Я — Харуно

      Хатаке мысленно вздохнул и убрал книгу с глаз долой — на прикроватную тумбочку. Мысли не собирались прекращать отплясывать кордебалет в голове матёрого джонина.       Гроза имени Хокаге удачно миновала. Возвратились седьмые на неделю позже, чем команда Асумы. Такая задержка не могла не привлечь внимание руководства, да и детишки из команды Сарутоби задавали много вопросов своему наставнику. Благо только ему.       Ещё в лесу после своего «фееричного» выступления Хатаке договорился с сыном Хокаге об «уважительной причине», которая должна была задержать седьмых. Они ударили по рукам, Асума помог перетащить усыпленных мальчишек к Харуно, а наутро Сарутоби объявил об осложнениях. По договоренности у Харуно поднялась температура и её лихорадило. Бросить шиноби одного нельзя, поэтому вся её команда отправлялась за Така-сан позже.       Деcятые продолжили миссию, а Хатаке досталось самое сложное — выхаживание девчушки и объяснение перед членами команды. Тот разговор сын Клыка запомнит на всю жизнь, как и взгляд Наруто, так похожий взгляд на Минато-сенсея.       Ребята не задавали лишних вопросов, а стоически переносили тяготы заботы о сокоманднице, да и саму Харуно тоже перетаскивали.       Харуно… По возвращению в деревню Сакура стала тише. Она не бросала вызывающие взгляды на сенсея. В лучшем случае она просто отводила взгляд, а в худшем прятала дрожащие руки в карманы. Та покорность, с которой она принимала критику и просто слова Какаши, забирали у Копирующего массу сил. Вина жгла калёным железом.       С однокомандниками она тоже не сближалась, а всё свободное время проводила либо в госпитале, либо в медитациях. Наблюдая за Сакурой, Хатаке вздыхал, но ничего не мог поделать. Она не шарахалась от него, как от прокажённого, но и относилась настороженно, словно отпущенный с поводка зверь.       С такими вот относительно весёлыми мыслями Какаши и встретил рассвет нового дня. Нужно было снова идти в Резиденцию за заданием, которое, скорее всего, должно будет выполняться за пределами Деревни, ибо две недели «кататься» на D-ранговых заданиях дольше было нельзя. Харуно поправилась, а мальчишки рвались в бой.       А насчет отношений в команде — исправить шанс представится рано или поздно.       Резиденция встретила седьмую команду очередной толпой заказчиков. Рабочие шиноби сновали туда-сюда, а Ирука Умино отработанными движениями перебирал свитки на столе заданий.       — Здравствуй, Какаши-сан. Привет, ребята! — с малышней сенсей академии поздоровался уже теплее.       — Здравствуйте, Ирука-сенсей, — Какаши чуть кивнул головой, но самой большой эмоциональностью отличался только Наруто, который попытался завести разговор на отвлечённые темы.       — Сакура, ты уже поправилась? — Умино внимательно посмотрел на девочку с короткими волосами, которые сейчас опять находились в очередном беспорядке.       — Хорошо! — Харуно улыбнулась. — Кабуто-семпай сказал, что у меня очень хороший иммунитет. Представляете, — она понизила голос, — он привил мне пару ядов в кровь и предложил стать кохаем!       — О! Это очень ценное предложение, — Умино улыбнулся. Для него эта розоволосая дурочка так и осталась никчёмной бесклановой мухой. Иммунитет? Чунин фыркнул. Этот иммунитет испортил верхушке деревни кучу планов. Выгнать эту бестолочь нельзя — другие бесклановые не поймут, а оставлять… Ещё пару заданий рангом повыше, и Сакура порадует всех своим отсутствием. Это да! И Какаши молодец — как считал Ирука, — девчонка с последней миссии вернулась тихой и молчаливой.       — Да, — Харуно нахмурилась, — команде нужен ниндзя-медик.       — Ирука-сенсей, мы за миссией, — напомнил цель визита Копирующий, которому лишнюю минуту находиться в муравейнике хотелось меньше всего.       — Конечно, Какаши-сан. Вот задание С-ранга. Нужно обезвредить извращенца, что наносит визиты в женские бани. Заказчик желает видеть сильную клановую команду, — учитель академии одним пояснением смог отпустить всю команду, в том числе и Сакуру.       А Сакура не поднимала тему касаемо своего происхождения. По сути, тут — в этой команде — они все были на равных условиях. От Хатаке, Узумаки и Учиха остались только они. От некогда непревзойдённых кланов осталась только тень величия. Так оно и останется, ибо одному человеку не восстановить весь Род, будь у него даже гарем. А дети из пробирки…       «Орочимару на этой идее и погорел», — влезла в размышления девушки Кагуя.       «Однако путь он выбрал интересный: пытался привить ДНК уже состоявшемуся симбиозу и структуре. Оттуда и столько смертей подопытного материала. Отторжение предугадать было несложно».       — А где расположены бани? — хитрый прищур Узумаки обещал всем много веселья и геморроя. Последний раз после такой улыбки забор у Резиденции отмывали неделю.       — Торговый городок Танзаку, — не менее задорно ответил ему Умино, желая демонёнку провалиться или сгинуть быстрее.       — Мы берём это задание, — разрешил назревавшие проблемы Какаши.       — Заказчик уверен, что этот извращенец — шиноби, будьте осторожны, — напутствовал Умино, передавая копию свитка с заданием капитану Седьмых.       — До свидания, — раздался недружный глас ребят, и седьмые покинули Резиденцию.       — Завтра в шесть встречаемся у главных ворот. Будем идти большой дорогой, поэтому в баулах большой нужды нет.       — А рамен там будет точно, или как в прошлый раз? — Узумаки демонстративно закатывал рукава на олимпийке.       — Обязательно будет, — заверил его Какаши, которому в прошлый раз раменными палочками выели весь мозг.       — А ещё какие сведения есть? Или ловим ветер в Суне? — поинтересовался Учиха.       — Описание внешнего вида, излюбленные номера купален и счёт моральной компенсации онсену, — монотонным голосом перечислял Копирующий.       — Возраст пострадавших? — спросила Харуно, чертя на песке непонятные значки.       — От семнадцати до двадцати пяти, — Хатаке вдруг резко подобрался. Почему-то у него появилось стойкое ощущение того, что девочка знает, с кем придётся столкнуться. А ведь Хатаке сказали об этом только сегодняшним утром!       — Замечательно, — пробормотала Сакура и одним движением ноги стёрла свои «записи». — Тогда до завтра?       Улыбка авантюристки, что так давно не появлялась на лице юной бесклановой девочки, но не настолько, чтобы её забыли.       — Собираешь вещмешок, и ко мне в квартал, — Учиха внимательно смотрел на розоволосую.       — Это ещё зачем? — натурально возмутилась Сакура, в голове которой Кагуя строила коварные планы по захвату спальни Предпоследнего.       — До ворот от меня ближе. Добе тебя встретит, — ухмыльнулся Саске, которому в голову тоже пришла вторая трактовка своих слов о ночёвке.       — Да я ж, — Узумаки начал махать руками и задел Какаши, который растворился в дымке.       — Мог и сам прийти, — резонно заметила Сакура, ещё раз шаркнув ногой — для надёжности.       — Да Джуби с ним! Тебе долго собираться? — Узумаки демонстративно отряхнул руки.       — Только свитки в рюкзак положить и записку родителям оставить, — пожала плечами розоволосая, мол, суди сам.       — Тогда идём к тебе, а ты, теме, готовь футон!       На том команда и разошлась. Учиха, как ему и велел (!) великий (может быть, в будущем) потомок Узумаки, направился к себе в квартал. Он не боялся этого места, как в той жизни. Умершие здесь не имели никакого отношения к нему точно так же, как и он к ним. Наверное, поэтому квартал воспринимался им только местом ночёвки. До дома, этого гордого названия, не хватало семьи?       Наруто был близким другом, братом по несчастьям, но некровным родственником. А по правде, Учиха и сам не знал, так ли важна кровь. Да и забыл он, что такое семья.       