«Книга Всезнания»

Дни тянулись на удивление скучно, однообразно и без каких-либо эксцессов. Июль подходил к концу, жизнь в Намимори текла своим чередом, даже жара немного спала, а в жизни Савады Тсунаёши не происходило никаких чрезвычайных происшествий, хотя обычно они его прямо-таки преследовали. Единственным очевидным минусом этой рутины были постоянные комментарии Лии, кои она давала к наиболее смешным, по ее мнению, словам окружавших Тсуну людей. Со дня знакомства со Стражем Савада так ничего о ней и не узнал, разве что сумел в какой-то мере понять характер девушки и выяснить некоторые ее привычки, но в остальном она оставалась для парня загадкой. Знаниями Книги Тсуна старался не пользоваться, и лишь изредка Лия давала ему советы, которые как раз и привели его жизнь к такому странному, непривычному, чрезмерно спокойному состоянию, чему Тсуна был лишь рад. К примеру, однажды Нана отправила сына в супермаркет за продуктами, и Лия посоветовала для начала прикупить канцтовары к школе, а затем идти выполнять задание. В результате, придя в супермаркет, Тсунаёши узнал, что буквально десять минут назад магазин ограбили, и не зайди он за тетрадями, непременно попал бы в эпицентр событий. Через день Тсуна с друзьями собрались на пикник, но благодаря совету Стража место его проведения было перенесено, причем крайне удачно: на первоначальном месте пикника, как оказалось впоследствии, устроили разборку две хулиганских группировки. Несметное число раз Тсуна менял маршруты в городе, избегая столкновения с Главой Дисциплинарного Комитета старшей школы Намимори, а по совместительству своим Хранителем Облака Хибари Кёей, встречи с которым Тсуна отчаянно не желал: семнадцатилетний лидер самой влиятельной школьной организации славился своей вспыльчивостью, а Савада драке со своим сильнейшим Хранителем рад бы не был. А еще Лия однажды посоветовала хозяину навестить Хранителя Тумана Рокудо Мукуро, жившего в заброшенном развлекательном парке Кокуё-Ленд, старое здание в центре которого характеризовалось протекающим потолком, выбитыми стеклами и отсутствием электричества. Как оказалось, одна из помощников Мукуро, Хром Докуро, простудилась, и в результате Тсуна уговорил ее обратиться к врачу и пожить до выздоровления у Рёхея, а точнее, у его сестры, Киоко, с которой Хром неплохо общалась. Все эти события и несколько других убедили Саваду, что Книга Всезнания и ее Страж на самом деле на его стороне, и доверчивый будущий босс мировой мафии решил поверить Лие — поверить, что ее советы не принесут вреда. И чем дальше бежало время, тем больше он в этом убеждался, лишь ее подколы, вызывающие смех, несколько омрачали радужную картину. Вот только Тсуна не замечал, что постепенно его друзья начали подозревать неладное: мало того, что «интуиция Вонголы настолько улучшилась», что теперь ее обладатель обходил стороной все опасные места, так он еще порой пытался подавить смех или улыбку, которые были совершенно не к месту, а иногда и вовсе говорил нечто странное, не вяжущееся с темой диалога. Но друзья молчали, надеясь, что всё это — лишь последствия ночи в лесу, и они пройдут, а еще стараясь незаметно наблюдать за боссом, чтобы помочь, если что-то пойдет не так. Впрочем, Рёхей считал, что падение в реку пошло Саваде лишь на пользу, ведь его интуиция стала просто феноменальной, да и Ямамото надеялся на лучшее, а потому, казалось бы, особых проблем это всё Тсуне доставить не могло… если бы не одно «но». Аркобалено солнца не верил, что интуиция Вонголы может улучшиться от ночи в экстремальных условиях. Тсуна давным-давно спрятал книгу вместе с коробкой в своем секретном месте — в парке Намимори, где он любил играть в детстве. Тайник, который он еще ребенком выкопал под раскидистой сакурой, надежно скрыл демонический фолиант, и потому Реборн понятия не имел об этой странной книге. Избегая же расспросов о ночи в лесу и о том, как «бесполезный Тсуна» сумел развести огонь без зажигалки, Савада научился довольно ловко менять тему разговора, и чем чаще Реборн поднимал вопрос о той ночи, тем лучше становились дипломатические навыки его ученика. С одной стороны, аркобалено был этому рад, а с другой — никак не мог понять, что же такого произошло в лесу и почему Тсуна не желает говорить правду. Он даже побывал в той самой пещере, где ночевал Савада, и, пройдя весь его путь, обшарил на нем чуть ли не каждый куст, но присутствия посторонних не обнаружил, как не обнаружил и ничего подозрительного. В голову лучшего киллера мафии закрадывалась мысль, что в этом замешан Шахматноголовый — виновник проклятия аркобалено, но и эта информация подтверждения не нашла, а точнее, у данного гражданина было алиби и не было ни единого мотива для контактов с Тсуной. Вопросы продолжали накапливаться, а ответов у Реборна не было, и это злило аркобалено, привыкшего побеждать в любой ситуации. Первое августа выдалось прохладным и довольно облачным, а Реборн, решив одним выстрелом убить двух зайцев, объявил, что все Хранители Вонголы едут на тренировку в горы, причем тренировка обещала быть не обычной, а на выживание. Особой радости это, конечно же, ни у кого не вызвало, и лишь Рёхей был доволен: тренироваться парень любил, считая, что любая тренировка пригодится для побед в боксе, который был для него главным в жизни, после благополучия сестры. В результате, собрав рюкзаки и подготовившись к долгому пребыванию вдали от цивилизации, Тсуна, Рёхей, Ямамото и Гокудера под предводительством Реборна выдвинулись в путь. Ламбо, Хранителя Грозы, решили не брать в силу его возраста — в шесть лет по горам не особенно побродишь, да и склочный характер ребенка не слишком вдохновлял даже аркобалено, который мог свалить заботу о младшем Хранителе на старших. Хибари же отказался от поездки сам, и даже обещание Реборна устроить спарринг не помогло заманить Главу Дисциплинарного Комитета, любившего одиночество, в поход с остальными Хранителями: у него была запланирована встреча с членами Школьного Совета по вопросу передачи в пользование Комитета новой комнаты, и менять планы ради прогулки с «шумными травоядными» этот одинокий волк не собирался. А вот Хранитель Тумана отправиться в поход согласился, и метод, коим свободолюбивого и ненавидевшего мафию семнадцатилетнего парня заманили в горы, стал предметом обсуждения остальных членов отряда до присоединения к ним Мукуро. Правда, Реборн выдвигаемые гипотезы никак не комментировал, а потому истина осталась для парней загадкой, но чего только они не предполагали, и лишь двое ехидно усмехались, слушая разговоры Хранителей: Реборн, не собиравшийся раскрывать свой секрет, и Лия, шепнувшая Тсуне, что, если ему интересно, стоит только попросить, и он узнает правду. Но парень вполне успешно боролся с искушением и вопросов Стражу не задавал, что ее нисколько не расстраивало. Присоединившийся к отряду на окраине Намимори Хранитель Тумана лишь добавил атмосфере нервозности, не внеся никаких пояснений в обсуждаемый вопрос. Высокий брюнет со странной прической, стягивавшей волосы на затылке в хвост и превращавшей их в некое подобие игл дикобраза, вообще не был склонен к одариванию страждущих ответами. Он