Тогда
— Будешь и дальше стоять и смотреть? Из уст Хелен прозвучало как оскорбление. Словно я боюсь её. Ладно, признаться честно, страх присутствовал, но было и ещё кое-что — интерес. Я медленно вышла из тёмного коридора, лениво и вальяжно оглянула медицинский отсек, пытаясь всем своим видом не выдать любопытство, бушующее во мне с той самой встречи с боссом доктора Чо. — Ты ведь не полюбоваться мной пришла? — с долей резкости выдала Хелен. — Отнюдь, ты не в моём вкусе. Мне нужна правда. — Правда, — усмехнулась доктор, — она всем нужна. Что конкретно тебя интересует? — Вот так просто? Я задам вопрос, а ты ответишь? Она молча кивнула. Я не могла избавиться от чувства подозрительности, но решила ловить удачу за хвост и постараться узнать как можно больше. — Что ты мне вколола? Это ведь было не лекарство. — Да. Если честно, я удивлена, что ты так поздно до этого додумалась, — Хелен замолчала. Ждала, что я буду настаивать на ответе. Хочет почувствовать, что сейчас я, как никогда, завишу от неё. Но я не спешила выдать ту панику, которая может в любой момент вырваться наружу и всё испортить. Если это произойдёт, то я проиграю. Тишина тяготила, но больше меня напрягало то, что доктор буравила меня взглядом. А я лишь делала вид, что не замечаю её, и это дало свои плоды. Она сдалась. Это не Хелен мне нужна, а я ей. Она расскажет всё, что я захочу. — Это та же модель сыворотки. В ГИДРЕ были не все инъекции. Это продолжение курса. — То есть ГИДРА. Всё это время, — задумчиво подытожила я. Меня накрыла волна отчаяния. Я думала, что вырвалась, но они и тут меня нашли. — Конечно, — неестественно фыркнула Хелен. — Тем более, было интересно посмотреть на действие сыворотки в, так сказать, полевых условия. Воздействие внешнего стресса. Хотелось посмотреть, как ты поведёшь себя после двух лет полной изоляции, и как это отразится на составляющих элементах усовершенствованной ДНК. — Стоп, стоп, стоп! Что значит, как я себя поведу. Я сбежала, точнее Мстители меня забрали. Вы… — только я хотела произнести вслух ужасную правду, как Чо меня опередила. — Да пойми ты, наконец. ГИДРА повсюду. Твой «побег» не случайность. Это лишь часть эксперимента. Немного не поддающегося контролю, но всё же. Паника поднимается по грудной клетке на лифте нарастающего безумия и вот-вот достигнет моего маленького чердака. Взгляд метался по отсеку, словно в надежде наткнуться на какую-нибудь подсказку, которая разъяснит всё, что здесь происходит. — Ладно, — протянула я, — почему нет регенерации? Получила ранение, и оно не заживает, может из-за инфекции, но я чувствую себя хорошо… — Покажи, — резко перебила меня предательница. Я и сама удивилась, что не сопротивлялась и просто задрала майку, отодрала окровавленный пластырь и подошла к Хелен. Она лёгким движением руки поправила очки и начала осматривать рану. — Надо зашить. Садись, — она указала на кушетку, — сейчас приду. Доктор ушла, я слышала, как она что-то искала, шуршала упаковками для медицинских приборов, стучала баночками с лекарством. Когда она вернулась, на ней были перчатки тёмно-голубого цвета, а в руках маленький шприц. Хелен подошла и собиралась ввести мне лекарство, но я отстранилась и спросила: — Что это? — Просто обезболивающее. Или предпочитаешь зашивать рану так. — Коли сначала себе, — Хелен кинула на меня полный изумления взгляд. А чего она ждала после всего вранья, которого я натерпелась. — Давай или я уйду, подцеплю заражение и сдохну. Твой босс будет недоволен. С большим недовольством женщина закатала рукав халата и сделала укол, введя небольшое количество лекарства под кожу, и уже потянулась ко мне, но я снова остановила её. — Подожди немного, — я внимательно следила за ней: вдруг упадёт в обморок или ещё что похуже, но, кажется, это действительно анальгетик. Я дала добро. Пусть делает все эти докторские штучки. Пока Хелен колдовала над моим ранением, я не упустила возможность продолжить разговор. — И всё же. Почему не