А ещё он думал о сегодняшнем поведении Сакуры.       «Вернулась-таки!» Но что лично ему принесёт эта перемена, Саске не знал, хотя подозрения на новый геморрой витали где-то рядом, заставляя неплохое настроение медленно ползти к отметке «Убить, нельзя помиловать!».       «Я один чувствую, что она изменилась?»       Наруто, не скрываясь, косил глаза на Харуно, которой внешне было совсем фиолетово на окружающий её мир.       «От её тихой ипостаси проблем меньше», — резонно заметил Кьюби, который смирился со своей временной участью. Ведь по словам и догадкам всех трёх пришельцев скоро ему представится отличная возможность размять лапы и хвосты. А что такое пара лет для биджу, который в печатях провёл не одну сотню лет?       «Интересно, а Какаши она мстить будет?» — как-то отстраненно подумал блондин. Ему для полного счастья вражды внутри команды не хватало». POV Сакура       Две гребаных недели труда, нечеловеческих усилий, и я почти восстановилась. От Какаши больше в дрожь не бросает, хоть лёгкая настороженность присутствует. Закладку на нормальное отношение к нему я не стала ставить. Вернее, Кагуя мне запретила. Так что пришлось привыкать своими силами. Наверное, триллиону убитых нервных клеток будет от этого не легче.       Да, своим замком Какаши запустил многоступенчатый механизм. Закладки, поставленные ещё в раннем детстве, полетели к биджу под хвост. Закладка на рвение к учёбе. На отрицание женской ипостаси, чтобы не хотелось понапрасну тратить большие суммы на тряпки и косметику. На лояльность деревне и некоторым личностям — в особенности. Личность действительно чуть не рухнула в Тартарары.       Ещё в лесу я и Кагуя старались аккуратно залатать дыры в мировоззрении, но после пробуждения…       Число закладок сократилось, а оставшийся мизер стал нецелесообразен. Впрочем, ко мне вернулась жажда жизни. Хотелось брать на абордаж самые сложные вещи, хулиганить по мелочам и не очень, да и просто тянуло потрепать языком. Выданная миссия окончательно закрепила эффект. Ха, Харуно вернулась!       Видимо, это понял и мой сокомандник — Наруто. Вон как голову повесил. Впрочем, моя меланхолия меня реально достала. Зато многие действительно были рады такому изменению в моём поведении. К примеру — родители: они меня тихую лет с пяти не видели, а тут такой подарок… Но это ладно! Понять и их можно. Устают на миссиях, и прочие житейские дрязги.       Самое удивительное для меня то, что эти чунины на миссиях пропадают большую часть времени своей жизни. Да, наверное, так. А почему я так решила? Ха! Ширануя Генма и другие свободные джонины (!) приходят в деревню чаще, и на несколько месяцев не пропадают. А тут чунинов на пару месяцев спокойно могут отправить. Дождутся у меня родители — залезу в архив и всё узнаю!       «А если ты сама у них спросишь?»       «Я с ними в контрах».       Ага, мы опять успели пособачиться. Из-за чего, толком не помню, но Мебуки была мною недовольна и погрозила запретить ходить на миссии. Или она сначала запретила, а потом я вспылила? А, не помню! И помнить не хочу! Точка.       Черт, ещё Наруто стоит в проёме. Я, может быть, переодеться хочу, а он тут оттирается.       — Узумаки, есть что сказать — не стесняйся.       «Сейчас тебе устроят вынос мозга».       «Да хоть внос, мне фиолетово».       — С возвращением? — серьезным тоном осведомился блондин, оперевшись плечом о дверной косяк.       — Не опять, а снова, — так, ещё нужно взять продуктовый свиток, — тебя что-то не устраивает?       — Резкие перемены в поведении.       «Он в своём праве», — с непонятными мне эмоциями произнесла Кагуя.       «Вот как самый правый и понесет мой рюкзак». Зря я что ли свитки рисовала и от родителей ныкала?       — У меня скоро на шаринган аллергия вылезет.       «Если психика раньше не слетит», — добавила Кагуя.       — Это сейчас к чему? — белобрысые бровки встретились на переносице.       — Не думаю, что Саске этот вопрос волнует меньше тебя, как только приду — расскажу, — я повернулась к нему с протянутым в руке рюкзаком.       — Ты не собираешься в квартал?       — Нет, нужно наведаться в госпиталь, предупредить семпая, что я на миссию.       Протянутый мной вещмешок Наруто принял и прямо из моего дома ушёл техникой. Какой? А мне ли не всё равно? Он мальчик взрослый и с мозгами, а меня вообще Кабуто ждёт!       А в госпитале как обычно: шум, гам и бардак определённый режим. Шиноби, что достаточно окрепли, пытают счастье и бегают на костылях по коридорам. Персонал с завидным терпением игнорируют расползающихся, как тараканов, вояк.       «Смотри, Куренай с Асумой».       «Неужели дитё забацали уже?» — вот как-то не ожидала их тут увидеть. Тем более Асуму.       «Тем более с Юхи», — подковырнула Кролик.       «Да причем тут эта шиноби?»       — Здравствуй, Сакура-чан, — поздоровался со мной шатен. Куренай мне кивнула.       — Здравствуйте, — я растянула лыбу в тридцать два зуба. Мда, а потом переучиваться нормально улыбаться будет тяжело. Вот тебе и пример, когда маска срослась с носителем.       — А вы, случайно, Кабуто-семпая не видели? — странно, рука у Юхи даже не загипсована, а мне кажется, что там перелом.       В последнее время у меня очень обострилось чутьё на травмы и болезни. Я могла с точностью в восемьдесят семь процентов определить, что стряслось с больным. Правда, оставалась большая доля вероятности, что мне просто померещилось. Про интуицию, однобокую и подозрительную, я семпаю не говорила. Пусть и дальше считает, что я просто прирождённый медик. А может, так оно и есть.       — Нет, не видели, — улыбнулась девушка, а во мне шевельнулось что-то тёмное…       «Вот это поворот!» — прифигевши, констатировала Кагуя. Ладно, этот феномен оставим до более тёмного времени суток.       — Семпай? — удивился Асума.       — Умение лечить в команде с этими двумя будет не лишним, — я демонстративно приложила руку ко лбу, озорно поглядывая на парочку (?) сквозь пальцы, сводя свою реплику к шутке.       — Ладно, извините, что задержала! Куренай-сан, не нагружайте руку, — протараторив это, я шмыгнула за их спины, а дальше заорала во всю мощь глотки:       — Кабуто-семпай!!!       — Шебутной ребёнок, — это я услышала уже за своей спиной, когда бежала на чакру своего наставника.       Шебутной, не шебутной — время покажет, а вот перекинуться парой слов с этим типом важно. Очень важно.       — А я думаю, кого без наркоза режут, — открыла дверь одной из палат и нарвалась на комплимент. Сомнительный, к слову.       — Как научил, так и режут, семпай, — я радостно улыбнулась. Эта белобрысая сволочь мне как родной. Вижу его, и так и тянет спровоцировать на колкость.       — Ну, тебя вот не орать я никак не могу приучить, — он развёл руками и отвернулся, — перелом почти сросся, так что через пару дней снимем гипс, и будете бегать быстрее прежнего.       На больничной койке лежал очередной пациент с повреждённой конечностью, а рядом на табурете сидел Кабуто, изредка ловя блики своими окулярами. Такой молодой, но уже мастер в своём деле. Ему доверяли пациентов, но главное — ему доверяли и сами больные. То самопожертвование, с которым Якуши помогал всем и вся, заставляло меня чуть опускать взор. Я не готова бросить всё и наступить себе на горло, чтобы вытащить какого-нибудь незнакомого шиноби с того света.       «Сейчас ты не сможешь кого-то либо вытащить».       А даже если бы и могла, надрываться ради незнакомого человека, опустошать свой резерв до нуля… Сегодня я на такое неспособна, а он может. И делает. Меня восхищают мужество и стойкость этого парня. Про работу таких и говорят — каждый день как подвиг.       — Я на миссию. За пределы деревни.       — Продолжаете принимать по стакану перед едой, — а он всё так же продолжал вчехлять больному про лечение. Нет, он слышал, просто проигнорировал. Гад!       — Когда вернусь — не знаю.       — Хаюри принесёт попозже вам мазь, она снизит зуд, — нет, точно гад! Я тут распинаюсь, а ему хоть бы хны!       «Я его предупредить зашла, а он меня вообще не замечает».       «А ты ещё что-то на Учиханутого наговаривала», — попытка меня успокоить провалилась.       «Да они с ним одного поля ягоды. Гривы только не в одну масть!»       — Поправляйтесь, — он встал и повернулся ко мне. — Ты что-то хотела, Сакура-чан?       — Сказать, что на занятия не приду, — оп-па! А нас вся палата палит. Ну, всё, теперь слухов не оберёшься — припишут к невестам Кабуто, и поминай как звали.       — Хокаге решил нашу команду на поимку какого-то извращенца угнать — так что ближайшую неделю-две не жди, семпай, — последнее слово я произнесла с другой интонацией. Нет, я его уважаю и как медика, и как человека, но наставником он был только на бумагах. На деле — старший товарищ. Наверное, разница в возрасте сказывалась.       — Ну, ничего страшного, — он пакостно улыбнулся, — предохраняться вас на курсах куноичи учили.       «Нет, ну не нахал?»       «Хамло», — солидарно согласилась со мной шизофрения.       — А печать не покажешь? — я невинно хлопнула глазками, кайфуя под смешки больных.       — Харуно, тебе пора.       — А контрацептивные средства лучше в какой аптеке покупать?       Вояки уже откровенно веселились.       — Вали, — а улыбаться так и не перестал. Эх, хоть бы раз согласился, что ему тоже нравятся такие вот перепалки.       — А как же благословение наставника? — главное, самой не засмеяться.       — Харуно, пошла вон, — всё с той же добродушной улыбкой ласково сказал Кабуто.       — Так бы сразу, а то… — я закрыла дверь, за которой сразу послышался взрыв хохота. Вот так и живём!       Всё, с Кабуто попрощалась. Записку родителям оставила. На очереди поместье Учих.       «Главное, что б весь запал свой не растерять».       «А Джирайю ловить как собрались?»       «Самое оптимальное и надёжное — на живца».       «А печать ту самую ты помнишь?» — загробным голосом осведомилась старушка.       «Да ну тебя в баню!»       Что за жизнь: стебутся все кому не лень. END POV Сакура       В это сложно поверить, но в квартале Учиха Сакура была первый раз. И никакой гнетущей атмосферы тут она не наблюдала. С мыслью о том, что дома эмоциональный фон много опаснее здешнего, она остановилась около дома главы клана.       «И раньше всё с пафосом строили», — разговаривали между собой две знакомые нам персоны. И пусть почти все изображения камона Учих были перечёркнуты либо уничтожены — это ничуть не меняло дела.       «Давно я не видела почерка Узумак», — по интонации биджу, Кролик хмурилась, смотря глазами Сакуры на стоящий перед ними барьер.       «Ага, такое мне ломать и не сломать», — чуть завистливо присвистнула розоволосая. Несмотря на то, что её учила Кагуя, да и сама она не брезговала тренироваться, однако этот уровень для Сакуры был пока недоступен. Но опускать руки малышка не спешила, ведь не менее сложная отрасль — свитки — получались вполне сносными.       «Головастик Наруто у нас, однако», — хмыкнула Кагуя.       «Мне больше интересно, почему он здесь стоит, и как его присутствие АНБУ объяснили верхушке».       «А меня интересует, как его легализовали. На дом семьи было бы самое то».       «Я там и так с кисточкой все стены расписала…»       «Кривыми монограммами», — беспощадно раскритиковала работу подопечной биджу.       «Вот любишь ты малину испортить».       «Да хоть помидоры!»       «Тебя потом Учиханутик зацукуёмит».       «Кишка тонка».       — Пф, — вслух фыркнула Сакура, — и долго мне ещё ждать?       Сигнальный контур она уже давно миновала, а хозяин дома до сих пор не вышел встретить гостью.       — С Наруто тебе не ходилось, вот и кукуй, — немного взмыленный Саске вытер руки о полотенце и схватил девочку за руку и рванул в дом.       — Стоять! — на крыльце парочка притормозила. — Наруто не трогать, до обеда не отсвечивать. Разговоры после еды.       «Офигеть, как в тюрьме: всё по расписанию!»       — А что…       — Харуно, не беси! Всё потом.       А дальше розоволосой указали на комнату в гостевом крыле и отчалили восвояси.       — И что это за фигня была?       Сакура сидела в подсознании и перебирала свитки. Любопытство раздирало и мешало читать.       — Тебе же сказали, разговоры после обеда, — Кагуя не отрывалась от письма. Что она писала в свитке, было большой тайной для розоволосой бестии. Читать свои записи джинчурики не давала, зато демонстративно запечатывала и распечатывала перед носом у той же Сакуры. Кролик не уставала дразнить свою подопечную.       — Ты ведь наверняка знаешь, из-за чего весь сыр-бор! — Сакура отложила «неподатливый» свиток, с каждой минутой закипая всё сильнее. Как же так, её — джинчурики бесхвостой биджу — игнорировали!       — Я знаю, что ты знаешь, что я знаю! — продолжила допытываться девочка.       — Знаю, — утвердительно ответила шизофрения, — но обед уже скоро.       — То есть ты мне не скажешь?       — Что не скажу?       — Джуби тебе в подол! — Сакура схватила свиток и возобновила попытку чтения, не теряя бдительности и обидевшись на весь белый свет. Ей оставалось только удивляться, откуда у Кагуи мог взяться свиток с гербом Узумаки. Такие свитки Харуно нравились. В них всё было расписано понятным и доступным языком. Никаких излишеств или заумных речей. Впрочем, ничего удивительного — Алые Дьяволята были известны своей импульсивностью, и заставить их что-то учить было делом если не адским, то непосильным. А уж если детский ум загрузить непонятными терминами… Наверное, по этой причине Сакура и прониклась уважением к этому клану, в котором главным было подрастающее поколение.       — Тебе рановато изучать сдерживающие печати для демонов, — Кагуя села рядом с девочкой.       — Я просто читаю.       — Сакурёнок, — аловолосая чуть качнулась, толкнув своим плечом Харуно, — невозможно быть готовой ко всему. И понять всё тоже нельзя. Мне потребовалось больше нескольких сотен лет, чтобы научиться разбираться в плетениях.       — Печатей? — удивлённо подняла брови Сакура, поражаясь словам своего биджу.       — Судьбы, — Кагуя мягко улыбнулась, откинув голову назад.       — На свете есть много миров, судеб, историй. Однажды я решила закончить одну… Тогда это было самым разумным решением. Да и сейчас бы это стало самым правильным. Я решила умереть… От рук сыновей. Я уже решила поставить точку, как появилась новая красная строка — твоё появление.       Кагуя виртуозно вертела между пальцами кисть для письма. Алые волосы были откинуты назад и волной спускались с плеч.       — То есть я абзац? — Сакура сделалась ещё мрачнее.       — В любом случае: ставя в чём-то точку, не жги оставшийся пергамент — может пригодиться.       Изящное лицо Оцуцуки являло собой настоящее божество. Прекрасная, но зачастую холодная красота. Мудрость, запечатанная печалью и грустью. Неоспоримая, но возмутительно непонятная логика.       — Это ты сейчас к чему? — прищурив один глаз, поинтересовалась розоволосая. Харуно даже свиток в сторону отложила, ибо Кагую не так часто вело на малопонятные и объяснимые реплики. Это Сакура чаще бредила в эмоциональном порыве.       — Это я к тому, что тебя Саске зовёт, — женщина с кровавыми волосами выкинула девчонку из подсознания.       Обед получился вполне сносным. «Вот кому-то муж достанется, если раньше не помрёт», — думала Харуно, уплетая овощное рагу. Вслух же никто не решался что-либо сказать — Учиха стрелял глазами то в одного джинчурики, то в другого. Узумаки выглядел уставшим и помятым. А Харуно философски пожала плечами, продолжая наслаждаться обедом.       