POV Сафие
- И где же наша прекрасная изменщица? – спрашиваю я, как только вхожу в покои Нурбану, оглядываясь по сторонам. В покоях третьей жены стоит диких запах успокоительных трав, от которых мне хочется сначала прочихаться, а потом упасть в обморок, хорошенько стукнувшись затылком об пол. Аллах, она это нарочно? Из соседней комнаты выскакивает милая Нуришах Хатун и с поклоном обращается ко мне: - Доброе утро, госпожа. Нурбану Султан сейчас выйдет. Проходите, пожалуйста. - Может быть,- обращаюсь я к служанке, усаживаясь на софе.- Тогда ты расскажешь мне всё в подробностях? И заодно объяснишь, почему здесь такая невыносимая вонь стоит? - Я прошу прощения,- робко отвечает девушка.- Но госпоже было так плохо ночью. У неё разболелась голова, она постоянно шептала, что так нельзя было поступать и всё в этом роде. Я закатываю глаза и покачиваю головой, мысленно отмечая то, что моей подруге ещё учиться и учиться. Да, убийство человека расшатывает нервы на раз-два, но, прости, Аллах, у нас есть выбор? Конечно, выбор есть всегда, но если ты – свободная женщина и живешь с законным супругом, а не в гареме, кишащем гиенами, которые день и ночь желают сожрать тебя заживо. - А вы не подумали, что эти успокаивающие нервы благовонии могут лишь привлечь внимание к Нурбану Султан? – с насмешкой спрашиваю я, чуть наклоняясь вперёд.- Нет? - В таком случае надо всё это убрать,- раздаётся голос Нурбану, которая уже через секунду предстаёт передо мной в тёмно-синем платье.- А то и в самом деле нарвёмся на огромные неприятности. Аллах, она белее мела! Её очаровательное лицо словно похудело и иссохло за ночь, а господская осанка просто испарилась. Сейчас я вижу лишь тень от великолепной Нурбану Султан. - Сесилия Хатун,- спрашиваю я и тут же ловлю на себе ошарашенный взгляд Нуришах.- Вы только в гарем прибыли? - Что? – тихо спрашивает меня Нурбану, щурясь. Сработало, кажется. - Соберись, женщина,- сквозь зубы цежу я.- Ты сейчас, в самом деле, больше похожа на убийцу. Да, всё совсем плохо. - В таком случае, могла всё сделать сама! – вскрикивает она, и в соседней комнате раздаётся детский плач.- Нуришах, успокой Шехзаде. Может быть, Сафие, у тебя явно получилось бы лучше? По ногам толпой пробегают мурашки, и я судорожно выдыхаю. Перед глазами образуется море крови. И петля. Мелек Хатун в крови, и Дильшах Хатун в петле. Я погубила двух невинных девушек и теперь требую от другой выдержки? Нет, так нельзя, Сафие. Пора успокоиться. - Пойми меня,- успокаивающим голосом обращаюсь я к Нурбану, усаживая её рядом с собой.- Ты можешь быть испуганной, но не настолько. - Это как? - Ты должна говорить, что эта смерть так напугала тебя, ведь никто не ожидал, что сама Махидевран Султан решится на такое. Конечно, ещё можно обвинить в этом повелителя, но за это ох, сколько голов полетит,- иронично добавляю я. Из соседней комнаты раздаётся скомканный смешок Нуришах, и мы с Нурбану улыбаемся друг другу. Я беру девушку за руку, а другой приподнимаю её за подбородок. Она вздрагивает. - Послушай меня, Нурбану,- тихо говорю я.- Ты должна быть сильной. Тебе уже никак не оживить это женщину. Теперь просто сядь и делай прискорбное лицо. Хотя, почему делай? Оно уже у тебя есть. Мне жаль её. - Спасибо,- шепчет Нурбану и прижимает меня к себе.- Спасибо, что не даёшь сойти мне с ума. - Тебе спасибо. - За что? - Да просто благодарна тебе,- я пожимаю плечами, а затем подмигиваю ей.- Идём, а то не увидим, как Хюррем будет проверять гроб на наличие тела Махидевран. Она ведь обещала, помнишь?***