как обычно загадочно улыбался, шествуя поодаль от товарищей по оружию, а иероглиф «Ад» на алой радужке правого глаза не предвещал ничего хорошего. Тсуна даже шепотом поинтересовался у Лии, не увидит ли ее Мукуро, учитывая, что он прошел все Шесть Путей Ада и был сильнейшим иллюзионистом, но та лишь отмахнулась, ответив, что беспокоиться не о чем, ибо она не обычный дух, и будь она призраком, шанс увидеть ее у Мукуро был бы, но Стражу не разглядеть никому, кроме Хозяина артефакта и демонов. И почему-то Тсуна успокоился, не подумав о том, что, заметь Мукуро Лию, ему не пришлось бы больше волноваться о том, как не лгать друзьям, не давиться от смеха и не доказывать им, что он не сумасшедший, если правда выплывет наружу. Но ведь порой сложившиеся обстоятельства настолько нас устраивают, что мы забываем о здравом смысле, не желая что-то менять… Неспешно поднимаясь всё выше в горы, Хранители весело болтали о домашнем задании на лето, а прохладный ветер, скользивший между деревьями, играл их волосами и шептал, что чем выше они заберутся, тем холоднее им будет. Но пока парни об этом не задумывались. Лес становился всё гуще, ветви, устилавшие землю, хрустели под ногами, листва перешептывалась с ветром, а плодородную почву постепенно сменяла каменистая, равно как лиственные деревья сменялись хвойными. Около четырех часов вечера Реборн дал команду приготовиться и вывел парней на небольшую поляну, по которой пробегал неглубокий ручей. Разговоры разом смолкли, а аркобалено, запрыгнув на небольшой валун и поправив поля своей любимой шляпы, с усмешкой, не предвещавшей ничего хорошего, возвестил: — Объявляю летний лагерь на выживание открытым! Правила просты: вам нужно подняться выше и найти где-то на этой горе клад. Я закопал его, а по лесу разбросал подсказки, и только собрав их все, вы поймете, где спрятано сокровище. Советую работать всем вместе: подсказки будут на смекалку, но в одиночку их не разгадать даже отличнику учебы Гокудере. Главное условие: использовать Пламя Предсмертной Воли на огороженной территории запрещено. Мукуро, особенно это касается тебя: иллюзии под запретом, если воспользуешься ими, ты дисквалифицирован и наш договор расторгнут, — иллюзионист поморщился, а Реборн продолжил: — Так что советую работать вместе с остальными, объявите перемирие на это время. Хоть ты и не любишь мафию, всё же являешься Хранителем Тсуны, так что попробуй работать со всеми не только во время битвы. Ну и последнее. Все вещи, что вы взяли с собой, оставьте здесь. Повисла тишина, а в следующую секунду ее прорезали возмущенные крики Гокудеры и Рёхея, стоны Савады, странный смех Мукуро и попытки Ямамото успокоить разбушевавшихся друзей. Аркобалено же был абсолютно невозмутим и лишь цепким взглядом следил за реакцией своего ученика, но ничего необычного не замечал: как и всегда, Тсуна жаловался на несправедливость бытия, заставившую его сначала тащить на гору тяжеленный рюкзак, а затем лишившую всего, что в нем находилось. — Реборн, можно нам хотя бы зажигалки, фляги и одеяла оставить? — не сумев успокоить друзей, обратился к аркобалено Такеши. — А вот и первые отзвуки здравого смысла, — прокомментировала Лия, усевшаяся на камень рядом с Реборном. — Нет, это ведь тренировка на выживание, — подтвердил опасения парней киллер. Новый виток возмущений и тяжких вздохов вызвал смех у Лии, которая, глядя на Реборна, начала тыкать его пальцем в щеку и плаксивым тоном протянула: — Какой плохой малыш! Оставляет бедных дитяток на растерзание волкам, голоду и злобствующему иллюзионисту! Как нехорошо, ай-яй-яй, Бьянки