Для меня, лишь ты...

— Йо! Хару! — Хахи… Ямамото-сан? Доброе утро. Куда это вы так рано? — Я? На утреннею тренировку в бейсбольном клубе, а ты? — У меня сегодня курсы английского. — Тяжело, наверное, учиться в такой школе, как твоя. — Наоборот. Очень весело. Тем более у нас хорошие преподаватели. — Мне бы так отзываться о школе, — Такеши слегка смущенно улыбнулся, — я вот в английском полный профан! — Хахи?! Может вам помочь? — Правда? Было бы здорово! — Я как раз сегодня иду к Цуна-сану. У него тоже проблемы с английским… ну… и не только с ним… — Отлично, тогда увидимся там, — Ямамото махнул ей рукой и свернул в переулок.

***

— А вот и Хару! — девушка открыла дверь в комнату Цунаёши, — я принесла пирожные и печенье. — А… Хару… Привет, — Цунаеши поднялся, принял из её рук пакет и коробку со сладким и спустился на кухню. — Что… Сегодня решила не приносить шоколад? — издевательски улыбнулся Гокудера, поправляя чуть сползшие на нос очки. Девушка покраснела, но больше от злости, нежели от смущения. — Обойдетесь! — хмыкнув, она демонстративно развернулась к выходу. — Ай, — наткнувшись на только что вошедшего Ямамото, девушку откинуло назад. Такеши успел схватить её за локти и, потянув к себе, помог Хару восстановить равновесие. — Спасибо, Ямамото-сан. — Нет проблем! — спортсмен отошел в сторону. — Проходи, — улыбнувшись ему, девушка вышла из комнаты. Гокудера искоса поглядывал на них сквозь стекла очков. «Чёртов бейсбольный придурок! Что руки-то распускаешь?!». — А? Что не так? — Ямамото заметил на себе недовольный взгляд подрывника. — Ничего! — фыркнул парень и уставился в конспекты. — «Что, чёрт подери, опять на меня нашло?! Чёртова девка! Из-за неё сплошные проблемы! После того случая, мы увиделись первый раз за месяц. Она что, меня избегает?! Помнится, что Джудайме говорил о том, что она загружена учебой, поэтому не может приходить к нему домой. Но ведь с ним видеться она находит время! О, нет! Меня уже не в ту степь понесло!» — в комнату зашли Цуна и Хару с подносами в руках, на которых были чай, тарелки и сладкое. Всё то время, что они чаёвничали, Хару ни разу не взглянула на него, он же, в свою очередь, молчал, но изредка поглядывал на нее. — «Чертова девка, хватит меня игнорировать!» — плавно вскипал он, как чайник. — Гокудера-кун, тебе плохо? — Цуна внимательно смотрел на него, — У тебя все лицо красное. — Ничего страшного, Джудайме. Не обращайте внимания. — Верно, Цуна-сан. Про таких людей говорят «Зараза к заразе не липнет». — Да но… — продолжал обеспокоенный Савада. — А ну-ка повтори то, что ты сказала, глупая женщина! — медленно произнес Хаято. — Если почаще будите мыть уши, глядишь, и услышите, что вам говорят! — Ребята, не ссорьтесь! — пытался наладить мир сидящий между ними Ямамото. — Да нет… Пускай продолжает… — Ламбо-сан тоже хочет печенье! — заскочив на стол, мальчик сбил кружку с чаем. — Твою… — Гокудера отскочил от стола, — смотри куда прёшь, тупая корова! — Шибанул он «телёночку» по голове; тот взвыл. — Не смейте бить ребенка! — подскочила Хару и взяла Ламбо на руки. — Тише… Тише… Не плачь. — Аходера… Аходера… — продолжал мальчик навзрыд. — Да как вам не стыдно! — Ты лучше ему скажи! Он чуть не окатил меня кипятком! — Но не окатил же! — Х-Хару… Гокудера-кун… Успокойтесь… — Милые бранятся — только тешатся! — с улыбкой изрек Ямамото. — Ничего подобного! — враз крикнули Хаято и Хару, злобно обменялись взглядами. — Идём, Ламбо-чан. Надо положить тебе на голову холодный компресс, — заступница покинула комнату. — Иди-иди… — крикнул ей вдогонку подрывник. — Фу~х! — вздохнул Цуна, но тут же вздрогнул от зазвеневшего в его кармане телефона, — ало… М… Хорошо… — он повесил трубку, — мама попросила, чтобы я приехал в центр города и помог ей с покупками. — Тогда я с вами, — преисполненный чувством долга, Гокудера подскочил на ноги. — Не стоит, — улыбнувшись, Цунаеши вышел из комнаты. — … — Ямамото подошел к Хаято и хлопнул его по плечу. — Ты что творишь, бейсбольный придурок, — отдернул плечо. — Знаешь… — голос мечника