Пустота позади меня

Я продолжала смотреть на монитор и ужасаться. Слишком много взрывов, слишком много смертей для одного города. Воцарился хаос, и теперь уже бессмысленно пытаться понять, кто заварил эту кашу. Одно я знаю точно — пора заканчивать. Я, правда, пока не знаю, как это сделать, но выясню, я пообещала сама себе, а такие обещания имеют большую ценность. — Как думаешь, он когда-нибудь вернётся? Может, после того, как всё закончится? Старк нахмурился, обдумывая, что ответить. — Не знаю. Скорее всего, нет, — он тяжело вздохнул. — Это всё моя вина. — Нет. В этом нет ничьей вины, а Бартон свалил всё на тебя только потому что ему это было нужно. — Что было нужно? Врезать мне? — Тони указал на ещё свежий синяк под глазом и грустно усмехнулся. — Нет. Найти виновного. Так легче справиться. Ещё недавно, блуждая по пустырю с напарником, я думала, что хуже уже не будет. Зря я так. Вселенная приняла это за вызов. Тогда и я, и Бартон ещё надеялись на лучший исход, и что всё происходящее обойдёт нас стороной. Мы надеялись просто понаблюдать, но не заказывали места в первом ряду. Теперь это стало слишком опасным. Слишком личным. Мы прошли уже не один час по песчаной дороге и до сих пор не встретили ни одной машины, фуры, велосипеда, космического корабля, портала в другое измерение и всё, что смогло бы доставить нас на базу или куда угодно подальше отсюда. — Эм-м. Клинт, — как обычно я нарушила тишину — М-м? — Насчёт того разговора — Какого разговора? — не понял мой напарник. — Ну, там, в плену. — Ну. — Как насчёт… Я только начала пытаться как можно более корректно и тонко сформулировать вопрос, но Бартон не заставил себя ждать и завершил мою мысль. Помог мне избежать неловкого момента: — Забудем. — Да, точно! Забудем и не будем никогда вспоминать. Хорошо? — моему энтузиазму не было предела. — Хорошо. — А у нас что? — То есть у нас? — напарник впервые за весь разговор посмотрел на меня и, кажется, даже замедлил ход. — У нас всё хорошо? — Боже, Дженкинс, может, ещё на мизинчиках поклянёмся. — Не плохая ид... — Я убью тебя. Серьёзно, убью. — Ладно-ладно, пенсионер, — и я пожалела, когда произнесла эту фразу. Клинт мгновенно поменялся в лице, отвернулся от меня и ускорил шаг. — Не называй меня так. — Почему это? — Последний, кто меня так называл, умер. — Это ты его…? — Нет. Но могу начать эту традицию с тебя. Я поморщилась от воспоминаний, словно они были из какой-то другой, не моей жизни. Помню, как на дороге нас подобрал Роудс и очень долго расспрашивал, что же случилось, а я и Клинт были так вымотаны, что и слова сказать не захотели пока не доехали до базы. Тем более мы ещё не успели обговорить официальную версию, ту, которую должна была услышать Хилл. Я знала, что Бартон сдержит обещание, данное Роджерсу, и не выдаст о нашей с ним встрече. Думаю, сейчас он особенно благодарен своей принципиальности и преданности. В реальность меня вернул характерный писк датчиков. На мониторе появилось очередное красное пятно. Судя по карте — окраина города. — Ещё один взрыв, — пробормотал Тони. Я кивнула, забыв, что он стоит ко мне спиной и ничего не видит. Он был в глубоком отчаянии, я буквально ощущала эту безысходность всей своей кожей. — Не такой большой, как остальные, — к нам присоединилась Романофф. Забавно, как во всём соблюдается равновесие. Один солдат ушёл, другой пришёл ему на замену. Равновесие. Романофф долго вызывала у меня подозрения после своего возвращения. Долго — это целых пятнадцать минут, пока я слушала её рассказ о своём прикрытии. Роудс сообщил, что у Хилл есть для нас сюрприз, особенно для Бартона, и тогда мы увидели её. Наташа сидела за столом и переговаривалась с директором, но разговор прервался с нашим приходом. Бартон замер в дверях. По нему было видно, что он лихорадочно соображает, потом быстрый взгляд на меня, я помотала головой: «Я сама ничего не понимаю». — Присядьте и выслушайте, — предложила Хилл абсолютно спокойно и, кажется, она ожидала более бурной реакции. Следующие долгие минуты мы слушали о том, что Наташа никуда и не уходила. Она лишь делала то, что у неё получалось лучше всего: шпионила. Прикинулась, что поддерживает Роджерса, а сама собирала информацию. И, честно признаться, она узнала довольно-таки многое. Например то, что Капитан нашёл своего старого друга — Барнса. Или то, что те данные, которые пытался украсть Сэм, не полные и были зашифрованы личным кодом одного из агентов девятого уровня. Наташа пыталась вычислить адрес, с которого было произведено шифрование, и наткнулась на старую базу Щ.И.Т.а, которая считается заброшенной уже давно. Было ещё много стратегических мелочей, которые я не хотела слушать. Когда рассказ боевой подруги Клинта закончился, он задал самый волнующий его вопрос: — И кто ещё знал об этом твоём внедрении? — Только я, — ответила за шпионку Хилл. — Ты ведь понимаешь, почему это не разглашалось? Лучник молча кивнул. — Это всё, что я знаю, но больше ничего и не должно быть. Стив доверял мне, ничего не скрывал… — А ты его предала, — закончила я и посмотрела на Наташу, а потом молча встала и ушла. На моё удивление меня никто и не попытался остановить. Сейчас я наблюдала за Романофф и размышляла, как она приняла решение быть двойным агентом. Мгновенно или мучилась, а может, её уговорила Хилл или даже приказала. Наташа могла быть и добровольцем в этом деле, если этот вариант, то я всё больше пугаюсь — люди теряют свою человечность и пытаются победить любыми способами. Как бы я не пыталась, но все втягивают меня в этот бардак. Я перестала что-либо контролировать. Моя жизнь больше мне не принадлежит. Мной владеют обстоятельства и большей частью трагические. Потери превышают норму, а люди, на которых я рассчитывала, сбегают один за другим. Роджерс, Бартон… Кто будет следующим? Может, стоит принять предложение. Мстители даже и не заметят моего ухода.