунду, когда их бедра встречаются. Дерек заводит руки Стайлза ему за голову, и этот жест не имеет ничего общего с таким же жестом Эрики. Дерек совершенно по-божески сексуален, невыносимо горяч, и Стайлз стонет, потому что, как уже говорилось, Дерек Хейл просто «слишком». Бедра Дерека двигаются очень медленно, как тягучая карамель, оставленная на плите. Его лицо сосредоточенное. Он не хочет сделать Стайлзу больно, поэтому он двигается мягко, заставляя их бедра встречаться с мягким звуком, а не сильным шлепком. Дерек чуть приподнимается на руках и смотрит на Стайлза. Тому неловко, он хочет спрятаться, и темнота ему немного в этом помогает. Он рад, что выключил ночник перед тем, как все началось. Через пару толчков Дерек наклоняется за поцелуем, угол проникновения меняется, и Стайлз громко, протяжно и низко стонет. Когти Дерека впиваются в его бедро, и вот именно в тот момент Дерек превращается в животное. Он трахает Стайлза, рычит, кусает его ключицы, сжимает запястья и выбивает весь воздух толчками. Их животы скользят друг по другу от пота, а Стайлз все стонет и стонет, и ему снова хочется зарыдать, но это что-то другое. В нем слишком много удовольствия. Дерек ускоряется, и, наконец, слышен этот самый звук шлепков бедер о бедра. Рука Дерека протискивается между их тел и начинает быстро дрочить Стайлзу, и они оба кончают. Стайлз зажмуривается, его тело выгибается и его трясет, но он не может себя контролировать. Они продолжают двигаться по инерции, продлевая оргазм, но замедляются и, в конце концов, просто останавливаются, пытаясь отдышаться. Дерек чертовски тяжелый, но он пахнет заботой, альфой и теплом, и Стайлзу не хочется менять их позы, но минут через пять Дерек начинает копошиться и очень медленно выходит из Стайлза. Он переворачивается на спину, упав рядом со Стайлзом, и тяжело дышит. Чуть позже он находит на полу их боксеры и даже вручает Стайлзу его штаны и майку, и парень с превеликим удовольствием натягивает их на себя. — Вау, — шепчет Стайлз, когда они снова лежат в кровати, теперь уже просто переплетаясь телами. — Вынужден согласиться, — отвечает Дерек, слабо улыбаясь, последний раз целуя Стайлза, закусывая его нижнюю губу и чмокая того в нос. Стайлз улыбается во весь тридцать один зуб, потому что зуб мудрости с правой стороны ему удалили.