стал серьезнее, — если ты не прекратишь топтаться на месте, я начну действовать. — О чём ты? — Да так, — Ямамото покинул комнату. Прошло примерно двадцать минут. Вокруг было тихо… Очень тихо… — Да куда этот придурок поперся?! — недовольный хранитель урагана спустился вниз. Он заметил сидящую на диване в гостиной Хару, которая читала какой-то журнал, — ЭЙ! А где бейсбольный придурок и тупая корова? — в ответ молчание. Хару перелистнула страницу журнала. На лбу Хаято натянулась жилка, он подошел ближе, — я что, со стенкой разговариваю?! — Ламбо-чан и Ямамото-сан ушли вместе с Цуной-саном, — девушка продолжала неотрывно смотреть в свое чтиво, демонстративно перелистывая страницы. — С Джудайме?! А почему мне никто ничего не сказал?! — Вновь игнор. — «Это уже накаляет!» — он вырвал из её рук журнал и плюхнулся на диван, — «Лучшие наряды сезона. Как стать более привлекательной», — издевательский смешок, — нашла что читать. — Не ваше дело, отдайте! — она развернулась к нему. — Да тебе это все равно не поможет. — Верните мне его! — Ты абсолютно не милая, не привлекательная, ведёшь себя совсем не женственно. И думаешь, что… Звонкий шлепок эхом разнесся по помещению. У Хаято было чувство, словно он только что подавился собственными словами. — Вам никто не давал право так говорить обо мне! — крикнула на него девушка. — Только и умеете оскорблять других! На себя бы посмотрели! Неотесанный грубиян! — Какого чёрта, женщина?! — Что?! Больно?! А мне ваши слова слышать еще больнее! — Прекрати кричать! — Хочу и кричу! Ведь по-другому вы не понимаете! Только на языке грубости общаетесь! — Да я с тобой еще не грубо обращаюсь! — Конечно! Рука на девушку у вас пока что не поднимается. И то, только потому, что Цуна-сан не одобрит! — Я сказал тебе, умолкни! — Хаято чувствовал, как его обволакивает злость. — Я Вашим приказам не подчиняюсь! — Ты меня разозлила! Лучше заглохни! — Разозлила?! Да мне без разницы! Я вас не боюсь! В разуме парня прозвучал щелчок. Последняя капля терпения и рассудка испарилась. Он крепко схватил ее за плечи и повалил на диван. Девушка замерла, смотря на нависшего над ней парня. Он пристально смотрел на нее глазами полными гнева, словно хищник на жертву, при этом крепче сжимал ее плечи и сильнее вдавливал в диван. Боль вывела девушку из шокового состояния. Гокудера крепко впился в губы Хару, не позволяя ее крику вырваться наружу. Страх, который исходил от нее, только подливал масло в огонь. Он жадно и требовательно целовал ее. Все тело словно горело. Девушка пыталась оттолкнуть его, крепко впившись ногтями в его руки. Углубляя поцелуи, он, одной рукой, схватил тонкие девичьи запястья и прижал их над ее головой. Неожиданно он почувствовал острую боль и оторвался от ее губ. Во рту чувствовался пряный, как ему показалось, вкус крови. — Вы что, с ума сошли?! Отпустите меня! — Я же говорил не злить меня, — Хару дрогнула, когда его свободная рука скользнула по ее ноге под юбку, — Я не намерен останавливаться на пол пути, — он сжал ее ягодицу, — Если хочешь, можешь продолжать кусаться, — Хаято облизнул губу, с которой продолжала течь кровь, — мне не больно, — вновь поцеловал ее, так же страстно. Хару осознавала силу парня, но все же делала тщетные попытки вырваться. Его рука скользнула по ее талии к ключице и, не утруждая себя расстегиванием пуговиц, сорвал их одним резким движением. Словно проделывая это много раз, Хаято расстегнул застежку лифчика, которая находилась спереди. Пленница начала брыкаться сильнее. Пыталась кричать. Все это словно подталкивало парня к дальнейшим действиям. Но, несмотря на всю пылкость, он очень нежно и аккуратно сжимал в ладони ее грудь. Сделав еще несколько движений, его рука плавно скользнула вниз, рисуя пальцами, на ее коже, невидимые дорожки. Добравшись до юбки и вновь задрав ее, подрывник нащупал белье. Продолжая свои попытки к бегству, Хару ерзалась и вырвалась из плена поцелуев — Отпусти меня! — кричала она. Игнорируя, он плавно потащил уголок ткани вниз. В это момент Хаято почувствовал сильную