Совсем паршиво стало, когда Эрик, в очередной раз, впечатал меня в стену. Головой вперед, я уточню.
Еще немного и меня стошнит, кстати. Наверное, я уже заработала себе сотрясение. Даже не одно.
И вот сейчас, я приготовилась к очередному ужасающему удару о нечто твёрдое, но почувствовала лишь… кровать?!
Я ожидала тумбочку. Или окно, например.
— Ты та самая официантка из приграничного бара. Изгойская потаскушка.
Поднимаю затуманенные глаза на мужчину и, пользуясь моментом, отползаю, как можно дальше от него. На другой конец постели. Как только моя спина стукнулась о холодную стену, я поджала под себя колени и сильно «вдавилась» в стенку, словно пыталась пройти сквозь неё и чудом оказаться в другой комнате. В другой фракции. Да хотя бы в другой вселенной, чего уж тут.
Все, что угодно, лишь бы не видеть яростного взгляда серо-голубых глаз.
— А ты тот, кто распускал свои руки, совершенно не заботясь о чувствах другого человека! — наивно пробубнила я и уставилась на мучителя.
— Ты забыла кто ты? Твои чувства никого не волнуют, привыкай. Знаешь, что я должен сделать с тобой?
— Выгнать из фракции? — хрипло предполагаю я и даже не замечаю, как начинаю мять простыню под своими руками.
— Нет, я должен убить тебя. Выпустить тебе пулю прямо сюда, — чувствую, как кровать передо мной прогибается под весом лидера. Зажмуриваюсь и чувствую его прикосновение к груди.
К сердцу, что-ли?
Так вот куда он должен выпустить мне пулю. Видимо, решил конкретизировать.
— Так чего же ты медлишь? — чересчур резко интересуюсь я и бью Эрика по руке, которая уж очень удобно устроилась на моем сердце.
— Ты действительно думаешь, что отделаешься так легко? — тихо интересуется мужчина, а я не оставляю попыток продавить стену и переместиться в любое другое место.
Было бы очень трусливо с моей стороны начать умолять его не причинять мне боль.
Даже я, живя на одной территории с мерзким мужчиной — Барни, не опускалась так низко. И не опущусь.
Не перед Эриком.
Поэтому я просто опустила голову, выдавив хриплое, глухое и полное отчаяния:
— Делай, что должен.
— Ох, как великодушно со стороны изгоя, — с наигранным восхищением ухмыльнулся Эрик, — Но если ты так жаждешь получить наказание, то тебе нужно просто попросить об этом.
— Пошел к черту! — слова слетели с губ до того, как я сумела их осмыслить и понять, что не в моем положение говорить такое Эрику.
Меня словно током ударило.
Доживу ли я хотя бы до утра? Что он надумает делать? Расскажет ли остальным лидерам?
Или так и будет издеваться, пока не надоест?
— Котёнок, — тут-то я и дернулась, как от хлесткой пощечины, — Ты знаешь, что такие, как ты, в том же положении, что и рабы? — я судорожно втянула в себя воздух.
Неужели он хочет, чтобы я перед ним на коленях стояла и по полу ползала, умоляя пощадить? Или умоляя убить сразу. Резко и не мучая.
Да чтоб ты, сволочь, сквозь землю провалился!
— Делай, что считаешь нужным. — черт, на последних словах голос совсем задрожал. Предатель.
И щеки пылают, как у нашкодившего ребёнка.
Если Как некстати.
— Если ты так просишь.
Чувствую, как крепкие мужские руки смыкаются, подобно оковам на моих запястьях и тянут на себя.
Поднимаю на него глаза и чувствую, как начинают дрожать искусанные губы.
— Убьешь меня? — тихо скулю я, когда приземляюсь животом на кровать.
Ох, и не вовремя я надела на себя юбку.
Хоть бы не насиловал.
— Помолчи, — холодно отрезал лидер, — Я не давал тебе разрешения говорить.
Ублюдок!
— Зачем ты так со мной? Это тебе так власть и лидерство в голову ударили? Мол, хозяин чужих жизней? — пропищала я и почувствовала, как он поднимает юбку, — И часто ты так боролся с теми, кто ответить тебе не может? Теперь понятно, почему ты второй!.. Аааай!
Я почувствовала хлесткий удар ладонью по ягодицам. Думаю, его не особо волнует, что у меня нежная кожа и его удары причиняют особенную боль.
Поняв, что второй удар не заставит себя долго ждать, я лишь успела закусить губу, чтобы не закричать, но все-таки выгнулась, давая ему понять, что он попадает прямо в яблочко и мне больно.
Добился чего хотел, мучитель?
Ох, черт, это и правда больно. Бьет с остервенением.
Так, словно вымещает на мне все накопившееся месяцами.
Слава Богу, что ему не пришло в голову взять, например, ремень.
