Forgiven

Возвращаться в общую спальню было даже тяжелее, чем в квартиру Эрика после того, как на меня напал неизвестный маньяк-убийца. Или просто убийца. В общем, я ко многому была готова, живя вместе с Эриком. Я готовила себя спать в углу его комнаты, вечно готовить ему еду и убираться в его квартире. Была готова терпеть от него угрозы, унижения и насмешки за то, что я слабая девчонка, которая возомнила себя кем-то важнее, чем просто девушка-изгой. Но оказывается, я совершенно не была готова встретиться с любопытными неофитами, которые не считали грехом перемывание косточек. Мои, наверное, уже блестят. Толком никто не знал, что происходит между мной и самым молодым лидером этой фракции, но каждый считал своим долгом высказать свое мнение вкупе с нелестными прилагательными. А иногда слова подкреплялись и делами. Сегодняшний утренний кросс — прямое тому доказательство. Погода была, мягко говоря, не очень. Всю ночь моросил мелкий дождь и на утро, как следствие — размытая земля, много ям, заполненных грязной водой, да и просто большие лужи. Глубокие, противные лужи. Серые тучи сгустились над бесстрашием, и поток ветра иногда был настолько силён, что иногда меня сдувало то в правую, то в левую сторону. Пытаясь не отставать от остальных новичков, я бежала практически на ровне с Фором, нашим инструктором. По спине пробежались принеприятнейшие мурашки, когда позади себя я услышала немного хамоватый смех парней, а уже через мгновение кто-то не рассчитал свою силу и толкнул меня, да так, что я не устояла на ногах и упала прямо в одну из луж. Вот, теперь выражение «Не ударить в грязь лицом» приобрело для меня практически ощутимое значение. Под приятные комментарии типа «Лидерская потаскушка» Фор помог мне подняться и спросил буду ли я продолжать кросс. Фор был готов отпустить меня обратно, чтобы я смогла переодеться и принять душ, но… Я разве виновата в чем-то? Нет. Собственно, именно эти три буквы и услышал наш тренер. «Нет». Так я и продолжила свою утреннюю зарядку: вся перепачканная в грязи и со сбитыми ладонями. Не катайтесь по асфальту, дорогие! До добра это не доводит. Сразу после зарядки — завтрак. И если вы думаете, что я, в силу своего секрета, буду стараться сидеть тихо и смирно, попутно проглатывая все оскорбления и унижения — то вы сильно ошибаетесь. На завтрак моя самая не любимая манная каша. С самого детства не люблю её. За неимением продуктов — изгои довольствовались тем, что еле-еле могли получить от фракции Отречения. И это была манка. Вот так вот изо дня в день, из года в год и с завидной частотой мы питались только ею. Захожу в столовую и вижу Эрика. От чего-то сердце сжимается, но я не совсем понимаю, что со мной такое, ведь я, как-никак, все-таки ненавижу его. Надо просто почаще себе об этом напоминать. По какому-то странному стечению обстоятельств он поднимает на меня глаза, как только я перешагнула порог столовой. Хотя, может, он просто почувствовал мой «аромат» за километр. Вполне возможно. Меня вот, например, сейчас от себя тошнит. Лидер оглядывает меня с ног до головы и усмехается. Стараюсь не предавать этому значения, да и вообще, не встречаться больше с ним взглядом. Постепенно, гул начал утихать. Я же спокойно подошла за своей порцией манной каши. Повариха, которую звали Миссис Рид, видимо, пожалела меня бедовую и наложила аж двойную (если не тройную) порцию. Учтиво поблагодарив сердобольную женщину, я развернулась и начала искать глазами компанию тех ребят, которые потрудились над моим внешним видом этим утром. О, нашла! Чувствовалось, что все наблюдали за моими действиями, но мне, почему-то, было неловко только и из-за Эрика. — Привет! — задорно здороваюсь я и сажусь на единственное свободное место за их столиком. Сажусь рядом с парнем по имени Питер и вижу, как тот морщится. — Чудесно пахнешь. — саркастично замечает Питер, и все начинают посмеиваться. Поддерживаю их волну и улыбаюсь. — Да? Ты так думаешь? Тогда всё для тебя! — говорю я и пододвигаюсь еще ближе. Снова периферическим зрением замечаю Эрика. Тот опустил голову и… Он, что, улыбается? Он умеет делать это? — Ээээээй! Не так близко, цыпа! В конце концов, и рядом с твоим лидером есть куча свободных мест, — все-таки, Питер сдался первым. Слово «цыпа» резало слух, и я поёжилась, а словосочетание «твой лидер» вообще на какое-то время ввело в ступор. Вижу, как Эрик вскидывает голову и напрягается. — Со своим лидером разберусь сама, а если ты хочешь что-то мне сказать, то говори. Все