Queer as Folk

Питтсбург, конечно, не большой и шумный Нью-Йорк, не порочный и азартный Вегас и не открытый для новых возможностей город ангелов, но и здесь есть приличные, чтобы не соврать – даже престижные учебные заведения, из которых, по-идее, выпускают готовых к любым трудностям, достойных членов общества. Но вас это не касается, если вы Монки Ди Луффи – человек, который станет величайшим путешественником во всем мире, «королем» - как тот себя гордо величал. Этому человеку закон не писан, правила не ведомы, а делает он все, что считает нужным, повинуясь своей собственной логике. И учился он в одном из лучших университетов этого небольшого городка, к сожалению, давая преподавателям не так много поводов собой гордиться. Спорт у него шел на ура, но не тем нужно было хвастаться, когда доучился до третьего курса филологического факультета. С языками он тоже был в хороших отношениях, на что повлияла смена места жительства. Английский, с горем пополам, Луффи выучил еще лет в 8, спустя полгода, как его семейка оказалась в Америке, оставив позади солнечную, карнавальную Бразилию. Благодаря постоянным пинкам Шанкса, местный португальский он пока тоже не забыл, перечитывая детские книжечки и мясные рецепты из кулинарных книг. Вроде мелочь, а помогает. Так он смог быстро усвоить и испанский, что позволяет ему активно дискутировать с его прекрасной одногруппницей Виолой, приехавшей из страны вечного солнца. А вот с литературой, философией и прочими сложными для восприятия предметами у Монки было туго. Мозг его не настроен на понимание таких глубоких наук, что часто приводит к замыканию и отключению прямо посреди пары. Спать в неположенных местах у братьев Ди –семейное. А «спать на паре», кажется, роднит вообще всех студентов. Помимо не слишком хорошей успеваемости, Луффи так же отличался своим сумасшедшим и непредсказуемым нравом. Он целиком и полностью оправдывает свою фамилию, как принадлежность к обществу мартышек. За всю историю этого учебного заведения наверняка нечасто вспоминаются такие безудержные студенты с шилом в одном месте. Судьба грозила Луффи полицейским участком и злыми мордами бандюков, орденами и медалями за заслуги перед страной, а так же уважением народа и правительства. Судьба грозила Луффи стать такой же, как у Зоро. У них обоих родственнички уже добились многого, что значительно упростило бы зачисление бестолковых мальчишек в ряды полиции. Но в отличии от Зоро, Луффи ничего этого не желал. Даже если родные ждут, что он оправдает их надежды, а тот, от взгляда на кого сердце бьется быстрее, уже и вовсе устроился там, как у себя дома. Монки плевать, чего хотят другие, он сосредоточен на том, чего хочет сам. А хочет он увидеть мир, попробовать все в этой жизни и знать, что в каждом уголке земного шара его ждут те, кого он может назвать друзьями. Больше всего на свете Луффи любил три вещи: своих друзей, мясо и путешествия. Потому собирался выучить множество языков, дабы понимать, о чем толкуют дяденьки и тетеньки с других континентов. А поступил он в такое хорошее учебное заведение благодаря первому – друзья никогда не отказывали в помощи и тут же вызвались провести старика Гарпа – большую шишку в полиции и самого важного человека в зоровском участке. Тот мечтал, чтобы внук пошел по его стопам, но упрямства Луффи не занимать, потому тот самостоятельно подал документы в университет, который советовал ему Зоро. Пройти ему помогла Робин – бывшая одноклассница Ророноа, которая на свои молодые года уже была уважаемым профессором истории и археологии. Так он и познакомился с милой мисс Нико, а после – и с Нами, которую Робин устроила к ним учителем географии. Робин умело тянула за ниточки верхушки, пользуясь уважением к своей персоне, так что Луффи в наглую пользовался плюшками и игнорировал замечания. Шуму, конечно же, наделал достаточно еще в первый год, но к нему все давно привыкли и почти не удивляются странностям этого