Корчить рожицы, кидать взгляды типа «Я всё знаю» и при прямом вопросе строить идиотку — всё это я могла, умела и практиковала на Тоби. Честно, душа так никогда не пела. Хотелось смеяться без стеснений и показывать язык.
Кагуя же ругалась, плевалась и всячески старалась меня урезонить. Наруто тяжело вздыхал, а Ши-кун вместе с Саске игнорировали веселящуюся меня и раздраженного Обито. Мне так хотелось оторваться, пусть каким-то участком мозга я и понимала, что моё поведение далеко от приличного, что уж говорить и о примерном.
В общем, от греха подальше села медитировать. Сосредоточиться получилось только минут через пятнадцать. Ками! Что творилось в моем подсознании. Пока добиралась до центра, пару раз чуть не упала от «сейсмической активности» своего внутреннего мира, а по приходу на место я застала погром. Стеллажи, испытавшие на себе «принцип домино», и разбросанные свитки чуть не подарили мне инфаркт.
Получить то, за чем я пришла, тоже не удалось — разговор с Кагуей не заладился. Пол под ногами подрагивал, она же шипела на меня рассерженной кошкой, при этом пару раз пнув вроде как ценные свитки. В итоге меня выкинуло вон с наставлениями не нагружать нервную систему ещё больше, если дорога жизнь. В реальности же, когда я открыла глаза, Учиха-старший проехался по моему самолюбию и сказал, что с предположением о ранге он погорячился, ведь таким, кто не умеет медитировать, и геннина давать стыдно! Вот так.
Я, будучи совсем неробкого десятка, припомнила ему старушек с тяжелыми сумками и черных котов, на которых он старательно натыкался во время своего геннинства. Эх, сколько яда было накапано, сколько раз тяжко вздыхал Наруто. Но неожиданно для меня в словесную пикировку влез Шисуи, который попытался меня приструнить.
— Вас в академии дерзить более сильным шиноби учат?
— Программа с двадцать шестого выпуска не менялась, — я фальшиво улыбнулась, прищурив глаза. Разговаривать с этим гением у меня не было ни малейшего желания. Я, честно, немного побаивалась конкретно этого Учиху. Обито тоже был не так прост — это чувствовалось, но он располагал к себе, был открыт. Чисто теоретически я знала, что от него ожидать. Да и сам Тоби был интересной личностью. А вот Шисуи… Его я боялась.
А вот Ня-ниндзя приятно удивили своей хозяйственностью. Мы с Мей-куном, сторожилой убежища, торговались до сведенных мышц на лице. Вежливо, культурно, но настойчиво я пыталась объяснить проводнику, что он охамел. Нет, правда! Во-первых, почему наша команда должна платить за призрак-отряд? Во-вторых, а не спопнется у него слипка от трех запечатывающих свитков, у которого в каждом по семь карманов? И вообще, а больше ничего не надо, нет?
Саске и Узумаки не вмешивались. Последний почему-то отказался вести переговоры, сославшись на аллергию. Шисуи нервировал своей бдительностью, под которой я чувствовала себя не очень уютно. А Обито веселился. По крайней мере, когда я кидала мимолетные взгляды в их сторону (хотела узнать реакцию на то или иное предложение), то наталкивалась на насмешливо поднятую бровь и явный намек на улыбку.
— Один свиток, пачка классических и десять усиленных взрыв-тегов, — придушила бы эту кошатину собственными руками.
— Два свитка, ня! Пачка классических и тридцать усиленных врыв-тегов, ня! — неко бежевой окраски загадочно сверкал голубыми глазами и не спешил от слова «никуда».
— Мей-кун, — ещё в начале разговора страж сказал, что хочет разговаривать, как равный с равным, — неужели ты обдерешь котят?
Для наглядности я широко распахнула глаза. У меня заканчивалось терпение, и, как учила меня Кагуя, я пользовалась всеми доступными средствами. Ну, а шантаж и подкуп — это святое умение каждого дипломата, в работе которого Оцуцуки иногда наставляла и кем я сейчас, по сути, являлась. Конечно, я старалась не опускаться до таких банальностей, как поступала сейчас. Я бы не пыталась надавить на жалость или совесть — просто мне было банально жаль время. То самое время, которое я трачу на подготовку основы для фуина, на прорисовку печати, на вымачивание в растворе и, главное, на эти никому не нужные переговоры. Да и запросы у стража действительно астрономические.
— Что ты можешь предложить ещё, ня?
Кадр два, дубль два. Воистину, жадность стражи не знает границ. Да я только за свиток могла получить как за миссию по сопровождению — минимум!
— Сакура, — я повернулась на голос Саске, который кивнул сначала на родичей, а потом на представителя Некоматы.
— Один свиток, две пачки взрыв-тегов и эти двое, — я указала за спину, — нас провожают. Это конечная цена, Мей-кун.
— Ня! Согласен я.
По итогу этой всей канители мой походный рюкзачок стал легче, а мне и Наруто выдали повязки на глаза. Мы не были Учихами, на нас не праспространялся так называемый «Контракт о сотрудничестве» между неко-ниндзями и красноглазиками.
