Queer as Folk

Дети растут как-то слишком уж быстро и на года свои юные знают до неприличия много. К примеру, слова, за которые суровая мамка бьет по губам, выбивая обещание «больше так не делать». Да настолько хорошо, чтобы без ошибок выводить эти самые слова в неподобающих местах. На стенах – еще куда не шло. Давайте, портьте государственную собственность, маленькие вандалы! Державе не жалко, это ведь уличное образование в чистом виде. Но на сей раз бессовестные ублюдки, плевавшие на понятия «можно» и «нельзя» надругались не над несчастной бетонной оградой или зданием Госдумы, а над машиной, за которую хозяин мог бы выцарапать глазки катаной. Старательно выводя отвратительное по звучанию гомофобное словечко розовым балончиком – сразу видно, с душой работал – десятилетний мальчишка противно хихикал, а друг его с тем же усердием лупил по фарам арматурой – наверняка свистнул из отцовского гаража, дабы тут дрянь всякую вытворять. Спугнул этих агрессивных, не имевших в душе ничего святого детей, Луффи, решительно настроенный отпиздить эту неорганизованную преступность. Он выскочил из дома как метеор и понесся на подскочившую с перепуга мелюзгу, а те, выкрикивая все те же гомофобные высказывания, умчались прочь. И Луффи догнал бы их, после чего устроил бы такой разнос, по сравнению с которым отцовский ремень показался бы паршивцам приятным массажем, если бы Эйс не придержал его за руку, потянув на себя и разворачиваясь на пятке вокруг своей оси, тем самым меняя траекторию «полета» младшего в противоположную сторону. Монки Ди часто заморгал, тормозя по асфальту босыми пятками –накинуть шлепки в спешке он не успел, - и более-менее утихомирился, с опаской поглядывая на труды уличных каллиграфов. Задумчиво окинув взглядом переднюю дверь, на которой, собственно, и расположилось так бесящее его слово, Лу потер подбородок и выдал глубокомысленный вопрос: - Эйсу, как думаешь, Зоро не сильно расстроится? Эйс, что до этого помешивал ложечкой горячий капучино, подошел поближе и, завидев потери, с впечатлением присвистнул. Сербнул кофе из кружки «Брат №1» и внезапно заржал, утешающе похлопав Луффи по плечу: - Думаю, можешь уже искать место на кладбище. - Значит, сильно, - заключил младший, почесав чернявый затылок, и неспешно пошел обратно к дому, дабы забрать вещи и поехать за Зоро. Сюрприз был не из приятных. Остается надеяться, что Ророноа спросонья не примет это слишком близко к сердцу. Иначе плохо будет всем. *** Поцелуй затянулся, но обоим на это почему-то плевать. Время течет иначе, создавая купол вокруг забывшейся парочки, в котором они не в состоянии оценить количество сожженных минут. Они стремительно проживают этот момент, не замечая, что Луффи, который уже успел подъехать и подняться на нужный этаж, стоит в дверях, заняв наблюдательную позицию. Впрочем, ненадолго. Он перевел взгляд на настенные часы, закатил глаза и упрямо двинулся вперед, намереваясь оттащить друг от друга еще не собранных и совершенно забывших об этом Зоро и Санджи. - Эй, Зоро! – тот заторможено обернулся, встречаясь с недовольным взглядом, в котором давно привык читать буйство, если что-то идет не по плану. Не по его собственному плану, который возник в совершенно непонятном окружающим разуме. Потому что общих, глубоко продуманных, адекватных и логичных планов Лу не признавал. - Быстро ты, - даже не скрывая легкого недовольства от прерванной «трапезы», Зоро отскочил от своего главного блюда, которым, судя по всему, вчера не насытился, и пошел терроризировать шкаф. Санджи же невольно сглотнул и продолжил поиски сорванной с него похотливым зверем Ророноа в порыве страсти одежды. Щеки предательски порозовели, стоило вспомнить события минувшей ночи. Луффи цокнул и покачал головой – ну, хоть расшевелил их, а то так бы и занимались непотребствами, наплевав на собственные обязанности. Они не Луффи, им нельзя пренебрегать работой и учебой, за этим верный товарищ бдит, зная, что иногда Зоро нужно взять за руку и провести, куда надо, а то заблудится еще. А теперь еще и Санджи – он Монки понравился, хороший парень. А кто Лу нравится, автоматически переходит в список его друзей, невзирая на желание последнего. Что касалось друзей, Луффи эгоистом не был, и на отношения Зоро со всеми, включая Санджи, смотрел лишь с улыбкой, давая собственному сердцу пинка, чтобы не ёкало в сторону лучшего друга, который за рамки этого статуса никогда не выйдет. Он ведь и не хочет быть с ним – разум