будет в восторге! Правда, смерти братика Хаято она тебе, наверное, не простит, но любовь зла — может, и смирится с тем фактом, что ее любимый стал инквизитором, пославшим ее сводного брата на убой. А хотя, учитывая энергичность, с которой Хаято возмущается, можно предположить, что он выживет. Но вот выполнит ли он задание, не зная деталей? Вопрос! Тсуна покосился на девушку, увлеченно тыкавшую в пухлую детскую щечку пальцем, и подавил смешок. Вид у Реборна был наисерьезнейший, ситуация к веселью не располагала, но выходка Стража несколько успокоила Саваду, заставив не только улыбнуться, но и подумать о ее словах, а точнее, о том, что надо бы выяснить детали тренировки. — Реборн, а что это вообще за подсказки? И как нам их искать? — собравшись с мыслями, озвучил Тсуна первый из нескольких волновавших его вопросов. Аркобалено чуть удивлено покосился на него, но ответил: — Подсказки написаны на бумаге, бумага в капсулах. Капсулы представляют из себя металлические трубки два сантиметра диаметром, длина у них разная. — А где они могут быть? — продолжил допрос Тсуна. — Где угодно, — ухмыльнулся аркобалено. — А на какой площади нам их искать? Ну не во всем же лесу? — Я выделил для тренировки квадрат леса со стороной в три километра. Он огорожен веревкой с привязанными к ней желтыми лентами — не ошибетесь. Савада призадумался, а Реборн, внимательно глядя на него, пытался понять, почему именно Тсуна начал первым задавать конструктивные вопросы. — А сколько времени у нас на то, чтобы найти клад? — подал голос Гокудера, решивший помочь боссу с выяснением деталей. — Пока не найдете, можете не возвращаться. А если вернетесь, я устрою вам такую тренировку — не обрадуетесь. — Ку-фу-фу, неужто ты думаешь, что и меня сможешь запугать чем-то подобным? — рассмеялся иллюзионист. — Нет, но если клад не будет найден, я не предоставлю тебе обещанную информацию, — ответил Реборн, и Мукуро нахмурился. Черный иероглиф «Ад» на алой радужке мерцнул, но тут же замер. Аркобалено усмехнулся — он понял, что Туман Вонголы только что одернул себя от атаки, а значит, всё же примет участие в тренировке. — Что ж, да будет так, — взяв себя в руки, безразличным тоном, не вязавшимся с раздраженным взглядом, сказал тот. — Я найду это «сокровище». Но одной этой информацией ты не отделаешься, аркобалено. Обговорим добавочную плату после моего возвращения. За риск ведь всегда требуют доплату, это справедливо. — Не согласен, но обсудим это позже, тут ты прав, — усмехнулся Реборн, спрыгивая с камня. — Ну вот, убежала малявочка моя подопытная! — притворно пригорюнилась Лия и, сев в позу Роденовского мыслителя, изрекла: — «To be, or not to be, that is the question». А наши мальчики снова свернули с верной стези на неверную, и, кажется, скоро выбора у них не останется — пойдут в горы, не зная важных деталей, а далее… «not to be». Тсуна, у тебя с английским нелады, но эту фразу ты ведь можешь перевести, не так ли? Савада поморщился, попытался перевести цитату из «Гамлета», а добившись успеха, тяжело вздохнул. «Не быть» ему совсем не хотелось… — Реборн, а как нам откопать клад, если у нас даже лопаты нет? И вообще, мы же замерзнем здесь без одеял, — попытался он воззвать к разуму аркобалено. Правда, безуспешно. — Глупый Тсуна, это часть тренировки! Если сумеете справиться, научитесь выживать в экстремальных условиях, а если нет — слабакам в Вонголе не место. Старайтесь и станьте сильными. Гокудера, думаешь, сможешь защитить босса, если не сумеешь справиться даже с такой ерундой? Рёхей, полагаешь, сможешь стать лучшим