Мы с Узумаки — люди понимающие, поэтому ломаться не стали. А уж когда узнали, что путешествовать будем не на своих двоих, а на могучих спинах Учиха… Нам с Узумаки оставалось только выбрать, кто на ком едет. Я же решала задачу глобальнее, пытаясь предугадать, какое из старших Учих — зло меньшее. Паранойя и здравый смысл нашептывали, что оба те ещё… В общем, выбор был сделан от балды, и руководствовалась я больше эстетическими и практическими обстоятельствами. Спина у Обито выглядела повнушительнее, и кости не должны были выпирать — в пути я собиралась основательно вздремнуть.
Хочешь рассмешить Ками — расскажи о своих планах. Спать получалось плохо. Позади хохотал Наруто, но от звуков я могла и отгородиться. А вот от Обито… Тот считал своим долгом изредка встряхивать мою тушку. Ненамеренно и именно в тот момент, когда я проваливалась в дрему. К этом можно было привыкнуть или игнорировать. Но запах… Ну, пахло мне кровью! Я даже Кагуи высказалась, чтобы та ограничила своё «тлетворное влияние» на мои рецепторы. Была в итоге послана.
— Ты чего всё принюхиваешься? — наконец не выдержал Обито.
— Кровью попахивает, — я уткнулась ему в плечо в надежде, что запах мужчины всё же перебьет металлический привкус, который осел на основании языка и, по правде, притомил.
Отвлекаясь, я не заметила, как закемарила под разговоры о других Скрытых селениях, пока Тоби снова не устроил встряску.
— Бака! — я посильнее сжала его бока коленями. Шипение стало для меня полной неожиданностью, поэтому я моментально попыталась отнять ноги от ребер.
— Не дергайся, — он снова вернул мои ноги на «исходную позицию», — не только Шисуи достали геннины.
— Извиняться не буду! — теперь хоть понятно, откуда взялся этот звонкий запах.
— А ты ещё и извиняться умеешь?
— Я ещё «Мистическую руку» знаю, — сам себя не похвалишь — никто не похвалит.
— Печати, медицина. Не многовато для рядового геннина? — мышцы плеч перекатывались под руками, а внутри зарождался трепет перед сильным противником.
— Нахваталась по верхам. Хочется соответствовать команде.
— А кто у вас сенсей? — мирная беседа смешила.
— Хатаке, — скрывать смысла уже не было.
— А, ну теперь понятно, — хохотнул Учиха, — у него тоже пунктик на силе был.
— В смысле — тоже? — я не поняла, это сейчас в чей огород камень был?
Обито лишь рассмеялся, а я наслаждалась отдыхом, простой темнотой и человеческим теплом рядом. Жизнь шиноби… Она не располагает к некоторым определенностям. Остро встает вопрос доверия: кто друг, кто враг, кому можно доверить спину? А можно ли не довериться другу, но положиться на врага?
Обито ещё два часа назад был мной категорически отнесен к врагам. Сейчас же я «каталась» у него на спине и с большим удовольствием трепалась обо всем на свете. Сейчас я бы доверила ему защищать… фланг. Левый или правый.
Почему так происходит? Ответ на этот вопрос прост. Мир для шиноби делится на «своих» и «чужих», а где-то между двумя этими берегами есть Кодексы, каге и прочие аспекты жизни, которые не помещаются в первые две рамки. Это деление естественно. Кто-то признает его, кто-то отмахивается. Здравомыслящие и вовсе не зацикливаются, пусть от этого правило и не перестает существовать.
— Как поживает Коноха? — спустя какое-то время возобновил разговор Обито.
— Да что с ней будет, — находиться в позе буквы «зю» притомило, — из грандиозных событий только приход Джирайи в деревню был. А! Ещё чунин-шикен через пару месяцев.
— Уже готовишься?
— Нет, — мы с Кагуей много думали на счет чунинского жилета. Пока явных плюсов набралось не так уж и много. Но не пойти на экзамен… Нельзя подставлять сенсея, нельзя подставлять команду. Нельзя позорить фамилию.
— До него ещё далеко, — пояснила я, пытаясь свернуть с темы.
— Экзамен не так страшен, как о нём рассказывают. Меняются места сдачи, но не суть заданий, — Учиха как будто понимал моё нежелание привлекать к беседе излишнее внимание. Его голос звучал тихо, и даже я, сидящая у него за спиной, прислушивалась, дабы расслышать.
— Мне жилет не нравится, — на девках он совсем не смотрится. Вот так поневоле задумаешься, что, может, война и вправду для мужчин.
— Веская причина, — на полном серьезе согласился извозчик, ни капли не смеясь надо мной, — а ранг можно заработать и не на экзамене.
— А как сенсею джонина дали, если он ещё в команде Намикадзе числился?
Вот это я понимаю — интересный вопрос. Жутко любопытно, как так-то?!
