Демоны отражаются в зеркалах

      Данте лениво листал книгу, почти впритык сидя возле камина. Сегодня весь день лил противный, ледяной дождь, и Вергилий его тут же покинул, предпочитая полетать в облаках. Он и его приглашал, но Данте не прельщало промокнуть до нитки. И замерзнуть в добавок ко всему.       Последние пару дней он почти не видел брата. Вергилий, узнав, что вверенная ему группа студентов даже не пыталась выполнять его импровизированное домашнее задание, очень долго тренировал подростков на свежем воздухе, вымотав их так, что на ногах они могли стоять только удерживаясь за плечи друг друга, а потом напомнил, что еще раз его решат проигнорировать, и такой разминкой они точно не отделаются.       Нужно ли уточнять, что спустя два часа его вызвали сначала в кабинет декана Гриффиндора, а потом и Слизерина?       Только, гриффиндорцы не жаловались, там постарались иные умы, а вот слизеринцам эта тренировка не понравилось. Но Спарда не был бы Спардой, если бы не уточнил одну небольшую деталь. Что он — преподаватель. И его урок такой же, как и все остальные. И он вправе делать то, что считает нужным.       Данте тогда краем глаза увидел глазами брата, как вскинулся Забини, собираясь возмутиться, и тут же испуганно замер, опуская голову вниз и вжимая ее в плечи. Он не знал, что сделал брат, но был уверен, что его импровизация произвела фурор на сокурсников.       Он сам же старался прощупать директора. На предмет дружественных связей, деловых и связанных с договорами, с отвратительными приписками внизу. Он узнал про родного брата, про первого Темного лорда, про второго Темного лорда… Но эти моменты не складывались в пасьянс, потому что воспоминания к делу не пришьешь.       А еще его сильно интересовало, где директор откопал одно занимательное заклинание, а в особенности, откуда он знает магию, подавляющая магию демона? — Я могу присесть?       Мелодичный голос оторвал его от размышлений. Данте взглянул на Гермиону, и слегка кивнул головой, позволяя отросшим прядям скрыть его глаза.       Девушка присела в кресло напротив, сжимая тонкими пальцами фолиант. Ему хватило лишь секунды, чтобы понять, что она увидела в нем. Он выругался про себя, проклиная Локи. Этот шут сделал все, чтобы привлечь к ним с братом ненужное внимание. — Что у тебя там? — И как ты узнал? — Данте недовольно скривился, на миг проваливаясь в разум брата, наслаждаясь ощущением свободы. — Гриффиндорка нашла ту самую книгу. Именно ту, которую я уничтожил. Все экземпляры. — Помпеи? — Да. — Локи? — Уверен на все двести процентов. — Я его навещу, — Вергилий резко сложил крылья, направляясь к замку. — Делай то, что считаешь нужным. — Ты хотела поговорить? — Данте, словно не было разговора с братом, обратился к враз побледневшей девушке. — Я не кусаюсь. Спрашивай. — Что тебя связывает с богом Локи? — Локи? — Данте усмехнулся. — А позволь спросить, с чего такой интерес? — Вот, — Гермиона. пристально наблюдая за выражением лица Спарды, раскрыла книгу и указала пальцем на рисунок фрески. — Это — бог обмана — Локи, судя по описанию из книги. А фреска эта нарисована за несколько месяцев до гибели Помпеи. И все бы ничего, если бы не сходство людей рядом с богом.       Данте отметил, что голос у девушки слегка дрожит, но не придал этому значения. Локи исхитрился сделать так, что на его новую личность Грейнджер даже не подумала, свалив все на них. — Крестный — сука. — Согласен, — Вергилий сидел напротив Локи, выжидая, когда у него сдадут нервы. — Не колется? — Ты говорить будешь, какого черта в этой школе появилась книга про Помпеи? — Не знаю, про какую книгу ты говоришь. Вергилий, — Лофт улыбнулся. — Ты что-то путаешь, я тут совсем недавно. Откуда я знал про книгу? — Я тебя сейчас ребро сломаю. — Ну, крестник, так нельзя… — Клайд совсем расслабился, понимая, что Вергилию предъявить нечего. — Я же не совсем сумасшедший. — Самое отвратительное, что совсем, — Данте фыркнул. — Он не расколется. — Сам вижу, — Вергилий злился, но внутренне, сохраняя внешнюю невозмутимость. — Уходи оттуда, брат.       Данте, из вежливости, склонился над рисунком, прекрасно осознавая, что он там увидит. Запечатленные события действительно происходили с ними. И да, за пару месяцев до гибели Помпеи. Но они с братом были не причем. Тогда они были еще слишком малы, и обычная экскурсия с крестным вскоре обернулась трагедией. — И что ты хочешь этим сказать? На этом рисунке огромное количество детей. Для того времени — не удивительно. — И только двое близнецов с белоснежными волосами.       У Гермионы был торжествующий вид, но Данте не обратил на него внимание, пытаясь вспомнить, а с каким цветом волос вообще рождались в те времена. И она как-будто прочитала его мысли. — Рыжие. Иногда золотистые. Реже — темно-русые. — Твою мать, — Данте выругался про себя. — Что, с историей проблемы? — Вергилий почти камнем влетел в озеро, погружаясь на глубину. — Тебе поплавать захотелось в такую погоду? — Разберись с девчонкой, братец… — И что это доказывает? — Что эти двое с богом Локи — вы с братом. — Так себе обоснование, — Данте зевнул, наблюдая, как девушка начинает злиться. — Ты нас в детстве не видела, чтобы так уверенно говорить. Да и сколько бы нам было лет, в таком случае, а? Не пришло в голову? А фрески… Всего лишь отождествление прекрасного для тех художников. — Но это ведь Локи! — Если ты веришь всему, что написано в книгах, пожалуйста, не доказывай мне не очевидные для меня факты. — Я докажу, что это — вы, — Гермиона встала с кресла, гневно раздувая ноздри. — Я докажу. — Удачи. — Данте усмехнулся, расплываясь в чеширской улыбке. — Мне потом рассказать не забудь. — Ты ее накрыл следилкой? — Вергилий лениво дрейфовал на спине. — Обижаешь. — Данте потянулся в кресле. — Сразу же. Как только она до чего-то важного докопается, мы ее перехватим. Только наградим не такой жесткой клятвой, как с Малфоем. — Это мы еще посмотрим, — фыркнул Верг. — Ты ко мне присоединиться не хочешь..?