улыбчивого, солнечного паренька. Группа Луффи отличалась от многих здесь тем, что в ней были, казалось, самые прекрасные девушки во всем университете. Парни тут, что странно, были в огромном дефиците и многие считали, что Монки Ди дико повезло. Бабская группа утопила бы его в своей любви и заботе, не будь Лу недостаточно догадлив, чтобы распознать в «дружелюбии» подкаты. Он общался с ними не как с представительницами прекрасного пола, которых нужно одаривать комплиментами и осторожничать в выражениях, чего Луффи никогда не умел, он вел себя порой дико, не церемонился и не беспокоился, что душенька какой-то барышни не выдержит такого напора. Но его за это любили еще больше. Особенно любила его негласная королева красоты – Боа Хэнкок. Она была настолько же самоуверенна и злобна, насколько красива, ее длинные черные волосы пахли тропиками и эфирными маслами, глаза казались сверкающими на солнце озерами, а идеальная фигура выдавала в ней будущую «мисс Вселенную». Но знаменитая гордость и взгляд настолько свысока, что приходилось запрокидывать голову, тут же растворялись в тумане, стоило худой фигурке паренька в соломенной шляпе объявиться на горизонте. Хэнкок растекалась блестящей лужицей под его ногами, и ее свите приходилось приводить забывшуюся красавицу в чувство. А Луффи что? А Луффи думает, что она какая-то странная. «Хэнки, а у тебя щеки красные, – как всегда называя всех по-своему из-за того, что не считает нужным запоминать имена, замечает Луффи, когда Боа вьется перед ним змейкой вместе со своими сестрами в роли группы поддержки, - Болеешь что ли?» «Ты заботишься обо мне? О, Луффи, я счастлива! Моя болезнь неизлечима…» «У тебя рак что ли? Ты так не радуйся, у меня отец вроде от него умер». «Она не смертельна, но…» - и договорить Хэнкок не успевает. Монки пофигистично оборачивается, поправляет шляпу и садится сверху на преподавательский стол. «А, тогда лан. У тебя еды нет, случайно?» «О, Луффи!» - темноволосая красавица умиляется, не обращая внимания на глупый вид: что свой, что Лу. И вот так всегда. «Эй, Хэнк! Есть что пожевать?» «Я принесла тебе мяса…» «Мяса? Не шутишь?» «Я сама его готовила» «Спасибо, Хэнкок!» «Он правильно произнес мое имя! Это так прекрасно звучит из его уст…" И Боа в очередном обмороке, от которого Луффи в недоумении прожевывает окорок, а после – решает не заморачиваться и полностью отдает свое сознание еде. Но в этот раз все было по-другому. Хэнкок набралась смелости и решительности, дабы пригласить своего ненаглядного в ресторан. Соблазнить мясом – подлый приём, Луффи даже скорей всего не поймет, что его позвали на свидание. Но Боа в любви своей немного ослепла. Она решительно движется в его сторону, плавно покачивая округлыми бедрами и величественно поглядывая на окружающих. Сандерсония и Мэриголд следуют за сестрицей, готовясь в любой момент поймать, если та вдруг грохнется от накативших эмоций. Монки Ди Луффи выпрашивает у плаксы-старосты очередной кусок рыбной запеканки, расположившись на ее парте, дабы та с легкостью доставала до улыбчивого проглота и совала ему в рот лакомство. Хэнкок демонстративно откашливается, опираясь на стол рукой и недовольно зыркнув на слишком эмоциональную Ширахоши, готовую расплакаться под этим испытующим взглядом. - Ты снова болеешь? – сочувственно проговорил Луффи и отломал кусок запеканки, передавая ее Хэнкок, - держи. Рыба вродь полезна. Соня и Мэри позади уже приготовились к ловле падающих тел. Но Хэнкок твердо стояла на почве, или точнее – линолеуме, лишь отведя взгляд в сторону и вежливо отказавшись. - Ну, как хочешь, мне больше будет! – захихикал Монки, в один присест съедая весь кусок. - Луффи… - М? - Я хотела… - Да? - Хотела… - Боже, Хэнкок, перестань тянуть, чего ты хотела? – упрямо взглянул на нее Лу, от чего девушка в миг побагровела от смущения и выпалила на одном дыхании все, что было на душе: - Пошли со мной в ресторан! Я угощаю. - Ух ты, ты хочешь