— Это политика, солнце, — игривый подросток снова уступил место ветерану, — у Какаши в те времена была мания обожествлять Кодекс и следовать букве закона. Да и в силе он рос быстро. Вопрос о его назначении был делом времени. В итоге нужные люди получили лояльность нужного им человека, который в будущем обещал стать весомой фигурой.
— Теневая сторона Деревни, да?
И всё-таки продался Какаши. Продал себя за ненужный ранг. Наверняка Четвертый сам бы выбил для своего ученика звание, но сенсей поторопился. А может, у него не было выбора? Или Желтая Молния был далеко не добряком, радеющим за своих?
— Ты знаешь, что для обычного геннина слишком много знаешь?
— А ты в курсе, что сейчас должен тихо догнивать? — вспышка веселья затихла также быстро, как и появилась, — Знаешь, мы с ребятами однажды играли около реки. Пожалуй, тогда Узумаки действительно не шпыняли, а даже хвалили. Время, когда Инка не задиралась, а Акимичи делился своими чипсами. Всё было прекрасно, пока не появился этот ёкаев эксперимент безумного гения. Говорить обо всем нет смысла, итог был один — все заснули. Йота всего лишь рассыпался бумагой, а мы все забыли. Забыли, как играли вместе; как Наруто учил строить нас шалаши и как быть друзьями. Мы стали незнакомцами, — прочистив горло, я позволила голосу звучать, как и прежде, непринужденно. — После такого поневоле начнешь думать и прислушиваться.
— И никто не заметил, что ты вспомнила? — иронично спросил Обито.
— Без понятия. Меня после посещений мозгоправом можно из комы неделями дожидаться, — вот ведь времена были.
— И часто ждут?
Спросил бы в лоб, мол, а часто тебя дяденька Яманако посещает. Или тетенька? Так тётенька или дяденька? Или дедушка?..
— Нет. Им после третьего раза на меня койко-место выписывать надоело. Ну и родители уже коситься на врача стали.
— Обратились бы к Хокаге, — Учиха явно не видел проблемы, — нажаловались бы на маску, и дело с концом.
— С родительским концом? — такое ощущение, что это он — сопливый подросток, а не я, — да и эти масочники… Они не из подразделения Третьего.
Мышцы плеч под руками напряглись.
— Не Третьего?
— Нет. Маски чистые.
— Вот как? — собеседник был удивлен, — и как тебя ещё не прирезали?
— А сам как думаешь?
Обязательно прирежут. Попытаются. Не на этой миссии, значит, на следующей. На законных основаниях можно становиться параноиком.
— Я б прирезал, — прямо заявил Обито. Вот правда, одно удовольсвие с ним разговаривать.
«А психи любят, когда с ними соглашаются», — отозвалась Кагуя, вызывая у меня смешок.
— Харуно не трогать! — крикнул Узумаки, вызывая у Тоби новую порцию подколок. Все его попытки вывести меня из равновесия были тщетны — надо мной царствовал мир.
Путешествовала я на спине некогда главного волонтера Конохи недолго. Ну что, по сути, есть четыре часа? Нет ничего! Только вот штанина неприятно липла к ноге, и я, кажется, уже по запаху крови узнаю Обито везде. Но оно того стоило. Во-первых, у меня было достаточно времени, дабы пообщаться с умным, харизматичным и ехидным… В общем, с идеальным собеседником. Во-вторых, я получила эстетическое удовольствие. Ну когда, когда я ещё покатаюсь на чей-нибудь спине?
Кароче, я пользовалась случаем и моментом. Подозреваю, Наруто занимался тем же, жужжа под ухом Призрака. Кому ещё можно выговориться, если не дознавателю? Кагуя не примнула заметить, что мы с Принцем — находка для шпионов. А мы что? Мы продолжали отводить душу.
— Привал, — объявил Обито, ссаживая меня со спины.
Тело после долгого прибывания в одном положении затекло и предупреждающе покалывало. Повязка на глазах всё так же закрывала обзор, а обострившиеся слух и нюх сбивали с привычного взгляда на мир.
— Всё! Я наотдыхался, даттебайо!
Где-то неподалеку возмущался Наруто, который, судя по всему, делал разминку. Рисковый малый.
— А я бы ещё покаталась, — озвучила я свои мысли.
— На здоровье! — отрапортовал откуда-то сбоку Учиха под смешок Узумаки. Похоже, мое высказывание про покатульки всё-таки добило сокомандника сенсея.
Я стояла на месте, делая плавные повороты из сторы в сторону. Организм у меня хрупкий — резкие телодвижения после длительного отсутствия движений противопоказаны. Это Узумаки у нас грудью на всякую амбразуру лезет, будь это вражина или борьба с собственным телом.
— Харуно, у тебя вся штанина в крови, — подошедший, как оказалось Саске, тихо шепнул про проблемы.
Вот и оправдывайся, что это не твое и к тебе вообще никакого отношения не имеет. Ками, вот так народным посмешищем и становятся.
— Это не моё.
— Кто-то грозился подлечить, — напомнил во всеуслышание Обито, из-за которого мне сейчас приходилось краснеть. Нет, понятно, что ничего такого не случилось, но что обо мне подумал Саске?