в мире боксером, если пара дней на открытом воздухе тебя измотают? Ямамото, меч — оружие, не терпящее слабости и сомнений, думаешь, стиль твоего отца, Шигуре Соен Рю, будет и дальше служить тебе верой и правдой, если ты будешь отступать перед трудностями? А ты, Тсуна, запомни: босс Вонголы должен быть не только сильным бойцом, его главная задача — сплотить вокруг себя всех остальных. Ты выжил в горах в одиночку, неужели боишься, что не сумеешь выжить, когда рядом будут твои друзья? Аркобалено довольно ухмыльнулся, глядя на реакцию парней. Гокудера ворчал что-то о том, что непременно добудет этот клад, да и вообще задание наипростейшее, Рёхей поддерживал его, правда, куда более громко, Мукуро загадочно «куфуфукал», ехидно глядя на Реборна, Ямамото несколько смущенно смеялся, почесывая затылок и глядя на небо совсем не веселым взглядом, а Тсуна ковырял носком кеда землю, смущенно бормоча, что в друзей он верит, но не хочет быть им обузой, да и вообще, в тот раз ему просто повезло. — Какой ораторский талант, — прервала самобичевание Савады Лия. — В нем прямо-таки умер новый Сократ! Тсуна, представь Реборна в древнегреческой тоге, стоящего на площади и призывающего ближних понять важность собственной личности, обрести новые знания и прийти через них к добродетели! А нежелающих идти к ней он будет гнать пинками, при этом угрожая пистолетом. Мафия таки! Тсуна отвернулся и закашлялся, стараясь скрыть за этим очередной приступ смеха. Реборн же внимательно смотрел на него, явно не понимая причин подобного веселья, да и не представляя, что могло послужить для них поводом, ведь только что его ученик бормотал что-то о том, какой он бесполезный, и вдруг рассмеялся. Странно? Более чем. А солнечный аркобалено не любил странности. — Глупый Тсуна, что смешного я сказал? — пинок прервал попытки Савады перестать смеяться, и он, упав на четвереньки и сощурившись, попытался выкрутиться: — Ай-яй… Реборн, ну за что? Мне же больно… А нам сейчас идти в лес… — Не заговаривай мне зубы, Тсуна! Отвечай на вопрос! Почему ты смеялся? Парень вздохнул, подумал, что выбора у него нет, и, покосившись на Лию через плечо аркобалено, уселся на землю. Реборн внимательно смотрел в глаза ученика, а тот вдруг заявил: — Мысль в голову глупая стукнула, вот я и рассмеялся. — Что за мысль? — не сдавался Реборн. — Ты так говорил, прямо как оратор… И я представил тебя на площади Намимори, в тоге, шляпе и с пистолетом, доказывающего людям, что надо быть добрыми и видеть в себе плюсы. — Зря уточнил, о чем оратор-Реборн бы разглагольствовал, — фыркнула Лия. — Эти слова были утрированным видением учения Сократа, а ты их еще больше извратил. Сократ нам этого не простит, и Реборн тоже… — Тсуна… — прошипел аркобалено, не обращая внимание на опешивших, а затем расхохотавшихся во всё горло Хранителей за исключением Мукуро — тот тихонько куфуфукал, глядя на Саваду подозрительным взглядом разноцветных глаз. — Прости! — воскликнул будущий босс Вонголы и тут же поклонился аркобалено, коснувшись лбом земли. — Не зря я затеял эту тренировку — тебе полезно проветрить голову, глупый Тсуна, — проворчал Реборн, но стоило лишь Саваде, смущенно улыбнувшись, поднять голову, как его наградили подзатыльником. Не обращая внимания на: «Атататата, за что?!» — ученика, киллер обратился к Ямамото: — Для тебя у меня дополнительное задание. Присмотри за Тсуной и проследи, чтобы эти глупости у него из головы повылетали. Ямамото рассмеялся, но аркобалено, пристально глядя ему в глаза, добавил: — И присмотрись, когда именно они у него появляются. Смех