вы! Говорите же! — я повышаю голос, и смешки затихают. — Я просто считаю, что тебе не место в этой фракции… — начинает Питер, но я даже не дам ему закончить этот монолог. — А кто-нибудь спрашивал твое мнение? Лично я считаю, что такому выродку как ты не место в этой жизни вообще, — встаю из-за стола и беру в руки тарелку с жидкой манной кашей, — Никому из вас не дано право судить. Никому из вас не дано право бить в спину. Никому, — и выливаю всё содержимое тарелки на голову Питера, — Всем приятного аппетита, господа! Выхожу из-за стола и под ошеломляющими взглядами направляюсь… Еще сама не знаю куда. Куда угодно, но подальше от них. С этого дня, с этого момента многое изменится. Отношение ко мне и так было не очень хорошим, а после того, что я сделала с кашей — лучше точно не будет. Чувствую, что кто-то идет за мной, и непроизвольно ускоряю шаг. Через мгновение: тяжелые, мужские руки на моих плечах, и спина ударяется о холодную, каменную стену. Ахаю и пытаюсь избавиться от совсем не нежных прикосновений. — Так значит, я твой лидер? — узнаю этот голос из тысячи и выдыхаю. Практически успокоившись и поняв, что это не месть за кашу, а всего лишь Эрик. Скажите, а когда это Эрик стал наименьшей моей проблемой? — Так ты всё слышал… — тихо говорю я и поднимаю на него глаза. — Слышал. Слышал и о том, что случилось сегодня на утренней пробежке. — Я просто споткнулась. Очень неуклюжая. — закусываю нижнюю губу и опускаю глаза. — Ну да, кашу, видимо, тоже случайно уронила на голову того бедолаги. — слышу издевательские нотки в голосе лидера и осознаю, что он не со зла. Не с целью задеть или обидеть. — Он вовсе не бедолага, Эрик! Не нужно его жалеть! — моему возмущению не было предела. Эрик, хоть и скотина, но не такая же, чтобы жалеть такого негодяя как Питер. Я надеюсь, по крайней мере. — Да мне вообще похер. — отрезает Эрик, и под взглядом серо-голубых глаз я сжимаюсь. — Тогда дай мне пройти сейчас. — негромко говорю я и пытаюсь сделать шаг вперед, чтобы продолжить свое целенаправленное, уверенное движение в общую спальню, чтобы принять душ. — Да, твой аромат сейчас так себе, если честно. — вижу, как Эрик ухмыляется, и закатываю глаза. — Издеваться надо мной будешь? — мой голос на фоне его голоса — писк мышиный. Но ведь он всё равно у меня есть, а это уже маленькая победа. — Уж очень хочется, — продолжает Эрик свою веселую песню, но неожиданно становится серьёзным и внимательно смотрит на меня, — Ты можешь принять душ в моей квартире, — звучит как приказ, но на деле, он не заставляет. Просто привык отдавать свои приказы, быть тираном и диктатором. — Будет лучше, если я пойду в общую спальню. Обо мне и так говорят… Но спасибо за предложение, ты очень радушный! — кажется, я сама пребывала в шоке, после того, как назвала Эрика радушным. — Тогда, так уж и быть, радушно разрешаю тебе идти. — лидер делает шаг назад, пропуская меня. На одном дыхании прохожу до первого поворота и слышу, как грубый мужской голос окликает Эрика. Испугавшись от неожиданности, быстро забегаю за поворот и перевожу дыхание. Эх, Лина! Не хорошо подслушивать! — Что ты тут делаешь? — немного в грубоватой форме спрашивает мужчина, лица которого я не вижу. — Как раз иду к себе, а в чем дело? — Эрик по грубости не отстает от того мужчины, и я настораживаюсь еще сильнее. — Во-первых, на тебя написали жалобу. За грубость и недостойное поведение, — чувствую, как говоривший это ухмыляется и мысленно жалею бедного человека, который по собственной глупости написал жалобу на Эрика, — Ну, а во-вторых, у тебя в новичках есть лишние люди? — кажется, я забыла, как дышать. — Лишние люди? Как по мне, так они все там лишние. Что ты имеешь в виду? — Эрик старается держатся непринужденно — я слышу это по его голосу. Интересно, а когда это я начала улавливать настроение Эрика только по его голосу? — Ко мне приходил один мужчина. Он из изгойских. Говорит, работница его кафе сбежала в Бесстрашие. Он написал официальную бумагу с просьбой о розыске. Займись этим делом ты, присмотрись к людям. Я присоединюсь потом. Отнесись к этому серьёзно, Эрик. Если эта девушка, действительно, в бесстрашие, то она одним своим присутствием оскверняет эту фракцию. И ты знаешь, что надо делать, если найдешь её. — Без проблем, Макс, можешь на меня положиться. Слышу звук удаляющихся шагов и с бешенным сердцем выглядываю из своего укрытия. Ловлю ледяной взгляд лидера и закусываю нижнюю губу. — Ну что, может все-таки примешь душ в моей квартире?