понимает, сердце, чтоб его, упрямо отрицает. Парни между раздумьями Луффи о вечных проблемах человечества, что заключаются в незадачливых отношениях, безответной любви и приятно-болезненной дружбе, успели отыскать все необходимые предметы гардероба и поспешно одеться. С появлением паренька, что нацепил на голову вечную шляпу, сборы прошли куда быстрее, что последнего, несомненно, радовало. Улыбка а-ля «я у мамы идиот» с лица сходить не собиралась. А между тем на улице их поджидал очаровательно изуродованный транспорт, но Монки долго не зацикливался на подобных вещах и совершенно не переживал. *** Луффи неловко переминается с ноги на ногу, с негромким скрипучим хихиканьем поглядывая на результаты детского труда. Ответственность за порчу имущества возлежит на его плечах – проглядел, не уследил. А Зоро медленно подгорает и нервно улыбается. На его машине, любимой и единственной, лаконично написано розовым баллончиком нелестное высказывание в сторону сексуальных меньшинств – «пидарас», если уж говорить прямо. Что являлось отнюдь не намеком на зоровскую ментовскую карьеру. Смысл данного слова каждый наблюдавший определит сам для себя: нехороший человек, который, возможно, насрал у вас в подъезде, сотрудник полиции или же гомосексуалист обыкновенный. Последний, кстати говоря, в отличии от первых двух категорий, вредит обществу, собственно, ничем. Но кого это волнует, когда окружающие такие мудаки? Зоро презрительно кривится и мычит что-то вроде: «Ладно, насрать, поехали», после чего ловит в воздухе ключи, которые мгновенье назад подбросил Луффи, зная отменную реакцию своего друга. Они на высокой скорости несутся по городу, словно Зоро желает пролететь незамеченным порывом ветра, скрывая от вездесущих взглядов горожан неприятный дефект своей машины. Чтобы никто не заметил, не посмотрел криво, отфыркиваясь и ныряя с головой в обсуждение какого-то «пидараса», о котором все забудут по прошествии нескольких минут – все же у каждого свои проблемы, людям в большинстве случаев по барабану на случайных прохожих. Но Зоро всего лишь любит быструю езду, стирая шины о серый асфальт и слушая перебивающий посторонние звуки, шум ветра в открытом окне. На мнение серой, примитивно думающей массы ему насрать. Пусть давятся своим мнением и шлют проклятия хоть до посинения. Он делает то, что вздумается ему, и живет так, как хочет сам. Кто же против – Зоро любезно покажет дорогу в ад. Луффи на переднем сидении звонко смеется и высовывает голову из окна, лицом к лицу встречаясь с ветром, открывая рот и выкрикивая восторженные глупости. Он это тоже любит. Безумие у него в крови, а скорость и ветер лишь подогревают его, как и музыка, что Ророноа врубает на полную мощность магнитолы. В такие моменты все неприятности отступают на задний план. Санджи заражается этим настроением, и уголки его губ непроизвольно тянутся вверх. Улыбка Луффи чертовски притягательна, все вокруг него сходят с ума – не заметить этого мог только идиот. За тонированным окном пролетают улицы, дома, машины, а Санджи не хочется, чтобы эта дорога кончалась. Ведь тогда он больше не увидит эту сумасшедшую компанию. Они высадят его у школьного порога и умчатся вдаль, скрываясь от грустных голубых глаз, как и весь этот город за окном машины Зоро. А так хотелось бы остаться здесь и уехать с ними. *** Юстасс Кид был не самым разумным существом в школе, но своими громкими подвигами нажил себе до выпускного класса такую же громкую репутацию. Эдакая суровая сука-стерва с алеющим причесоном и вечно убийственным, диким взглядом. Его свора крутых ебланов следовала за ним по пятам, как свидетели Иеговы за сомнительным предводителем, поддакивая каждый раз, когда красноволосый монстр стебался над всем, что подавало признаки жизни. Санджи, глядя на него, так и представлял, как этот человек пинает тяжелым ботинком маленьких детей и котят. Была у него, что правда, слабость к магнитикам для холодильника, как гласят слухи, которые однажды случайно пустил по школе его лучший друг и главный последователь движения школьных хулиганов – Киллер. Сейчас Кид собственной персоной сидел на своей важной жопе у самой дороги рядом со школой, заняв все пространство лавочки – специально развалился по всему периметру, чтобы никто не посмел упасть рядом. Впрочем, вряд ли такие отчаянные храбрецы сыскались бы. Он с умным видом читал учебник по физике – единственному предмету, в котором преуспевал из-за того, что был действительно