Встряхнув головой, я отогнала крамольные мысли. Расслабленно засунув руки в карманы штанов, я перекатывалась с пяточки на носок. Отсутствие зрения, как ни старанно, помогало расслабиться и давало ощущение контроля ситуации.
— А я и не отказываюсь, — может, даже одним глазком смогу посмотреть на обстановку вокруг, — ты где есть?
Хитрость, то есть маневр, не удался. Учиха выдал мне инструкцию, как до него добраться по типу:
— Прямо, прямо, левее, прямо, теперь правее…
Видимо, соклановец Саске не наигрался в детстве и теперь восполнял пробелы за мой счет. В конце концов, Саске надоел балаган. Он ухватил меня под локоток и довел прямо до родственника, попросив серьезным тоном ничего важного не залечить пациенту. Я же попеняла сокоманднику на то, что до того, как он озвучил предложение, такого желания у меня и в помине не было. В общем, типично-ирьенинский юмор, который иногда был черным, а иногда тупым до пальца у виска. У чужого виска, разумеется, так как меднинов, то есть нас, наш юмор устраивал.
Запасясь терпением, я готовилась лечить вслепую. Не то чтобы мне мешала повязка… Я просто не практиковалась ни разу лечить вот так — не видя ни работу, ни результат. Нет, чисто обывательский интерес присутствовал во мне. Немного любопытно, что из такого может получиться, но и только. Тоже самое я и озвучила Тоби, рядом с которым я сидела, по-турецки скрестив ноги.
— Я направлю, — заверил меня Учиха.
Что за радость быть подопытным кроликом, я не понимала, но руку вперед вытянула, подавая ладошку «направляющему».
Что сказать? Концентрироваться, когда тебя держат, пусть и легонько, за запястье, ничуть не сложнее, нежели когда над тобой нависает Мионе-чан. «Крови много, толку мало», — прокомментировала ранение Кагуя, мимоходом проехавшись по моему самолюбию. Однако работа была выполнена (это и Саске подтвердил), а нам пора было продолжать путь.
И снова я на спине сопровождающего. На спине законно отспоренного сопровождающего — Наруто в голову пришла «замечательная» идея поменяться Учихами. Менять понятного и почти родного Обито я отказалась наотрез. Из-за чего Узумаки, кажется, на меня немного дулся. А я виновата, что Шисуи меня нервирует?
Двигались мы быстрее прежнего и не растягивали строй на несколько метров. Мы с Наруто молчали, а вот Учихи общались, выясняя «мутные» моменты. В частности, старшие пытались узнать, как Саске относится к Итачи и что собирается делать с кланом, от которого официально остались он сам и брат-нукенин.
После нескольких таких наводящих вопрос терпении у Апчихи кончилось.
— Шисуи-нии-сан, я похож на больного? Какая, к биджу, месть? — вот прямо так и сказал Саске Шуншину.
— И даже морду ему при встрече не набьешь? — спросил это Тоби, как мне думается, только для проформы.
А дальше я жалела, что не видела лиц Учих на следующую реплику сокомандника. Он просто взял и заявил, что, мол, кто клан убрал, тот пусть и восстанавливает. И вообще, раз нашлись ещё двое Учих, похороненных давно и качественно, пусть озадачиваются клановым вопросом.
— Нет, спасибо, — открестился Тоби, — нам пока своего детсада по горло и за глаза.
— Это где вы детсад успели подцепить? — вылезла я с языком. Подумалось мне, что старшой на нас катит бочку.
Обито напрягся, немного подумал и ответил:
— Это уцелевшие дети клана Учиха.
— Нани?! — где-то сбоку заорал Узумаки, бедный Шисуи. — Они живы?!
— Слава Ками, — я облеченно выдохнула в плечо Обито.
— Сколько? — задал главный вопрос Саске.
Этот вопрос интересовал и меня, но я расслабленно дышала. Чувство вины, висевшее тяжким грузом, истаяло. Известие о выжившем клане не стало для меня радостью, скорее, облегчением.
— Сейчас в мире условно семнадцать живых Учих, включая меня, — ответил Шисуи, — Итачи и Обито.
Холодный тон резанул по ушам, а я порадовалась, что нахожусь от Шисуи подальше. Нет, Тоби ничуть не слабее и не глупее, но общий язык мне с ним оказалось найти легче. А как вести себя с Шуншином?.. Да когда он вот в таком настроении? А у меня язык разомнется с мозгом, и что дальше?
— Вы здесь, Итачи-сан в Акацках, — я повернула голову туда, где ещё меньше минуты назад слышала голос призрака, — кто за детьми присматривает?
— Солнце, самому младшему девять лет — это не тот возраст, когда не осознаешь ответственности, — Обито снова встряхнул меня, перехватывая поудобнее, — да и наставники пусть с ними повозятся немного.
— Что ты знаешь про Акацки?
В отличие от Тоби, голос Шисуи не был непринужденным. Скорее, строгим и требовательным. Тон не располагал к отказу.
