Spideypool зарисовки

Жесткий ветер нагло ерошил его непослушные волосы. Устало вздохнув, он в очередной раз попытался привести вихры в порядок, когда его внезапно притянули сильной рукой за талию. Запах дорогого парфюма будоражил ноздри. — У тебя неплохой вкус, Гарри, — протянул он, поднимая голову и смотря в глаза. — Теперь понятно, почему ты так популярен у девушек. — Хочешь сказать, мой талант обольстителя сводится к простым феромонам? — И деньгам, — улыбнулся он. — Ты никудышный друг, Питер Паркер, — он отошел от него, улыбаясь. — И почему я тебя терплю? — Ну, даже не знаю, может быть потому, что я делаю за тебя биологию, химию, физику и… а, точно, еще и математику! Мне кажется, Гарри, это я должен думать, за что тебя терпеть. — Вот же дурак, а! Он снова прижал Питера к себе, позволяя тому вдыхать аромат одеколона с ноткой запаха самого Гарри. Ему хотелось остаться в таком положении навсегда. Но, к сожалению, ничто не вечно. Через минуту у Питера зазвонил телефон. Можно было не отвечать, но Питер был не таким. Взяв телефон, он глупо заулыбался: — Да, Уэйд? Гарри нахмурился, сжимая кулаки. Конечно, кто еще может испортить такой момент, кроме идиота Уилсона? Он отвернулся, пытаясь успокоиться. Что вообще Питер находит в этом парне? По его собственным словам, он не был красивым в привычном для нас понимании, был немного сумасшедшим и имел тысячу недостатков… но все же… все же Питер краснел каждый раз, когда получал сообщение или звонок от него. Глаза светились каждый раз, когда он смотрел на сраный дешевый брелок с Капитаном Америкой, подаренный Уилсоном на день рождения. Гарри пнул землю, косясь на Питера, который все еще был весь в разговоре. Как же это произошло? Раньше Питер был только его, в какой момент этот идиот появился и перехватил его счастье? Гарри устало прикрыл глаза, понимая, что о чувствах надо было говорить раньше, а теперь он мог только радоваться своей роли лучшего друга. Но он знал, что отношения Питера и Уилсона — просто фикция. Скоро Питеру надоест и он поймет, с каким ничтожеством встречается. И, когда это произойдет, Гарри будет рядом и не упустит свой шанс. — Прости, — Питер вывел его из размышлений. — Я должен идти. — Уэйд? — спросил он, пытаясь скрыть досаду. — Что-то вроде, — Питер нервно потер шею. — Он хотел испечь печенье… и сжег мою кухню. — Что?! — Ну… он пытался сделать мне приятно. В общем, я должен вернуться домой, чтобы убрать эту катастрофу, — Питер вздохнул, улыбнувшись. — Иначе это начнет делать он и тогда мне будет негде жить. — Хочешь, я помогу? — предложил Гарри, пожимая плечами, будто в этом нет ничего особенного. Хотя желание закинуть Питера на плечо, занести к себе домой и спрятать от Уилсона было непреодолимым. — Не надо, Уэйда более чем достаточно. Я просто буду его контролировать. — Ладно, позволь хотя бы проводить тебя. — О да, я так и знал, что ты будешь моим личным водителем. — Продолжай мечтать, Питер. *** /Как вообще вышло, что мы преобразовали простой рецепт шоколадного печенья в коктейль Молотова?/ <Уверен, мы налажали уже на третьем пункте.> — Третий пункт — это добавить молоко в муку… /Вот именно. Я уверен, все дело в том, что не надо было устанавливать температуру в 1000 градусов./ <Но, вообще-то, это была отличная идея, печенье должно было испечься менее, чем за 5 минут.> — Это был последний раз, когда я тебя послушал, Желтый. /Я с самого начала тебе это говорил!/ <Вы просто зануды.> Рев двигателя прервал их дискуссию, заставляя бежать к окну. Уэйд аккуратно приоткрыл занавеску, как раз вовремя, чтобы успеть рассмотреть, как из серебристой Тойоты вышел Питер и парень в элегантном костюме. Уэйд сжал челюсти. Нетрудно было догадаться, что Осборн опять подбивал клинья к его Питеру. Внезапно тот наклонился к его уху, шепча что-то, что заставило Питера покраснеть. /Мне кажется, ты имеешь право убить его./ <Хех, похоже, мы знаем, на ком можно использовать новые катаны, подаренные Питти.> Уэйд молчал, сжимая кулаки и яростно дыша. Какое право имеет этот симпатичный недомерок прикасаться к его Питеру, заставлять его краснеть? Никто, кроме него (и тети Мэй, конечно) не имел права видеть этот очаровательный румянец. И у Гарри Осборна не было на это права. Определенно не было. Было очевидно - тот искал любой предлог, чтобы прикоснуться к его чертову сокровищу, чтобы растянуть минуты вместе. Уэйд пытался намекнуть Питеру об этом, пытался много раз, но тот только отшучивался, говоря о том, что они с Гарри практически братья и что Уэйд просто ревнует. А если он ревнует, то, значит, сомневается в себе? Как бы не так! Уэйд Уинстон Уилсон ничуть не уступает всяким там выскочкам. <Кроме внешности, конечно же…> /Да что ты? У нас, вообще-то, нехилые мышцы./ <¬¬А я про эстетический вид. Этот парень хотя бы не похож на человека, которого Халк пожевал, выплюнул и снова пожевал.> /¬¬ Чтобы ты знал - ты ничуть не увеличиваешь нашу самооценку./ <Я и не пытаюсь. Я констатирую факт. Еще… он богат.> /Мы, вообще-то, тоже./ — Ну… это, конечно, сложный вопрос. Не всегда есть заказы. <Кроме того, деньги он получает на законных основаниях.> /Знаете что? Я отключаюсь./ <Ты не сможешь этого сделать.> — У вас все в порядке, парни? /Все просто прекрасно./ Звук открывающейся двери прервал их разговор. Уэйд опрометью кинулся в коридор, буквально вжимая удивленного Питера в дверь. — Питти! Детка! Пирожочек! — Я обязательно вернусь к разговору о том, как меня бесят твои прозвища, — проворчал он, пытаясь закрыть дверь. — Заткнись, я знаю, тебе нравится, когда я тебя так называю. Питер закатил глаза, улыбаясь. Он сам льнул к телу Уэйда, подставляя лицо под поцелуи. Очень приятное, к слову, ощущение. Приятно чувствовать губы на своей шее и руки, оглаживающие спину. Но когда запах гари добрался до носа… черт, почему Питер не вернулся раньше? — Мой дорогой Уэйд… — начал он. — Как ты умудрился спалить нашу кухню? — Это был несчастный случай… клянусь, — он уперся лбом в его лоб. — Я бы никогда нарочно не разрушил твою вещь. — Нашу, — поправил он, вводя Уэйда в замешательство. — Нашу кухню, в нашей квартире. Глаза Уэйда расширились, он засмеялся. Осборн мог делать что угодно, но он бы все равно не заполучил его мальчика. Ведь до тех пор, пока Питер называет свои вещи «нашими», у них все еще был шанс. — Хватит смеяться, пошли чистить эту чертову кухню. — Иду, детка, — засмеялся он, целуя губы Питера и несясь на кухню. — Ты только мой. — Ну надо же, какое открытие, — засмеялся Питер, следуя за ним.