заживает? Чо подготовилась накладывать швы, поэтому немного помедлила, но ответила: — Эта сыворотка особенная. Она выбирает самую слабую из всех потенциальных способностей в твоём организме и максимально развивает её, но в ущерб остальным. Когда все грани твоих возможностей будут раскрыты, то всё придёт в норму. И ты сможешь контролировать каждую из способностей. — Способностей? — я дёрнулась от удивления, на что получила недовольный взгляд. — И как много их будет? — Немного. Твои возможности не безграничны, — ну да, вам ведь надо как-то меня контролировать, — скажи, что-нибудь уже проявилось? Я вспомнила провальное дело с Бартоном, когда я умудрилась наорать на Хоукая в его собственном мозгу. Я долго думала об этом, особенно, когда нас держали в плену, и решила, что это обратная сторона способности считывать информацию отовсюду, особенно из голов людей. Если могу узнать что-то, значит, могу и поместить, ведь так? — Дженкинс? — Да, я пытаюсь припомнить. Ничего необычного. Не знаю, может, не обратила внимание. — Значит, ещё проявится. Она что-то недоговаривает. И я решила смухлевать. — Как ты попала в ГИДРУ? — Хелен ничего не ответила, но мне это и не было нужно: я уже гуляла на просторах её сознания.Сейчас
Вот поэтому и не надо проникать в головы людей. Тебе может стать не всё равно. Обезболивающее ещё действовало, когда я ушла от доктора Чо, человека, который предал, не моргнув и глазом. Но тогда я узнала причину, и она мне не понравилась, потому что мне стало жаль доктора. Этот диалог всё ещё присутствует в моей памяти, как сигнальный флаг — нельзя не обратить внимание: — И что мне мешает прямо сейчас пойти и сдать вас с ним директору? — Ничего. Но ты этого не сделаешь — Почему? Что ты, что твой босс постоянно мне об этом говорите. — Серьёзно, ты не понимаешь? Ответ прямо на поверхности, он в тебе. — Точно. Вы думаете, что я заинтересуюсь в вашем предложении. — Нет же, не думаем! Ты уже заинтересовалась. Тебе осталось только признать это. — Хватит! Не надо пытаться влезть ко мне в голову. Это была последняя наша встреча — больше я Хелен не видела.***
Если ты знаешь, что есть несколько вариантов развития событий, то ты, несомненно, попытаешься. Тут даже не важен процент успеха, если есть шанс, почему бы не попробовать. Выбор есть всегда. А если нет? А вдруг это всего лишь иллюзия, и его сделали давно за тебя, а твоя задача лишь исполнить чью-то волю в этой игре. Большие дяденьки и тётеньки уже полюбили одну из многих кнопок на приборной панели нашей Земли, тебе остаётся лишь нажать на неё с видом самостоятельного человека, который абсолютно точно уверен, что пришёл к этому решению своим умом. Выбор — значение скорее условное, чем постоянное. Постоянные только причины, следствия и результаты. Они нам не всегда известны, но в их наличии я точно не сомневаюсь. Были причины тому, что случилось. Действие вызвало следующее из него противодействие. И результат тоже на лицо. Взять некую причину, очень далёкую. Точно не понять, когда запустилась реакция. Может с момента моего спасения, может с момента появления «Мстителей», а может и с самого сотворения Вселенной всё шло именно к такому исходу. Но это случилось и всё тут. После следовали действия и очень активные, а мир привык отвечать людям с удвоенной силой. Отдаёшь счастье и получаешь его в ответ в двойном размере, отдаёшь любовь — получаешь ещё больше, а если смерть, то... принцип понятен. Смертей было много, и они вернулись в большем количестве, вернулись к месту, откуда заварилась вся эта каша и неважно, что немного промахнулись с выбором человека. Тут меткость не важна, главное эффект, а его почувствовали все. Смерть жестока в выборе жертв и не по отношению к пострадавшим, а по отношению к оставшимся, которые должны были наблюдать, как потеряли всё, включая и желание продолжать эту жизнь без своих близких. Это и произошло с бравым солдатом Клинтом Бартоном. Выбора не было. Причина, следствие и результат.