Наконец гостеприимный хозяин начал разливать чай.       — Ты хотела рассказать про шаринган, — насупившись, начал разговор Наруто.       — Да рассказывать, собственно, и нечего. В тот раз Какаши решил на мою шизофрению посмотреть. Первую ступень защиты преодолел играючи, а вот на второй испугался и от греха подальше запечатал сознание замком, — недовольство так и пёрло из девочки, — хорошо, я дубль заранее сделала, а то бы была Сакура Харуно овощ понятливый и послушный. Только вот работа закладок из-за этого грёбаного ключника рухнула!       Увидев взгляды сокомандников, Сакура поправилась.       — Работу нужных закладок.       — А поподробнее, — с ехидством поинтересовался сын Четвёртого, у которого на эти «милые» ментальные вещи была аллергия.       — Упорство в тренировках, ограничение женских причуд, повышение усидчивости и прочие стимуляторы.       — Ты хоть понимаешь, что сотворила с собой?!       Саске зашипел ничуть не хуже гремучих змей, при этом чуть расплескав содержимое пиалы.       — Я не настолько безнадежна, — в том ему ответила Сакура.       — А как по мне, так дура вылитая, — менее агрессивно заявил Узумаки.       — Я не ставила работу закладок на максимум. Их задача была в толчке к действию, а усиление составляло одну десятую от всей мощности! — девочка возмущённо жестикулировала, глядя на своих сокомандников большими зеленными глазами.       — Ну и в чём тогда смысл? Вреда от таких закладок в итоге больше, нежели пользы, — Наруто посмотрел на Сакуру сквозь дырку в бублике. Синий глаз в сдобной оправе — это нечто!       — Психосоматика или психосоматическая реакция. Раздел психологии «Самовнушение», — с заумным видом выдала розоволосая.       — Харуно, ты настолько разбираешься в ментальных науках, что лично создала дубль? — Учиха, наконец, нашёл то, что ему не давало покоя в этой истории.       — Процесс Кролик контролировала.       — А чему ещё она тебя учит?       Предпоследний, почувствовав «запах» новых знаний, прищурился, словно кот на солнце.       — Прослушки тут нет, — правильно истолковал заминку девочки, пояснил Наруто.       — Печати искусства Узумак; основы ментальной защиты; аналитика на примере реального; этикет и ведение хозяйства; традиции церемоний; тактика боя. Ещё мы спарринги иногда в подсознании проводим. И тактика у меня хромает, мне анализировать проще.       — Фигасе, — присвистнули мальчишки.       — Такой набор знаний обычно наследникам кланов дают, — пояснил Саске.       — Ну, это уж я не знаю! Мне просто скучно было, а старушка много знает.       — Главное, чтобы ты потом за эти знания смогла расплатиться, — Узумаки снова уткнулся в бокал с чаем, хрумкая печеньем.       — Главное, что это мне поможет защитить и исправить мир, — пафосно произнесла девочка.       — Сначала миссию выполнить стоит, — осторожно заметил Учиха.       — Предлагаю Джирайю ловить на живца! — не сбавляя в энтузиазме, ответила Харуно.       — Ты знаешь одзи-сана? — Наруто резко прекратил киснуть.       —…Убит в Деревне Дождя своим учеником Узумаки, — закончила свой рассказ Харуно.       — Ну вот, а в мире Сакуры его убил я, — шмыгнул носом блондин.       — А-а-а, шинигами тебе в невесты, да другой это Узумаки был! Ему ещё лже-Мадара с Ханзо мозги прополоскали конкретно.       — И как же это лже-Мадару звали на самом деле? — с прищуром спросил Саске.       — Обито Учиха, — сказала Сакура и невинно захлопала глазами.       — Кузен, значит, — кивнул брюнет.       — Эй-эй, — запаниковала Сакура, — у нас новая жизнь, новый виток, новые данные.       — А вдруг его в этот раз убью я, — ныл Узумаки.       — Значит, ещё один говнюк с манией величия. Ну, братишки! — гневно и с каким-то злобным торжеством грозил Саске.       А где-то в подсознаниях джинчурики биджу поднимали очи кверху, вспоминая грехи свои тяжкие.