мгновенно стих, и парень, которого Реборн называл обладателем качеств гениального киллера, резко помрачнел. Вглядываясь в черные глаза аркобалено, мечник искал ответ на невысказанный вопрос: «Неужели с Тсуной и впрямь что-то не так?» И едва различимая тревога в глазах учителя стала неозвученным ответом. Такеши кивнул, а Тсуна со вздохом поднялся и, потирая ушибленный затылок, проворчал: — Зачем за мной следить, что я такого сделал, Реборн? И вообще, ты нам еще многого не сказал. Что нам делать после того, как найдем клад? Где нам брать еду? Можно ли пользоваться нашими навыками — динамитом Гокудеры, например, или мечом Ямамото? — Пламя зажигать нельзя, — резко обернувшись к ученику, ответил аркобалено, — все вещи, кроме одежды, обуви и атрибутов Вонголы, вы оставите здесь, включая динамит, сигареты, зажигалку и всё остальное. Другими навыками, такими, как рукопашный бой, пользоваться разрешено, и я даже советую это делать. Ну и последнее: единственный предмет, который я дам вам с собой, — перочинный нож. Причем он будет у Мукуро. Оставляйте вещи, идите вверх по ручью до веревки и заходите на огороженную территорию — с этого момента начнется тренировка. Удачи. — Реборн!.. Возглас Савады остался без ответа: аркобалено скрылся в лесу. Ворчание Хранителей и шутки Лии парень игнорировал, размышляя о том, почему Реборн велел Такеши присматривать за ним, а Мукуро, скинув рюкзак, извлек из кармана перочинный нож. — Так вот зачем он мне его вручил перед походом. Что ж, Вонгола, так просто вы этот нож не получите, учтите. — Но, Мукуро, мы же должны работать вместе, чтобы найти клад и… — Такеши был перебит на полуслове: — А кто сказал, что я буду работать с вами? Впрочем, сейчас мне это выгодно, так что, пожалуй, я буду сотрудничать с вами, но не надейтесь, что я буду помогать вам хоть в чем-то, не относящемся к поиску «сокровища». Я не настолько добрый и хороший человек, чтобы бескорыстно помогать мафии, которую ненавижу. С этими словами Мукуро развернулся на каблуках и отправился к ручью. Хранители переглянулись, воцарилась тишина, а в их сердца закрадывалось нехорошее предчувствие — поладить с Хранителем Тумана было крайне непросто, и поступок Реборна обрекал их поход на неприятности, по сравнению с которыми сама тренировка показалась бы веселым пикником… — Знаешь, Тсуна, а ведь ручьев на этой территории не так много, — прервала размышления Савады Лия, снова усаживаясь на камень. — Зверей много, но поймать их — проблема. А найти все подсказки будет ой как непросто. Что будешь делать? — Что делать? — эхом отозвался парень и посмотрел на друзей. Ямамото почесал затылок и, сосредоточенно нахмурившись, уставился на землю, Гокудера поджал губы, скрестил руки на груди и погрузился в раздумья, а Рёхей, начав нарезать круги вокруг товарищей, сжимал кулаки и шептал что-то о том, что задание надо выполнить в любом случае. «Это бесполезно, мы не справимся», — промелькнуло в голове у Савады, но тут Хаято, нашедший ответ, подал голос: — У нас не будет фляг, если послушаемся Реборна. Если не есть человек может максимум месяц, то не пить — всего три дня. Поэтому нам надо взять фляги с собой. — Но Реборн ведь сказал… — опешил Тсуна, но его перебили: — Джудайме, если мы не возьмем их, то кто знает, сумеем ли вообще выжить? На этом участке может не быть ручьев, а может будет всего один, и тогда мы не сможем далеко от него отойти! И как быть? Без воды мы не выполним задание! Тсуна закусил губу и посмотрел себе под ноги. Ослушаться учителя он не хотел по двум причинам: первая буквально кричала о том, что Реборн