В следующий раз, почувствовав его ладонь на коже, я сжалась. Дальше получалось гораздо больнее, чем в первые два.
На какой-то момент, даже в глазах потемнело. Но наверное, больше от унижения.
Не знаю, сколько еще ударов вытерпела моя многострадальная задница, но заскулила только тогда, когда почувствовала металлический привкус во рту.
Это ж надо так губу закусывать…
Но совершенно очевидно, что просить его прекратить уже совсем бессмысленно.
Следующие несколько ударов были самыми болезненными, заставляя меня вскрикивать.
Затем, удары пришлись на поясницу.
Неужто промахнулся?
Успокаивало только то, что скоро ему это наскучит и он избавится от меня.
Но как же Эрик больно бьет. Явно не жалея силы. Скотина-а-а. И рука у него, сука, тяжелая.
Но самый адовый удар — последний. Он пришелся на уже саднящие ягодицы.
Я взвыла от боли. Хрипло и слишком сдавленно, но этого хватило, чтобы он вдумался и прекратил.
А может, мне еще повезло? Ничего кроме унижения и пожара на спине и заднице — я не чувствую.
Может теперь, он оставит меня в покое и позволит жить в этой фракции…?
Ах, о чем это я. Это ведь Эрик. И я так легко не отделаюсь.
Вижу, как мужчина встает с кровати и медленно отходит от меня.
Все? Закончилось…?
Сама от себя не ожидая, я опускаю голову на простынь и пытаюсь отдышаться.
Мыслей в голове вообще не было. Было больно и это все, что меня волновало.
Один хер знает, что там у него в голове и что он удумает ещё.
Глупый, запутавшийся в себе мальчишка.
— Пошла вон. — слышу его холодный голос и поднимаю на него заплаканные глаза.
Осторожно поднимаюсь на постели, но, как только сажусь на пятую точку, вскрикиваю и быстро встаю на ноги.
Делаю несколько шагов до двери, но ноги меня не слушаются. Медленно оседаю на пол и прижимаю ладони к глазам.
Чувствую, что он подходит ко мне и вздрагиваю.
Ударит?
Но потом я чувствую, как он берет меня за волосы и насильно ставит на ноги. Всхлипываю и одеревенелыми пальцами вцепляюсь в его руку, которой он держит мои волосы.
Мучитель же и вовсе не обращает на это никакого внимания. Чувствую, как он тянет меня к двери.
Открыв её, он с силой выталкивает меня.
Держу пари, половина моих некогда красивых волос остались в его кулаке.
— На этом мы с тобой еще не закончили, — говорит он и я вздрагиваю, — Медицинский кабинет на втором этаже. — сухо добавляет Эрик и слышу, как за моей спиной раздается хлопок.
Вот так вот меня и выставили за дверь, как оборванную, бездомную кошку.
Черт, а это больно.
POV Эрик
Даже я понял, что сильно переборщил с ней. Можно было просто оттрахать ее и на официальных основаниях выбросить из фракции.
Вернулась бы к своим, в конце концов.
Перед лицом, до сих пор, стоит ее до смерти перепуганное лицо с большущими глазищами, но полностью готовая принять все, что я сделаю с ней.
Да и насрать. Она никто. Есть люди, которые обращаются с изгоями гораздо хуже, чем я сегодня обошелся с ней, так что она еще благодарить меня должна.
Ладно, посмотрим, что еще с ней можно сделать. Совершенно точно, теперь она меня боится, как огня, что мне на очень даже на руку.
Я так же думаю, что она хочет остаться в этой фракции, а значит, это будет интересно.
В конце концов, я же Эрик. И ни одна, здравомыслящая девушка не захочет ссориться со мной.
И кстати, задница у нее что надо!
Надо будет воспользоваться этим как-нибудь.
POV Лина
Дверь медицинского кабинета была открыта. За столом сидела молодая светловолосая женщина и заполняла какие-то свои бумаги. Даже не сразу заметила, что я пришла.
— Ты что-то хотела? — весьма дружелюбно спрашивает она, но не улыбается. Устала, наверное.
— П-простите, можно попросить у вас обезболивающее? А лучше три. — слова давались мне с трудом. Хотелось лечь на кровать, свернуться калачиком и ни с кем не разговаривать ближайшие лет пять.
Чувствую себя как никогда униженной и слабой. А не очень-то и хочется показывать кому-то свои слабости.
И плечи у меня дрожали.
— Хм… — многозначительно протянула доктор, — А что у тебя случилось?
Ничего, док, просто меня не щадя избил, отшлепал и просто унизил лидер этой долбанной фракции.
Я опустила глаза в пол, не зная, что сказать.
— А вообще, давай-ка я осмотрю тебя. — взяла на себя борозды правления женщина в белом.
— Не надо. — получилось как-то жалобно и совсем не убедительно.
— Давай-давай, а то ты совсем бледная.
И плевать. Пусть делает, что хочет. Сделав то, что она велела, я легла на кушетку вниз лицом.