угостить меня мясом? – карие глазки Луффи загорелись безумными огоньками, трезвость его рассудка убежала на запах мяса. - Да. Сегодня в 7 часов. Я уже придумала, куда мы пойдем, - заторможено процедила Боа, старательно отводя взгляд, - там, насколько я знаю, лучшая кухня в городе. - Окей, - вот так вот просто Луффи добил самообладание Хэнкок, отправляя несчастную в нокаут. Позади Соня и Мэри дали друг другу пятюни – поймали сестренку как и подобает, - только я сначала планы отменю… Эй, ты чего? Хм.. ну, ладно. Монки Ди пожал плечами и набрал давно заученный номер. Трубку взяли довольно быстро – скорей всего, Зоро как раз держал ее «ближе к телу» - и вот уже на другом конце послышался суровый голос Ророноа: «Да?» - Зорька, травушка моя зеленая, я сегодня вечером занят и не смогу прийти к тебе, - дурашливо прошуршал Луффи, оседая на стул и запрокидывая голову. - В чем причина могу хотя бы узнать? - Да. Хэнкок ведет меня кушать. - Хэнкок? - Девчонка из моей группы. Она забавная, но иногда ведет себя странно, - высказал свое мнение о девушке Монки и прижал палец к щеке, надувая ее и резко надавливая – страдать херней за разговором еще никому не навредило. Зоро тем временем, обмозговав ситуацию, выдохнул в трубку усталое: - Вот тебе лишь бы пожрать. - Она говорила, что это лучшая кухня города. - И ты думаешь, она по доброте душевной решила тебя, проглота, накормить? Она и правда думает, что справится с такой задачей? - Я ж говорю, она странная, - с доброй усмешкой, произнес Луффи, пытаясь выковырять пальцем из зуба застрявший там кусок рыбы. - Луффи, да она тебя на свидание позвала. А ты – сама наивность, никто в твой бездонный желудок просто так ничего пихать не будет. Тебя как свинью перед праздником откормят, а потом соблазнят и трахнут. Бабы просто так ничего не делают, а эта явно хочет задобрить твой желудок и развести на секс. - Фу таким быть, Зоро. Она прикольная и она меня кормит, как ты можешь думать о ней плохо?! – тут же запротестовал парнишка, не заметив, как на него недовольно смотрит Рэйли, скрестив руки на груди. Луффи огляделся и заметил, что в аудитории подозрительная тишина, а все стоят, приветствуя своего куратора. И лишь он один разорался тут – впрочем, ничего нового, у него как всегда «ни стыда, ни совести». - Ладно, бывай, трехмечник, Рэйли уже здесь и что-то пугает меня его взгляд, - Луффи сглотнул, будто его, нашкодившего, сейчас отчитывать будут долго и нудно, и нажал кнопку отбоя, шепнув другу напоследок: «И я все равно пойду вечером» и подорвавшись с места. - Садитесь, - вздохнув так, словно только осознал, что надеяться на то, что однажды у Монки Ди появятся хоть какие-то манеры – бесполезно, Рэйли и сам присел за стол, намериваясь начать лекцию. *** Огромный зеленый двор перед зданием школы радо приветствует всех желающих отдохнуть во время перемен на свежем воздухе, развеяться, присесть с друзьями прямиком на траву или на одну из множества деревянных лавочек по всей территории. Школьники после тяжелого трудового дня вывалились из здания во время большой перемены, предпочитая пообедать приготовленными матушкой бутербродами на улице, чем толпиться в столовской очереди в ожидании жирного ливерного пирожка или тюремной порции картохи с… рыбой? Она, кажется, по пятницам. Виви и Санджи не стали исключением, устроившись подальше от посторонних глаз на траве за большим старым дубом. Санджи всегда готовил дома что-то вкусное на двоих или же брал остатки изысканных блюд из отцовского ресторана, чтобы они с Виви не оставались голодными, однако сегодня девушке пришлось самой позаботиться о перекусе. Потому сейчас друзья давились сухими, малопривлекательными бутербродами с сыром и колбасой, слепленными на скорую руку перед выходом из дома. Санджи беспалевно стряхивал сигаретный пепел, опасливо поглядывая в сторону школы, а Виви застыла в ожидании чуда, пока он решится рассказать, наконец, что за леди на сей раз взяла