Аллах, что мы совершили? Будучи на похоронах, мне даже не пришлось делать выражение лица полное боли. Всего лишь надо было посмотреть на лицо Шехзаде Мустафы. Бедный ребёнок. Ему восемь лет, а он уже без матери. Как только мальчик переводит на меня глаза, я сразу перевожу взгляд на Валиде, лишь бы не видеть его страданий. Но и Валиде не лучше. Заплаканные Хатидже и даже Гюльфем. Аллах, зачем всё это? Разве мы становимся счастливее от этого? Кому стало лучше? - Хорошая работа,- кивает Хюррем, становясь рядом со мной. - Ну что,- спрашиваю я, желая хоть как-то оторвать Хасеки от похвалы.- Убедилась? - Да, наша несравненная Махидевран Султан в гробу. Да упокоит Аллах её душу,- вздыхает Хюррем, поправляя платок. - Аминь,- глухо отзываюсь я.- Что будет с Шехзаде? Повелитель ничего не говорил тебе? - Нет,- рыжеволосая пожимает плечами.- Пока я мне ничего не говорил. Но я слышала какой-то разговор с Ибрагимом Пашой. Ибрагим… От одного его имени у меня мурашки по коже, и я глубоко вздыхаю. Наш ежедневный обмен записками прогрессирует, и, мне кажется, мои служанки готовы меня убить. Хорошо, что хоть верные! Надеюсь. Или нам всем конец: и мне, и Махмуду. - И что же он сказал? – спрашиваю я, чтобы заполнить неловкую паузу. - Что, скорее всего, Мустафу отправят в Эдирне с учителями и прислугой. В общем, если нам повезёт, то мы и от Гюльшах избавимся. И как она уцелела? - В неё никто не целился,- тихо отвечаю я, заглядывая подруге в глаза.- И не собирался. Слишком много крови. - Славные служанки у Нурбану,- саркастически продолжает Хюррем.- Упаси, Аллах, такое произошло бы у меня! Казнила бы всех разом! У вас так и произошло ночью, да? - Почти угадала,- таким же голосом отвечаю я ей.- Изменница уже покоится на дне Босфора. Да упокоит Аллах её душу. - Аминь,- кивает Хюррем и переводит глаза на стоящую неподалёку Нурбану.- А вот и она. Ещё добавь «виновница торжества» и я точно упаду.***
- Повелитель,- я тихо зову мужчину и склоняю голову перед ним. Боль. Её пропитана вся комната. Я чувствую её. Чувствую, как она исходит от повелителя. Сулейман поднимает на меня свои синие глаза и жестом подзывает к себе. Медленно приближаюсь к нему, и мужчина обнимает меня, тяжело дыша. - Я соболезную Вашей утрате, мой господин,- шепчу я, прижимаясь к его уху. И почему ты не Ибрагим? - Почему она так поступила? – с отчаянием спрашивает повелитель.- За что она так? Неужели это на самом деле произошло? - Это самоубийство,- я с трудом проглатываю столь дикое слово, которое даже никак не относится к этому делу.- Мне так жаль. - Это правда из-за моего никаха с Хюррем? - Мне больше не на что думать. Это событие подкосило всех нас, но самоубийство – удел слабых. - Но ведь все остальные живы и здоровы… - Живы – да, здоровы – не уверена, повелитель,- вдруг разоткровенничалась я.