Право на эгоизм

**** Как только первые лучи солнца позолотили верхушки деревьев, Таканори вовсю колотился в тяжёлые двери Белого Дворца. Через некоторое время послышались шаги, звук отодвигаемого засова и Таканори буквально выпал на руки взъерошенного, потирающего глаза Хизаки, едва успевшего увернуться от резко раскрывшейся створки. - Таканори, что слу... - Хизаки замолчал на полуслове, разглядев кровь на белых прядях. - Они... он... Аой... Таканори вцепился в рукав ночной рубашки звездочёта и стал медленно оседать на пол, судорожно всхлипывая. Сверху спустился Ками, оценил обстановку и приказал отнести Таканори в кабинет, а сам отправился готовить успокаивающий настой. Травяной сбор подействовал - Таканори мог внятно говорить. Он сбивчиво изложил ночные события, опустив лишь то, что Тора сказал ему утром, бинтуя повреждённую в ночной схватке руку, что даже пальцем ради спасения этого урода не пошевельнёт. Ками задумчиво смотрел на Таканори. - Он вернулся домой. Понимаешь, Така? Домой... И мы не вправе... - Он мой. Он принадлежит мне. - Таканори посмотрел в голубые глаза Ками и дрогнувшим голосом продолжил. - Если вы мне не поможете, я сам заберу его оттуда. Только скажите мне, куда идти. Ками тяжко вздохнул. - Ты не выживешь. Они убьют тебя ещё на подходе к их границе. - Мне плевать. - Така... - Пожалуйста! - взмолился Таканори, переводя взгляд с Ками на Хизаки. Он вскочил, сжав кулаки. Злость сжигала глаза, горло сдавили ненависть и отчаяние. Он не заметил, как по щекам ползут слёзы. Звездочёт молча наблюдал за мальчишкой. Он заметил, как тот открыл рот, намереваясь выплюнуть что-то явно обидное, и тут же захлопнул его. Глаза бегали, словно он внутри себя перебирал возможности, пути, затем остановились в одной точке. От любопытства Хизаки подался вперёд. - Но... - Негромко произнёс Таканори, собрав всю волю, чтобы не дать себе впасть в банальную истерику. - Но он ведь никогда не сможет летать! Ты можешь себе представить - он уже никогда не взлетит! И ему останется только сожалеть, что палач не отрубил крылья тогда.. Только я могу снять ошейник! Хизаки, ты же сам сказал?! Вот оно! Звездочёт спрятал улыбку, стараясь ничем не выдать своего настроения. Его ученик нашёл единственно верное решение, которое Ками, как представитель народа, умеющего летать, просто не может оставить без внимания. Ками бросил на любовника недоумённо-удивлённый взгляд. Тот в ответ лишь пожал плечами: - Ну должен же я быть хоть в чём-то лучше Сакурая... Ками раздражённо дёрнул крылом, внимательно посмотрел прямо в глаза Таканори, очень внимательно, словно искал что-то, затем процедил: - Хорошо. Таканори усиленно старался думать о посторонних вещах, покачиваясь в седле. Их сопровождало всего пять элитных воинов-тигров. И тех, как сказал Хизаки, Ками будет использовать с осторожностью. То есть, как правильно Таканори понял, умирать за него никто не собирается. Звездочёт подогнал своего коня поближе и, наклонившись, тихо сказал: - Аой был у Сакурая правой рукой, ближайшим советником. А, насколько я знаю, вождь сильный колдун. И к тому же очень коварен. Пока мы едем, поразмышляй вот над чем: что, если Аой откажется возвращаться? Когда они подъехали к широкому каменному мосту, по ту сторону которого возвышались Антрацитовые горы, Ками сделал знак остановиться и первым спрыгнул с коня. Чёрная точка, на которую Таканори обратил внимание, пока они ехали, оказалась величественным замком, выстроенным прямо в скале. Гладкие ониксовые стены, казалось, вобрали в себя все оттенки тьмы. Он был ужасающе красив. Но Таканори было не до окрестных красот. Судорожно сжав поводья вспотевшими ладонями, он пытался собрать воедино лихорадочно мечущиеся в голове мысли. Два демона, охранявшие мост, подошли ближе, направив длинные копья в сторону Таканори. - Мы ждали вас. - Глухо проговорил один из них. - Он пойдёт с нами. Вы останетесь здесь. Когда Таканори поравнялся с Ками, тот неожиданно остановил его, сжав плечо: - Что бы ни случилось, - прошептал он неслышно, - возвращайся. И не верь ни единому слову Сакурая, ты понял меня? Таканори, глядя вперёд, кивнул.