наверняка узнает о проступке и жестоко накажет провинившихся, а вторая шептала, что обманывать человека, устраивающего испытания ради твоего же блага, нечестно. Тяжело вздохнув, парень покачал головой и задумался, как можно выкрутиться из создавшегося положения без обмана, и Хаято, закативший глаза и пробормотавший: «Джудайме…» — последовал его примеру. А буквально через минуту он объявил: — Раз нам нельзя брать фляги, можно попытаться обойтись без них! Нож у нас есть, если удастся уговорить Мукуро воспользоваться им для создания фляг, можно попробовать сделать их самим. — А как? — ухватился за идею Савада. — Ты и такое умеешь, Гокудера? — озадачился Ямамото. — Да уж побольше тебя знаю о выживании в лесу, бейсбольный придурок! — проворчал курильщик и, затушив окурок, обратился к боссу: — Я помню карту, правда, не подробную, так что насчет ручьев ничего не скажу, но сейчас не о том. Если верить ей, неподалеку находятся заросли бамбука, так что можно попытаться воспользоваться им. Главное сейчас — уговорить Мукуро поделиться ножом, остальное сделаем. Но я его уговорить не смогу: я слишком вспыльчивый… — Я попробую, — неуверенно сказал Тсуна и, помявшись, спросил: — Только вы подождите тут, ладно? Я сейчас водички попью и пойду к нему, а если мы толпой пойдем, он опять начнет говорить, что ненавидит мафию и нас вместе с ней. Можно подумать, я сам ее люблю… — Вы справитесь, Джудайме, — подбадривающе улыбнулся Хаято, а Ямамото похлопал друга по спине и кивнул. Тсуна горестно вздохнул и, отойдя от друзей к ручью, подальше от Мукуро, едва слышно спросил у Лии: — Как мне уговорить Мукуро отдать нам нож? Думаешь, это вообще возможно? — Невозможное возможно, если очень постараться, — ответила она, подходя к парню, погрузившему ладони в воду. — Но не всегда. Чтобы манипулировать человеком, надо знать рычаги воздействия, а просьбы и жалостливый взгляд — не тот рычаг, который поможет воздействовать на такого человека, как Рокудо Мукуро. Впрочем, можешь попытаться: попытка не пытка. — Не нравится мне слово «манипулировать», — нахмурился парень. — Тсуна, это риторика! Давай я назову это словами «добиваться от человека того, что тебе нужно» или «уговаривать человека поступить так, как тебе надо» — суть не изменится. Есть твое желание и человек, который должен его осуществить, а уж как назвать способ, которым ты «уговоришь» его тебе помочь, неважно. — Ладно, ладно… Так как мне уговорить Мукуро помочь? — Нужно знать рычаги воздействия, об остальном думай сам, — пожала плечами девушка и присела на берегу. Тсуна сделал пару глотков, сосредоточенно думая о том, что можно было бы назвать «рычагами воздействия» на Мукуро, а затем встрепенулся. — Слушай, а чем Реборн Мукуро подкупил, что тот пришел сюда? Он говорил, ему нужна информация от репетитора, может, если бы я ее тоже знал, он и мне бы помог? — Вполне возможно: эта информация ему крайне необходима, — кивнула Лия. — А что это за информация? — Тебе она нужна? — Да. — Да? Тсуна молчал. В его душе боролось желание помочь друзьям и нежелание отдавать приказ, но Лия проворчала: — Тсуна, ты когда запрос в браузере набираешь и жмешь «найти», чувство вины испытываешь? Тут та же ситуация: чтобы обратиться к знаниям не по своей, а по твоей воле, мне нужно, чтобы ты сказал эти слова. Приказ — не приказ, это всё риторика. Ты называешь их приказом, а я — кнопкой «найти» в браузере. Что в этом особенного? — А почему я должен их вообще говорить? — нахмурился Савада. — Потому что обратиться к знаниям Книги по твоей просьбе я могу, лишь если звучат эти слова — они как пароль доступа. Точнее, я и так знаю эту информацию, но передать ее тебе могу, лишь если звучат слова, подтверждающие, что ты — Хозяин Книги Всезнания. И снова тишина, а смотревший в воду парень, борясь с самим собой, пытался найти ответ на простой вопрос: «Можно ли отдавать приказы Стражу демонической книги, и к чему они приведут?» Впрочем, предыдущий «запрос» на помощь ничем плохим для парня не обернулся, а потому, скрепя сердце и переступив через сопротивление собственной интуиции, опасавшейся Стража, парень прошептал: — Мне нужны эти знания… Пожалуйста, помоги мне найти информацию, с помощью которой я смогу уговорить Мукуро отдать нам нож. — Без проблем, — усмехнулась девушка, и взгляд ее затуманился, а через пару секунд она сказала: — Мукуро недавно узнал, что несколько членов семьи Эстранео, ставившей на нем в детстве опыты, выжили. Он убил всех, кто был в лаборатории, а затем охотился за выжившими, но, как оказалось, некоторые члены этой семьи сумели скрыться. Информация, которую он ищет, — имена и местоположение этих людей. Рокудо Мукуро жаждет крови и мести. И кстати, в этом я его понимаю. Если хочешь, я дам тебе все эти данные, сможешь выкупить за них не только нож: выжило восемь человек, и за каждого ты можешь попросить иллюзиониста об услуге. Неплохая сделка, правда? — Ты с ума сошла?! — Тсуна настолько опешил, что забыл об осторожности и воззрился на свою собеседницу, но в следующий миг опустил голову в воду и, охладившись, уже спокойнее прошептал: — Я не соглашусь менять нож на жизнь человека, пусть семья Эстранео и была очень жестока! — Добряк, — рассмеялась Лия. — Ладно, тогда поищем другой вариант. Ты ведь сделал запрос на информацию, которая поможет тебе получить нож, и пока ты его не получишь, я буду искать варианты… Взгляд девушки вновь затуманился, а Тсуна, поморщившись, подумал, что она порой бывает слишком жестока. Он не раз замечал, что временами в словах Лии проскальзывает ненависть к людям, а зачастую даже презрение, и этого он понять не мог, как не мог понять и таких высказываний, как только что прозвучавшее — жестоких, беспощадных, насмехавшихся над жизнями людей. Вот только Савада Тсунаёши не знал, что Страж и сама когда-то была человеком… — Нашла, — прервала его размышления Лия. — Еще Мукуро хочет выяснить, существуют ли другие иллюзионисты, прошедшие Пути Ада. Он слышал от аркобалено Вайпера, что такие когда-то были, но информацию о них не нашел, правда, Реборн как-то упомянул, что в библиотеке Девятого босса Вонголы такие данные имеются. Сейчас кроме Мукуро таких иллюзионистов всего двое, один — старичок при смерти, который не сегодня — завтра отдаст концы, а второй — тридцатилетний отшельник, живущий во Франции. В целом, убивать их Мукуро не намерен, он просто хотел пообщаться с теми, кто тоже обладает Адским иероглифом на зрачке. Что скажешь, такая информация может быть обменена на нож? — А как же мне ему ее предоставить? — растерялся Савада. — Скажи, что, когда весной был в гостях у Девятого, в Италии, видел эту информацию в его библиотеке. А уж подкинуть иллюзионисту идею о бартере труда не составит — просто спроси, на что он согласен обменять нож, вот и всё. Уверена, он ответит. Конечно, помучает тебя, как без этого, но потом ответит. — Спасибо, — улыбнулся Тсуна. — Пока не за что, — пожала плечами Лия. — Пока у тебя нет ножа, благодарить меня не имеет смысла. Савада вздохнул, подумав, что Лия порой слишком серьезно относится к таким мелочам, а в это время судьба подкинула очередной неприятный сюрприз. Рокудо Мукуро исчез с поляны.