хватку на вороте его кофты. Один сильный рывок и хранитель урагана оказался на другом краю дивана. — Какая муха тебя укусила?! — Я… Я… — Только сейчас к Хаято вернулось здравомыслие. Он ошеломленно смотрел на стоящего рядом Ямамото. — Я... что… — его взгляд бродил по комнате, словно в поисках истины, и остановился на уже сидящей напротив Миуре. Она медленно отползала назад, к ручке дивана, — Х… Хару, — взволнованно-виноватым голосом пролепетал он. Его взгляд напоминал потерявшегося щенка, — Я… — Он потянулся к ней. — Не приближайся! — ее голос дрожал. — Но я… — Гокудера… — Такеши убрал его руку, снял с себя мастерку и накинул на дрожащую девушку. Мечник помог ей подняться и повел в ванную. — Я... — Гокудера развернулся и смотрел им в след все тем же потерянным взглядом. — Лучше не упоминай об этом, — не поворачиваясь, не на шутку серьезно сказал Ямамото. Дверь в ванную за ними закрылась. Хаято услышал шум воды. «Что же это со мной, черт подери было?» — он поднял свои руки и пристально всматривался в ладони. — «Все было, как в тумане. Тело словно само двигалось. Я не до конца осознавал, что делаю. Это все жалкие оправдания, Гокудера Хаято! Как ты, правая рука 10-го Боса Вонголы, мог потерять над собой контроль?! Это непростительно! Почему я себя так повел?» — Гокудера-кун? — подрывник углубился в себя в поисках ответов, что не заметил, как в дом вошли Цуна, его мама и Ламбо. — Джудайме? Вы вернулись? — он подошел к Саваде и забрал из его рук пакеты, — Я помогу. — Спасибо! — Они прошли на кухню, — кстати, а почему возле дома стоит такси? — Такси? — Это я его вызвал, — на кухню заглянул Ямамото. — Хару плохо себя чувствует. Не беспокойся, ничего серьезного, — тут же успокоил он Цуну. — Хару-чан, ты такая бледная, — в коридоре зазвучал голос Наны. Такеши подошел к ней. — Не беспокойтесь, я провожу ее до дома. — Рассчитываю на тебя. «Какого черта я тут сижу?!» — Гокудера выскочил в прихожую, но единственное, что он увидел — закрывающуюся дверь. Ноги отказывались идти следом. В памяти вспыхнуло ее испуганное лицо — Гокудера-кун, — подошла к нему женщина, — что у тебя с губой? — Прикусил, — взгляд опустился вниз, — «черт!» Такси подъехало к дому семьи Миура. Прозвенел звонок. Дверь им открыла мама Хару. — Что случилось? — взволнованно спросила она, впуская дочь и ее сопровождающего в дом. — На нее накинулась собака… Она очень сильно испугалась. Но не волнуйтесь, Хару она не покусала! — Такеши усадил девушку возле порога и снял с нее обувь, — У вас есть какое-нибудь успокоительное, желательно со снотворным? — Нету, но если нужно, я могу сходить в аптеку. — Очень нужно… — они еще о чем-то разговаривали, но Хару их совсем не слышала. Вокруг все плыло, расплывалось. Ее до сих пор била сильная дрожь. «Почему?! Почему он так поступил?! — ее губы горели, помнили те глубокие, страстные поцелуи, — Почему… Почему?!» — Хару… Хару… — Ямамото легонько потряс ее за плечо. Девушка ни как не отреагировала и по-прежнему глядела в пол опустошенным взглядом. Парень посмотрел на ее дрожащую руку, которой она все это время держалась за его футболку. Такеши аккуратно взял ее на руки. Зайдя в ее комнату, он посадил девушку на кровать, — Хару, может принести тебе воды? — она медленно помотала головой. — Почему?! — ? — Ведь, — по щекам скользнули слезинки, — Ведь я еще не простила его за прошлый раз, — она схватилась второй рукой за футболку Такеши. Из-под рукавов мастерки выглядывали синяки на ее запястьях. Увидев их, он слегка нахмурил брови, — Ведь я… — всхлип, — Цуну-сана… — всхлип, — Я… — она прижалась к груди мечника. Он почувствовал, как «проливным дождем» хлынули ее слезы. Больше она ничего не сказала, просто не смогла. Лишь безудержно рыдала, прижимаясь к Такеши. — Вот, я взяла ус… — мама Хару, открыв дверь в комнату дочери, осеклась на полуслове. На кровати, опершись о стену, сидело двое старшеклассников и мирно посапывали, крепко прижимаясь друг к другу, — Ну что ж, — улыбнулась хозяйка дома прикрывая дверь, — снотворное теперь без надобности.