— Носят черные плащи с красными облаками и состоят в основном из нукенинов-отступников. Ну и на глаза им не рекомендуется попадаться, — особенно нашей команде. Особенно Наруто. Для него запрет в категорической форме.
— Из Джирайи-сана разведчик, как из меня куноичи, — пробурчал Наруто который буквально спас мне шкуру, — похоже, о его миссии только слепой и глухой не в курсе.
— Тц, добе, — и звучало это как «в своем репертуаре».
— А как можно инсценировать смерть?
Инсценировка — это единственное, что могло оправдать «отсутствие» тел. Смогу ли провернуть нечто подобное?
— Саске, ты уверен, что она не засланная? — озвучивающий подозрения Шисуи надоел.
— Уверен.
— Я ей не доверяю, — плюнув на больного на всю голову, я начала дремать на плече Учихи-волонтера. В голове равномерно текли мысли.
Логично же предположить, что клан вырезал отряд. Ещё логичнее — это была не простая группа Ансатсу Бутай. Где только столько специалистов нашли? В квартале же не один джонин проживал.
Насколько я могу предположить, после акции устрашения мертвая часть клана лишилась своего додзюцу. Тогда Орочимару уже не было в Деревне? Или он успел вернуться на «чашку чая»? Кто-то же в прошлом вживлял глаза Шимуре-доно. Но это ладно.
Возникает другой вопрос — а кто мог помочь Учиха-клану? Кто мог под носом чистильщиков провернуть грандиозную аферу? В том, что она является таковой, я ни капли не сомневалась. Прямо вижу, как через пару лет к воротам припрется клан-Учиха в семнадцать рыл в парадном облачении а-ля «Мадара Учиха»… Вот верхушка-то побе-егает, да.
Так кто мог увести добычу из-под носа у чистильщика? Ответ прост: чистильщик. Этот же самый, другой — это не принципиально. В общем, остается только узнать, кто входил в отряд зачистки. Вот годика через два полезу в архив — обязательно и в это дело суну нос!
Пока я носилась в дебрях своих мыслей, мужская часть обсуждала территорию клана красноглазиков и недюжинный талант Узумаки.
Саске и раньше не горел желанием сдавать жилье и даже просто впускать в квартал посторонних. С известием же о том, что заселяться в него есть кому, и эти кто-то даже будут там жить, пусть и не в ближайшие пару лет, он окончательно уверился в правильности своего поступка. Впрочем, он не забыл и обрадовать нас с Наруто, мол, будете ползать и ставить охранный контур. Нет, он, конечно, так не сказал, но смысл… Смысл был именно таков!
Повязку разрешено было снять на посту следующего стража, который по каким-то причинам не вышел нас встречать. Шии-кун, у которого я решила прояснить этот вопрос, а заодно и немного прощупать почву, так на меня посмотрел, что впору было обижаться, забившись предварительно в темный угол.
Обито же поспешно перевел тему, взявшись объяснять причину нашей остановки. Я, каюсь, даже не подумала, что могут сказать дозорные, когда команда геннинов прибудет на место встречи совсем не уставшими. Да пройти столько за сутки мы бы просто не осилили бы.
— Отсидитесь, отдохните.
Впрочем, здесь было неплохо, и нашлась даже бочка, где ещё теплились угли. В ней же Учиха разжег огонь, поставил котелок и посмотрел на меня. Мне же оставалось только поднять брови с немым вопросом, адресованным непосредственно Призраку-сану.
— Я на повара похожа?
— На шпиона, — лаконично ответил Шисуи, вызывая у меня даже не глухое раздражение, а усталость. Сколько он уже раз только за сегодня расцветал паранойей в мою сторону?
Плюнув на эту жертву психиатра, я сунулась в рюкзачок за свитком. Перерыв, не нашла его.
— Наруто, а ты мне свиток отдавал?
— Ой, — он широко распахнул глаза и очень сильно напоминал нашкодившего котенка, — забыл.
Быстро достав предмет его вопроса, он бросил свиток, который так до меня и не долетел — его перехватил Обито. Я же, тяжко вздыхая, не мешала ему рассматривать работу, которая была немного топорной, но от этого ничуть не неправильной. Впрочем, этот индивид, наверное, это понял. Тоби разглядывал символы, проверял на свет, скреб ногтем и даже посветил шаринганом на печать.
— Действительно печатник? — поинтересовался Шии-кун.
— Странный какой-то свиток, — кивнул волонтер, чуть ли не на зуб пробуя бумагу.
— Нормальный свиток, даттебайо! — Наруто просунул голову под рукой Учихи, — не одноразовый, а больше и не нужно.
Обито смерил оценивающим взглядом блондинистую макушку у себя под подмышкой. При этом брюнет имел вид неопределившегося человека, который усиленно о чем-то размышлял, выбирал. В какой-то степени я даже понимала его чувства. Наруто, сколько я его знаю, ни тактичностью, ни смущением не отличался. Узумаки врывался в жизнь. Свою, чужую — для него, я подозреваю, было не принципиально. Признаюсь, он обескураживал своей непосредственностью и непринятием авторитетов. Чего только стоит его «Старик!» по отношению к Хокаге.
