Назад в сороковые

Когда человека выворачивает наизнанку, это на самом деле дерьмово: головные боли и тошнота — лишь малая толика того, что испытывает образчик Homo Sapiens в такие часы. Его кидает из стороны в сторону, он бредит и не осознает, что творится вокруг. Так, Тони, например, пытался отмахнуться от кувыркающейся гидры — животное трясло щупальцами и пускало плотный черный дым по комнате. Старку чудилось, что он задыхается, что плотные кольца тумана лишают его возможности двигаться. Когда же становилось совсем плохо, перед глазами начинали плясать звезды: белые, красные, полосатые, в кружочках и без. Спустя некоторое время становилось немного лучше, и можно было перевести дух. В таком подвешенном состоянии Старк провалялся полтора дня. Он не видел ничего и никого, кроме этих треклятых гидр и насмешливо пляшущих звезд. Тони не знал, что с него кое-как стянули шлем и что доктора лишь разводили руками — лечить человека в доспехах крайне неудобно. Но все же, спустя какое-то время, он пошел на поправку и даже смог разлепить глаза. Первое, что пришло бы на ум русскому человеку — «утро первого января», но Старк русским человеком не был и потому подумал: «Утро после дня рождения». Того самого, «последнего», отравленного палладием, дня рождения. Он даже схватился было за грудь, но вовремя спохватился. Фантомный страх проходил быстро, стоило только вспомнить, что и как было, но вот от тошноты и головокружения так просто избавиться было нельзя. Рядом послышались какие-то шорохи — как оказалось впоследствии, это был переполох, поднятый дежурным врачом. В палату вкатились несколько военных и взяли Старка на прицел. Он несколько раз моргнул и уставился на зияющее чернотой дуло автомата. Подавив желание усмехнуться и поинтересоваться, чем окружающих так заинтересовала его скромная особа, Тони поморщился и сел. Щелчок — оружие сняли с предохранителя. Шлема рядом не было, а значит, бежать слишком рискованно. Тони еще раз обвел взглядом набившуюся в палату толпу, задерживая его на американских нашивках формы и медленно поднял руки. В конце концов, лишний раз подставляться под пули очень не хотелось, да и заслужить доверие таким образом будет проще. — Вы под прицелом, в случае любого вида неповиновения по Вам будет открыт огонь, — безэмоционально отчеканил один из солдат. Старк закатил глаза (уж больно очевидные вещи ему объясняют) и поморщился — боль в голове полыхнула, словно вспышка фотоаппарата. Вперед вышел мужчина в летах с высушенным, обвисшим лицом. Большие уши, полулысая седая голова, крупный нос, отдаленно напоминающий орлиный. Мельком оглядев темно-оливковую форму, Тони остановился на орле с погонов и не удержался от язвительного приветствия: — Я бы отдал честь, мсье полковник, да шапки нет, — Старк тут же пожалел о сказанном. Головная боль, не перестававшая его пилить, подобно старой сварливой теще, снова дала о себе знать в полной красе. Тони схватился за голову, и тут же рядом просвистела пуля — у кого-то явно пошаливали нервишки. Полковник на несанкционированный выстрел даже не обернулся. Он пододвинул один из стульев и сел на него. Выглядел он при этом так, будто вот-вот начнет дружескую беседу о погоде. — Вы американец, — не вопрос, а утверждение. Нашли документы? Или просто предположение? Тони постарался не думать — от этого треклятая голова просто раскалывалась. На всякий случай Старк кивнул, реакции собеседника он не видел, о чем несколько пожалел. — Я вкратце обрисую Вам ситуацию, — продолжил он и сделал паузу. Непонятно, для чего: то ли для пущего драматического эффекта, то ли для того, чтобы понять, что Тони слушает. — Вас нашли на одной из баз ГИДРЫ. Знаете, что это такое? Даже в таком омерзительном состоянии Старк понял: вопрос провокационный, а потому лишь смиренно кивнул. Он знал, что это глупо: навлечет лишние подозрения, да и голова не утихнет от такого глупого жеста. Но поделать ничего с собой не мог. — Так вот, вы пытались покинуть здание в сием, — он оглядел костюм Старка, — оборудовании. К чему вел мужчина, было бы понятно и ребенку. Но от чего же тот медлил с вердиктом? Может, не хватает кого-то? Какой-то важной шишки? Тони потер средним пальцем переносицу — голова трещала по швам. Интересно, если боги Скандинавии существуют, то, возможно, и Греческие не плод воображения. Быть может, черепную коробку стоит раскроить топором и вызволить оттуда Афину? А почему бы и нет? Болеть точно перестанет. — Однако, — о, эти театральные паузы. Ну и позеры эти военные: даже Роуди частенько грешит подобным, — вы бежали в противоположную сторону от выхода, — Тони ждал чего угодно, но только не подобной глупости со своей стороны. Наверное, он сбился с пути, когда столкнулся с Золой. Или это было уже в том омерзительном дыме? От одного воспоминания легкие наполнились горько-соленым туманом, и Старк надрывно закашлялся. Чисто машинально он провел по губам рукой — на золотом участке перчатки остался смазанный алый след. — Кроме того, один из вернувшихся утверждает, что один из членов ГИДРЫ едва не вышиб Вам мозги. И, кроме того, на Вас были белые тапки — в таких ходят заключенные, которым по какой-либо причине необходима медицинская помощь, — полковник затих и сосредоточенно принялся отколупывать потрескавшуюся краску на спинке стула. Странный он, определенно кого-то ждет. Ну, что ж, может, показать ему хрустальную туфельку? Старк щелкнул пальцами и прикрыл голову. Броня на голени расстегнулась , и тут же ее царапнуло несколько пуль. Тони недовольно зашипел, выуживая злосчастный тапочек. Он несколько потерял форму и изрядно потерял в цвете. Его теперь и серым с натяжкой можно было назвать. — Такой? Уверяю, раньше он был белым, смена климата, вероятно, плохо сказалась, — Старк оперся о стену и тяжело выдохнул. И долго они будут ждать этого опоздуна? — Я бы снял эту штуку, — он щелкнул пальцами по предплечью брони, — но боюсь, что вы либо заберете ее у меня, либо нашпигуете меня свинцом. Полковник молчал — молчали и солдаты; но уже видно, что многих из них чувство юмора чудной находки несколько приободрило. Значит, есть в нем что-то человеческое. — Кого ждем-то? — Тони попытался потихоньку скорчить рожу и выяснить, при каком положении бровей лобная часть головного мозга болит меньше. Ответа, предсказуемо, он не дождался. Полковник продолжал сосредоточенно отдирать чешуйки краски от стула. От скуки Тони начал насвистывать «House of Jazz»*. Слишком ново для этого времени — вдруг кто-то из них запомнит. Озаренный идеей и внезапным вдохновением, он начал постукивать пальцами по бедру и напевать себе под нос старушку Чаттанугу**. — Dinner in the diner, nothing could be finer? — изумленно выдал один из солдат. Полковник недовольно одернул его, а Тони лишь согласно кивнул. Что же, поколение не совсем потеряно. — Than to have your ham an' eggs in Carolina, — дверь распахнулась настежь, и чей-то веселый голос подхватил начатые мотивы. В тесное помещение втиснулись двое, и Тони подумал о том, что по возвращении Наташа и Фьюри его убьют. Медленно так, со вкусом, как и подобает истинным командирам. Говард Старк смотрел на него пристально, очевидно, сопоставляя с самим собой. Он не переставал пританцовывать и напевать прилипчивый мотивчик. На губах сияла сытая, довольная улыбка. В руках он держал тонкую папку с документами. Щегольский костюм, маленькие аккуратненькие усики, заинтересованный горящий взгляд. — Если он не опасен, я реквизирую его себе в качестве дублера, — Старк-старший обнажил идеальные зубы, и Тони с трудом удержал лицо. Стив присел на спинку соседней кровати. Признаться, военная форма ему очень идет. Хотя, когда он не пытается учить Старка жизни, он и без нее вполне ничего. Проблема только в том, что нотации Роджерс читает круглосуточно. — Во-первых, стрижка. Укладка и форма сейчас не в моде и смотрятся смешно, — начал говорить один из солдат, и Старк с удивлением понял, что это женщина. Тони несколько уязвленно погладил бороду, но все же промолчал. — Между тем, выглядит он вполне ухоженно. Разве только он не специально создавал столь ужасный образ, — Старк не сдержался и все же скорчил кислую мину. Дама сего жеста не заметила, к счастью. — Но это уже абсурд. Во-вторых брюки. Такие не выпускают ни в Америке, ни где-либо еще. И я очень сомневаюсь, что ГИДРА все это время обшивала армию Рейха по столь странному стилю. На секретное оружие они тоже не тянут. В-третьих, он совершенно не ориентировался в здании. В-четвертых, та странная песня, что он насвистывал вначале. Я даже подумала, что у него просто нет слуха. — Если бы не матушка Чаттануга, — завершил Говард и раскрыл папку. — Энтони Тесла. 28 лет. Родился в Монтане, Грейт-Фолс, дальше идет скучная и длинная биография, с которой все присутствующие и так знакомы. Мистер Тесла? — Тони со стопроцентной уверенностью вдруг понял, что отец ни на секунду не поверил его выдуманному жизнеописанию. — Устройство в его груди слишком сильно отличается от детищ ГИДРЫ. Основано, вероятно, на исследованиях Резерфорда и Ван-де-Граафа***. Полковник Филлипс, предлагаю отпустить мистера Теслу на поруки Роджерсу. Стив напрягся, хмурясь. Идея привела в комнату в движение, и у Старка снова разболелась голова. Кто-то с кем-то начал спорить, кто-то кого-то уговаривать, — а у Тони не было желания разбираться во всем этом. — Тихо! — легкие у Кэпа мощные, и крик из них могучий. — Спасибо, Стивен, — поблагодарил Филлипс. — Мистер Тесла, вы будете находиться под присмотром капитана Роджерса. И броню вам придется снять. — Хорошо, — что-то подобное он и предполагал. Именно поэтому, в случае реальной угрозы тайне, активировалась программа самоуничтожения. — Хэй, Джерри! Укороченная версия ИИ в несколько секунд сняла с него костюм, и вот уже броня компактно упакована в кейс. — Не сломайте, мистер Старк, — язвительно попросил Тони и торжественно вручил отцу костюм. — Я не могу отдать его вам просто так. — А мы не можем просто так вас отпустить, — холодно улыбнулся полковник Филлипс, прежде, чем отдать Стиву ключи от камеры и захлопнуть тяжелую бронированную дверь.