Алгоритм.

- Спой мне, - пробормотал он хриплым от долгого молчания голосом. - Я устал: здесь так одиноко, что я не могу уснуть. Ты споешь мне? Я молчал, потому что, по правде говоря, я просто не знал, что могу ответить. Его изумрудно-зеленые блестели в темноте, я смотрел на него, такого до безумия родного и далекого в то же время, мое сердце кровью обливалось от осознания того, что я предал самого чудесного человека на свете, едва слышный всхлип из-под одеяла расколол воздух между нами и угодил прямо в мое сердце. - Я просто хотел услышать твой голос... От отчаяния захотелось завыть. - В последний раз?.. Я вздрогнул и опустился на стул рядом с кроватью; кудрявый отодвинулся к стене и похлопал на свободное место рядом с собой. Мягкое "спасибо" так и не слетело с моих губ, но мне казалось, что я подумал достаточно громко для того, чтобы он услышал, и этого было достаточно. Я быстро забрался под одеяло и почувствовал, как что-то теплое обволакивает меня; даже вариантов не было, ты всегда обнимал меня ночью, но в этот раз что-то было не так, я никак не мог понять, что, ты что-то шептал мне в шею, я всё ежился от приятных ощущений, сладкий запах валерианы обволакивал, я мог разобрать чуть слышное "простипростипрости", которое ты пытался вшептать в мою кожу. - Луи, пожалуйста? - Да? - Пообещай, что ты уйдешь сразу же, когда я засну. Это совсем скоро, честно, это... - он зевнул, - это напоследок, я больше никогда не потревожу тебя. Все было наперекосяк. Я смотрел на тебя и не узнавал своего мальчика, я смотрел в зеркало и себя не узнавал тоже. И, черт побери, мне было страшно не понимать, кто я есть, кто есть ты и есть ли "мы" в этом странном алгоритме. Раз-два-три, я прихожу домой, ты просишь меня спеть, мы засыпаем вместе, но всегда просыпаемся по отдельности. Мы никогда не обговаривали это, просто когда-то пообещали не влюбляться друг в друга, и только ночью могли позволить себе обнимать друг друга и представлять не себя. И он никогда еще не просил оставить его. - Ты в порядке? - это были мои первые слова за весь вечер, я еще никогда не был так встревожен, ты тихо шмыгал носом, пока я мысленно отрубал себе конечности, ты понятия не имел, как я нуждался в тебе в тот момент, и твоё "да" оборвало все во мне, потому что ты врал, а я жуть как не люблю, когда ты врешь, потому что в такие моменты я чувствую, что должен сделать или сказать что-то и не могу, я ненавижу разочаровывать тебя, а ты уже разочаровался. Раз. Я прихожу домой. Ты, как всегда, смотришь телевизор, не вникая в сюжет, ты просто ждешь, потому что нам надо засыпать вместе, потому что мы цепляемся друг за друга, потому что хотим чувствовать. Ты извиняешься и уходишь в ванную, я начинаю нервничать, когда ты задерживаешься, я едва сдерживаю слезы, когда ты наконец выходишь, а твои глаза отчаянно кричат о том, что тебе нужна помощь, ну и еще я замечаю несколько подрагивающих на ресницах бусинок слез. Мы молча идем к кровати, ты забираешься под одеяло, я отворачиваюсь, чтобы ты разделся, мы не стыдимся, мы просто не знаем этого чувства (нам нравится так думать), я стою рядом и жду следующего этапа. Мне больно, потому что он просил меня не влюбиться, а я снова его разочаровал. Два, он просит меня спеть, он даже не пытается один заснуть, однажды я задержался с одной девушкой и вернулся домой в половине пятого, так он даже не ложился, все ждал меня, а я тихим голосом напел пару фраз, и это сделало его счастливым донельзя, он заставляет меня чувствовать себя чуть менее бесполезным. Обычно я пою Coldplay или the Smiths, но ему вообще все равно, он говорит, что мой голос лучше, чем у всякого солиста. Алгоритм никогда не нарушается, поэтому уже пункт три, и мы засыпаем под одним одеялом, чтобы утром проснуться в разное время и даже не увидеть друг друга. Я любил все наши вечера, я знал наизусть все и каждый по отдельности, я боялся, что ты рассмеешься, я все хранил в себе. - Так ты споешь? - его "в последний раз" почему-то вылетело из головы, я ведь даже не придал этому нужного значения, что странно, потому что всё, с Ним связанное, имело свой смысл. Я не мог отказать, поэтому кивнул и почувствовал большую ладонь в своих волосах, длинные пальцы перебирали пряди, я жалел, что я не кот и не могу замурлыкать, потому что вот я какой: никогда не скажу человеку, что к нему чувствую, и даже мысли в моей голове кажутся мне оглушающе-громкими. Жаль, что я никогда не говорил ему, чем он является для меня, но я вряд ли бы смог подобрать нужные слова, так что приходилось довольствоваться малым. В этот вечер я пел ему про любовь и время, он дышал слишком глубоко, я спел всего половину куплета, он попросил уйти, когда я допою, я начал припев, он прохрипел "спасибо", я допевал его, он выдохнул "прости", я допел до конца, он заснул с улыбкой, я был счастлив и несчастлив, хотя нет, я был опустошен, потому что все хорошее в себе я ему отдал, хоть он и не заметил, и плохое тоже, ты просто уснул, а я затосковал, я почему-то чувствовал, что ты не проснешься, я встал с кровати и поцеловал тебя в лоб, ты даже не отреагировал, я вышел и прикрыл за собой дверь, я выкинул пустую банку от снотворного, скомкал записку, там был ты, ты был всем в этой квартире, я уже скучал, я засыпал на диване, а где-то в другой вселенной я наверняка пел тебе песню, которая оказалась не прощальной, и только там наш странный алгоритм не был нарушен.