— Попроси, она сделает тебе такой же.
Узумаки — это диагноз. Мне же вот делать больше нечего, как всяким Призракам свитки писать.
Обито перевел задумчивый взгляд на меня, в котором так и читался вопрос о том, что со мной делать.
— Мы ужинать будем? — вмешался в полемику Саске.
Стоит ли говорить, что опека с одной стороны и пригляд с другой за мной усилились?
***
Учиха Обито многое повидал за свою жизнь. Чего только не было. И сильных наставников, и засранцев-сокомандников, и показательной гибели, о которой его уведомили уже по выздоровлению. Он даже в чистке собственного клана поучаствовал!
В общем, удивить его было сложно. И даже когда «последний» Учиха, обращаясь к стражу, наткнулся на Обито, он нисколько не удивился. Наоборот, порадовался, что мозги и смекалка у соклановца работают отлично.
Не удивился Тоби и слаженности команды. Какаши, по его последним сведениям, делал упор именно не на личную силу каждого члена группы, а на командную работу. И было дикостью считать, что он, волонтер (как его обозвала соплячка), совсем не интересовался успехами и жизнью родственника.
Заинтересовало его, впрочем, другое — Шисуи заметили! Даже шаринган (а мальчишка был талантлив, да) не мог заметить «скачков» легендарного Шисуи-Призрака, но девчушка… Она интриговала, приковывая к себе внимание. И пока она непрофессионально пыталась заговорить зубы, расспрашивая Саске (скорее всего, о силе глаз), и судорожно искать выход… Пока она совмещала всё это, Обито принял решение понаблюдать.
Определенно, котелок у розовласки варил, но всё равно что-то не давало покоя Обито. И то ли дело было в сверкающих яростью глазах, а то ли в отсутствие тормозов, однако слова об откате насторожили. А ещё эта опека мальчишек над ней, видная невооруженным глазом, надоедливо дергала тигра за усы.
А потом был торг с ня-ниндзя, и подозрения в шпионаже зародились и в нем. Мужчина убеждался — Шисуи много раз был прав — маленьким детям, пусть и выпускникам академии, не следует знать ни про группировку S-класса, ни про Тёмную сторону и секретную организацию Конохи. И, если судить по словам этой Харуно, то выходило, что: либо она действительно шпион АНБУ-НЕ, либо этот же самый Корень разучился подчищать концы.
Почему-то ему ни в один из этих вариантов не верилось, и вообще, в котелке остывала стряпня Сакуры-чан.
***
— Са-акура, — жалобно позвал Наруто, провожая взглядом опустевший котелок, а я старалась сдерживать свои гневные порывы. Заполнявший запах горелого меня волновал мало, а вот открытое недоверие со стороны Призраков обижало.
— Знаешь что, Шуншин-кун?! Пошел ты! Вместе со своим недоверием, вместе с подозрениями… Пошел. Ты! — четко и раздельно. — Ксо! Да что я с тобой вообще разговариваю? Шаннаро!
Я в сердцах пнула бочку с полетевшим в неё обедом. Моим обедом! А всё этот ёкаев Шисуи. Ему, видите ли, интересно стало, не добавила ли я с солью ещё чего. А я психанула, тоже дура, и сказала, что раз такое дело, то манала я и готовку, и их голодные желудки.
— Сами себе варите, тоже прислугу нашли, — я ушла в дальний темный угол, утирая злые слезы. Подумаешь, не поем — от разгрузочного дня никто ещё не умирал. А воды у меня залейся — обезвоживание не грозит.
Уже успокаиваясь, я со злорадством смотрела, как взрослые Учихи пытались достать котелок, как их перекосило от перспективы отмывать это добро от сажи и пригоревших останков обеда.
Да, я психанула, сорвалась, но этот тоже молодец! Я что, совсем дура, в общий котел что-то сыпать? В итоге мужчины сделали всё как всегда: почесали репы и вспомнили про сухомятку. Вместо сытой похлебки получился вот такой вот перекус с бутербродами и водой.
Ко мне мячиком прискакивал Наруто, предлагал свою стряпню. Я поблагодарила его, уверила, что «ещё я на всяких дохлых Учих не обижалась!» и приготовила место ко сну, игнорируя любые взгляды в свою сторону.
По пещере плясали тени от всполохов огня, кое-где светилась зеленным светом плесень. В моём углу её было достаточно, чтобы можно было попортить зрение и отвлечься от всего мира разом, погрузившись в выдуманный мир. Всё уже если не дремали, то спали — рисоваться решительно было не перед кем. Сон не шел, а пялиться на тлеющий край бочки было выше моих сил. Будь тут посветлее и поудобнее — можно было бы порисовать фуин для взрыв-тегов, которые я почти все отдала Мей-куну. Вот ведь тоже… Эти печати не всегда с первого раза получаются идеально, вот со свитками и барьерами дела у меня были получше. Я четко видела и понимала, откуда взялась вон та фигня и зачем её не нужно писать вот тут.