— Откуда это у тебя? — видимо, следы от рук мучителя на пояснице не прошли.
Да и вообще, по всему моему внешнему виду можно было понять, что случилось явно что-то не хорошее.
— Не важно. — устало отмахнулась я и услышала, как женщина тяжело вздыхает.
— Не обижайся на него. На Эрика много всего навалилось в последнее время. Жаль, что он сорвался именно на тебе, конечно.
Интересно, часто сюда таких, как я, от Эрика приводят, что она сразу догадалась кто виновник моего плачевного состояния?
— Это слишком больно для «Просто навалилось в последнее время».
— Я понимаю твои чувства, но ты должна постараться быть сильной. Слабых тут сразу давят.
Надо же! Какие все вокруг понимающие, пока их не накажут методом садиста-лидера.
Держу пари, Эрик никогда не стремился испортить такую красавицу, как она.
— Зачем вам это? — спросила я и уставилась на шприц в её руке.
— Тебе нужно поменьше задавать лишних вопросов.
И правда, чего я тут бунтую.
Все самое худшее со мной уже произошло, верно? Так что мне нечего бояться. Голова у меня, словно чугунная. Ни о чем не думается.
Хочется, чтобы этот день поскорее закончился. Хочется больше не видеть Эрика. Никогда.
Эх, зря я его не сбросила в пропасть.
Честное слово, я понятия не имею, что доктор вколола мне, но сейчас у меня такое состояние… не знаю, как и описать, чтобы было понятно… что-то вроде… предсмертной агонии.
Она мне что, серную кислоту вколола и теперь она течёт по венам?
Сознание, то и дело, покидало меня, но женщина не терялась и с помощью плохо пахнущей штуки возвращала его обратно.
Да и зачем, спрашивается? Чтобы ещё раз пережить такое?
— Как ты, котёнок? — заботливо поинтересовалась доктор.
— Все хорошо. — еле пролепетала я.
— Давай я тебя провожу? Вид у тебя далеко не здоровый.
— Не нужно! — поспешно заверила я.
Будут задавать вопросы, а оно мне надо? Осторожно слезая с кушетки, я опять почувствовала ком в горле. Ком обиды.
Интересно, а он мог бы остановиться хотя бы на пяти ударах? Мог бы не выбрасывать меня из своей комнаты, позорно держа за волосы?
Мог бы он быть, хоть чуточку, помягче?
Одевшись, я вывалилась в коридор и побрела по темным, уже пустым коридорам-лабиринтам фракции бесстрашия.
Я даже заблудилась и не сразу нашла общую спальню. Думаю, это все напутал затуманенный болью разум.
Ох уж это дурное сознание!
Я с трудом различила крепкую, мускулистую фигуру Эрика около дверей спальни.
Но, как только, я его заметила, то сразу же сделала несколько огромных шагов назад и, врезавшись в каменную стену, поморщилась.
— И куда ты направилась? — спокойно спрашивает он и именно этим пугает еще больше.
Эрик по-настоящему страшен в своем спокойствии. Никогда не знаешь чего от него ожидать.
Но я уверенна в одном: больше моя задница его не выдержит.
— В… В общую спальню… — прошептала я и опустила глаза вниз, не в силах смотреть на него.
Он унижает одним взглядом.
— А ты разве имеешь на это право? — ухмыляется он, и я сглатываю. Что он ещё придумал? Как ещё извратиться?
— Хорошо, пойду, соберу вещи, — бормочу я и делаю несколько неуверенных шагов к двери.
— А кто тебя отпускал? — и как-то гадко на душе становится, паршиво.
— Тогда что… — начала я, но он взглядом заставил меня заткнуться. Заткнуться и сжаться в комочек, где-нибудь, в самом дальнем углу этой фракции. Этой жизни.
— Ты будешь жить со мной, —
если бы я что-нибудь пила — я бы поперхнулась, — Собака имеет право на свою личную будку, ведь она охраняет дом. Неофиты за стенкой имеют право на свою отдельную койку, ведь они усердно тренируются, чтобы стать истинными бесстрашными. А со своего законного места ты ушла. И пока я не решу, как поступить с тобой, ты будешь жить со мной. И если я скажу тебе: «Спи у двери, Лина» — ты ляжешь у двери. Если я разрешу тебе спать в постели со мной, то ты раздвинешь ноги и отблагодаришь меня за это. Пора уже показать, где твое место, убогая.
Вот, в очередной раз, Эрик втоптал меня в грязь. Наверное, пора привыкать.
— Тогда… разрешите мне собрать вещи, хозяин? — ядовито выплёвываю я и смотрю на лидера. Смотрю на него и вкладываю всю свою ненависть в этот взгляд.
А если я попробую его убить однажды ночью? Он совсем не боится? Ха-ха!
— Хорошая девочка, — одобряет он и ухмыляется.