заинтересован. Громогласный рев в конце дороги заставил его оторвать взгляд от книги и, поддавшись любопытству, обернуться на источник звука. Из-за угла резко выскочил громадный черный джип с тонированными окнами, ревущей на всю округу музыкой и битыми фарами. Весь пафос сего автомобиля, что черной молнией пролетел мимо опешивших школьников, портила нецензурная надпись на двери. «Какой же сволочью нужно быть, чтобы испортить такую тачку?» - хмуро подумал Кид и только потом прочел, что же там, собственно, написано. В тот момент задняя дверь открылась и из салона выпрыгнул его блондинистый одноклассник, который, на памяти Юстасса, только и делал, что бегал за юбками… А теперь его подвозит до школы какой-то явно обеспеченный мужик, надпись на машине которого так и вопит на всю дорогу о том, что это тот, кого Кид ненавидит. Повода, конечно же, нет. Но разве он нужен? Люди любят кого-то ненавидеть. Особенно тех, кто хоть чем-то отличаются. Просто потому, что кто-то когда-то заикнулся о том, что это неправильно. А теперь спроси этого парнишку, в чем причины его ярой нелюбви, так он не в состоянии будет дать вразумительный ответ. Лишь упрямо повторять один и тот же невнятный бред – «это неправильно», «это противно». Гомофобия – болезнь нации, жаль, не все еще «вылечились» от неё. Юстасс сжал кулаки. Санджи обходит машину и склоняется над окном водителя. Только лишь он собирался попрощаться и отпустить Зоро куда подальше, не спрашивая номера, не прося о следующей встрече, как у него буквально зазвенело в ушах от раздражающего голоса Юстасса Кида: - Эй! Ты гомик что ли? Хотя я не удивлен, все итак понятно по твоей пидорской челке. Ророноа среагировал моментально, его глаза, что схожи с глазами дьявола напугали Санджи, а заодно и Кида, до нервного тика и мысленного обморока. Он вылез прямиком из окна, держась рукой за крышу, и злобно зыркнул на обидчика. - Ты бы заткнулся лучше, мелкий ублюдок, а то я твою башку гомофобную на ремни порежу и затолкаю их тебе в задницу. От таких агрессивных заявлений Кид выпал в осадок. Если бы не злобная аура, которая исходила от этого человека, он бы даже возразил, а так попросту слов не нашлось, потому Юстасс опустил унылый взгляд обратно в книжку. Впервые на него так наорали, а он не наорал в ответ и не треснул подонка в челюсть. Ох и устроит же он теперь этому бровастому веселую жизнь! Винсмоук перевел на Зоро обескураженный взгляд, в ответ тот нахмурился и залез обратно в окно, поудобней усаживаясь на мягком сидении. - Не позволяй такого отношения, - категорично заявил он, вновь вызывая на душе юного повара холодок и стадо слоновьих мурашек. Видимо, у Зоро на этот счет свои принципы. Луффи на эти действия лишь довольно захихикал и глянул на Санджи со счастливой улыбкой на лице: - Ладно, бывай, Санджи. Надеюсь, еще увидимся. Зоро сказал, что ты хорошо готовишь, так что теперь тебе от нас не сбежать, - он рассмеялся с тихим шипением, так забавно и так открыто, что Винсмоук почувствовал себя намного лучше. Если Луффи сказал – значит, они непременно еще встретятся и не раз. Хоть и знакомы они всего одну ночь, Санджи ему верит! Зоро фыркнул и повернул ключ зажигания. Кажется, он так и предполагал, что Луффи купится на еду и припишет эту малолетку к их компании. Повар лишь усмехнулся и махнул рукой на прощание. Машина резко сдала назад, и через несколько мгновений ее и след простыл. У Санджи в руках снова сигареты, он блаженно затягивается и кладет пачку обратно в карман. - Санджи, кто это был? – к нему неспешно подходит голубоволосая девушка, что минутой ранее с удивлением наблюдала за развернувшейся на дороге картиной, - и где ты был вчера? Твой отец звонил с утра, я сказала, что ты еще в душе. - Спасибо тебе огромное, моя дорогая, - как всегда вежливо проговорил Винсмоук, аккуратно взяв Виви за руку и солнечно улыбнувшись ей, - ты меня очень выручила. Ты бесценна! Нефертари хихикнула и с силой сжала ладонь, потащив своего непутевого дружка в сторону школы. Еще нужно расспросить его, что вообще произошло. То, как неестественно краснеют щеки Санджи, наталкивает ее на странные мысли. Только она собиралась задать интересующий ее вопрос, как шокирующее признание вылетело из уст ее лучшего друга, заставив удивленно распахнуть серые глаза и уставиться на этого довольного и будто светящегося изнутри идиота. Она слишком хорошо его знает, потому не собирается сомневаться в его словах. - Санджи, что ты… - Я, кажется, влюбился, Ви.