- Это было так неожиданно, что все были поражены этим событием. Однако Махидевран не смогла смириться. Хотя бы ради сына. - Это меня и расстраивает. - Собственно, из-за Мустафы и я пришла. Султан отстраняется от меня и с недоверием пристально рассматривает меня. - Что не так? - Я слышала, Вы можете выслать его в Эдирне. Я прошу Вас оставить его мне, повелитель. - Зачем? Я, честно говоря, очень удивлён. - Ребёнок нуждается в родных людях рядом. Ему нужны и Валиде Султан, и Хатидже Султан. Более того, если Вы отошлёте его, то он лишится контакта и с Вами – со своим отцом. Вы – единственный родной человек сейчас рядом с ним. - А ты справишься? Тогда его лучше Валиде доверить… - Первое время нам всем будет непросто,- продолжаю настаивать я.- Но мне будет нетрудно растить ещё одного мальчика. Как своего. К тому же, на Валиде Султан гарем держится. Думаю, не надо упоминать, что Мустафа – подопечный Ибрагима, и таким образом у меня будет много поводов для встреч с ним. Сулейман погружается в раздумья, и я целую его руку. - Я справлюсь, господин. - Я знаю, Мелике Сафие, знаю,- кивает он.- Что ж, будь по-твоему. Если тебе понадобится что – обращайся. С завтрашнего дня Шехзаде Мустафа переедет к тебе. Я обо всём распоряжусь. - Благодарю Вас,- широко улыбаюсь я, и повелитель проводит рукой по моей щеке.- Благодарю. - Сафие,- ласково заговорил мужчина.- Ты – моя боль. Ты всегда рядом, когда я страдаю. Ты забираешь мои муки. Делаешь всё, чтобы облегчить мне душу. Забираешь боль, делаешь её своей. - Я была рождена для этого, господин,- улыбаюсь я, беря за руку Сулеймана. - Знаешь, я хотел объявить сегодня об этом, но, увы, смерть Махидевран не дала сделать мне этого. - Я слушаю. - Скоро Хатидже Султан и Ибрагим Паша станут супругами. Супругами?! Ибрагим? Аллах, это невозможно! Нет! Кровь резко отливает от лица, а земля под ногами начинает вертеться. Он женится? Женится! Мой Ибрагим… Опять его хотят отнять у меня. - Сафие? - Я так рада за них, повелитель,- чуть ли не пищу я.- ИншАллах, они будут счастливы вместе. - Аминь!***
- Как ты мог?! – вскрикиваю я, как только вхожу в покои Ибрагима. - Сафие? – удивляется Паша и быстро поднимается с места.- Что такое? Почему ты не предупредила? - А почему ты не сказал мне, что женишься? – яростно спрашиваю я, со скоростью фурии приближаясь к нему. Мгновение – и я с размаху бью мужчину в лицо. Потом ещё раз. И ещё. Ярость, кипящая во мне, быстро сходит на нет, и я опускаюсь на грудь любимому, заливаясь слезами. Это же предательство! Меня словно ножами режут, постепенно удаляют сердце. - За что ты так со мной? - Сафие,- тёплые руки ложатся на мою талию, и я вздрагиваю.- Моя любимая София. Прости меня, прости! Меня самого вот только посвятили в это. Если бы я мог отказаться, я бы сразу сделал это, моя госпожа. - Ах, за что нам всё это? – всхлипываю я, поднимая глаза на мужчину.- Что мы будем делать, Ибрагим? - Я клянусь тебе, Сафие,- он тихо говорит, временами прерываясь, даря сладкие поцелуи, осыпая ими мою шею.- Ничто не изменится. Мы по-прежнему будем вместе, моя дорогая. - Давай сбежим,- предлагаю я, совсем обезумев от его поцелуев.- Далеко. Ты и я. - Твой сын, милая,- укоризненно говорит Ибрагим.- Его казнят за это. - Это меня казнят на твоей свадьбе. - Давай тогда поженимся вперёд,- шепчет он, прижимая меня к стене, и начинает избавляться от лишней одежды.- Ты станешь моей супругой. - Я ведь рабыня,- вздыхаю я, закусывая губу. - Не поверишь, но я тоже,- мужчина прикусывает меня за ухо.- Согласна? - Сейчас – да,- чуть ли не вскрикиваю я, но Ибрагим вовремя закрывает мне рот рукой. - Ещё бы не согласилась,- смеётся он и накрывает мои губы своими. Что же ты делаешь со мной, Ибрагим?