потаскать его влюбчивое сердце. Хотя Ви показалось, что он счастлив. Действительно счастлив. Будто на продолжение этого неизвестного романа уже подписан контракт на длительный срок и без точной даты окончания. Санджи курил, Виви не решалась нарушить тишину. Он собирался с мыслями, она жевала бутерброд. - Сегодня… сегодня со мной столько всего произошло, - воодушевленно начал он, затушив бычок об дерево, - словами не передать. Я словно напился в хлам, хоть и не выпил ни капли. - Где ты был, Санджи? – поняв, что тот замолчал и, кажется, впал в прострацию, придаваясь воспоминаниям и обрывая историю, началом которой уже смог пустить интригу, она осторожно задала вопрос. - Да много где, - негромко и хрипло рассмеялся он, - сначала гулял по Либерти-авеню. Ты не представляешь, как все пялились на меня. Старые пидоры и трансвеститы – тамошний контингент забавляет. Прошу прощения за высказывания, ты не должна слышать от меня таких слов, - Санджи цыкнул, вновь доставая сигарету. Кто-нибудь увидит его курящим на территории школы – потом не оправдаешься. - Продолжай, - ничуть не смутившись грубостям, что друг ее в обществе дам считал недостойными его персоны, проговорила Нефертари и уперлась взглядом серых глаз в лицо Санджи. - Потом я увидел его… - парень замер, следя за реакцией, которой не последовало. Сейчас он раскрывает карты одному из самых близких ему людей. Ему нужна поддержка, а он так боится увидеть в ее глазах отвращение. Которого так же нет. Лишь интерес и… да, та самая поддержка. Это заставляет с облегчением выдохнуть и продолжить свою историю отношений, что длились одну ночь, - он отвез меня к себе, там мы просто сходили с ума… Я никогда и подумать не мог, что можно так целоваться. Я никогда не мог подумать, что буду целоваться с парнем! Кажется, Санджи был ошарашен даже больше Виви. Та и вовсе молча слушала все, что рассказывали и порой медленно кивала. Она понимала, как парню сейчас тяжело, еще бы – такое открытие в собственной биографии. Вот ты ухаживаешь за дамами, настолько им досаждая, что сразу легко предугадать, чем все кончится, и тут вдруг оказывается, что ты другой ориентации! У Винсмоука медленно, поскрипывая обломками шифера, катилась вниз родная крыша. Нефертари ободряюще улыбнулась и обняла его, как мать обнимает натворившего дел сына, ласково погладила по голове, запутываясь пальцами в солнечных прядях. Попытка утешения прошла на ура. - Мы тогда не зашли дальше, нужно было срочно ехать в больницу – у него дочка родилась, об этом позже расскажу. Но когда мы вернулись в его квартиру, он делал со мной такое, что и вспомнить стыдно! Я его теперь забыть не могу, постоянно прокручиваю в голове каждый до последнего момент, проведенный вместе. И хоть он полный идиот с мохом вместо мозгов, я хочу встретиться с ним снова. И, черт возьми, мне нравится даже эта его тупость! - Не сомневайся, все у вас еще будет, - она улыбалась: тепло и искренне. И он ей верил. *** - Я дома! – крикнул Санджи с порога, стоило только зайти в дом. Зефф, что сейчас готовил на кухне яишенку на легкий перекус, повернулся к сторону звука и хмыкнул. Даже не удосужился позвонить ему, мелкий. Это расстраивало старого повара, он не хотел, чтобы сын так относился к нему, пусть и сам позволял порой резкие выпады в его сторону. Санджи даже не зашел на кухню, он сразу же поднялся по лестнице на второй этаж, уже оттуда крикнув, что собрался поспать. Зефф недовольно фыркнул. Что ж ему ночью-то не спиться? Ну, ладно, пусть лучше поспит сейчас, чем будет засыпать вечером на кухне. Сегодня Винсмоуку-старшему потребуется помощь сына в ресторане, о чем он его и предупреждает, прежде, чем тот скроется в своей комнате: - Ты нужен мне сегодня в ресторане, вечером разбужу. Санджи обреченно вздохнул и упал лицом на кровать, отрубаясь мгновенно, даже не потрудившись переодеться. Устал. Всю гребаную ночь он существовал, казалось, в ином времени. Усталость взяла свое.