Не спеша бегая по канзи, я расслаблялась, думая о своем. А я говорила, что Джирайя умеет писать? Перелистывая страницу невзрачной книжонки, я погружалась в мир будней обычного ниндзя. История этого средненького по размерам томика была о… Наруто. Кроме пафосных речей, которые всё-таки получали где-то глубоко внутри отзвук, здесь были и тактики, и стратегии, много чего интересного, а главное — дельного.
Объявленный мной бойкот шел гладко (ещё бы — все спали!), пока в мою сторону не двинулся силуэт Обито. Встретившись с ним взглядом, я вернулась к чтению, сделав вид, будто ничего вокруг меня не происходит. Тоби же не спеша добрел до моей лежанки и сел рядом, после заглянул в книгу, подался вперед, дабы рассмотреть обложку, и опять облокотился на стену, посматривая на меня с высоты своего роста.
— Шисуи не нарочно так делает, он просто отвык по-другому, — после своих тихих слов Обито замолчал, а я повернула страницу. Отвечать я не собиралась, да и главного героя окружили враги. Он стоял прямо, встречая недругов лицом к лицу, и ничего не могло выдать его волнения. Их было…
— Твоя похлебка на запах была очень даже ничего, — снова заговорил Учиха, а в книжке тем временем «Наруто» вызывал на бой капитана окружившего его отряда. М-да, вот окружит тебя отряд облачников, а ты такой весь из себя: «Предлагаю разойтись миром, или пусть ваш главарь выйдет вперед по слову чести». Да отметелят враз по чести и ею же прикроются!
— Хей, ну я с тобой разговариваю, — Тоби толкнул меня плечом, а в голосе волонтера прорезались нотки веселья.
— А я не разговариваю, — где там строчка, на которой я остановилась.
— Обиделась, что ли? — Учиха сгреб меня одной рукой за плечи в охапку. — Ну не дуйся!
Видно, на нервной почве у меня вылезли галюцинации. Пока соображала, что это такое и как с этим бороться, мне взлохматили волосы и отпустили. Я же с ошарашенным видом сидела и огромными глазами смотрела на Обито, который вполне дружелюбно улыбался. Сомневаясь в реальности, я тряхнула головой.
«А я думала, все Учихи — жуткие засранцы, неспособные веселиться».
«Шоковая терапия», — пояснила Кагуя, а я открыла глаза и напоролась на шаринган в три томоэ.
— Ксо! — я плотно зажмурила глаза и начала издеваться над током чакры своего тела. То останавливая, то запуская его, я создавала полный шок для очага. Мышцы на теле сокращались, вызывая дрожь и гусиную кожу, которая шевелила волосы на загривке.
— Открывай глаза.
— Бегу и падаю, — нашел дуру.
«Если тебя затянет в гендзюцу Цукуёми — нервной системе трындец».
— Открывай, — весело пропел Обито.
Нет, открываться я ни в коем случае не собиралась. Да и этот, если бы хотел — давно бы отшаринганил. К слову, мне тоже никто не мешает сейчас поднять шум, перебудить лагерь и настроить Саске против Призраков. Но так не интересно. А вот так, один на один, без свидетелей…
— Неа, — интересно, нервное истощения «лечится» быстрее чакроистощения?
— Откроешь, — протянул Обито, судя по голосу, улыбаясь, уверенный в своих словах. Небезосновательно уверен, конечно.
— Мне ближайшее время нагрузки на нервную систему не рекомендованы, — рекомендация от самой Кагуи!
— Да ну?
— Да-да, чистая правда.
— Харуно, ты уснешь сегодня или нет?!
Саске подскочил с футона и прожигал в нас дыру. Я даже глаза открыла, но тут же снова зажмурилась, вспомнив про рядом сидящего шута.
«Лопнуло терпение у нашей Сасочки», — слава Ками — будем жить.
— Обито-нии-сан, не шпион она, угомонись!
— Ты уверен, Саске?
— На Шимуру с Третьим не работает, и ладно, — он с остервенением взбил рюкзак.
— Так мне открывать глаза можно?
— Открывай, — разрешил Обито.
— Нет, ложись спать, — сказал как отрезал.
— Ну, тайчо, — не хочу я спать!
— Спать! — рявкнул Апчиха, а я прониклась.
— Ладно-ладно, — Тоби погладил меня по голове, — геннинам пора в люлю.
— Бака, — я легонько стукнула по чужой конечности и нашарила рюкзак, подкладывая его под голову. И всё же хорошо, когда за тебя есть кому постоять.
***
Шисуи жалел. Знаменитый в свою бытность гений Учиха-клана жалел, что пошел на поводу у своего любопытства. Как же, встретил любимого и единственного отото Итачи! Нукенин бы душу продал за новости о младшем брате, глядишь — лишний раз наведался бы в убежище.
Да, идея сопровождать команду из Конохи принадлежала именно Шисуи. А почему её предложил Обито? Так старшему в радость покорчить из себя нетипичного Учиху. А что Шисуи? Он всего-то дает возможность родичу отвести душу.
