Повелитель душ

Её взгляд умиротворён, но тяжек. Выжженные алым пеплом глаза рассеяны и снова направлены сквозь него. Терпение. Один шаг, хруст тонких белесых пальцев треском раздавался в тиши северных руин. Здесь холодно и, казалось бы, пусто. Драконорождённый натянул тетиву и настороженно зыкнул на свою спутницу. — Спрячься, — спокойно, вежливо. Сухо. Как короли отдают приказы своим слугам, как рыцари повелевают хускарлам, как… — Серана, — в его голосе слышались нотки раздражения. Просьбы? Мольбы? — Надень капюшон. Вампиресса подчиняется и по-кошачьи пробирается вдоль каменной стены. Никого. Совершенно. Пусто и нелюдимо, грязно, скверно. Слишком сильно напоминает её крипту, прохладный северный воздух, отдающий терпким пеплом на языке — воспоминанием о заточении, скользком мраморном гробу на костях и крови. Липкая тень от собственного тела, пугающий взмах крыл летучей мыши и ворона. Магесса ступает почти бесшумно, ловко минуя длинные коридоры. В её ладонях пылает заклятье на случай появления врагов, Довакин стальною хваткой вцепился в лук. Прежде в руинах не было так спокойно. Шаг. Ещё шаг. Темнота сгущается, и Драконорождённый не может различить ничего, кроме пылко алеющих глаз дочери Хладной Гавани. Томная тишина нарушается хрустом сухих ветвей и диким трепетом птиц. Но откуда? .. Женщина взмахивает руками, словно в танце, скользя по мокрому камню. — Осторожно! — выкрикивает Кастрельд и, давясь драконьим рёвом, тянет руки к незадачливой спутнице. Серана дрожит, но не от холода. Она буквально висит на краю, смыкая глаза, чтобы не смотреть в иссиня-чёрную зияющую пропасть. Она, кажется, тоже смотрит на неё. Хрустальными глазами бездны. Её плоть скованна ледяными путами, заставляя вампирессу прирасти к камню. Серана смотрит вниз, но уже не мигая. Оттуда на неё глядит другая женщина.