Предлагая идею родственнику, он не учел одного, нет, даже двух факторов — Узумаки и Харуно. Он-то думал, что маленькая копия Четвертого действительно копия — то есть спокойный и рассудительный человек. Видимо, характер Узумаки перебил гены Намикадзе, ибо уши Призрака к концу пути стали хуже слышать, а голова — соображать.
С девчонкой тоже вышла осечка. Та наотрез отказалась близко подходить к нему, а на привале вообще — послала в Суну за водой, он слышал. Узнать у розовласки, как та его увидела, не получилось, а снова о чем-то просить Обито не хотелось.
— Открывай глаза, солнце розовласое, — а с утра его настигло чересчур хорошее настроение ученика Йондайме, у которого проснулась дурная привычка что-нибудь напевать по утрам.
— Дурдом, — Шисуи мотнул головой, посматривая на барьер, в котором сидела гоп-компания.
— Продуманные ребята, — Обито химичил над любезно одолженным у Наруто котелком, — заметил, тройка слаженная?
Шисуи заметил. И то, что так задавали не мальчишки, он заметил тоже. Об этом он рассказал напарнику.
— Хвост всегда задает направление голове, — ответил Учиха-волонтер, — они просто позволяют задавать ритм.
— И всё равно это ненормально.
— Их это устраивает, — Обито пожал плечами и кивнул на барьер, — один хрен, решения они принимают коллегиально, а мы с тобой, к счастью, в группу не вхожи.
Шисуи вглядывался в собрание геннинов, где Узумаки грозно нависал над розоволосой. Гений многое бы отдал, чтобы послушать, о чем идет речь.
А троица, игнорируя пространство за пределами барьера, обсуждала план мероприятий на будущее. Миссию никто не отменял, да и разбор полетов ещё не проводился.
— Я чуть не поседел, даттебайо! Ты чем думала, а?! А если бы он кунай не отвел?! Блять, нам только пришествия Кагуи не хватало. А Какаши? А твой Сарутоби? Ты решила им жизнь облегчить? А мы с добе? Захотелось разом у одного Мангёко пробудить, у другого Девятихвостого выгулять?! — Наруто резко выдохнул и сел обратно, клятвенно добавив: — Убью.
Снова шумного вздохнув и проведя рукой по лицу, он повернулся к Саске:
— Передачку в клан возьмешь?
Не дожидаясь ответа, блондин полез в рюкзак, выкладывая рядом с собой фуин. Харуно тоже полезла к себе, а Саске, сцепив руки в замок, пытался проглотить ком в горле, который упорно лез наружу.
— Два запечатывающих свитка, пять подавляющих печатей, пятнадцать парализующих, пачка взрыв-тегов. Так, — он с сомнением посмотрел на пачку в руках, — и один охранный контур.
Закончив озвучивать свой список, Наруто поднял глаза на Сакуру, которая точно так же сложила рядом с собой небольшую горку бумаги.
— Взрыв-теги, тридцать усиленных бокуджицу, два свитка для запечатывания и один мед-свиток.
Узумаки недоверчиво взял в руки последний и нахмурился. Поскреб ногтем «скважину» печати и хмуро посмотрел на розоволосую. Та смутилась и пообещала по приходу в деревню сделать и им такие же. На том военный совет закончился, а Учиха был отослан к родственникам.
Саске, которому дали почетное право передать «Привет» от Седьмой, порывался благодарить, гнув спину. Правда, дальше первой попытки у него дело не пошло.
— Добе, не пори горячку, — Наруто снял хитай, — будь мой клан жив, ты бы тоже помог, чем смог.
На этом геннины успокоились, а Учихи озадачились, получив дары.
— А в свитке что?
Развернув один из рулончиков, Шисуи наткнулся на «закрытую» печать.
— Немного провизии, — за всех ответила Сакура, — немного трав и сладостей.
— Там, вообще-то, подпись есть, — вставил свои пять копеек Наруто, — добе, твои соклановцы читать разучились, — наябедничал джинчурики.
Не желая замечать неловкости, Узумаки шумел, подтрунивал и смеялся, пока Обито в лоб не спросил, кто из них настолько богатый дарить свитки стоимостью как миссия А-ранга.
— В нашей команде два печатника, можем себе позволить, — Узумаки оторвался от похлебки, посматривая на родичей сокомандника, как взрослый на детей.
А потом они попрощались.
— Итачи про меня не говорите, — попросил Саске соклановцев.
— Ну и вы нас в Конохе не поминайте словом, — Обито потрепал по волосам Сакуру, которая моментально состроила недовольную рожицу.
— Даттебайо, — Наруто засунув руки в карманы штанов, — с вами можно как-то связаться?
Шисуи отрицательно покачал головой.
— В защиту квартала вас впишут, — Саске вздохнул. Тянуть время было бессмысленно, но и прощаться не хотелось.
— Двигаем! — скомандовал последний Учиха, и отряд геннинов покинул убежище красноглазых, оставив за спиной соклановцев Саске и факт их существования.
А уже на следующее утро, когда Седьмые вернуться обратно к убежищу, дабы снова срезать путь, их будет ждать похлебка и знакомый Призрак-отряд.
